***
Омега проходит в уютную комнату, где освещением служит лишь тусклый ночник в виде божьей коровки. Чимин сам его выбирал. Он практически бесшумно подошёл к огромной кровати и, откинув край одеяла, залез под него. Там было тепло, так как Чонгук уже около часа должен был спать. Пак, наклоняясь к альфе, чмокнул его несколько раз в такие по-детски надутые губы и уже собирался улечься поудобнее, как его крепко хватают за талию и так же резко сажают на свой живот. Омега тихо ойкнул, цепляясь пальцами за чоновы запястья. — Признаюсь честно, я напугался, — хихикает Чимин, смотря прямо в чужие глаза, которые в темноте казались практически чёрными. — Прости, просто я устал тебя ждать и не смог сразу проснуться, — альфа легонько поглаживает ровную спину, чуть сжимая чужие мягкие бока, — Ты разбудил меня поцелуем, как принц спящую красавицу. Чим тихонько посмеивается на это заявление, и бормоча себе под нос что-то про то, что должно быть наоборот, ложится грудью на альфу. Он долго укладывается на него как на удобный матрац, и в конце концов, утыкается носом в изгиб шеи. Там альфий запах выпечки слышится сильнее всего. — У тебя скоро течка, — практически шепчет Чон куда-то в белокурую макушку. — Спасибо. Я совсем замотался. Не заметил, — Чимин широко улыбается и целует чувствительную кожу на шее альфы. Тепло и вкусно смешавшиеся запахи успокаивали и непреодолимо клонили в сон. Омега, не желая отпускать своего защитника, что в свою очередь крепко обнимал Чима за мягкую талию, решил остаться на его крепком торсе. Кажется, Гук был совсем не против.***
Чонгук мягко целует не желающего просыпаться омегу за ухом. Он как всегда встал пораньше, чтобы и на работу успеть, и парня своего, сонного, поднять с постели. А ведь ругаться будет, мол, почему не разбудил, я же просил не оставлять меня в лапах вредного сна. И ведь так обиженно потом губки надует, будто выжидая примирительного чмока, который неизменно каждый раз получает. Чимин на прикосновение к своей коже реагирует быстро, но сонно. Он смешно морщится и переворачивается на спину, подминая под себя огромное одеяло, чтобы было удобнее. Альфа негромко хмыкает и решает применить самый верный и действенный способ. Он садится в ноги омеги и, находя грубоватые от ходьбы пяточки, начинает щекотать их. Пака будто электричеством по ступням ударило. Он с визгом поджимает колени к груди, стараясь спрятать чувствительную кожу на пятках в одеяле. Совсем не круто иметь нежные ноги — после долгих прогулок они сильно болят и приходится делать массажи. — Встава-а-ай, — канючит Чон и тянется к младшему, пытаясь достать до чужих ног, чтобы притянуть поближе к себе. У него есть ещё минут пятнадцать свободного времени, а потом нужно будет срочно идти на работу. Но это будет потом. Сейчас самой важной задачей является получение мягких объятий. Чон на локтях ползёт к изголовью кровати и подтягивается к Чиму, который повернулся к нему и уже тянул ручки к альфе. Гук крепко прижимает омегу к себе и получает такие же крепкие объятия в ответ. Это уже стало маленькой традицией. Тёплые руки на омежьей спине вновь клонят в сон и Чимин больше не может сопротивляться сладкой дрёме, проваливаясь в прострацию. — Так, всё, мне пора, — Чон быстро отстраняется, понимая, что если останется, то уже не сможет уйти, хотя надо. Омега разочарованно стонет, но через огромное сопротивление собственного организма поднимается с подушек. Он сладко потягивается и хрустит позвонками, чувствуя что живот уже начинает неприятно тянуть. — Я ухожу, — слышится из коридора, и Пак подрывается к входной двери, чтобы успеть получить ещё один прощальный поцелуй и, конечно же, закрыть дверь. Всё-таки они не увидятся целый день, а это чертовски много. Чима влетает в коридор и сразу, чуть не сбивая альфу с ног, прижимается своими губами к чужим. Он чмокает Чона ещё раз и шепчет в чужие губы «пока-пока».***
