Наступят мрачные века, И тьма над миром заклубится, Тогда в наш мир придёт она — Пророчество осуществится. Хор троекратно пропоёт, Гигант окажется повержен, И над юдолию земной Забрежжит робкий свет надежды.
Подобрав длинное белое платье, я бежала из последних сил по порядком заросшей и оттого еле заметной лесной тропинке. Практически вплотную её обступали мрачные высокие деревья со стволами в два обхвата, образовывая своеобразный природный частокол. Их узловатые корни то и дело пересекали узкую тропку замысловатыми зигзагами, затрудняя и без того нелёгкий бег от пока невидимого преследователя. — Ву-уу-у! — леденящий душу вой раздался сзади. Он был ещё далеко, но неумолимо приближался. Я ускорилась, напрягая и без того немногие оставшиеся силы. Надо во чтобы то ни стало выбраться из этого жуткого леса. Знать бы ещё, как я в нём очутилась. Помню: совершенно без сил, едва переставляя ноги, вернулась из школы домой. Помню: поднялась к себе в комнату, рухнула на кровать, мгновенно отрубившись, и... Проснулась уже здесь, в лесу. Первая мысль была — какой яркий сон. Потом я вдохнула пряный воздух и еще успела удивиться: неужели запахи тоже могут сниться? А затем вдалеке послышался звериный вой и, взвизгнув, я вскочила на ноги и припустила что есть духу в противоположном направлении по чудом оказавшейся здесь узенькой тропинке. «Беги ещё быстрее, пока тебя заживо не сожрали!» — заверещал внутренний голос. От не вовремя посетившей мысли закололо в животе, и я споткнулась об один из корней, странным образом завалившись навзничь. Вскрикнула, но больше не от боли, а от страха, иглой пронзившего заходящееся сердце: меня сейчас настигнут! Взгляд уткнулся в непроницаемую крону надо мной — туда, куда устремлялись почти чёрные — на Земле нет таких деревьев! — стволы. Лучи солнца бессильно вязли где-то высоко-высоко в листве древесных исполинов, отчего вокруг безраздельно властвовал полумрак, скрадывая отдалённые предметы завесой темноты. Высокая душистая трава, подобной которой я раньше никогда не видела, стеной встала вокруг, не давая возможности осмотреться. Сердце гулко стучало в ушах, подгоняемое страхом — где же я оказалась? — Ву-уу-у! — снова послышалось сзади, на этот раз ближе. Я вскочила, как подброшенная невидимым трамплином, и кинулась дальше, напрягая зрение, чтобы не сбиться с пути — окружающие тропинку деревья разошлись в стороны. Она запетляла, сделала резкий поворот налево, и дорогу преградил густой, в два моих роста, кустарник. От неожиданности я опять споткнулась, нырнув прямо в колючие заросли. Послышался треск раздираемого платья. Охваченная страхом, шумно дыша, как паровоз, я шустро поползла по-пластунски сквозь колкие дебри, активно работая конечностями. Ветки хлестали по лицу, цеплялись за одежду, кожу что-то царапало, волосы, ладони с коленями немилосердно жгло и кололо. Но мне было плевать — впереди забрезжил свет, становясь ярче с каждым преодолённым метром. Ещё немножко поднажать, и будет выход. Кустарник поредел, и я, вскочив на четвереньки, рванулась вперёд, к яркому свету... ...И попала на залитую солнечным светом небольшую полянку, поросшую невысокой травкой с полевыми цветами. Нос атаковал тягуче-сладкий аромат. Я подняла глаза и потрясённо застыла — в самом центре стоял... Хаято! Парень в сверкающих доспехах лучезарно улыбнулся мне… Моя челюсть поехала вниз… Как здесь оказался Хаято, да ещё в рыцарских доспехах?! Это и правда сон? Обескураженная, я села и уставилась на одноклассника. — Ч-что ты здесь делаешь? — машинально вырвалось у меня. Невозможно, но улыбка Хаято стала ещё ослепительней, будто на зеркало упал солнечный луч: — Я пришёл за тобой, милая. «Милая?». От его слов и нежной улыбки сладкая истома охватила тело. Мне вдруг стало всё равно, где нахожусь. Свой мир или чужой — это уже неважно. Главное, что Хаято здесь и я нужна ему. Если это окажется сном… не-ет, не хочу — пусть всё будет взаправду! Словно тяжёлый камень упал с плеч, такое я почувствовала облегчение, — он защитит от той ужасной твари, что преследует меня! Бренча и сверкая доспехами, он торопливо подошёл ко мне, и почти сразу же сильные руки играючи подхватили меня, словно я пушинка, подняли в воздух и осторожно перевернули на спину. «Хаято взял меня на руки, словно жених невесту!» — восторженной мышью запищала я про себя. Наши взгляды встретились и его лучезарная улыбка растопила сердце, словно огонь воск. Я смотрела на него, млея от счастья и чувствуя себя в абсолютной безопасности. Наконец-то ты мой! Сколько я о тебе мечтала, сколько провела бессонных ночей, глядя на твою фотографию! Зажмуривалась, представляя нас вместе, прижимала её к груди, а затем гладила и прятала под подушку, напоследок украдкой целуя самый краешек. А теперь ты берёшь меня на руки и называешь милой. Сердце готово разорваться от