Новая душа Кобаяши Аки

** Развели тут панику на пустом месте, а ведь кроме себя и обвинить в этом некого. Кто же знал, что про тепловой градиент земли тут конечно знают, но так, как ни с чем не связанный факт. Даже Вика, которая должна была понимать, что наш бункер, прикопанный в холме, это не что-то плохое, а очень даже наоборот, даже она засбоила. Про остальных и говорить нечего, ведь услышав про температуры, которые ожидаешь увидеть разве что на полюсах, да и, учитывая японскую специфику… в общем, пока я понял, что происходит, пока развенчивал мифы, дело к вечеру пошло. Под конец даже Хоро внесла свою лепту, с особым энтузиазмом рассказывая про зимы родного мира, и что землянка это о-го-го, а уж такая «благоустроенная нора» как у нас, так и вообще предел мечтаний. По итогу душевное равновесие вернулось в наш коллектив, а Рюто даже получил с этого бонусы. Сам-то он так и ходил бы кругами вокруг девушки, а так оно как-то само собой получилось. Закончив застолье, мы вернулись к себе и, пока остальные развлекали себя просмотром фильма, благо проектор для совместных киносеансов мы таки додумались прикупить, пока была такая возможность, я перепроверял матрицы преобразования на наших генераторах. С виду это были приснопамятные вертушки Минато, но, в отличие от того многолетнего развода, наши девайсы получали необходимую энергию при помощи матрицы преобразования, поэтому эта структура из постоянных магнитов в самом деле крутилась сама по себе и для постороннего взгляда очень сильно напоминала вечный двигатель. — Аки, слушай, я тут узнала, что эти самые штучки, которые ты попросил меня отнести брату, с помощью них можно самому решать, будут у тебя лисята или нет. — Не лисята, а дети, — закончив проверку крепежа, убрал инструменты и закрыл механизм второго генератора крышкой. — Мадмуазель желает полюбоваться звездами? — Звездами? — удивилась аякаси. — А-а-а… звёздами. Кхм… а это ничего, если я буду кусаться в процессе? — Нет уж, нет уж, будь любезна держать себя, так сказать, в лапах. ** К сожалению, я ошибся, и ошибся серьезно, но, к счастью, беды не случилось. К моему большому удивлению, температура стала падать сразу, как только солнце скрылось за горизонтом, а не на следующий день. Учитывая то, что ребята частенько выглядывали наружу, или, как тот же Такаши, ходили к нашим грузовикам, то паника получилась знатная, когда вместо ожидаемой духовки, при открытии двери переходного шлюза пахнуло двадцатиградусным морозом. Хоть я всех и успокоил вчера, но одно дело слышать и другое дело ощущать, что за дверью филиал морозилки. — А у нас точно всё хорошо? — излишне нервно поинтересовался Кота, когда обнаружил, что стены за пределами герметичного объёма от резкого перепада температуры за ночь покрылись изморозью. — Выглядит устрашающе, но лишь выглядят, — накинув капюшон пуховика на голову, без спешки дошел до выхода на поверхность, и тут даже у меня дух перехватило: — *лядь! — *лядь! — повторил за мной Кота и закашлялся. То место, где мы вчера в футболках и шлепках трескали шашлык, в общем, всё это уже было занесено снегом. Причем снег был странный, словно это и не снег вовсе, а кристаллики сахара. Впрочем, этот самый «сахар», вдобавок ко всему, был не белым, а скорее серым, с вкраплением матово-черных крупинок. Кота вышел чуть вперед, наклонился и подобрал немного этого грязного крошева, которое стыдно было и снегом называть. Повтыкав пару секунд на него, он отряхнул руки, встал с колена и, обернувшись, начал было что-то говорить, да так и замер, словно окаменел. Глаза натуральным образом стали квадратными. Резко развернувшись, мысленно успел обматерить себя за то, что в отличие от Коты не взял с собой никакого оружия. Впрочем, увиденное и меня заставило замереть на миг. Пока мы шли по тоннелю и выбирались наружу, всё это время было очень тихо и, что ценно, не было ветра от слова совсем. Полный штиль. И вот, обернувшись, мы обнаружили огромное черное облако, которое начиналось от самой от земли и простиралось на высоту в несколько километров. Насколько хватало обзора, туча была от горизонта до горизонта и приближалась к нам с устрашающей скоростью. Зрелище было просто инфернальное. — Это мы удачно вышли, минут пять и оно будет здесь. — Аки, может, вернёмся? — придя в себя, забеспокоился