Лодка

      Битва за замок длилась всю ночь. Лукас Эйвери, как и остальные Пожиратели, утром не вернулся домой. Мэриан была взволнована, но строгое воспитание не позволяло ей показать эмоции даже в одиночестве. Это сложно. Сложно, когда годами строишь вокруг себя стену, чтобы никто не видел твоей слабости. Каждая дрогнувшая мышца на лице, случайный жест, дрожь на кончиках пальцев, глаза, открывшиеся шире, чем положено — всё это то, что семейство Эйвери, как истинные холодные аристократы, считало слабостями. Сила, в их понимании, была в терпимости, сдержанности и холодном разуме. Это всегда вело людей выше, по головам, но выше. Поникшая женщина отправилась в заснеженный сад отвести душу и только там смогла выдавить из себя всего одну, тут же остывшую, слезинку. Но есть ли разница, сколько слёз было пролито, если ком в горле не давал свободно дышать, а боль из души переходила в тело? Лиа наблюдала за матерью из окна своей спальни, слегка отодвинув занавеску цвета мокрого асфальта. Часы в гостиной на первом этаже громко пробили восемь раз. Всего восемь часов утра, понедельник. Лиа знала, что осада продлится ещё долго, особенно долго для тех, кто вот уже шестнадцать часов подряд бьётся во имя свободы.        Сменить одну клетку на другую, но более просторную. Тоже мне, свобода…       Но если верить на слово Тёмному Лорду, его обещания и то, каким он видит магический мир во время своего правления, это не худший вариант. И он избавлял Эйвери от угрызений совести. Не борьба добра и зла, как ей казалось раньше, а лишь битва за власть. Кровавое, беспощадное сражение. Лиа знала, что с минуты на минуту Лорд снова позовёт её и остальных Пожирателей, которые по тем или иным причинам ещё не участвовали в битве. Захватить замок — практически равно запустить когтистые пальцы в душу Министерства. Это место было важным объектом, для управления одной из границ Англии; место встреч послов и министров из Европы; обитель мракоборцев и место, где хранится больше тайн, чем в самом здании Министерства. Потому его так тщательно охраняли, потому туда не пускали большинство работников Министерства.       Вчера повелитель сказал, что пустит все силы на это задание, а это значило, что сегодня в мэнор явятся юные Пожиратели, на замену тем, кто пал этой ночью. Сегодня в замке безопасней, насколько это возможно, а Лорд не хотел бездумных смертей. О чём он и заявил вчера, назвав молодых волшебников «‎мои дети»‎, словно был их крестным отцом или кем-то вроде того.        Мракоборцы устали и должны быть на пределе, их осталось не много и им не от кого ждать помощи. Англия осталась без Министра, другие страны едва ли в курсе того, что происходит на границе, а все силы брошены на охрану бывшего министра и других важных персон. Лиа выдохнула, отпуская плотную грубую ткань, давая ей снова избавить комнату от блёклого солнечного света. Она была готова, только мысль о наличии близких людей на поле боя вводила в напряжение. К переживаниям за свою жизнь и жизнь отца прибавились ещё и мысли о друзьях. Готовы ли они, смогут ли выдержать испытания и чего хотят на самом деле?        Окинув тёмную комнату взглядом, Лиа наткнулась на одно из писем Теодора. Они перекинулись парой строк ещё вечером. Парень переживал за отца и ему было не по себе находиться дома в одиночестве, пусть дом и так практически всегда пустовал. Когда он узнал, что Лиа присутствовала в начале битвы, отругал её в письменном виде. Волновался, написал, что не удивлён, но готов дать ей оплеуху за то, что заставила его нервничать. Слизеринка мягко улыбнулась, глядя на сложенное пополам письмо. Метка вот уже несколько секунд звала её, но Лиа дала себе немного времени привести мысли в порядок. Когда держишь всё в себе, порой эти пару секунд необходимы, чтобы идти дальше.        