счастья. — Ничего не бойся, дорогая, — нежные слова Хаято ласкали слух, словно тончайший шёлк тело, — ведь теперь мы всегда будем вместе. — Делай со мной, что хочешь — согласна на всё, — улыбаясь, как последняя дурочка, прошептала я, прикрывая глаза. Я не лгала — одобрила бы любые его действия. Даже… даже, если он захочет... меня поцеловать! Подумала и стыдливо зарделась, чувствуя, как щёки обдало жаром — мысль отдать Хаято свой первый поцелуй безумно взволновала, заставляя сердце трепетать, внося сумбур и смятение в мысли. Может быть, прямо сейчас... — С превеликой радостью! — с жаром откликнулся он, вырывая из сладких грёз. — Я пронесу тебя через этот тёмный лес и вынесу на широкое васильковое поле. Пройду его, и мы с тобой окажемся у глубокого синего озера с замком на острове посередине. Там я и живу. А затем, мы... — Ву-уу-у! — жуткий вой раздался совсем рядом, оборвав бархатный голос милого Хаято. Но мне было вовсе не страшно, ведь он... Что такое? Почему я дрожу? Ах нет — это дрожат руки моего будущего спасителя. Но по какой причине? Неужели… он испуган? В недоумении я открыла глаза и увидела картину, которая поразила до глубины души — лицо Хаято перекосилось от страха. — Нет-нет, мне с девой-оборотнем не справиться — её простым оружием не возьмёшь, — испуганно прошептал он, а затем перевёл взгляд на меня. — Прости, дорогая, но с любовью до смерти я погорячился: с тобой на руках мне не убежать, а съеденным заживо быть совсем не хочется. Прощай! Я увидела в его глазах просто животный страх, а потом с удивлением поняла, что падаю... Спина Хаято пропала за деревьями на противоположном краю поляны, громкое поначалу, бряцанье стихло, а я лежала на траве, вдыхая неважный сейчас сладкий аромат цветов. Смотрела и не могла поверить, что он сбежал. Хаято оставил меня одну! Наедине с лютым зверем! Вот тебе и счастье — поманило и исчезло, как мираж. Вот тебе и рыцарь в сверкающих доспехах — взял на руки, наобещал с три короба, а затем бросил и пустился наутёк, как последний трус! Да как же так?! Жуткое разочарование накрыло меня с головой, на глаза навернулись слёзы. Сердце заболело от обиды — лучше быть съеденной во сне, чем пережить подобный удар судьбы! Пока кое-как пыталась привести разбегающиеся мысли в порядок, сзади кто-то начал с шумом и треском продираться сквозь кусты. Мигом забыв о переживаниях, я в ужасе обернулась — высокий кустарник раскачивался из стороны в сторону, будто через него лез крупный зверь — и лихорадочно заработала конечностями, уползая прочь. Кусты шевельнулись в последний раз, и на поляне появилась... Юигахама? Я тихо ахнула, не веря своим глазам. Затем крепко зажмурилась, потёрла их кулачками и вновь открыла. Одноклассница осталась на месте. Что она здесь делает, да ещё будто только что из школы?! Это какой-то глупый розыгрыш? Или меня чем-то накачали, пока спала, а затем увезли в лес? Разум лихорадочно искал объяснения творившемуся вокруг безумию: диковинный мрачный лес, незнакомые ароматы и растения, появление одноклассников... Я зябко поежилась — неужели схожу с ума — и внимательней пригляделась к Юигахаме. Странно, продиралась сквозь колючки, а форма цела-целёхонька. Да и по её виду не скажешь, что вышла из зарослей кустов. — Привет, Минами-тян! — пропела она нежным голоском, фальшиво улыбаясь. — Всё хорошо? — Н-не очень, — запнувшись, ответила я. — Как ты здесь оказалась? Юигахама наигранно засмеялась, не спеша отряхнула школьную юбку и медленно пошла ко мне. Улыбка, как приклеенная, не сходила с её лица. — У меня к тебе, — она сделала несколько шажков, — есть один вопрос, Минами-тян. От её манеры говорить нараспев возникло чувство какой-то неправильности и лжи. Словно кто-то, как парик на голову, нацепил на себя внешность Юигахамы, но суть так и осталась чужеродной. Одноклассница неторопливо вышагивала навстречу, держа руки за спиной. Мне стало тревожно. Поспешно встав на ноги, я попятилась назад. Юигахама же тем временем вышла в самый центр, как до этого Хаято, и остановилась. Почему она не показывает рук? — Скажи, Минами-тян, — елейным голоском начала она, но вторую часть фразы буквально прорычала словно дикий зверь: — Что тебе надо от Хикки? Я так и обомлела — выходит, это она меня преследовала? И именно её панически боялся Хаято? Н-но… но… Что за фигня здесь происходит! «Не хочу быть съеденным заживо», — сказал он. Меня окатила ледяная волна ужаса, заставив мелко задрожать – значит, вот что меня ожидает впереди. Но ведь это же Юигахама, моя одноклассница! Милая девушка, приветливая со всеми. Разве она может есть… человечину? Или… это кто-то другой — мерзкий, незнакомый человек, а, быть может… существо, монстр, прикрывающийся её личиной, чтобы застать меня врасплох и погубить. Страшная мысль обессилила, парализовала тело, заморозила мысли. — Хватит молчать! — Н-ничего. Совершенно, н-ничего, — рык