Кота. — Естественно вернёмся. Одному богу известно, какое именно дерьмо несёт эта туча. Сделав необходимые замеры, мы поторопились обратно, и, не зря сделали это, ибо уже будучи в тоннеле внешнего объема мы своими телами прочувствовали, что та странная туча таки достигла нашего холма. Неприятно сдавило уши, но так, по-божески, не так, как на подводной лодке. Затем нас толкнуло в спины воздухом, ну а под конец раздался жизнеутверждающий гул пополам с, видимо, шорохом. — Гу-у-у… — загудел коридор, и нам на головы осыпалась часть изморози. Кота занервничал и ускорил шаг, из-за чего умудрился поскользнуться. К его счастью, он всегда строго соблюдал правило о постановке оружия на предохранитель, поэтому хоть он и упал, фактически, на ствол собственного автомата, но вместо того чтобы заполучить непредусмотренное создателем отверстие, отделался лишь синяком. Пока я подымал напарника на ноги, тональность гула изменилась, и уши опять неприятно сдавило. Ну а когда мы таки добрались до шлюза и, очистив внешнюю дверь ветошью на случай профилактики заклинивания и обмерзания, только тогда я смог обратить внимание на показания приборов, которые я нес на себе. Температура как была в пределах минус двадцати, так и осталась на этом уровне, а вот атмосферным давлением было веселее, стрелка допотопного прибора буквально упала на ограничивающий штырёк. — А что происходит? — встретили нас взволнованные постояльцы убежища. И таки да, тот гул, который мы хорошо слышали снаружи, ощущался и здесь, но не настолько сильно, чтобы придать этому значение, но Хоро массировала уши, Рюто, впрочем, тоже. Объявив аврал, попытался занять всех чем-нибудь полезным, чтобы у ребят не осталось времени думать всякую ерунду. Как показало время, сделал я это не зря. Во-первых, нашлась куча мелочей, которые и в самом деле стоило бы исправить, а во-вторых, появилось чувство локтя. На этом фоне падение температуры за бортом до минус сорока не вызвало особого ажиотажа. Так-то мы чего-то такого и ожидали. А вот чего мы не ожидали, так это того, что через сутки температура начнет расти. Плюс двадцать после минус сорока это то ещё приключение. Хоро даже пришлось перекидываться в свою боевую ипостась, чтобы лапами прорыть траншею из отнорка внешнего объема, чтобы талая вода и грязь не подперла гермодвери. Казалось бы, ну теперь-то мы видели всё, но… начался ливень. Хоро, матерясь на пяти языках, была вынуждена опять рыть землю лапами и магией, чтобы спустить воду из наших внешних тоннелей. И это ведь мы на холме, что делается сейчас в низинах, даже представить страшно. Но всё когда-нибудь заканчивается, закончился и ливень, что выливал нам на головы буквально кубометры воды в течение двух нескончаемых суток. Дошло до того, что Хоро, как самая настоящая лиса, перекопала половину внешних укреплений так, чтобы нас больше не могло затопить дождем, создав что-то похожее на полноценную нору. Да, наше укрытие оказалось вполне себе герметичным, но вот окружающий его холм чуть не смыло с лица земли разбушевавшейся стихией. За время всего этого безобразия частенько приходилось просыпаться посреди ночи и быстро решать насущные вопросы, поэтому, когда угроза подтопления прошла, я плюнул на всё и бахнулся спать. И, вот вроде бы она, подушка, буквально только руку протянуть… но нет — Аки! Брат! — ввалившись в комнату, перепугано завопил Рюто. — Там такое, там, б*ядь, такое. Скажу честно, чуть не расплакался, но, выдохнув сквозь сжатые зубы, встал и пошел следом за провожатым. Невнятный гул, который почти не был заметен в моей комнате, постепенно усиливался и превратился не то в артиллерийскую канонаду, не то в банду подвыпивших великанов, которые разрывают столь же великанские куски ткани. За пять шагов до выхода из тоннеля, я уже понимал что увижу, поэтому зрелище сухой грозы, которая била по площадям с завидной регулярностью и остервенением, не удивила. Ночь превратилась в день. Напряженность поля была такая, что кожу буквально пощипывало, а волосы нет-нет, а стремились встать дыбом, причем не от страха. К сожалению, страха уже не было, была лишь тягучая апатия. — Что будем делать? — спросил брат, когда мы вернулись обратно и забаррикадировались. — А что мы можем с этим сделать? — зевнув, пробурчал я. — Это всего лишь гроза, не будет же она идти вечно.