Чимин целый день ходит сам не свой. Ему всё время хочется кого-то обнимать, и желательно, самому быть в тёплых объятиях. Одеяла не помогают, подушки в виде котиков и единорожек сейчас кажутся слишком приторными и на них даже смотреть не хочется. Чимину хочется тепла от определённого человека, который ушёл ещё с утра и теперь придёт только вечером. Хочется вновь почувствовать сильные руки на талии, тёплое дыхание на лице и мягкие губы на собственных. Омега ненавидит, когда течка начинается с утра, ведь тогда он чувствует себя отвратительно весь день. Кажется что те самые приторные игрушки-подушки как-то зло смотрят и что-то замышляют, пока Пак заваривает себе ароматный чай. Чимин не хочет ворошить чужой гардероб, но руки так и чешутся взять какую-нибудь вкусно пахнущую альфой вещичку и прижать её к лицу. Идя с кухни, омега злобно смотрит на неприветливые игрушки и спрашивает сам себя, зачем вообще покупал это зло в плюшевой плоти. Он всё-таки решает заменить эти игрушки вещами своего альфы, а вместо одежды засунуть в шкаф маленьких монстров. Кстати, так и вправду намного лучше. Теперь, когда пушистики надёжно заперты за дверьми большого шкафа, Чимин по-настоящему доволен проделанной работой. Ведь он для надёжности даже стул с кухни притащил, чтобы дверь подпереть. Омега правда не хочет раскидывать вещи Чонгука, он помнит как альфа долго складывал их после прошлого раза, но его руки, кажется, и вправду чешутся. Он медленно подходит к аккуратным стопочкам одежды на кровати и всё ещё пытается остановить себя. Чимин правда пытался изо всех сил. Но вещи его альфы так вкусно пахнут и в них он действительно будет чувствовать себя хоть капельку под защитой. Поэтому омега думает, что же сделать сначала: надеть на подушки кофты или же сделать из мягких штанов и шорт подстилку для сна?***
Чонгук заходит в тёплую квартиру и с трепетом вдыхает сладкий запах яблок с корицей. Он ещё с утра понял, что у Чимина началась течка, а сейчас, когда на него с порога никто не запрыгнул, догадки подтвердились. Его облачко слишком любвеобильно, чтобы просто так пропускать вечернее приветствие. Альфа, отписываясь начальнику о своём отсутствии на несколько дней, проходит в их общую спальню и понимает, что в шкаф не стоит даже заглядывать. Абсолютно все его вещи сейчас лежат на просторной кровати и свалены в объёмную кучу, в которой вроде как есть какая-то логика положения. Чон наклоняется к кому и начинает раздвигать руками вещи. Убирая собственную футболку, парень замечает еле вздымающуюся от дыхания спину своего мальчика. Он продолжает «копать» и находит спящего омегу полностью. Чонгук пару секунд просто смотрит на такого по-особенному милого Чиму, прежде чем чмокает его в сладкую щёчку несколько раз. — Я что уснул? — омега рассеянно смотрит по сторонам, пытаясь понять почему он находится в куче одежды, на что Чон лишь усмехается, а потом, скидывая большую часть одежды, ложится на кровать. Чимин не мешкая ползёт к нему, не обращая внимания на своё полусонное состояние. Он слишком долго ждал этого момента и, наконец оказавшись в любимых руках, он расслабляется, позволяя всем ненужным мыслям и переживаниям покинуть голову. Теперь нужно думать лишь о том, чтобы ему и его альфе было комфортно. С этим поможет тёплый душ. — Пойдём в ванну, — омега целует смуглую кожу на шее, — тебе нужно помыться после рабочего дня. — Ну если только ты мне поможешь. Губы Чимы расплываются в широкой улыбке. Чонгук помнит про его манию заботиться о любимых, которая появилась не так давно. Омега первый вскакивает и начинает искать Чону сменное бельё, а потом на большой скорости летит в ванну, чтобы поскорее набрать тёплой воды. — Тебе правда нравится или ты прикидываешься чтобы мне стало приятно? — Чимин во время течки всегда становился недоверчивым и всё переспрашивал у альфы по сто раз. В ответ на заданный вопрос Чонгук только странно мычит с прикрытыми от удовольствия глазами. Омега всегда, когда мыл своей паре голову, делал продолжительный массаж, из-за чего альфа уже сам начал по привычке массировать кожу головы в обычные дни. — Ты сегодня обедал? — Пак берёт в руку душ и включая воду смывает пену с чужой головы, а когда слышит отрицательное мычание на мгновение застывает, — Тогда тебя надо срочно покормить после душа. Чонгук снова отрицательно мычит. — Хотя бы чуть-чуть — Облачко, я правда не голоден, — альфа впервые за пол часа произносит хоть слово, даже не смотря на чиминову постоянную болтовню и вопросы. Чон просто знает, что Чиме будет достаточно и нахождения Чонгука в другой части комнаты. Главное, чтобы рядом был и в поле его зрения. — Как это ты не голоден? — Чимин удивлённо открывает глаза, даже зная, что альфа этого не видит, — Ты же сегодня только завтракал. Ты же точно завтракал? Омега наклоняется к лицу Чона и внимательно смотрит несколько секунд, а потом