stars around scars

Лукавую просьбу Фрайни Фишер «прокатить ее на своем мотоцикле» Джек Робинсон исключительно из вредности из ехидства воспринимает буквально, вызывая у той одобрительную усмешку. Это ведь так восхитительно просто — принимать правила очередной игры скучающей свободолюбивой мисс и делать вид, будто не понимаешь всех этих намеков; леди предлагает, а детектив-инспектор неожиданно даже для самого себя соглашается: «завтра в шесть у вашего дома, перед работой. если не опоздаете — успеем выпить кофе». Она, разумеется, не опаздывает. Черная косуха детектива-инспектора пахнет лежалой кожей, но смотрится на нем хорошо, и мисс Фишер крепче обхватывает руками сидящего впереди мужчину, когда мотоцикл срывается с места, а ее ноги в лодочках с тонкими изящными ремешками открываются от асфальта. Мельбурн дремлет в сентябрьском тумане, дочиста умытый шедшим все ночь дождем, пахнет кофе, приближающимся теплом и распускающимися цветами. Они завтракают в маленьком семейном ресторанчике, только-только начавшим новый рабочий день; Фрайни сидит в сонной тишине на летней веранде и сквозь стекло смотрит, как Джек заказывает у стоящей за прилавком хозяйки пышную шарлотку (сперва — два куска, затем, подумав, три) и латте, расплачивается за заказ и выходит на улицу. Третий кусок пирога инспектор делит на двоих почти что поровну — в пользу мисс Фишер, не сомневайтесь, — а пиала с поданным к кофе сливовым джемом быстро пустеет. Прохладный утренний ветер ерошит волосы женщины и надувает парусом пеструю блузку без рукавов; шерстяной бежевый кардиган аккуратно сложен у нее на коленях. Из косметики на ней лишь полустертая помада, а не скрытые пудрой звездочки-веснушки на лбу и щеках греются в ленивых розоватых лучах юного солнца — Джек очень хочет поцеловать ее сейчас, но... Детектив-инспектор весь сплошное «но», обязанности и строгие принципы, а Фрайни это уважает; на его пальце еще алеет след от обручального кольца, не обращать на который внимания иногда так сложно (леди, впрочем, отчаянно старается). Она легонько толкает колено мужчины своим и, близко-близко наклонившись к его лицу, доверительно сообщает величайший из секретов этой недели: «Дот сегодня печет ягодный рулет, я принесу вам с констеблем по порции в участок, если хотите». Впрочем, «если» здесь очевидно лишнее, они оба это понимают. И спустя мгновение мисс добавляет, словно бы эта мысль только сейчас пришла ей в голову: «приходите сегодня на ужин, детектив-инспектор. скажем, к восьми» (ей не требуется его ответ — многие вещи утром яснее и проще). Однажды она пригласит Джека на пикник — так же просто, будто бы вскользь и случайно, не выбирая слова; сложит в большую корзину плед, пару расписанных цветами стаканов, сэндвичи с помидорами и моцареллой и приготовленный Дороти домашний лимонад, сядет на мотоцикл позади мужчины и, обняв того, прижмется щекой к его старой куртке (кожа к коже, тепло к теплу). Иногда, когда убийства и расследования выносятся сюжетом за скобки, правила всех этих игр леди и детектива очень просты — плетеные стулья летней веранды ресторанчика, пирог и кофе; неторопливые нежные прикосновения к чужим рукам, всклокоченные ветром волосы и небрежно повязанный галстук. Звезды расцветают над старыми шрамами на их коже; даже необходимость закончить к полудню полицейский рапорт по прошлому делу не портит детективу настроения. Джек Робинсон откидывает с лица кудри, упавшие ему на лоб, и улыбается Фрайни Фишер открыто и просто, впервые за долгое время наконец чувствуя себя по-настоящему живым. Сливовый джем запекся в углу ее рта.