псевдо-Юигахамы вывел из ступора, позволив ответить на заданный вопрос, — он м-мне неин-нтер-ресен, — заикаясь и с трудом выговаривая слова, пролепетала я. — Правда? — самым что ни на есть обычным голосом недоверчиво переспросила «девушка» напротив. — Д-да, верно. Милое личико Юигахамы опять исказил свирепый оскал. — Не верю! Ты лжёшь! — громко выкрикнула она, снова поменяв человеческий голос на звериный рык. — Не смей мне лгать! — Да и в мыслях не было, Ю… Юи! — воскликнула я. У меня уже зуб на зуб не попадал от испуга. До чего же она жуткая. — Ну раз не хочешь по-хорошему, будем по-плохому, — зловеще усмехнувшись, ответила Юигахама. …И достала из-за спины здоровенный боевой топор. Как в фэнтези-играх, в которые часто резался мой младший брат. «Так вот почему она прятала руки!». — Зачем тебе Хикки?! — её рык был подобен грому. — Икки, икки! — со всех сторон заголосило эхо. Юигахама бросилась вперёд и высоко подпрыгнула, замахиваясь топором. — Шу-урх! Лезвие с шумом рассекло воздух, чуть не лишив головы — едва увернулась от стремительной атаки. «Девушка» по инерции пробежала вперёд несколько метров и обернулась. — Отвечай! — вновь зарычала она и снова замахнулась. — Чай, чай! — послушно отозвалось эхо. — Ты, как и все, хочешь использовать его в своих целях? Лучше сразу признайся! — Дура ты, рыжая! — крикнула я, безуспешно пытаясь унять колотящееся сердце. — Убьёшь ведь! — А ты видно не догадалась, что именно это мне и нужно, если соврала, да? Хикки тебе не достанется — он мой! Я защищу его от твоих грязных поползновений, а тебя съем и дочиста обглодаю все косточки! — Ну так и забирай его — Хикигая мне и нафиг не сдался! — в отчаянии крикнула я, не сводя глаз с её грозного оружия. — Тогда почему ты явилась в наш мир? Мне столько трудов стоило вызнать, как тебя зовут и где ты окажешься! — Юигахама сделала шаг вперёд, а я — назад. — Сама не знаю! Я просто здесь проснулась! — автоматически слетело с языка. — Не верю-у-у! — взвыла она, бросившись в очередную атаку. «Кто-нибудь, скажите, что я угодила в психушку, и сейчас из-за деревьев появятся улыбающиеся санитары с носилками и смирительной рубашкой», — промелькнула бредовая мысль. Нет, правда — я бы с радостью променяла трезвый рассудок на жизнь. Какой смысл в психическом здоровье, если ты окажешься мёртв? А так, может, ещё вылечат... Противница тем временем метнулась ко мне, наискось рубанув сверху вниз. Еле-еле успев среагировать, я резко отклонилась в сторону, одновременно повернувшись боком. Массивное лезвие промелькнуло перед самым носом — Юигахама чуть не рассекла мою тушку пополам! Тугая воздушная волна ударила в лицо — вот это силища! В следующий момент поравнявшаяся со мной «девушка» споткнулась и, выронив топор, кубарем покатилась по траве — получилось сделать ей подножку во время уворота. Впрочем, она мгновенно вскочила на ноги. — Ах вот ты как! Ну погоди ж у меня! Её голос стал совсем низким, даже каким-то утробным. Ни жива ни мертва от страха, я заметила, как лицо Юигахамы начало изменяться, а на теле принялись стремительно расти волосы. Ногти почернели и быстро удлинялись, становясь острыми когтями. Школьная форма не выдержала давления и разодралась, странным образом превратившись в грязные лохмотья, едва прикрывающие тело. Она опять издала утробное рычание, и меня захлестнула новая волна ужаса — зубы буквально на глазах становились волчьими. Из волос на макушке торчком встали серые мохнатые ушки. Вдруг солнечный свет померк. Забыв о противостоянии, мы обе, не сговариваясь, задрали головы вверх. А там огромная чёрная туча закрыла собой солнце и полнеба впридачу. Резко задул ветер, который с каждой секундой крепчал, пригибая к земле траву с цветами. Деревья зашумели кронами, застонали исполинскими стволами, будто в испуге. Мне стало страшно и, похоже, Юигахаме тоже. По крайней мере, она сразу вернулась к своему человеческому облику. Жалкие лохмотья вновь стали школьной формой в идеальном состоянии. И почему меня это не удивляет? — О нет, только не он! — испуганно воскликнула она. — Но где же я прокололась?! «Кто такой «он» и о каком проколе идёт речь?» — едва успела задаться вопросом я, как сверкнула исполинская молния, а затем раскатисто громыхнуло так, что заложило уши. Сразу после — громко и торжественно запел невидимый хор. Такое ощущение, что прямо в голове:Кин Фукуда — он идёт, Деву-зверя рассечёт! Королеву во дворец, Он доставит наконец!
Как может петь в голове невидимый хор? Ничего не понимаю — бредятина какая-то. Единственно — имя казалось смутно знакомым. Но Юигахама, кажется, тоже его услышала, поняв куда больше моего. Она вся побелела, задрожала и осела на траву. А хор в голове — но в так ли это на самом деле? — не умолкал:Трепещи, созданье тьмы! Горстью быть тебе золы За угрозы все твои, Королеве Минами!