В поместье Малфоев, на замену которому скоро придёт целый замок для встреч Пожирателей, явились не только самые младшие слуги Лорда. Выйдя из камина, Лиа заметила нескольких незнакомых женщин, одетых в одинаковые мантии, украшенные серебром. Темноволосые, статные, с чётко очерченными скулами. Проходя мимо, девушка провела их взглядом, решив, что ведьмы по описанию подходят под тех, о ком когда-то давно писали в «Пророке». Они принадлежат какому-то скандально известному клану, прибывшему в Англию откуда-то из центральной Европы. Да, это определённо были они. Слизеринка прошла мимо, направляясь к друзьям, стоящим в стороне, украдкой указывая им на незнакомых славянок.       — Выпускницы Дурмстранга, — косясь на волшебниц, тихо проговорил Нотт, когда Пэнси слегка коснулась руки подруги в знак приветствия.        Теодор мягко чмокнул девушку в лоб, пока та обернувшись заинтересованно смотрела на женщин. Было в них что-то зловещее. Угрюмые и абсолютно равнодушные, но притягивали к себе взгляд.       — Кого-то напоминают, — ухмыляясь на одну сторону сказал Малфой, обращая на себя внимание только что прибывшей однокурсницы.        — Да неужели? — Эйвери нахмурила брови, но тоже ухмыльнулась.        Едва ли между ней и этими волшебницами было сходство, думала Лиа. Но оно было. Дело не в тёмных волосах и не их отстранённости, а в том, что их всех связывала ноша. Разная, но одинаково тяжёлая. Это видно по гордому взгляду, который в упор смотрел туда, куда хотелось, без стеснения, волнения и страха.        — Нас не слишком мало, чтобы суметь закончить начатое? — задумчивый тон Пэнси заставил остальных ещё раз пробежаться глазами по залу.        Шестеро выпускниц Дурмстранга, четверо хогвартских шестикурсников и ещё пара незнакомых мужчин, тихо шепчущихся в другом конце комнаты. Вряд ли их усилий будет достаточно, если битва окажется ещё далёкой до окончания.        — Справимся, — несколько раз приподнявшись на носочках ответил Нотт и взаимно кивнул Малфою.        Парни выглядели напряжёнными, но их уверенность успокоила Паркинсон, которая тихо выдохнула. Лиа подозрительно взглянула на подругу, по лицу которой читалось едва заметное желание… уйти. Её чёрные волосы были собраны в хвост, до которого даже не достали передние прядки, которые Паркинсон заправила за ухо, веки напряжены, а губы расслаблены. Чёртовы слизеринцы — чувствуют одно, но всем видом покажут совсем иное. А может и то, что действительно творится в их душах, кто их поймёт? Эйвери не была исключением, погрузившись в раздумья, и казалась совсем отстранённой.         Тёмный Лорд явился аккурат тогда, когда Нотт завёл разговор о том, что Лиа видела, когда битва только начиналась. Жуткие кадры мелькнули перед глазами, но они уже не вызывали того страха, который Эйвери ощутила тогда. Сейчас всё казалось проще. Бороться — значит бороться, жить — значит борись, делай — что приказали. Тяжёлый медальон под кофтой хлопнул по груди, когда Лиа резко обернулась в сторону повелителя. Поклялась защищать его — защитит и себя. Раз доверил, значит достойна, по мнению Лорда. Какая-то часть Эйвери ухмыльнулась где-то в глубинах её подсознания, ведь Лорд ошибся, доверившись ей.        Волдеморт зашагал к центру комнаты, окинув взглядом немногочисленных подданных. Их количество нисколько не расстроило его, напротив, он считал, что взять Дувр куда проще силой, а не количеством никчёмных душ. К тому же, никчёмные души на поле боя были отправлены ещё вчера.        — Пусть то, что вы увидите, не пугает вас. Ни одна смерть этой ночью не оказалась напрасной, — хриплое шипение раздалось эхом по ранее уютным стенам холла. — Каждый из вас особенный, потому именно вы закончите начатое вашими товарищами. Идите и заберите то, что по праву будет принадлежать нам. Сила на нашей стороне.       