— чувак, это же очевидно. они словно сбежали из дурацкого любовного ситкома, прямо как типичные главные герои, тупо топчутся на одном месте и всё никак не продвинутся дальше стадии «супер близкие друзья». — для Ника это показалось слегка странным.
— нет, совсем нет. они скорее.. не нуждаются в этом.? да, и было бы лучше, если бы они не продвигались дальше этой твоей стадии «супер близкие друзья»
Нику всегда казалось, что он готов смотреть в усталые глаза Карла дни на пролет, но в данный момент он был не в состоянии задержать свой взгляд на них и на секунду. все это казалось ему неправильным, поведение друга казалось ему
неправильным.
— скажи честно, почему тебя так сильно это беспокоит? если ты не заметил, я не слепой и я прекрасно вижу, что ты думаешь про них на самом деле. — в голосе присутствовали едва уловимые нотки презрения. это было совсем не то, что он хотел выразить своими словами, не та реакция, которой он ожидал.
— почему тебя вообще должно волновать, то что меня это беспокоит? — Карл не отставал и отвечал дерзостью на дерзость, мало ли Нику жизнь сахаром покажется.
— Карл, это важно. — Ник воспользовался своим особым тоном, при котором его речь казалась более убедительной, в некоторой степени, давящей и даже слегка угрожающей. — я просто хочу понять, что тебя тревожит и почему ты так жестоко отзываешься об их ужасно милых недо-отношениях?
сильный мороз, стоявший вокруг в данный момент, обжигал оголенную кожу рук Ника, кажется, сегодня он оставил свои перчатки дома. и даже так, его ладони и лицо сейчас буквально пылали, оставляя на тех участках покраснения. Карлу нравилось тепло и не нравился холод, поэтому он всегда был одет минимум в три слоя одежды, теплые варежки и супер мягкий шарф. однажды Карл упоминал, что в местах откуда он приехал никогда не было так холодно, как здесь.
— я бы не назвал их прям уж
милыми… они нормальные, типо, я думаю, так делают все близкие друзья. — он принял стойку, говорящую о своем твердом убеждении в собственной правоте.
— ага, значит по твоей логике, все друзья спят друг с другом в обнимку по ночам и держатся за ручки во время прогулки. определенно точно, они такие «друзья». — Ник определенно насмехался над Карлом, приводя самые примитивные примеры из жизни двух их, несомненно,
друзей.
Карл не смел произнести и слова, будто эти слова и в правду показались ему достаточно убедительными. тишина приходила к ним, только тогда, когда слов критически не хватало, чтобы продолжать уже затянувшийся разговор или, когда их было слишком много, дабы описать все, что ими хотелось выразиться в одном жалком предложении. однако, она была теперь уже не столь частым гостем в их беседах, как
неловкость, а иногда они приходили вместе.
— почему ты пытаешься закрыть на это глаза? потому что они так мендальничают друг с другом? я конечно все понимаю, они приторные, но не стоит отрицать очевидное только из-за этого, Карл. — упомянутый не смел выдавить и слова ни за, ни против.
— взгляни на них и скажи, ты и в правду считаешь, что они не чувствуют чего то большего, чем просто дружба? — прежде Карл был уверен в своих догадках, так уверен, что отбросил лишние варианты не глядя, но после слов Ника… он просто не хотел признавать то, что в этом мире, все может быть иначе, что здесь намного лучше, чем дома — и все же почему, тебе так это не нравится?
— нет причин. — он делает это, снова, дёргает свои волосы и ускоряет шаг, шурша снегом под ногами. шепотом, он добавляет — или я не хочу их озвучивать.
— но я же вижу, что есть. ты просто не хочешь, чтобы я знал. — теперь Ник разговаривал скорее сам с собой, нежели с идущим рядом Карлом, пытаясь разгадать из-за чего же ему так взьелась эта тема — я просто попытаюсь угадать, если ты не хочешь говорить это сам.