Услышав это, Юигахама изменилась в лице, повернулась ко мне и воскликнула: — Так значит ты и есть та самая королева из пророчества, что должна явиться и принести… Её голос оборвался. Я же, не мигая, уставилась на мнимую одноклассницу — что за чушь: королевы, пророчества, невидимые хоры. Как будто в сказку попала. С другой стороны, я уже встретила рыцаря в доспехах и схватилась с оборотнем… Неприятно засосало под ложечкой — а что, если меня и правда переместило в иной мир? Совершенно незнакомый, живущий по своим законам и враждебный к пришельцам, где все бывшие одноклассники — совсем другие люди? Или нелюди... От этой мысли во рту сразу пересохло, колени налились противной слабостью, а сердце вновь зашлось от страха. Ох, не дошло бы до панического приступа. Хотя, вру, он уже начинается. Мгновением позже уже вяло протестовавший мозг окончательно сдался, признавая непреложную истину — я действительно оказалась в другом мире. И сразу же сознание затопил иррациональный, неконтролируемый ужас: одна, практически беззащитна, наедине с оборотнем и разгулявшейся стихией, ожидающая неминуемую кончину. «Верните меня домой! Я не хочу здесь оставаться! Обещаю, исправлюсь и стану круглой отличницей! Пожалуйста, умоляю!» — мысленно завопила я. От нервного возбуждения меня начало потряхивать. В ответ ослепительно сверкнуло, а затем сразу громыхнуло с такой силой, будто небо сейчас же рухнет вниз. Перепуганная Юигахама — на лице ни кровинки — встала на колени, сложив ладони у груди в умоляющем жесте. — Пощади, госпожа! Я… я не знала! — пытаясь перекрыть шум и свист вокруг крикнула она. Получалось еле-еле. Что ты несешь, идиотка! Нашла здесь госпожу — у самой сердце того и гляди выскочит из горла и пустится наутёк. Между тем девушка-оборотень поползла ко мне прямо так — стоя на коленях. — Пощади! Пока я из последних сил боролась с паникой и выворачивающим наизнанку ужасом, где-то на самой периферии сознания охреневая, простите за выражение, от резкой смены обстоятельств, Юигахама подползла вплотную. С мольбой глядя в глаза, она вцепилась за подол рваного платья, которое отчего-то не трогали свирепые порывы воздушной стихии. Ещё одна странность в череде безумных событий — мне без труда удавалось держаться на ногах при почти ураганном ветре, а Юигахаму вон как качает из стороны в сторону. — Я не хочу умирать! Так же как и у Хаято, в её ореховых глазах плескался животный страх. Как ни странно, чужой испуг приглушил собственный, взамен породив совсем иное чувство. — Да хватит тебе, встань! — возникшее раздражение решительно потеснило страх, и я схватила «девушку» за руки, рывком поставив на ноги. — Какая из меня королева, Юи? О, она теперь тоже стоит себе спокойно. Что за чудеса? Глаза Юигахамы вдруг расширились. — Нет! Ты и в самом деле королева! — она упрямо замотала головой. — Посмотри вокруг! Посмотрела, ну и что? Стоп. Откуда взялась эта непонятная призрачная стена, заключившая нас в круг и уходящая вверх насколько хватает глаз? Ещё секунду назад её и в помине не было. Я с удивлением поняла, что раскаты грома больше не бьют по ушам, а сверкающие молнии не ослепляют. А вот за стеной вовсю бушевала стихия: земляная пыль достигла небес, кругом летала сорванная листа, пучки травы с комьями земли, оторванные ветки и целые огромные стволы деревьев с вывороченными корнями. Ветер игрался с ними, крутил и швырял, словно пушинки. На фоне разразившегося хаоса едва заметно проглядывали очертания огромной человекообразной фигуры, светившейся зловещим красным цветом, что горой возвышалась над страдающим от бури лесом. — Что это? — сорвалось у меня с губ. — Это — Королевский Барьер! — забыв о недавнем страхе, с благоговейным трепетом в голосе воскликнула Юи. — Абсолютная защита, которую невозможно разрушить или преодолеть, если того не захочет поставивший её. По крайней мере, у Хикки так. Словно в подтверждение её слов, летящий прямо на нас широченный ствол разломился пополам, наткнувшись на барьер, который даже не дрогнул. Зато рефлекторно вздрогнула я, едва удержавшись, чтобы не зажмуриться. С приглушённым треском половинки лесного гиганта разлетелись в стороны, исчезнув из вида. — Вот видишь! Затем Юигахама твёрдо посмотрела мне прямо в глаза: — Ты — настоящая королева. Это ясно как день. Прекращай нести чушь. Знаю двух королев в школе, ни одной из которых не являюсь. И вообще, мой вопрос был совсем о другом. — Послушай, Юи... — хм, а что это я её начала звать по имени? — Не о том спрашивала. Что это за фигура в красном ореоле? Юигахама обернулась и вскрикнула от ужаса: — Это Кин Фукуда! Она прижалась ко мне, испуганно дрожа: — О-он у-убьёт меня. — За что? — Как это за что? — недоумённо воззрилась на меня Юигахама. — Я же хотела тебя погубить, и... и... — она отошла и опустила голову, прошептав едва слышно: — и съесть. А, точно — Юи-волк, зубами щёлк. За всей этой неразберихой я совсем забыла о таком «пустяке». — Но ведь не съела же, правда? Пусть проваливает отсюда. Собственная логика поразила не только меня, но и девушку-оборотня. Она вскинула голову, широко распахнув глаза. Изумление на лице боролось с радостью — она то прижимала руки к своей внушительной груди, то снова их опускала, не веря сказанному. Её губы задрожали, а из ореховых озёр выступили слёзы. — Ты... ты такая замечательная! — Юи порывисто обняла меня. — Я ужасно виновата! Прости! Прости, пожалуйста! Да брось всякие глупости говорить — прямо неловко стало. И грудью не дави. Не дави, кому говорю! — Эй, прекрати уже! — я попыталась смущённо отмахнуться, но её объятия не позволили. — Не отдавать же тебя на растерзание этому красному уроду. Но девушка всё не отпускала. Сдавшись, я сама обняла Юигахаму в ответ. А ведь здорово. Сердце защемило от ностальгии. Я поймала себя на мысли, что давно мы с ней так не обнимались. С начала второго класса, когда