резко отстраняется и, чмокая любимого в макушку, уходит за полотенцем. Ему ответа альфы не надо, он слышал как тот поднимался и разогревал чайник, но допрос всё равно устроить хочется. Чимин аккуратно кладёт на тёмную макушку небольшое полотенце и просит того подняться. Накидывая тёплый махровый халат на широкие плечи и завязывая завязки на талии парня, Чима старается сделать всё как можно аккуратнее. Он не хочет, чтобы Чонгуку было некомфортно или что-то мешало ему. — Чимин, я не буду есть, — Чон разворачивает омегу к себе лицом и серьёзно смотрит, — Не надо вести себя так, будто мне пять. Чонгук понимает, что сейчас он использовал запрещённый приём, тем более Пак сейчас не в лучшем состоянии, но если ему ничего не говорить, то через несколько дней можно стать и амёбой, которая и слова сказать без чужой помощи не может. — Чонгу, я просто хочу позаботиться о тебе. — Я тоже тебя сильно люблю, облачко, но это уже слишком, — альфа двумя руками обхватывает щёки омеги и мягко целует. Чимин прикрывает глаза, позволяя себе расслабиться на долю секунды, а потом крепко хватая Чона за руку идёт в комнату. — Тогда, давай что-нибудь сделаем вместе, — омега сажает Чона на край кровати и начинает ходить вперёд-назад перед ним, — что-нибудь нарисуем, посмотрим фильм? — Чимин вопросительно смотрит на свою пару и, не видя значительной реакции на свои слова, продолжает перебирать вслух варианты занятий, даже забывая что ему, вообще-то, слишком сильно хочется обниматься. Чонгук неожиданно для Пака, берёт того за руку и притягивает к себе, заставляя встать между разведённых ног. — Хей, облачко, тебе разве не хочется просто полежать и пообниматься? — альфа не любит ходить вокруг да около, а именно поэтому он предлагает сразу лечь и не отлипать друг от друга до утра, ведь он знает своего омегу, который пристанет к нему с обнимашками через пятнадцать минут после начала чего-либо. — Ты устал? — положительный кивок, Чонгук правда устал на работе как чёрт, — Я сейчас расстелю постель. С Чимином в такие моменты спорить правда невозможно. Омега стягивает покрывало, стараясь при этом не уронить подушки, которые он сам вытащил и обмотал в чужие вещи, и не оставить эти самые вещи на кровати, так как они больше не понадобятся. По крайней мере сегодня точно. — Может тебе помочь? — Чон даже не надеется на положительный ответ, но попробовать всё-таки стоит. — Не-а, — омега немного запыхался, но он всё с той же резвостью взбивает подушки, чтобы на них было удобней лежать, — я уже всё. Чимин накидывает огромное одеяло на свои плечи и расставляет руки в разные стороны, чтобы альфе было удобнее обнять его. Чонгук оплетает руками омегу, прижимая к себе и они вместе плюхаются на прохладную постель. Альфа опирается спиной на мягкую спинку кровати, а Пак руками на крепкую грудь, которая сейчас покрыта махровым халатом. Омега припадает своими губами к чужим и тяжело выдыхает. С самого утра все его мысли состояли только из этих мягких губ, которые можно сминать так, как только захочется, и крепко держащих рук, в которых можно расслабиться и позабыть обо всём вокруг. Чонгук хочет вдохнуть немного воздуха, но Пак так не думает. Он продолжает настойчиво целовать губы альфы, сжимая халат на его груди ручками и прижимаясь всем телом так близко, как только может. Наконец омега немного отстраняется, так как сам уже не может дышать. Он приоткрывает глаза и внимательно следит за эмоциями альфы. — Хочешь массаж? — Чимин выпускает ткань из своих рук и расправляет ее на груди Чона. А кто такой Чонгук, чтобы отказывать своему облачку в такой маленькой прихоти? Альфа уже было потянулся к завязанному поясу, но остановился, услышав от Чимина что-то наподобие «я сам, просто перевернись на живот, когда я скажу». Опять-таки, кто Чонгук такой, чтобы отказывать? Он просто ложится головой на мягкую подушку и полностью доверяется Паку, который уже начал зацеловывать крепкую шею. О, это очень приятный массаж. Омега покрывает кожу Чона простыми чмоками, а руками развязывает препятствующий массажу халат. Ему хочется сделать всё максимально приятно, ведь Чонгук по правде сильно устаёт на работе, иногда даже отказываясь от ужина и просто заваливаясь на кровать. Чимин так же понимает, что должен как можно больше своего внимания и заботы отдавать альфе во время течки, ведь только в это время Чонгук не может от него уйти. Ни