проигнорировав испуганный и совсем не согласный со всем этим взгляд Карла, он продолжил. — хмм… дело в Клэе? если это так, то ты не волнуйся, он хороший парень. даже несмотря на непостоянный график сна и странный род деятельности, он все же надёжный. да и Гоги уже достаточно взрослый, чтобы принимать такие важные решения самостоятельно.
— Ник, это уже не смешно. давай лучше сменим тему — Карл едва прикрывал дрожь в голосе нервным смехом, но слова собеседника только лишь усугубляли ситуации.
— я уже говорил это, раз ты не хочешь говорить, то я сам выясню причину. что же ещё могло тебя так расстроить.? — они приближались к станции, откуда Карл должен был отправиться домой. здесь тихо и безлюдно, а так как было уже поздно, сверху приглушённо светила луна и недавно заженные фонари. одним словом, стояла спокойная атмосфера ночи.
на путях показался трамвай, пришлось немного отвлечься дабы убедится тот ли это был номер, за все время чего их преследовала тишина.
— я вот думаю, может ты влюблен в одного из них? это интересная версия, отнесу его в раздел «возможные»… — он продолжал, но кажется теперь его целью было не выяснить это самому, а выбесить Карла, заставив того признаться. он понимал, что это жестоко, но затраты оправдывают цель, ведь так? — о, или это могло быть из-з-
— Ник.! перестань… — но парень никак не отреагировал на его слова, вероятно, он делал это специально
— нет это ты перестань. я просто пытаюсь поня-
— потому что Дрим снова причинит ему боль! — Ник отчётливо слышал его слова, но то что он произнес, и то, что он услышал, рознилось. —
теперь ты доволен?
Карл просто не выдержал давления, оказываемое на него Ником, прекрасно осознававшего последствия своих действий. к сожалению, он все ещё не научился различать границы других людей, даже не смотря на обещание никогда не переступать черту впредь.
— опять этот Дрим… значит, ты тоже видишь сны о другой жизни, об этих странных приключениях или что-то в этом роде… — его голос звучал с некой насмешкой, насмешкой над самим собой, если быть точным. в первую очередь из-за осознания, что он причинил Карлу боль своими словами. снова — забавно, а я то думал, что мне одному снится весь этот бред.
— я не вижу сны.
вообще. — его взгляд опустел, но мгновенно стал прежним. вокруг не было ни души, поэтому он мог говорить не беспокоясь о прохожих — я - их часть.
— значит ты пришелец или типа того? пфт, тебе нужно было придумать причину пореалестичней. не шути так, Карл — он выдавил из себя нервный смешок, но взглянув в глаза Карла, что были полны уверенности в сказанном и даже капле сожаления, сомнения начали одолевать его — Карл? не может же быть, чтобы ты…
я же вижу тебя прямо сейчас, могу потрогать, услышать, ты прямо здесь! предо мной.
— пока что, но совсем скоро это изменится.
— что это значит? я просто не понимаю… если ты не отсюда, тогда кто ты такой.?
— каждый раз по разному, но самое главное, что в этом мире я — никто. я думаю, что мне уже пора возвращаться.
домой — он произнес это с мягкой улыбкой. сразу понятно, там его ждали. — я наконец-то понял, что здесь мне нечего исправлять, вам не требуется моя помощь.
— тогда что на счёт них? зачем ты вообще сюд- — ходьба по платфотме прекратилась со скорым осознанием одной несостыковки — мог бы ты остаться здесь.?
— на самом деле, я думал об этом, и очень долго. здесь нет войн, жажды власти, убийств и необходимости в манипулировании. — он говорил это не столько с отвращением, а сколько с облегчением. улыбка все также не спадала с его лица, когда он говорил о доме — возможно, мне и вправду было бы лучше остаться здесь, где я могу спокойно лечь в кровать в полной уверенности в том, что я проснусь здесь. быть может, я бы привык к тихой и мирной жизни, к работе в библиотеке, к шумным компаниям,
к тебе. но я просто не могу.., ведь здесь все ещё нет того, что заставляет меня каждый день повторять себе что сегодня все будет хорошо. все это время, я пытался заменить
его тобой и это было очень эгоистично с моей стороны, прости. но я просто не могу, не могу позволить себе извиниться за то, что все ещё люблю его, моего Саппи-Наппи, и хочу вернуться, даже если это будет значить, что я отдам за это свою жизнь здесь.