Говорил так, словно уже одержал победу. Уверенно, будто опасность давно миновала и стоит лишь явиться в Дувр, чтобы тебе вручили ключ от замка, и дело в шляпе. И пусть каждый понимал, что всё обстоит совсем не так, присутствующие безоговорочно начали аппарировать прочь прямиком с мест, на которых стояли. Пятеро ведьм в унисон приподняли руки вверх, и тёмный дым окутал каждую из них. Клубы возникли из-под их кожаных туфель и обвили женщин, скрывая от внешнего мира, а когда рассеялся, от волшебниц не осталось и следа. Лиа впервые видела такой стиль аппарации, и первой возникшей мыслью было то, что магия, которой её учили, была далеко не единственной. Конечно, они все убедились в этом ещё на четвёртом курсе, когда в Хогвартс явились ученики других школ волшебства, продемонстрировав совсем иные умения и способы колдовства. Но лишь сейчас Эйвери поняла, сколько ещё перед ней совершенно закрытых дверей, многие из которых Волдеморт уже открыл для себя. Лиа бросила взгляд на тёмного мага,  обдумывая, на что способна та часть его силы, которая заточена в кулоне на её груди, и сколько ещё скрыто от глаз его подданных.       Слизеринка протянула расслабленную кисть, призывая друзей коснуться её. Последним, холодным пальцем, до неё дотронулся Малфой. Смотрел прямо в глаза, когда их закрутило торнадо аппарации. Вокруг на несколько секунд всё стало размытым и только её зелёные глаза остались различимы на фоне буйства красок. Драко хотел спросить, видела ли она его отца. Хотел, да только не мог показаться взволнованным в присутствии даже близких друзей, пусть и каждый из них волновался за членов своих семей. Его бы не осудили, не сочли трусом или что-либо ещё, чего он мог опасаться, но Драко не нашёл момента, чтобы спросить об этом, а может, на самом деле, и не хотел слышать ответ. Он сделает всё сам, найдёт отца и убедится в том, что всё в порядке, а затем с ним же вернётся домой. С ним, и с победой.       С момента, когда медальон Салазара Слизерина повис на шее Эйвери, эмоции, которые ранее ещё норовили выскользнуть наружу, оказались заточены где-то глубоко внутри. Они были обузданы, да настолько, что требовалось отдать себе отчёт в том, что действительно желаешь их прочувствовать. Сила, спрятанная в реликвии, нашла выход, соприкасаясь с кожей молодой волшебницы. Проникала сквозь неё, заставляя гудеть кончики пальцев. Одна только мысль об обладании частицей силы Тёмного Лорда, расслабляла хранительницу, и та, словно готовая ко всему, что приготовила судьба, пустилась в бой, как только различила перед собой уставшего врага.       — Не пускать их внутрь, — бросил Теодор, убежав к замку вместе с Малфоем.        Слизеринцы пустились врассыпную, а замок уже открыл свои двери для незванных гостей. Пропитанная кровью земля ждала прибытия молодых и сильных волшебников, как и всё вокруг. Обе стены, окружающие крепость, пали, их охрана была мертва, а битва продолжалась уже внутри величественного исторического сооружения. Волдеморт был прав, «ключ к Англии» оказался не таким неприступным.       Отбиваясь от летящего на метле мракоборца, Лиа невольно проследила за тем, как Тео ловко перепрыгивает один из обломков и забегает прямиком в замок. Это была его стихия. Дерзкий, вспыльчивый Нотт, которому жизненно необходимо высвобождать накопившуюся злость и энергию, получил эту возможность. Одним движением кисти он отбросил одного из парящих противников. Мракоборец с силой влетел в стену, оставив метлу в воздухе, а Нотта уже и след простыл. Внутри что-то дрогнуло, когда Лиа несколько секунд смотрела ему вслед. Слабое, едва заметное чувство где-то в груди. Щемило. Они с Пэнси остались вдвоём. Брюнетка убежала в сторону и остановилась поодаль, старательно выполняя поручение Нотта и не пуская врагов в замок. Внутри было опасней, потому их оставили снаружи. Если около замка нужно лишь смотреть в оба, то внутри стен приходится надеяться на то, что тебя не пришибёт обломком от взрыва в соседнем коридоре.        Медальон на шее придавал сил, давал ощутить покой и уверенность в каждом движении и каждом озвученном заклинании. Лёгкость, как вчера, когда девушке посчастливилось дуэлировать с достойным мракоборцем. Защитники один за другим замертво падали на землю от рук Эйвери, Паркинсон и нескольких других Пожирателей, патрулирующих замок в воздухе. Запах крови чувствовался, несмотря на сильный мороз, заставлял кривиться от противных ноток сладковатого железа. Противники были на пределе, оказались лёгкой добычей и стали жертвами молодых Пожирательниц, позади которых свои умения показали и те незнакомые волшебницы из дома Малфоев. Мельком, не отвлекаясь от битвы со взрослым