в нём появилась Миура... Эх, хорошие были времена в первом году старшей школы: ни Хикигаи, ни Миуры. Хотя о чём это я — здешняя Юигахама никакого отношения к «моей» не имеет. — Скажи, а кто такой этот Кин Фукуда? — я мягко высвободилась из её объятий, показав на зловещую фигуру. Ой, он приближается! — Это же правая рука короля, как ты могла не знать? — с изумлением в голосе ответила девушка, недоверчиво смотря на меня. — Ах да, ты же пришла из другого мира, тебе можно. «Шорох слышно, шорох слышно — это едет моя крыша». Нет, я вполне удостоверилась в том, что каким-то мистическим образом перенеслась неизвестно куда, но психика по временам ещё взбрыкивала, не до конца принимая очевидный факт. — Кин-Фукуда — лавовый элементаль на службе короля, — принялась объяснять Юи, глядя на шагающую к нам колоссальную фигуру с огромной багровой секирой на плече. — Он выполняет любые его приказы, сам же не очень приятного вида, слегка глуповат и имеет скверный характер. Она натянуто хихикнула, будто вспомнив что-то: — Поэтому его вызывают из недра земли только в исключительных случаях. Неувязочка какая-то: почему он тогда смог развести этот балаган вокруг? Воздух ему не подвластен (откуда я это знаю?). — Хикки дополнительно дал ему возможность управлять стихией воздуха, — предварила законный вопрос Юигахама. «Что там идиот, что здесь... Его бы сюда». Мм-м, тогда вопрос отпадает. А Хикигая, получается, тут что-то вроде местного пупа земли? Король и всё такое. — Как ему сказать, чтобы отвалил? — Никак. Он подчиняется лишь королю и тебя слушать не станет, — повесив нос, подавленно ответила Юи. — Всякий покушающийся на жизнь короля или королевы должен быть незамедлительно казнён. Так испокон веков гласит Королевский Указ. Она сгорбилась. Я же поморщилась: слишком много всего королевского, не находишь? — Он покончит со мной прямо здесь, — глядя на шагающее чудовище с видом обречённой на смерть, выдавила из себя Юигахама. «Ну это мы ещё посмотрим». Приближающегося исполина уже можно было разглядеть в деталях. Фу-у, ну и страхолюдина. Бочкообразное тело неоднородного лавового цвета, переплетённое бугрящимися жгутами мышц, с короткими толстыми ногами и длинными руками, производило отталкивающее впечатление. А если картину дополнить уродливыми кривыми стопами с кроваво-красными когтями, приплюснутой лысой головой, безносым лицом с жерлом вулкана вместо рта и глазами насыщенного рубинового цвета, то и вовсе мерзость. Приснится такой — недолго и кровать обмочить. Исполин сверху донизу был покрыт бесчисленными наростами, из которых выдавливалась раскалённая лава, что быстро застывала и отваливалась бурыми комочками. Создавалось впечатление, что наросты дышали, будто живые существа. «Словно струпы у гниющих ран, из которых гной сочится — гадость какая. Твоя правда, Юи: вид у него далеко не самый приятный». Меня передёрнуло от отвращения — безобразная тварь. Просто король среди уродов. Гигант тем временем замедлил шаг и остановился, а затем посмотрел прямо на Юигахаму. Она задрожала и отвернулась, прижавшись ко мне, словно перепуганный ребёнок, ищущий защиты у матери. «Коснись меня», — неожиданно прошелестел в голове нежный голос. Кто это? — Я ужасно боюсь, Минами, — прошептала Юигахама, уткнувшись носом мне в шею. Странно, но я нисколько не разделяла её страха, хотя буквально несколько минут едва не сходила с ума от него. Великан перевёл взгляд на меня. «Отдай её!» — проревело в мозгу. Ты телепат что ли, друг болезный? Или я могу мысли читать? Да не важно, не на ту напал — перебьёшься. Минами Сагами своих не бросает. Я отрицательно качнула головой. «С каких это пор она своя? Юигахама ведь тебя бросила, в первый же день переметнувшись к Миуре, — презрительно хмыкнул внутренний голос и добавил: — Уж не говоря о том, что это другая Юигахама». Заткнись и помалкивай себе. Я уже всё решила. — Минами... выдай меня... ем-му, — не поднимая головы, сдавленным голосом попросила Юигахама, — я... я заслужила. Н-не ослож-жняй отнош-шения с Х... Хикки. Я промолчала — никому тебя отдавать не собираюсь. С Хикигаей из моего мира у нас и так сложные отношения, а здешний вообще до лампочки. Пусть хоть кипятком писает — мне фиолетово. «Прошу, коснись меня, — опять этот нежный голос, — мы должны стать едины». Да кто ж это сказал-то? Я заметила, как на поверхности стены заиграли серебряные всплохи. Неужели она? Дожили — со мной заговорили стены. Санита-а-а-ры, а-ау! Где вы там шляетесь? «Прошу тебя, время уходит. Одной мне не выстоять». «Отдай её!» — и опять страшный рёв элементаля. Знаете, ребятки, моя голова — не средневековая базарная площадь, где можно орать и болтать сколько вздумается. Помолчали бы. Но всё же, глубоко вздохнув и показав уроду дулю, я решительно отстранила прижавшуюся Юигахаму, и зашагала к призрачному барьеру — коснуться так коснуться. — Ты куда? — испуганно воскликнула оставленная Юи. Моя недавняя противница не дождалась ответа. «Вам обеим конец!» — третий раз проревело в мыслях. И ты тоже заткнись, местный дух Фудзиямы. Подойдя вплотную к стене, я остановилась. Смотри-ка — поверхность барьера выглядела словно полупрозрачное зеркало. Я видела за преградой красную фигуру на фоне бушующего хаоса, но в ней присутствовало и моё отражение в длинном — почти до земли — перепачканном и рваном посеревшем платье. Спутанные красно-коричневые волосы закрывали половину исцарапанного кустарником и измазанного грязью лица, а сзади — лохматыми прядями свисали до середины спины. Замарашка замарашкой — без слёз не взглянешь. Руки поднялись, словно имея собственную волю, и намертво приклеились ладонями — не отдерёшь! — к серебристой поверхности. Внутри сразу появилось донельзя странное ощущение, будто от неё по рукам потекла прохлада. Одновременно я почувствовала, как во мне что-то пробуждается. Не могу передать это словами, самое