— я понимаю, но Карл… ты ведь ещё вернёшься.? — Ник надеялся, что в этот раз правило «молчание — знак согласия» сработает.
— да, конечно. — в ответ, лишь голос, наполненный открытой тишиной. Ник прекрасно понимал, что Карл сейчас лжет, а Карл осознавал, что Ник это понял. — я обязательно ещё вернусь, совсем скоро…
медленно растекающееся везде напряжение было подобно забродившему мёду в середине августа. оно все еще было холодным, но все также заставляло пробирать жаром изнутри. оно было просто безнадежным. никто не осмелился сказать и слова об оброненной лжи. так им обоим будет легче, верить в очевидную ложь, приторно-сладкую, аж до тошноты, ведь без нее будет только противней. с ней плохо, но без нее ещё хуже.
— пока ты не ушел, я хотел сказать, что... я понимаю, ты не ответишь на эти чувства, но… я правда не жалею о том что позволил тебе о них узнать. я в жизни не захочу вернуть свои слова обратно. я люблю тебя, Карл — Ник не пытался хоть как-то остановить его, не пытался заставить его полюбить в ответ, возможно, так ему было бы легче отпустить. — только ты не мой… теперь я это понял — впервые за этот диалог Ник по-искреннему заулыбался, грустно, с облегчением.
— придержи это признание до следующего раза, хорошо? — он улыбнулся и раскрыл руки, приглашая его к себе — а теперь, дай же мне тебя обнять напоследок.
они оба прекрасно осознавали, что это был их первый и последний раз, когда они могут так легко касаться друг друга. момент был плывущим, умиротвореным и успокаивщим для них обоих. Ник может поклясться, что ровно на секунду он засыпает, теряясь в мыслях, он совсем не хочет думать о том, что будет через несколько секунд, он хочет думать только о том какой Карл теплый прямо сейчас.
я помню так много вещей связанных с тобой, но проблема в том, что эти воспоминания не мои. там, я знаю тебя, но здесь, ты мне совсем незнаком.
я знаю, как ты любишь хлопать по листьям со словами «дай пять!», проходя мимо кустов у тратуара. я знаю, твой пароль от телефона, который ты уже в пятый раз не можешь ввести в вводную строку. я знаю, как ты каждый раз проходя мимо зеркала, начинаешь пританцовывать, воображая себя какой-нибудь знаменитостью. мне безумно нравится, как ты даёшь имена каждому плюшевому зверю в нашем доме. даже то, как ты чересчур пунктуален, и теперь зависишь от проверки времени, нравится мне не меньше. ты просто не можешь не сказать то, о чем ты думаешь прямо сейчас, и в то же время, я никогда точно не знаю твоих настоящих мыслей. ты всегда обнимаешь так крепко, словно это наши последние объятия. так было тогда, так оно есть и сейчас.
Ник усмехнулся этим воспоминания, а ведь это было так давно, теперь он уже не чувствует прежних эмоций прокручивая их в голове, сейчас они излучают мягкий серый свет, тускнеют и выцветают, видимо, он и не должен был помнить этого. он вспоминает остальные их посиделки, они, к сожалению, также теряют краски и постепенно исчезают из памяти, словно забытая книга в гиганской библиотеке разума.
— я так редко вижу, как ты смеёшься, так по-искреннему — утыкаясь в теплый свитер пробормотал Ник. он не увидел тех символов, что появились на щеках парня напротив. лучше ему их не видеть, по крайней мере, не сейчас — хотелось бы делать это почаще, ха-ха…
— не беспокойся об этом, ты обязательно будешь счастлив, но без меня — где-то позади послышался гулкий стук колес и гудок. он аккуратно выпутался их рук Ника, ещё раз взглянул на него напоследок, он подошел к путям практически в плотную, повернувшись к нему, произнес — я не стану прощаться, поэтому скажу пока. навеки твой, Карл Джейкобс.