мужчиной, который едва держался на ногах, но был сильным соперником, Лиа наблюдала, как сражались ведьмы. Их техника, движения, заклинания, всё было совершенно другим. Одна из незнакомок невысоко воспарила над землёй без помощи метлы и, разведя руки в стороны, выпустила сильный поток ветра. Он словно ударил каждого из тех, кто нёс опасность, но не заставил покачнуться даже волосы волшебниц, находящихся поблизости. Если научиться подобному, освоить эти навыки, можно смело считать себя победителем даже тех сражений, которые ещё не начались. Лиа думала об этом, разрезая воздух палочкой. Если бы у неё получилось научиться, ей была бы не нужна помощь Лорда, она была бы способна защитить себя и каждого от любого противника. Сохранила бы жизнь, не сближаясь с тёмным волшебником, если бы у неё было больше времени. Этот поезд ушёл, но Эйвери твёрдо решила попытаться. Стать сильнее — это всегда правильное решение.        Из замка стали всё реже доноситься хлопки и взрывы, стёкла на окнах давно вылетели, оставив на своём месте только острые осколки, торчащие из оконных рам. Битва подходила к своему логическому концу. Переглянувшись с Пэнси, Лиа произнесла одно из защитных заклинаний, отбившее нескольких оставшихся мракоборцев поблизости. Что-то тянуло в замок, подсказывало явиться туда. Пэнси быстрым неуверенным шагом последовала за подругой, суровым взглядом проследив, как один из волшебников скрючился на снегу, прижимая к себе раненую ногу.        От красивых коридоров остались только воспоминания, которые хранили эти стены. Камень, цвета слоновой кости, почернел от огня и взрывов, капли застывшей крови бросались в глаза, отбитые углы кричали о ужасе, творившимся здесь этой ночью и продолжающимся до сих пор. Лиа медленно шагала вперёд, пиная обломки плит, деревянных панелей и картин, жители которых уже давно сбежали. Армия Волдеморта почти одержала победу.        — Ты уверена? Может уйдём отсюда и сделаем, как сказал Тео? — тихо неуверенным голосом заговорила Пэнси, шагая позади и часто оборачиваясь.        — Тео сказал не пускать никого внутрь, а не запретил входить самим, — серьёзный тон Эйвери внушал уверенность, но Паркинсон всё равно опасливо осматривалась по сторонам, и Лиа обернулась, заметив это. — Эй, — обратилась она к девушке и протянула ей руку. — Всё хорошо. Нужно найти их, и мы выберемся отсюда. Битва почти окончена, — мягко, насколько только могла, продолжила Эйвери, и подруга кивнула. — Мы пришли вместе, вместе и уйдём. Всё почти закончилось.       — Вместе, ну да, — повторила слизеринка едва слышно и сглотнула. — Верно…       Выставив палочки перед собой, волшебницы неспешно продвигались вперёд, прислушиваясь. Где-то справа чьё-то тело громко ударилось о запертую дверь, и звуки борьбы затихли.  Девушки остановились, смотря, как ручка двери поворачивается, и труп незнакомого волшебника выпадает в коридор, а из дверного проёма появляется Лукас. Окровавленный, в пыли и подратой одежде. Красные от усталости глаза… Лиа никогда не видела его таким, словно он действительно побывал в аду и выбрался из него.        — Папа! — на выдохе негромко произнесла Эйвери и бросилась к нему.       Она обхватила его широкую грудь руками, на секунду прижавшись к отцу, а затем осмотрела его. Лукас был цел, видимых сильных ранений Лиа не заметила, пробежавшись взглядом по неглубоким ссадинам на его теле. Мягкая рука легла на шею девочки, и та ощутила тёплое дыхание у своего лба, когда Лукас на секунду прижался к нему губами.       — Хорошо, что жива, — с хрипотцой ответил он, глядя на чистую и целую одежду, для себя отметив, что эту ночь Лиа провела дома. Это было хорошей новостью, и Лукас покосился на дочь своего знакомого.       — Мистер Эйвери, — Паркинсон кивнула.       — Ох, Мэрлин! — облегчённо выдохнула Лиа, держа отца за запястье. — Я должна сказать, у нас получилось, он…       — Они наверху, идите туда и помогите остальным, — Лукас прервал порыв дочки, указывая в сторону одного из прилегающих коридоров.        — К-конечно, — Лиа заикнулась, закрывая рот.        — Осторожнее.       