Чистое золото

— Братец, ты не поверишь! Златовласая девочка, радостно визжа, вихрем неслась по скользким мраморным полам фамильного замка, напрочь игнорируя все нормы приличия и многочисленные укоризненные взгляды прислуги. Платье цвета нежного бутона лилии шуршало дорогими тканями и обрамляло ее точеную фигурку, в последнее время все более походящую на силуэт изысканной молодой женщины. Дивной красоты лицо, ранее скрытое от глаз за пухлостью детских щечек, а ныне прощающее Шарлотте Дарси все ее изъяны, включая по-юношески неусидчивую натуру, светилось и блистало ярче любых бриллиантов из ее внушительной шкатулки драгоценностей. Хоть и вздорный нрав юной леди служил предметом перешёптываний и тайных бесед для многих в высшем свете, слишком высоко было ее происхождение, дабы высказывать замечания напрямую. Лишь высокопочтенная тетушка, будучи частой гостьей в Пемберли, позволяла себе ее строить, и делала это с предельной строгостью, словно та была не юной дамой, а неотесанным солдатом. Да вот только стоило сморщенной старухе покинуть ее поле зрения, как все тут же возвращалось на круги своя — и втайне бежала она на рыбалку или охоту вместе со старшим братом, словно его верная собачонка. Мистер Дарси же, в отличии от всех окружающих, в упор не примечал для себя ничего из ряда вон выходящего в поведении сестры. Рядом с ней, окружённый флёром ее подростковой живости и непосредственности, он сам словно возвращался в юношеские годы, наполненные забавой и маленькими приключениями, для воплощения которых не было необходимым ехать за тридевять земель. Для него она все еще была ребёнком, который очаровывает и подкупает душу своей широкой улыбкой и невинным румянцем на носу вопреки всем капризам и периодическому шкодничеству. Даже сейчас, когда твои тонкие ручки резко обхватили его широко расправленные плечи, а длинные золотистые пряди ненароком пощекотали шею, отвлекая от чтения важных бумаг, он не мог сдержать сдержанной улыбки, которую ты так любила видеть на его привычно грустном лице, не забывая ему об этом напоминать при первой же возможности. — Мисс Дарси, отдаете ли вы себе отчёт в том, что когда-нибудь доведете этим своего не столь молодого брата до сердечного приступа? — вопрос брата звучал без малейшей тени строгости. — Не прибедняйтесь, мистер Дарси, вы далеко не так стары, — наигранно важным тоном произнесла ты, буквально повиснув на его шее в то время, как мужчина сидел за резным письменным столом, — особенно для того, чтобы оказать милость нашему дражайшему другу мистеру Бингли и сопроводить его на балу в Незерфилде в это воскресенье. Ты радостно помахала перед его лицом куском пожелтевшего пергамента, тоненький почерк которого оповещал вас о скором визите вашего любимого рыжеволосого кузена. Затаивший дыхание люд учтиво расступался перед четырьмя фигурами, столь неожиданно заявившихся в душное помещение в самый разгар бала. Кэролайн по привычке бормотала что-то об убогости обстановки с нескрываемым сарказмом, твой брат был молчалив и, судя по скованным движениям, несколько напуган. Вы же с мистером Бингли приветствовали всех ослепительными улыбками, будучи самыми воодушевленными из вашей компании своим пребыванием здесь. Десятки, а то и сотни взглядов скользили по тебе с нескрываемым восхищением, а до ушей то и дело доносился отрывистый шепот. «За всю жизнь мне не доводилось видеть дам прекраснее, нежели мисс Дарси» «И как брат ещё не выдал ее замуж?» «Они с мистером Бингли так чудесно подошли бы друг-другу » Ты лишь смущенно шевелила уголком рта, пытаясь не захохотать от россказней народа. С самого детства вам с Чарльзом сулили супружескую жизнь, радуясь тому, как чудесно ладили два наследника и сколь выгоден мог бы оказаться подобный союз. К всеобщему разочарованию, ничего более крепкой дружбы между вами не существовало и невообразимым было представить — хоть и некоторое время в прошлом рыжеволосый юноша носил в сердце мимолётную влюблённость к твоей прелестной особе, ты в свое время имела деликатность