Карл шагнул в пустой вагон, двери со скрипом закрылись, а Ник все продолжал смотреть вслед за ним. трамвай громко объявил об отбытии и с шумом тронулся с места, проваливаясь в туманные дали, где навсегда он исчез, разносясь лёгкой дымкой по рельсам. фиолетовое свечение все ещё держалось в воздухе, а по помещению раздавалось эхо последних гудков.
_____〆(．．)
где-то внутри, я давно понимал,
что ты не со мной, не потому что не любишь
а я не с тобой, потому что я знал,
что так просто меня ты никогда не забудешь.
красивые прописные буквы плавно ложились на лист пожелтевшей со временем бумаги, украшая ее своим видом. начать писать о своих чувствах, ощущениях и в общем своих мыслях, стал он не сразу. возможно, виной тому послужили книги, что он так любил перечитывать здесь, содержали странные записки на бледно-розовой бумаге для заметок. чаще всего это были цитаты из тех же книг и короткие комментарии к нему, а иногда они были довольно объемными и будто бы выходили за рамки сюжета, смеясь и рассказывая с схожестях мира с теми сказками. он многому научился через чтение. он научился понимать границы других людей, уметь правильно излагать свои чувства, определять и ограничивать себя. он также научился расставаться.
благодаря этому, теперь Ник стал как-то по другому относиться к отказам, не как к концу света или к чему-то ужасному, а как к чему-то само собой разумеещемуся.
прошло довольно много времени с тех пор как он устроился здесь. он точно не знал, почему идея работать в этой библиотеке пришла к нему в голову. возможно, те книги, внезапно появившиеся на полках его дома, потихоньку начали оказывать свое воздействие, или просто он хотел наконец-то найти подработку на которой ему не придется сильно напрягаться.
снег местами растаял, оставляя море луж вокруг уже показавшегося асфальта и тротуара. теперь ветки деревьев, росших у самого здания, украшали нераскрывшиеся почки, пока где-то уже распускались первые цветы. воздух снаружи был прохладным, едва ли его можно назвать теплым, но несмотря на это им все еще было приятно дышать. в помещениях была безмятежная атмосфера, так по-весенннему легко. в библиотеке на этой улице всегда было довольно умиротворенное настроение, здесь царила приятная тишина, да сентиментальные романы, что дополняли друг друга приглушённым освещением.
в один такой особенно солнечный день, в нашей скромной обители чтива, появился высокий, но крайне неловкий мальчишка. он умудрился уронить книгу прямо себе на лицо, из-за чего Николас поспешил тому помочь.
из-под капюшона вылезли каштановые волосы, а голубые глаза приковали к себе взгляд.
— я могу вам чем-то помочь?
— здрасьте, да пожалуйста. не могли бы вы мне подсказать… я тут ищу одну книгу… — по нему можно было прочесть, что он был слегка взволнованным, даже не смотря на свой расслабленный взгляд. он хотел сказать ещё что-то, но открыв рот вдруг остановился. было забавно наблюдать за сменой его выражений лица, а делал он это часто, пока в осенении он не достал записную книжку из барсетки под свитером — «Фиалки по средам». вроде так
— Андре Моруа, я прав? к сожалению, этой книги у нас нет в наличии, — на секунду взгляд собеседника поник, будто бы он был готов заплакать прямо сейчас — но… если вы не против, то я мог бы одолжить вам свою.
— правда? это было бы просто чудес- — по одному взгляду можно было понять, что парень смушен и растерян. — то есть, если это вас не затруднит… хе-хе…
— ты опять дергаешь волосы. — Ник лёгким движением убрал беспокойные руки брюнета подальше от карамельных кудряшек. он ненадолго задержал взгляд на их ладонях, касающихся друг друга, и также быстро отпрянул — простите, если причинил вам дискомфорт, я не хотел
— ничего страшного, я в порядке.