Она не ответила на напутствие отца. Лиа только махнула рукой, быстрым шагом следуя за Пэнси туда, куда указал Лукас, оставляя его позади. Она расскажет ему всё потом, обрадует его, когда они вернутся домой. Её отец ещё не знает, что она добилась его полного прощения. Лиа предвкушала то чувство, когда расскажет ему. Чувство, когда она утрёт ему нос. Слизеринки бежали вверх по лестнице, стараясь не споткнуться о многочисленные останки былых предметов интерьера. Помочь остальным — крутилось в их головах, пока они, заглядывая в каждый коридор, осознавали, что битва действительно практически окончена. Только где-то высоко над головой доносились звуки сражений. Лиа направилась туда, минуя брошенные тела. Много тел. Здесь пали все, кто мог защищать замок. Когда они пробегали по одному из коридоров, зелёный луч за окном ударил в небо, образуя из туч чёрную метку, как та, что во время её первого задания, создала Беллатриса. Слизеринки остановились, глядя, как тёмный образ черепа со змеёй возвышается над замком и теми, кто за него пал. Светлое небо вмиг затянулось. Это было ужасающее, но до невозможного величественное зрелище. Демонстрация силы. Они победили.       — Закончилось… — Тихо вырвалось из уст Эйвери.        — Красиво, — сглотнула Пэнси, подняв взгляд к небу.        — Найдём Малфоя и Тео, и уходим отсюда, — Лиа обернулась, вдруг осознав одну деталь, которой почему-то совсем не предала значения. — Или… хочешь найти отца?       — Уверена, с ним ничего не случилось. С ним… уж точно. Идём, — махнула она рукой, но после остановилась, сделав лишь шаг. — Только у меня плохое предчувствие.       Девушки резко переглянулись. Лиа смотрела на подругу, которая заперла страх и остальные чувства глубоко внутри. Да только то самое предчувствие выбилось наружу. У них обеих. Несколько секунд они смотрели друг на друга, понимая, что чувствуют одно и то же, и это не давало покоя. Слизеринки ломанулись вверх по лестнице, в поисках остальных. Обе старались убедить себя в том, что это чувство ничего не значит, что это лишь игры их нездоровой психики или так подействовала на них эта битва. Когда они пробегали мимо одного из коридоров, из которого ещё слышались раскаты заклинаний, один из лучей едва не угодил аккурат в голову Эйвери. Лиа резко остановилась, уворачиваясь, пока Пэнси со злостью атаковала противника,  покушавшегося на жизнь её подруги. Но удар предназначался не ей.        — Эверте статум! — произнесла Паркинсон, выбрасывая мракоборца в выбитое окно и громко вдохнула, обернувшись назад.       Лиа тоже замерла, когда среди мёртвых тел мелькнула копна светлых волос. Драко Малфой стоял на коленях около своего отца, который опёрся спиной о стену, пока его сын руками прикрывал рану на животе. Покрытое потом и грязью лицо взрослого волшебника было бледнее обычного, веки медленно прикрывались, пока Драко судорожно пытался помочь. Внутри что-то встрепенулось, сковав Эйвери на несколько важных секунд.        — Я… я не могу забрать его отсюда. Помогите…— губы Малфоя дрожали, глаза пробежали по девушкам и снова вернулись к тому, кому Лиа была обязана жизнью.        Взгляд не мог оторваться от душераздирающей картины, но внезапный шорох позади заставил это сделать. Красный луч летел в их сторону, озаряя коридор тёплым, но опасным свечением. Мракоборец казался слишком невредимым после столь длинного боя и брезгливо скривил губы, глядя на молодых Пожирателей. Окатил их бездушным презрением, искренне желая сделать больно, отомстить за смерть товарищей, разруху и то, что эти дети решили посягнуть на власть Министерства.        — Протего, — прошептала Лиа, вступая в новую схватку. — Давай, Пэнс, давай!       Осознание того, что это была её битва, пришло почти сразу. Гнев согревал изнутри, но Лиа не давала ему ни шанса затуманить разум, ведь у неё за спиной находились те, кого она не могла дать в обиду. Паркинсон доверилась подруге, тут же падая на колени около мужчины и испачкала руки в его крови, нашёптывая заклинания, которые удавалось вспомнить. Слизеринка неплохо сражалась, но сражения были не для неё, и сегодня она в этом убедилась. Целительство было тем, чему она должна научиться, оставив борьбу для других, более кровожадных. Её пугали заклинания, летящие в её сторону, она опасалась среагировать не вовремя и жутко боялась боли. Глядя на едва живого отца своего друга, Пэнси убедилась в том, что действительно желает избавить от боли других.        — Скорее! — прошипел Драко, нервно оборачиваясь на Эйвери, отважно прикрывающую их спиной. Он знал, был уверен, что она не подведёт, но, глядя на отца, не понимал, сколько ещё времени ему удастся продержаться. Животный страх окутал с ног до головы, заставлял руки предательски дрожать, и Драко даже не мог смотреть на отца. Ком подступил к горлу, давил и душил парня, пока он бездействовал.        — Я стараюсь, стараюсь! — прошептала Паркинсон, прикрыв глаза и пытаясь вернуть себе самообладание. Сконцентрировавшись, она почувствовала, как медленно магия выходит из-под её пальцев, прижатых к ране, и та понемногу затягивается. Кожа под грудью мужчины плавно натягивалась под её окровавленными пальцами, но этого было мало.        — Чёрт подери, — не унимался парень. — Мы вытащим тебя отсюда, слышишь? Вытащим.       — Крови… много. Здесь осколок, я не смогу его вытащить. Нужно унести его отсюда, но он не сможет аппарировать, Драко. Драко! — в конце чуть прикрикнула Пэнси, пытаясь достучаться до парня.       Драко обречённо перевёл взгляд на подругу, что защищала их от атак мракоборца. Смотрел, словно ждал, что хоть она сможет помочь ему спасти отца. Он ведь столько раз помогал ей, пусть ни разу об этом и не сказал, кроме того глупого порыва в ночном лесу. Она ведь должна ему! Должна что-то сделать, хоть кто-нибудь должен ему помочь! Ведь… его отец тяжело ранен, он не справится сам.       Отбиваясь, свободной рукой Лиа пыталась нащупать карман мантии. Проникнув в него, девушка судорожно нащупала небольшой пузырёк, который, как она надеялась, не пригодится. Что-то подсказало бросить его в карман перед самым выходом, просто так, на всякий случай. Одно из немногих действий, которыми она может гордиться.       — Драко, — окликнула она взволнованного до предела парня и бросила ему зелье, — Дай ему выпить и уведите его вниз! Там мой отец! — прокричала слизеринка, украдкой поглядывая, как парень трясущимися руками вливает зелье в рот своего отца.        Глаза Люциуса надолго отпечатаются в памяти Паркинсон, которая в первый раз в жизни столкнулась с подобным. Страшно только представить, что чувствовал Драко в этот момент, но где-то внутри у него незаметно подкрадывалось чувство яростной благодарности. За эту неумелую, несмелую, но такую важную, мать его, помощь, он был готов отдать всё, что имел, был готов посвятить жизнь этим девушкам, что оказались рядом тогда, когда он так в них нуждался.        Мракоборец не отступал. Ненависть кипела в его глазах и он направил её не в девчонку. Он хотел убить Малфоев и ту другую, целительницу. Видел боль сына, пытавшегося спасти отца, видел напряжённое лицо Лии, близко принявшей то, что случилось, и хотел сделать ещё больнее. Лиа заметила, как заклинания были направлены ей за спину и только злилась на мерзкую наглость. Оскалившись, она встала на защиту тех, кто столько раз успел защитить её. Не давала мракоборцу приблизиться, пока зелье не начало действовать и Малфой младший не помог подняться Люциусу. Они с Пэнси обхватили мужчину руками, помогая сохранять равновесие, и начали выводить его из коридора. Зелье должно было остановить кровотечение и ненадолго придать сил раненому, этого хватит, чтобы выбраться из замка и найти подмогу, если Люциус всё ещё не сможет аппарировать. Но дальше оставалось уповать только на то, будет ли судьба благосклонна к нему.       — Лиа! — прохрипел Драко, уводя отца в безопасное место. — Тео! Найди Тео! Его задело, найди его!       Разряд тока разошёлся по каждому капилляру в теле Эйвери. Невидимая молния ударила в макушку и достала до грязного пола, усыпанного трещинами, причудливо напоминающими ветви гремучей ивы. Это было именно то, чего стала бояться Лиа больше, чем отцовского гнева.       