крайне доступно и безболезненно объяснить другу, что взаимности к нему не питаешь. Сейчас же, наблюдая многочисленные завистливо-безнадежные глаза, устремлённые на вас, тебе хотелось сделать привселюдное объявление об отсутствии со стороны обоих из вас каких-либо романтических мотивов, успокоившее бы девичьи сердца и даровавшее им надежду попытать счастья с твоим кузеном, который, безо всяких сомнений, был одним из самых завидных женихов вашего графства, если не всей страны. — Какое счастье видеть вас в наших краях, мистер Бингли! Услужливый пожилой господин провел вас на ваши места в конце танцевальной залы, где все желающие могли поприветствовать важных гостей. Было их, к слову, огромное количество — первыми к вам подошли семья Беннет. Пятеро юных девушек во главе с отцом и матерью явно были более заинтересованы в налаживании связей с мистером Бингли, который в скором времени обнаружил себя в компании очаровательной беловолосой Джейн. Не успела ты и поделиться радостными впечатлениями на этот счет со старшим братом, как перед тобой вырос юноша лет двадцати. Его пухлое лицо забавно раскраснелось от нервов, а глаза бегали из стороны в сторону, пытаясь зацепиться за что-то одно в твоем сногсшибательном образе. Представившись всей вашей компании, он протянул тебе руку. — Позвольте пригласить вас на танец, мисс. Отказывать джентльмену было недопустимой грубостью, и ты хоть и нехотя, но с невообразимой лёгкостью и изяществом упорхала с ним в центр зала под провожающий вас взгляд мистера Дарси. Ему не хотелось, чтобы ты покидала его, ведь в твоем присутствии пытка выходом в свет и налаживанием контактов с людьми ему не казалось столь мучительной, и в глубине души его терзало раздражение к мальчишке, не давшему вам даже привыкнуть к новой обстановке, стоя плечом к плечу. — Вот и все, мистер Дарси, — ехидно шепнула ему Кэролайн, — сегодня мы с вами уже не вытащим бедняжку Шарлотту из лап мужского внимания. Ты кружилась в подвижном танце по залу, и золото уложенных локонов наряду с нежно-голубым струящимся муслином платья едва поспевали за тобой — легкой, словно ласточкой в полёте. Твой партнер двигался немного неуклюже, то и дело засматриваясь на твой ровный стан и смелые бездонные глаза, но никто и не замечал его, словно ты танцевала не с ним, а в паре с самой музыкальной симфонией, уносившей тебя в мир прекрасного и сливавшейся с тобой воедино. С мисс Элизабет, показавшейся ему довольно миловидной на первый взгляд, у мистера Дарси разговор не клеился. Темноволосая девушка застенчиво оказывала ему знаки внимания, но все его мысли были заняты фразой кузины, касающейся тебя, и оттого он холодно отверг ее завуалированное предложение потанцевать. На душе его отчего-то было неспокойно, и он поспешил найти взглядом в толпе людей тебя — все так же танцующую, но уже с другим партнером. Сей джентльмен был старше предыдущего и значительно краше, хоть и одет был довольно по простецки. За ним последовал еще один, и еще. Ты начинала ощущать, как пересыхает твое горло и дыхание становится все учащенней, но общепринятый бальный этикет заставлял тебя одно за другим принимать приглашения от мужчин, казалось, выстроившихся в бесконечно длинную очередь, дабы испытать твои танцевальные способности и заодно физическую подготовку на прочность. Несмотря на накапливающуюся внутреннюю усталость, снаружи ты выглядела всё так же безукоризненно и продолжала покорять скрипучий паркет отточенными до идеала движениями. Играет завершающий аккорд, и Дарси мигом срывается в твою сторону, едва не расталкивая людей перед собой. Возле тебя ожидаемо уже стоит новый претендент, и едва он успевает раскрыть уста, меж вас вклинивается высокая фигура брата. — Не кажется ли вам абсолютной наглостью и отсутствием такта пользоваться невозможностью леди отказать вам и звать в пляс, зная, что та час подряд без передышки услаждала наш с вами взор своими танцами? Мужчина испуганно извиняется и стушевывается, пока ты благодарно улыбаешься своему спасителю. Мистер Дарси