приблизительное описание — будто слабое онемение вперемешку с уколами статики родилось в животе. Красный великан за стеной взревел, опустил секиру на землю и стал вздуваться. Живот великана начал увеличиваться в размерах, как будто его что-то распирало изнутри. Из «струпов» на теле хлынула оранжево-красная лава. — Ой-ой, — прошептала сзади Юигахама, — сейчас начнётся. «Что начнётся? Он лопнет, как мыльный пузырь, завалив нас ошмётками?». Очень похоже на то. Прохлада дошла до плеч, а онемение охватило всю нижнюю часть туловища. Затем первая волна начала спускаться к груди, а вторая — подниматься ей навстречу. Гиганта же продолжало раздувать, словно воздушный шар от газового баллона. Мне показалось, что я слышу характерный звук растягивающейся до предела кожи. А в это время прохлада сверху и онемение снизу наконец-то встретились. И в самый момент встречи я почувствовала прилив невиданной мощи, переполнившей меня до отказа. Волны незнакомой энергии хлынули во все стороны, пронзив каждую клеточку тела и устремившись вовне. Забыв о том, что происходит снаружи, я перевела взгляд на собственное отражение. Радужки глаз светились серебром, волосы на голове стремительно удлинялись, меняя цвет на серебристый, телосложение тоже претерпевало изменения. Перепачканное лицо на глазах очищалось от грязи и царапин, принимая благородный вид. Через несколько секунд в отражении предстала совсем другая девушка — не я. Красивая, статная, с аристократическими чертами лица, высокой грудью и роскошной фигурой, которую выгодно подчёркивало снежно белое платье с замысловатым золотым узором на нём. Совершенно целое и чистое, между прочим. Чудеса... Серебряный водопад густых волос с вплетённой в них золотой лентой, спускался ниже пояса. Даже возникшие из ниоткуда изящные сандалии оказались всё того же серебряного цвета с золотыми застёжками. «Теперь ему не победить!» — торжественно пропели в голове. Непонятно, то ли это была моя мысль, то ли стены. Говорящая стена-телепат, ха-ха. Скажи я об этом дома, точно бы к психиатру отвели. Уж с моим-то заболеванием в анамнезе. Санитары? Где вы, ребята? Я вас всё ещё жду. От подобных мыслей чуть не пробило на нервное хихиканье, но мне удалось взять себя в руки. Ну а дальше события развивались очень стремительно. Я увидела, как рубиновые глаза раздувшегося почти вдвое гиганта полыхнули особой злобой и яростью. Он открыл свой рот-жерло, и в следующее мгновение в стену ударила почти ослепительная струя жёлто-оранжевого пламени. Небольшое пространство внутри барьера окружила другая стена — из яростного огня. Пламя, будто живое существо, вгрызалось в серебряную защиту, пытаясь прожечь, испепелить её, а потом и нас Юигахамой, но бессильно скользило по гладкой поверхности, обтекая неодолимый барьер. Всем своим существом я чувствовала навалившуюся извне колоссальную силу и мощь, будто стена — моя вторая кожа. Но также чётко осознавала один простой факт — вся эта мощь бессильна повредить. Однако, смотреть на смерть буквально перед самым лицом было откровенно жутко. Огонь бесновался снаружи достаточно долго, а потом разом пропал, будто сработал некий выключатель. Взору предстал вернувшийся к своим первоначальным размерам красный гигант. Судя по пылающим буркалам — до крайности взбешённый. Но не это приковывало взгляд, а то, во что превратился окружающий ландшафт. — Т-ты выдержала? — полувопросительно-полуутвердительно пролепетала Юигахама. — Он легко выжигал дотла целые города с защитой самого высокого уровня. Я хотела убрать руки и повернуться к ней, но стена не пускала. «Ещё рано», — сказал в мыслях нежный голос. С чего бы? Впрочем, обернуться это не помешало. Юигахама стояла, обняв себя руками. Один её глаз был крепко зажмурен, а другой — нерешительно приоткрыт. Затем они оба распахнулись на полную: — Ой! Что это?! Ещё какой «ой». За серебряной границей по обе стороны лежало огромное поле из выжженной почерневшей земли. У самого барьера она спеклась до зеркального блеска (ничего себе температурка!). От травяной опушки и леса вокруг на добрый километр не осталось и следа. У самой границы пепелища на фоне густого чёрного дыма стояла исполинская красная фигура, яростно зыркая в мою сторону. Тучи заметно поредели, дав возможность робким лучам солнца местами пробиться сквозь них. Ветер гонял клубы дыма и пепел по выжженной дотла поверхности. — Какой ужас! — воскликнула Юи. — Что он наделал?! Королевский Лес никому не дозволено трогать — Хикки его точно за это накажет. Действительно, ужас. Как будто на нас сбросили маломощную тактическую ядерную боеголовку. «Я изрублю тебя на куски! — взревело в голове. — Я так долго этого ждал!» Да твою ж гору... Убавь громкость-то, хрен ты лысый! «Лысый хрен», не теряя времени, сорвался с места и понёсся вперёд, прямо на нас, размахивая своей чудовищной секирой. Хм, как он умудряется так быстро бегать на столь коротеньких ножках? О-ох, под какими неестественными углами они выгибаются. Занятная тут физиология. Подбежав ближе, он поднял наводящее ужас гигантское оружие, казалось, достав им до самых туч, а затем молниеносно обрушил его прямо на призрачную стену. Я невольно затаила дыхание — спасёт ли мой барьер от столь мощного удара? Сзади от ужаса тоненько пискнула Юигахама. Отливающее красным широкое лезвие соприкоснулась с призрачной стеной... Отчасти я ждала, что оно пройдёт сквозь неё, как раскалённый нож масло, поэтому сердце крепко сжал железный обруч страха. Но ничего подобного! Раздался оглушительный звон, и исполинское оружие пошло трещинами (причём серебряными, что подозрительно), расколовшись на несколько частей, которые с громким треском разлетелись во все стороны. Сам же барьер даже не скрипнул. Дела... Неужели я такая... могучая? — Ничего себе! Его оружие должно быть неразрушимо, — изумлённо пробормотала потрясённая Юигахама. Говорю