из-за стеллажей послышался глухой топот чьих-то ботинок, видимо людей сегодня было достаточно много, раз уж они добрались и до столь непопулярного отдела, как этот.
— Ка-а-арл? ты же сказал, что тебе нужно зайти сюда только за одной книжкой, так почему мы все еще здесь? — человек ищущий, очевидно, его нового знакомого показался ему слишком нетерпеливым. Карл отозвался, дав понять где именно они сейчас находились, а потому тот, быстро сориентировшись среди полок и книг, нашел их за несколько долгих секунд. — а это ещё что за тип?
— ох, ээм.. пока я искал ее произошел небольшой, скажем так, инцидент, на шум которого пришел он. той книги, что я пытался найти у них не оказалось, но этот прекрасный мужчина предложил мне свою копию, и я вроде как согласился, ведь так? — Ник послушно закивал. — как-то так.
— прекрасный мужчина звучит конечно круто, но просто Ник было бы достаточно, хорошо? — фирменная улыбка распустилась его на лице, в ответ чему Карл ответил тем же жестом, теперь уже без стеснения смотря тому прямо в темно-карие глаза.
— ага… слушайте, я конечно все понимаю, атмосфера, книжки, романтика и подобная херня, но мы как-бы не чай сюда пить пришли, поэтому просто дай ему уже свой гребаный номер телефона и пошли, мы опаздываем. — сказав это, шумный объект, Алекс, как его позже назвал кудрявый, направился к выходу, никак реагировав на тихие просьбы не оставлять Карла здесь одного.
— та-а-ак. я думаю, что твой друг уже достаточно ждал тебя до этого, поэтому не стоит задерживаться. я принесу фиалки в следующий раз, а пока ты можешь взять это — он протянул ему книгу нежно-бежевого цвета в твердом переплете — «Гордость и предубеждение» гласило ее название.
аккуратно приняв предмет, он направился к выходу, но нерешительно остановился прямо перед стойкой. Карл почувствовал, как на него пристально кто-то смотрел, оглянувшись, он окинул торопливым взглядом просторный зал, все еще томя в себе призрачную надежду увидеть Ника напоследок, чтобы как можно лучше запомнить его черты до следующей их встречи. ещё одного громкого комментария Алекса по поводу его медлительности вполне хватило, чтобы он все же поспешил к выходу, в последний раз оглядываясь назад.
выходя наружу в лицо бьёт все такой же прохладный воздух с тонким ароматом чего-то сладкого, виной этому скорее всего была пекарня, расположенная через магазин от библиотеки.
черт, я не в силах даже сделать такую простую вещь, как попросить номер милого парня… я просто безнадежен
— это он тебе дал? интересный парень, надеюсь он не какой-то маньяк или типа того, ведь это будет просто ужасно — мириться с его подвалом полным детей. — Алекс всегда умел управлять атмосферой и этот момент как нельзя лучше подходит, чтобы неловко посмеяться и забыть про образ прекрасного парня с кипой книжек в руках.
— да, я думаю это роман о чем-то таком, заначимом и одновременно несущественном, как это обычно бывало в те времена. — тихо хихикнув, он раскрыл книгу в надежде узнать дату издания и печати. маленькая цветная бумажка выпала оттуда, Карл поспешил ее поймать, пока та не угодила в лужу и не промокла.
аккуратно раскрывая вложеный листик, он взглядом пробежался по тексту.
«пренебрежение здравым смыслом — верный путь к счастью» — возможно, это будет слишком нагло с моей стороны, но как и было сказано ранее, риск это меньшее, чего мне стоит бояться, если есть хоть какой-то шанс встретиться с тобой ещё раз.
далее смайлик и ряд цифр чуть ниже. придя домой, Карл обязательно напишет ответ на скромное послание среди страничек, возможно, заболтается так, что завтра будет непременно сонным и вялым, а пока он просто глупо улыбается глядя в исписанный карандашом клочок бумаги.