галантно подставляет тебе согнутую в локте руку, и ты с облегчением облокачиваешься, следуя за ним на выход из душного помещения. — Если бы не твое своевременное вмешательство, мои ноги просто отвалились бы прямо там посреди танца, — хихикнула ты, шлепаясь рядом с братом на кованную лавочку. Вы спрятались ото всех на уютной пустующей террасе, вид с которой выходил на аккуратный сад и подъездную дорожку. Вечерняя прохлада приятно контрастировала с разгоряченной кожей лица и ключиц, и ты довольно прикрыла глаза. — В такие моменты я думаю о том, что было бы, не будь меня рядом с тобой. Развернув голову, ты вопросительно уставилась на мужчину, задумчиво смотрящего в сине-зелёную холмистую даль. — Отчего тебя посещают подобные мысли, Фитци? Он не ответил, потупив взгляд в пол и еле заметно сжав челюсть. Ты знала, что если настрой над братом преобладал неразговорчивый, то вывести на откровения его будет крайне сложно. Сегодня был один из таких дней, поэтому ты лишь накрыла его широкую ладонь своей миниатюрной, положив голову на крепкое родное плечо. — Я вот всегда буду рядом. А значит, и ты всегда будешь со мной. Вы так и сидели молча, слушая приглушённые стенами звуки вальса и отдаленное пение цикад. — Ей нужно замуж, Фицвильям, и как можно скорее. Слова леди Кэтрин звучали как смертный приговор, хоть и мужчина давно готовился к тому, чтобы их услышать. Невероятно ироничным было испытывать на себе осознание неизбежности сестринского замужества, самому будучи холостяком в свои почти тридцать лет. Тем более, женитьба была явлением вполне привычным для семнадцатилетних девушек их времен. Но не для его Шарлотты. — Поговори с ней. Ты имеешь большее влияние на эту взбалмошную девчонку. Мужчина сжимает кулаки, проглатывая возникшее из ниоткуда дичайшее желание ответить на несправедливость ее высказывания. Старуха была предвзята к девочке с самого начала, не отдавая себе отчета в своей закостеневшем от времени разуме, что помимо общественных условностей и обязательств в каждом человеке имел место быть его особенный характер, хотя бы маленький кусочек его сердца, нетронутый и не изуродованный ничьим более вмешательством. Ты сидела в саду прямиком на земле, погрузив пальцы в кучерявую траву. Ее кончики приятно щекотали твою ладонь, а жужжащие вокруг букашки приземлялись рядом с тобой на цветочки дикого клевера, растущего здесь вопреки всем стараниям садовников искоренять дикие растения. Рядом с тобой лежал холст с набросками пейзажа, который ты отложила дабы погреться на солнышке и помедитировать, слушая звуки природы. За спиной раздались тихие шаги, а затем перед твоими глазами возник стройный силуэт брата, облокотившийся об столб старого дуба. С твоего угла обзора он казался еще выше, чем был, и ты невольно засмотрелась на его длинные подтянутые ноги, обтянутые плотной тканью штанов. — Вы пришли позировать мне? — игриво подмигнула ему ты, кивая в сторону своих художественных принадлежностей. Он колебался пару мгновений с ответом, не зная, как подобрать слова. — Нет, Шарлотта, я пришел поговорить с тобой. Его тон был серьёзным, и улыбка мгновенно сползла с твоего лица. Такие фразы из его уст обычно не сулили ничего хорошего, и ты невольно напряглась, вся внимая ему. — Между мной и тетушкой только что состоялся приватный разговор, в ходе которого она предельно ясно дала мне понять, что время твоего девичества подходит к концу. Сердце твое ушло в пятки, и ты не была в силах вымолвить и слова. Лишь большие преданные глаза смотрели на брата в немом шоке и разочаровании. — Она считает, что мистер Бингли будет для тебя более чем подходящей кандидатурой. Эти слова даются ему настолько тяжело, что сердце его в это же время будто полощет свежезаточенным ножом. Ты же, подбирая подолы платья и не в силах вытерпеть его речей, резко вскакиваешь, чтобы оказаться хоть немного ближе к его понурому каменному лицу. — Он добрый друг мне, но никак не более! И вы прекрасно осведомлены об этом! — Из крепкой дружбы может брать начало не менее