же — уродец-переросток не на ту напал, Юи. Обсуждаемый урод в ярости отшвырнул обломок оружия в сторону, неистово затопал ногами, отчего земля заходила ходуном, а потом взревел пуще прежнего, только уже не в голове, а взаправду. По его телу тоже поползли серебряные трещины. Они росли, ширились и вскоре полностью покрыли уродливого великана. Рёв исполина перешёл в визг, начавший буравить мозги, словно жук-древоточец ствол. А уши-то не зажмёшь — стена руки так и не отпустила! Когда я уже думала, что оглохну, истошный вопль оборвался, и сразу же тело лавового элементаля с грохотом рассыпалось на куски. Там, где недавно стоял грозный великан, теперь лежала исполинская груда камней с потёками лавы. «Вот и нету великана. Вот и нету... таракана», — вспомнилась фраза из детской книжки. Руки отлипли от серебряной поверхности — отлично! Я сразу же повернулась к Юигахаме. Но та смотрела в другую сторону — её взгляд был устремлён на гору обломков впереди. — Значит, это правда, что он вложил большую часть своей силы в оружие, — пробормотала она задумчиво. — И когда оно разрушилось, хозяин не смог далее существовать. Готова поспорить, где-то я уже слышала нечто подобное, но прямо сейчас не вспомню... Юигахама очнулась от раздумий и наконец повернулась ко мне. Её глаза тут же буквально на лоб полезли. — Вот это красавица! — воскликнула она, восхищённо глядя на меня. В груди разлилось удовлетворение — приятно, когда тебя хвалят. Девушка-оборотень робко подошла поближе, поедая меня взглядом. — Можно? — она неуверенно протянула руку. Потрогать хочешь? — Конечно, — я ободряюще улыбнулась Юигахаме и развела руки в стороны, — думаю, не рассыплюсь от твоего прикосновения, как тот уродец-переросток. Смущённая Юи мило хихикнула и осторожно коснулась ладонью моего бока чуть ниже подмышки. Затем её рука заскользила вниз, а мне стало щекотно — едва удержалась, чтобы не дёрнуться. — Настоящая, — прошептала она. И дураку ясно, что не карандашная. Потом Юи обошла меня кругом, восторженно цокая языком. — Писаная красавица! — вынесла свой вердикт дева-оборотень, сделав полный круг... и сразу поникла. — Ты идеально подходишь Хикки. Не то, что я. К тому же меня он всерьёз не воспринимает — подружка и подружка. «Блин, да забери ты его себе — меня он вовсе не интересует. Я лучше Хаято...» Подумала и осеклась. Нет, со здешним трусливым Хаято сближаться перехотелось. А что же тогда делать? Призадумавшись, я не сразу заметила, как от Юигахамы начали отделяться и отлетать во все стороны сверкающие пылинки. Но, когда их стало много, это привлекло моё внимание. Сердце замерло от увиденного, а потом взяло бешеный разгон. — Юи... — сглотнув, прошептала я, — т-ты... Слова комом застряли в горле. — Ай, что это? — воскликнула девушка-оборотень, рассматривая поднятые на уровень груди руки. — О-ох... Её глаза нашли мои, и в них забрезжила обречённость. — Всё понятно, — с безнадёжностью в голосе прошептала она, — я ведь желала тебе зла. Теперь мне суждено исчезнуть без следа. Я вдруг поняла, что не хочу, чтобы с ней приключилась беда. Пусть она совсем недавно угрожала и хотела убить, но чтобы вот так... это... это неправильно! — Но почему, Юи? — я схватила «девушку» за руки. Такое ощущение, будто они покрыты мелким колючим песком. Я потёрла их, но песка не становилось меньше, а вот её ладони и пальцы истончались с каждой прошедшей секундой. Словно бы истаивали, осыпаясь блестящей пылью. Юигахама окуталась невесомым сверкающим облаком. — Потому что всякий, находящийся внутри Королевского Барьера и желающий зла его создателю, раньше или позже, рассыпается пылью или золой. Сейчас это как раз происходит со мной. Значит, мне всё-таки придётся умереть. В голосе Юигахамы струилась бесконечная грусть. Девушка-оборотень всхлипнула, но без того душевного надрыва, когда человек не хочет принимать происходящее с ним. Похоже, подсознательно она уже была готова к подобному развитию событий и поэтому заранее смирилась с тем, что сейчас рассыплется и бесследно исчезнет. А я? Нет, нет, и ещё раз нет! Пусть отношения с Юигахамой у нас с самого начала не сложились, но желать ей пропасть? Да ни за что на свете! — Как это вернуть? — Никак, — Юи печально улыбнулась рассыпающимися на глазах губами. — Это невозможно остановить. Если бы не проклятие... По её щеке скатилась одинокая слеза, на полпути разлетевшись на пылинки. Я отпустила руки Юи и отступила на шаг назад. Лицо, туловище, руки и ноги девушки-оборотня теряли объём и плотность, взамен приобретая прозрачность. Юигахама беззвучно осыпалась на траву, будто прекрасный розовый куст, теряющий свои нежные лепестки. Страшно, очень страшно наблюдать подобное зрелище, зная, что бессильна предотвратить гибель. Нет... мои ладони сжались в кулаки. Нет! Я подняла на уровень глаз правую руку с сжатым до белизны пальцев кулаком. По нему проскочили серебряные разряды. Не позволю! В конце концов, раз меня назвали королевой, раз у меня есть этот дурацкий Королевский Барьер, то и власть должна быть. Фраза сама собой, будто выученная наизусть, вылетела наружу: — Нет, Юи, ты не погибнешь! Я, Минами Сагами, своей властью милую тебя и освобождаю от наложенного проклятия! Прокричав слова, я топнула изо всех сил. Земля вздрогнула, словно по ней ударила нога гиганта, а не хрупкой девушки. Широкая трещина расколола её пополам, а от меня, как от эпицентра, во все стороны взрывной волной пошла невидимая сила. Когда она достигла барьера, раздался мелодичный звон, и призрачная стена вокруг нас покрылась сеткой трещин от низа до самого верха. Мир же за ней разом поглотила чернильная тьма, и опять запел невидимый хор:Королева Минами,
С противным хрустом трещины росли и ширились, извиваясь чёрными змеями. Оседающая пыль от ставшей почти прозрачной Юигахамы замерла, а затем начала медленно подниматься вверх.Ты — владычица земли.