физиология, ни совесть не позволят оставить любимого одного в таком состоянии. Омега опускается ниже и покрывает невесомыми поцелуями подкаченную грудь альфы и первые кубики пресса. Дальше не спускается. Он тихо просит Чонгука перевернуться на живот и снять халат для удобства. Для начала нужно размять спину, а потом всё остальное. Альфа, сняв халат, удобненько так устраивается на подушках, и кладёт руки вдоль тела, зная, что тогда и их помассируют. Чимин усаживается сверху и наклонившись, чмокает линию роста волос на шее. Он решил делать массаж не только руками, но и губами. Он разминает любое место маленькими ладошками, а потом тут же прислоняется к нему губами, иногда проходясь тёплым язычком по коже. Так ведь приятнее. Да и кожа у Чона манящая: гладкая, смугловатая и после душа пахнет вкусно. Пак наклоняется к уху альфы, опираясь на его же плечи, и шепчет нежно, не хочет ли Чон чего-нибудь ещё. А тот бы и рад ещё немного покайфовать, да совесть не позволяет оставить Чима без ответа, хотя ему всё равно следует подняться, и обнять эту плюшку — Я нет, а ты? — произносит альфа с заметной хрипотцой в голосе. — Ну-у, — Пак старательно делает вид. что думает, пока слезает с чужого тела, — я хочу, чтобы ты зацеловал меня, — Омега улёгся рядом с Чоном и повернутся к нему лицом. — Будет исполнено, — Чонгук поднимается на колени, и двигается немного на Чимина, снова опускаясь и немного придавливая его своим телом. Он пару секунд с трепетом оглаживает большими пальцами мягкие щечки, а потом медленно, стараясь не доставлять неудобства, целует. Чон сминает сладкие омежьи губы, и благословит всех богов, которые послали ему это чудо, которое в этот момент нетерпеливо приоткрывает рот и обвивая голую шею альфы, жмётся ближе. Парень двигает свои руки ниже, и обнимает Чиму за талию. Он целует влажный от слюны подбородок, и спускается ниже, переходя на шею. Его облачко же просило зацеловать себя. Всё-таки, не только ему исполнять желания своей пары. Чонгук знает, что оставлять засосы нельзя, но ему так хочется втянуть нежную кожу, поласкать языком. Чон опускается ниже, всё-таки оставляя после себя несколько красных пятен. Он не смог сдержаться, но пока никто не видит, можно и побаловаться. Альфа по пуговичкам расстёгивает рубашку, в которую «спрятался» его мальчик, и поласкав языком каждый сосок, опускается ниже. Целует ямочку пупка, а потом пересчитывает рёбра губами, чуть приподнимаясь, и снова опускаясь уже с другой стороны. Омега крепко держит Чонгука за волосы, и тяжело дышит, отчего его грудь постоянно вздымается, а живот втягивается. Чиминовы губы расплылись в широкой, блаженной улыбке. Сейчас он чувствует себя как никогда нужным альфе. Хоть они всегда и занимались любовью, а не сексом, Пак обожает именно вот такие поцелуи, когда Чонгук не пропуская ни миллиметра кожи приносит неповторимое удовольствие. Целуя тазовые кости омеги, Чон смотрит прямо в глаза, будоража не только тело, но и душу. Он всегда так смотрит, когда приближается к ногам, как бы высматривая одобрение в глазах напротив. Большими ладонями альфа проводит по ляшкам Пака, разогревая их. Чон проходится поцелуями по упругой коже, немного втягивая её. Чонгуку так нравится ласкать ноги своего облачка, что он уделяет этому занятию большее количество времени, нежели всему остальному. Он мнёт, целует чужие пальчики и наслаждается тяжёлым дыханием, что слышится сверху. Чимин слишком чувствителен в ногах и абсолютно непонятно, как он ходит. Его нужно только на руках носить, чем альфа по возможности и занимается. Чимин тянет его наверх, отрывая от такого увлекательного занятия, но тот и не сопротивляется вовсе. Они вновь сливаются в поцелуе, не переставая доставлять друг другу тонны удовольствия, в котором можно и утонуть ненароком. Но никто не против поддаться. — Ты же знаешь, что я тебя люблю? — Чонгук поднимает руки на щёки омеги, и немного жмякает их, поочерёдно целуя после. — Безусловно, — Пак надавливает на чужие плечи и переворачивает их обоих — так будет тратиться меньше сил. Чон опирается на спинку кровати, а его облачко в это время удобненько устраивается на крепком торсе. Омега снова прижимается к Чонгуку всем телом и льнёт ещё ближе, кажется чтобы стать одним целым. Хочется оказаться вплотную к желанному теплу, что обеспечивает безопасность. Только так он чувствует настоящее удовлетворение.