крепкая любовь. Возможно, не стоит быть излишне поспешной и дать своим чувствам время. Ясное небо солнечного дня словно затянуло тучами, отражающимися в зрачках твоих влажных от подступающих слез очей. — Отдаёте ли вы себе отчёт, что разрушите этим решением две людские жизни? — сквозь слёзы всхлипнула ты. — Сердце кузена принадлежит Джейн Беннет, я лично была свидетельницей его признаний на этот счет. «Три жизни» — подумалось мистеру Дарси, но вслух он ничего не произнес, лишь с гигантским мучением смотря на то, как хрустальные капли горя омывают твое лицо. — А что же с вашей стороны? — спрашивает брат, тая неизвестную ему самому надежду, трепетавшую глубоко в душе. Твое лицо застывает, и лишь дрожащая губа напоминает о присутствии жизни, бьющейся в твоем хрупком теле. Он выжидающе смотрит на тебя, а затем понимающе кивает и уходит, оставляя после себя лишь тихий измученный вздох. — Возможно, я тоже люблю, — шепчешь ты, но ответом тебе служит лишь пустота. Детский задор тухнет в твоих глазах, хоть и ты тщательно скрываешь это за блеском жемчуга на лебединой шее. Ты становишься краше с каждым днем, нет, часом — особенно сейчас, в деликатном символично-белом платье для бала, открывающим плечи и линию декольте ровно настолько, насколько это допустимо; с принципиально распущенными золотыми локонами, собранными лишь небольшой частью на висках. Юные губы алеют все еще не сорванным поцелуем, ради которого статные офицеры готовы падать к твоим ногам один за другим, простилась под тобой ковром из красных камзолов. Ты не запоминаешь их лиц и имен, пока танцуешь с ними — как всегда изящно и невесомо, приковывая едва ли не вожделенные взгляды всего противоположного пола к девичьему хрупкому силуэту. Здесь нет тебе равных в красоте, как и в несчастье — и ты втайне берёшь грех на душу, проклиная Господа за то, что наделил тебе первым в размен на второе. Мистер Дарси, которого ты старательно избегала всю неделю, танцует с прекрасной Элизабет, лишь изредка бросая короткие, по-братски заботливые взгляды в твою сторону. Тебя отчего-то дурно от них, и ты быстро отводишь взор в сторону миловидного статного партнера, смотрящего на тебя с нескрываемым восторгом и едва зародившейся душевной симпатией. Его взгляд так похож на те, которыми твой кузен одаривает прекрасную мисс Беннет весь вечер, и все твое нутро переполняет невыносимая грусть. После танца излишне возбужденный и взволнованный мистер Бингли утаскивает тебя в коридор, дабы поделиться немыслимой новостью. — Я сделаю ей предложение, Лотти! Сразу после бала. Ты лишь озадаченно моргаешь, пытаясь осмыслить произнесенное им. — Не сочтите мои слова за грубость или немилость по отношению к чудесной мисс Джейн, кузен, но не боитесь ли вы, что сие решение может быть излишне поспешным? — осторожно спрашиваешь ты, не желая с ходу выдавать ему планы твоей семьи насчет вашего замужества. — Нисколько, мисс Дарси. Я до конца жизни буду благодарен вашему брату за то, что образумил меня несколькими днями ранее и подтолкнул к столь важному и желанному с обоих сторон шагу. Что-то внутри тебя останавливается, а потом запускается с новой силой, словно колесико в механических часах. Ты так и остаёшься стоять опертой о прохладную стену, ссылаясь кузину на усталость, и он вскоре понимающе оставляет тебя в одиночестве. Скрытая от посторонних глаз за гипсовой аркой, ты вновь и вновь с неверием и немыслимой радостью осмысливаешь то, что брат спас тебя вновь. Ненадолго, но все же устранил весомый предлог для того, чтобы глупые условности навсегда отобрали у тебя свободу девичества. Как глупа ты была, тая обиду на него и наказывая его своим молчанием все эти долгие дни. Он ищет тебя в толпе, не замечая дорогой сердцу златовласый силуэт в привычном окружении многочисленных навязчивых воздыхателей. Извиняется перед Элизабет и, зная тебя лучше чем-кто либо, вскоре без труда находит — тайно наблюдающую за всем происходящим из укрытия и одновременно с этим словно ждущую кого-то. Ты вздрагиваешь всем телом, когда