Хруст перерос в громкий треск. Серебристые осколки барьера стали падать вниз, не причиняя мне вреда, а Юи, к тому времени целиком превратившись в сверкающее облачко, беспрепятственно поднималась сквозь серебряный дождь всё выше и выше.Гор, лесов, полей и рек,
Откуда ни возьмись налетел ветер. Только не свирепый, как когда-то снаружи, а нежный бриз, что несёт морскую свежесть. Он растрепал мои густые серебряные волосы, закрутил Юи-облако в широкую длинную спираль и устремился вверх, потянув её за собой. Туда, где на недосягаемой высоте внутри разрушающейся призрачной стены разливался чистейший белый свет.Королева ты навек!
Голос хора стих. Земля вздрогнула ещё раз, будто утверждая всё сказанное им. Вокруг сыпались бесчисленные осколки, с хрустальным звоном падая на траву, а я, не обращая на них внимания, с задранной головой стояла и смотрела, как сверкающий поток влился в чудесное сияние и бесследно исчез. Свет наверху тут же померк, стих и ветер. Воцарилась полная тишина. Барьер окончательно рассыпался, и внешняя тьма, поглотившая мир без остатка, перешла в беззвучное наступление. По земле потекла маслянистая и вязкая на вид чёрная-пречёрная жидкость, моментально покрыв собой траву с осколками и ноги по щиколотку. Тьма как бы струилась вниз по идеально гладким антрацитово-чёрным стенам, заполняя получившийся высокий цилиндр, на дне которого стояла я. Интересно — жидкость никак не чувствовалась, хоть её уровень поднялся уже до колен. Страха тоже не было, как и ощущений, лишь знание, что поступила верно. — Ты спасла меня и теперь я свободна от проклятия, — вдруг прошептали на ухо. — Спасибо тебе и поцелуй Хикки за его подругу детства. Прощай! Невидимая Юи легко и беззаботно рассмеялась. И, как только стих её звонкий смех, тьма окутала меня полностью. Когда же она рассеялась, я обнаружила себя стоящей на краю высокого горного плато. Незнакомая, невысокая травка, что отдельными пучками сплошь покрывала каменистую поверхность, источала запах полыни, заглушающий остальные. Тёплый ветерок игрался с волосами и теребил платье. Перед глазами же, в бескрайней долине, под пронзительно синим безоблачным небом вольготно раскинулся огромный прекрасный город, причём у меня возникло стойкое ощущение — я вижу его не впервые. «Как? Откуда? Почему?» — заголосил внутри нестройный хор мыслей. Мда, как выразилась Алиса в Стране Чудес: «Становится всё чудесатее и чудесатее». Усилием воли отодвинув вопросы в сторону, я принялась разглядывать открывшуюся картину. Остроконечные, блестящие на солнце крыши сторожевых башен обрамляли высокую, песочного цвета, крепостную стену; одно-, двух- и трёхэтажные дома за ней образовывали прямоугольники кварталов, утопающих в зелени. Я разглядела несколько разбитых по периметру города парков, площадей ближе к центру, сплошь заставленных тентами, около которых, словно мухи, роились люди — рынки, не иначе. Присутствовало даже одно строение, по форме напоминающее стадион. Через многочисленные ворота в город и из него по мощёным белым камнем дорогам, уходящим за горизонт, со всех сторон безостановочно двигались крошечные фигурки людей и обозов, запряжённых лошадьми или быками. Интересно: нас разделяет огромное расстояние, но я без труда могу рассмотреть пятнышки пыли и грязи на одежде крестьян, потёртость униформы солдат, стоящих в воротах города, побитые черепицы крыш на отдельных домах, выражения лиц играющих во двориках детей и деловито снующих повсюду горожан. Судя по довольным физиономиям, им там неплохо живётся. Юи бы точно сказала, что это — Королевское Зрение. Однако больше всего глаз цеплял великолепный, цвета слоновой кости, величественный дворец, расположившейся за огромной площадью прямо в центре города. Экзотический вид, мощные гладкие стены, в тоже время не лишённые изящества, бесчисленные резные башенки всевозможных размеров, переходы между ними, лестницы, арки, причудливые флюгеры в виде разных невиданных животных и высокие, горящие золотом шпили главной башни, с реющими на них штандартами… Я невольно залюбовалась, глядя на эту красоту. Так вот, значит, где ты живёшь, король Хикигая. Чувство вкуса у тебя определённо имеется. Что ж, пришло время познакомиться и задать парочку-другую неудобных вопросов, ваше королевское величество. Как я попала сюда, откуда в голове взялся хор, что значили последние слова элементаля и как он выследил Юи? И я очень надеюсь, что ответы меня устроят. А иначе… кое-кому придётся ответить за то, что без спроса перенёс сюда. Ведь чует моё сердце — ты имеешь к этому отношение, Хикигая. Я посмотрела прямо на дворец — если идти пешком, то неизвестно, сколько затрачу времени. Но если… Руки, как будто ведомые кем-то, поднялись на уровень груди, ладони раскрылись навстречу друг другу. Я представила себя стоящей у входа во дворец — получилось на удивление хорошо — и просто пожелала оказаться там. С пальцев рук сорвались серебрянные молнии, заиграли, переплелись, сливаясь друг с другом, и почти моментально между ладоней появилась сфера чистейшего белого цвета. А затем... Мир раскололся и соединился вновь.