видишь мужчину, но тут же твой взгляд теплеет в признательном раскаянии. Брат кланяется тебе, как истинный джентльмен, несмотря на твои беспардонные капризы, и ты, не будучи способной совладать со светлыми чувствами, переполняющими тебя по отношению к нему, обхватываешь его своими некрепкими объятиями вокруг по-мужски широкого туловища. — Простите меня, простите тысячу раз за мое детское невежество и неоправданную слепость. Как я только могла подумать плохо о вас, как могла усомниться.. Он перебивает тебя, но не словесно, а тем, что немного отстраняется. Лишь настолько, чтобы ваши лица могли находиться напротив друг друга в нескольких сантиметрах. Смотрит бесконечно чувственными и добрыми глазами, поглаживая тебя по светлой макушке, другой рукой придерживая своими сильными руками худощавую спину. — Кажется, это я был непростительно слеп. Его слегка вытянутый и начисто выбритый овал лица кажется тебе идеальным, дополняемый небольшим шрамом на правой щеке, оставшемся еще после ваших детских игр давным-давно. — Вы уже давно не ребенок, и вправе сами выбирать мужчину, с которым разделите блага совместной жизни. Поскольку есть лишь одна вещь, имеющая значение для меня — это ваше счастье. Ты была не в силах унять сумасшедшее биение сердца, так и норовящее выпрыгнуть из почти обмякшего тела. Слова мистера Дарси доносились будто сквозь пелену, но ты нашла в себе силы ответить. — Тогда, надеюсь, вы будете не столь яро ненавидеть меня после того, что я сделаю. Крепко зажмурив глаза, ты подалась вперед, и мужчина ответил тебе тем же вопреки всем твоим страхам и сомнениям. Ваши горячие губы обвенчали вас в твоем первом в жизни поцелуе, греховно сорванным в самом расцвете именно тем, кого ты любила больше всего на свете самой чистой любовью. Ты ощущала каждой клеточкой, как умершая часть твоей души вновь оживает и трепещет в агонии, ранее тебе не веданной — настолько мучительно-сладостной была она, затуманивая все, что ранее казалось важным. Пухлые умелые губы сминали твои, и от них пахло свежестью утреннего луга и терпкостью домашнего вина. Длинные пальцы гладили осиную талию, обтянутую косточками корсета, изредка проходя по оголенной и сплошь покрытой мурашками коже рук. Она была нежнее любых шелков, устилающих его кровать, и он упивался каждой секундой прикосновений к твоему мягкому, изящному телу. Твои томные вздохи дурманили опьяненный разум мужчины, заставляя совсем не по-джентльменски прижимать тебя еще ближе, так, чтобы ты была способна почувствовать всю неистовую силу его желания. — Ты не видел мистера Дарси? Противный голосок Кэролайн пронесся совсем рядом с вами, и вы в тот же миг отпрянули друг от друга, словно прокаженные. Рыжеволосые кузены прошли мимо, так и не заметив вас, и незамедлительно растворились в столпотворении богато разодетого люда. Вы тяжело дышали, испуганно смотря друг на друга, и не ведая, что предпринять. Твоя некогда идеальная укладка немного растрепалась, а у брата на щеках застыл очаровательный юношеский румянец. Его пухлые губы были приоткрыты, а голубые глаза, обрамлённые длинными ресницами, все еще мутнели от внезапно нахлынувшей страсти. Перед тобой будто стоял не взрослый мужчина, а испуганный мальчишка, впервые познавший ласку женской любви. Недолго думая, ты официозно поклонилась ему, не в силах сдержать мечтательной улыбки, отражающейся очаровательными ямочками у рта. — После всего, что произошло, было бы крайне невежливо с вашей стороны не подарить мне танец, мистер Дарси. Ты утащила опешившего мужчину обратно в зал, где столь удачно играла твоя любимая симфония. Он больше никого не подпускал к тебе, и вы танцевали до самого утра под аплодисменты публики, периодически выбегая в ночной сад, чтобы вновь утонуть в нежности друг друга в зарослях кустарников. Низкий басовитый голос шептал тебе слова любви, а ты лишь покрывала его скулы и кисти в ответ мириадами поцелуев. Цикады пели вам свои песни, а в воздухе пахло переменами. Эти перемены несомненно предвещали вам нечто прекрасное.