Время замедлилось, удары сердца стали более ощутимы. Тук. Девушка оборачивается к Малфою. Тук. Парень бросает на неё последний взгляд, прежде чем скрыться за углом. Пусть это будет не правда. Тук. Только что Драко Малфой собственноручно окрасил несколько тёмных волосков на висках Эйвери платиновой краской.        Задело… Найди.       Несколько секунд сомнений и отрицания, а затем пришло принятие. Но не то, что приводит к смирению, а то, что пробуждает огонь. Разъярённая волшебница с удвоенной скоростью отбивала заклинания, заставляя противника пятиться. Сердце застучало в груди, отбивая свой ритм прямиком в медальон. Самый дорогой человек в её жизни в опасности, а этот козёл не даёт уйти и найти его! Рыкнув от злости, Лиа пригнулась, приняв устойчивую позу, и протянула вперёд обе руки.       — Экспульсо, — прошептала она.       Ослепительный синий свет озарил коридор. Яркая вспышка вылетела из кончиков пальцев волшебницы и из палочки, соединяясь в один мощный поток энергии. Тяжело дыша, Лиа подняла взгляд на мракоборца, ставшего эпицентром взрыва. Борись она за свою собственную жизнь, сражение оказалось бы отчаянным, но когда речь шла о Нотте… Был лишь один вариант — сделать всё, чтобы победить. Лиа бросила прочь, нервно цепляясь за стены на поворотах и заглядывая за каждый угол. В каждом мёртвом теле на своём пути она боялась увидеть его лицо. Нет, Тео не мог быть мёртв, он слишком сильный волшебник и ни за что бы не сдался. Это же её Тео, способный выжить даже после конца света. Скорее, он сам бы стал причиной апокалипсиса, чем дал себя в обиду. Лиа бежала по коридорам, минуя Пожирателей, возвращающихся к выходу из замка, маневрировала между несколькими незнакомыми мужчинами, вырываясь вперёд, поднимаясь выше по ступенькам. Слышала звуки хлопков от аппарации позади себя, но не останавливалась, как крутые парни не оборачиваются на звук взрыва. Пока наконец она не набрела на одну из комнат, дверь в которую была открыта. Тео стоял у окна, взъерошенные волосы развивались от поднявшегося ветра, когда он ногой сталкивал противника вниз. Медленно обернувшись на звуки шагов за спиной, он увидел напряжённую подругу. Лиа видела и раньше этот его взгляд, полный ненависти, одурманенный собственной энергией и силой. Но тогда он не был убийцей. Без каких-либо чувств, кроме агрессии, он вытолкнул противника, отправив в свободное падение из окна пятого этажа. Лиа не была удивлена, скорее наоборот, в который раз убедилась в том, что спокойная жизнь была не для них.       Смотря на дорогого друга, Эйвери выдохнула, бросившись к нему, но не успела и коснуться парня, как тот покачнулся в сторону, опираясь о угол. Его рука потянулась к плечу, из которого густо сочилась кровь. Пальцы тут же испачкались, а лицо скривилось от боли. Лиа замерла, чувствуя едва ли не ту же боль, что и Теодор. Видеть его таким было… сложно.        — Вот я молодец, да? — криво ухмыляясь заговорил Нотт, поднимая взгляд на подругу и сильнее сжимая плечо. Пару багровых капель упали на пол, покрытый толстым слоем пыли. — И как теперь выиграть турнир?       — Квиддич подождёт, капитан, — Лиа сделала пару маленьких шагов вперёд и осторожно убрала его руку.        Отодвинув часть разорванной одежды на плече Тео, девушка осмотрела рану. Глубокая, рваная, точно от взрыва, которым случайно задело парня. Нужно было выбираться, и как можно скорее. Лиа обернулась назад, стараясь вспомнить правила аппарации с раненым спутником. Взгляд упёрся на клочок ткани на полу и не покидал его ещё несколько долгих секунд. Думая, она всегда пялилась в одну точку, собирая разум до кучи. Нотта всегда это забавляло, словно подруга ушла в транс.       — Волнуешься? — спросил Нотт, заглядывая в глаза подруги, которая тут же глянула на него.        Её глаза, напряжённые брови, приоткрытый рот. Конечно, она волновалась. Лиа была в ужасе, но почему-то не до конца её эмоции были ей подвластны. Они сидели глубоко внутри, давая прочувствовать лишь свои отблески, словно что-то блокировало их. Но даже этого было достаточно, чтобы заметить боль в её глазах, настолько она была сильна. Девушка выглянула в окно, замечая, как оставшиеся Пожиратели аппарируют прочь. Битва действительно была окончена.          — А ты в этом сомневаешься? — прошептала она, покачав головой.       — Забери меня отсюда… — глубоко вдохнув, ответил Нотт, опуская голову.        Больно. Как же от этих слов было больно! Лиа крепко стиснула челюсть, прикусив губу. Она не может быть слабой, не может позволить себе раскиснуть и позволить мерзким эмоциям вырваться наружу и вскружить ей голову. Не сейчас, когда она нужна Тео. Не сейчас, и никогда.        — Прижми руку сюда, — она положила ладонь парня поверх раны, а затем сверху прижала и свою. — Всё кончилось, сейчас. Потерпи немного. Только потерпи…       Крепко прижавшись к парню, чтобы стать одним целым, Лиа сконцентрировалась, представляя перед собой холл в доме Малфоев. Аппарировать с раненым человеком было опасно. Здоровые, полные сил волшебники порой рисковали оказаться расщеплёнными, а с увечьями это было втройне рисковано. Слизеринка старалась прикрыть собой парня, чтобы избежать возможных последствий, словно это на что-то влияло.        Медленно открывая глаза после хлопка, Эйвери облегчённо вздохнула, увидев перед собой толпу Пожирателей и хорошо знакомые стены. Адам Нотт подлетел к сыну в тот же момент, когда они оказались в доме Малфоев. Девушка только успела чуть отпрянуть от парня, как мужчина осторожно убрал руку сына от раны, мельком осмотрел её и серьёзно взглянул на волшебницу.        — Спасибо, что забрала его, — благодарность в его глазах читалась настолько явно, будто мужчина смотрел на что-то божественное, хоть со стороны Нотт казался спокойным. — Идём, осмотрю тебя дома. — Обратился он уже к сыну и осторожно начал уводить его в сторону.       — Постойте! — негромко сказала она им вслед, чуть взволнованно оглядываясь по сторонам. Вокруг было всего с десяток волшебников, среди которых она не нашла ни Малфоев, ни своего отца, ни Пэнси. — Мистер Малфой. Он уже здесь?        Нотт остановился и вполоборота коротко кивнул, забирая Теодора, не отрывавшего от однокурсницы карих глаз. Лиа прикрыла глаза, делая глубокий размеренный вдох. Пэнси и Драко успели, смогли найти того, кто помог Люциусу аппарировать. Они все были живы, пусть и не совсем целы, но это было главным.        — Цела? — грубый женский голос вырвал девушку из зачатков покоя, который та старательно старалась вернуть.        — Д-да, — открыв глаза, Лиа немного опешила, глядя как Беллатриса оббегает её взглядом.       — Кровь? — женщина указала на грязные пальцы и рукав свитера, который оказался чуть длиннее рукавов мантии.        — Не моя, — отрицательно покачав головой и чуть нахмурившись, ответила Эйвери, как Лестрейндж тут же схватила её за руку и начала толкать, ворвавшись в личное пространство слишком близко и нагло.        — Тогда быстро вернись назад, — прошипела она, широко открытыми глазами осмотрев комнату. — Живо!        Эйвери послушно аппарировала в тот же момент, как только Беллатриса убрала от неё руки. Нужно сказать, женщина ввела её в ступор, появившись слишком резко и не дав толком понять, что ей нужно. Так быстро это всё произошло. Перед девушкой снова восстали руины замка, которые та уже надеялась не увидеть, по крайней мере сегодня. Вокруг уже царица тишина, никто не сновал над головой, никто не сражался. Вокруг вообще никого не было, только обломки, тела и лёгкий белоснежный снежок, которыми они припали. Слушаясь убедительную Беллатрису, Лиа снова вошла в замок через тот же разбитый главный вход и поняла, почему волшебница отправила её обратно.       Как же без него. Наслаждаться победой приятнее, когда твоя одежда чиста.       Среди Пожирателей и кандидатов, в большом холле недалеко от главного входа, стоял Тёмный Лорд. Взобрался на упавшую колонну, шлейфом спустив с неё край мантии и величественно поднял руки вверх.       — Ключ к Англии наш! — воскликнул он, вызвав бурные радостные крики своих подчинённых.         Толпа Пожирателей восторженно взвыла, кто-то хлопал в ладоши, оглядываясь на выживших друзей, а кто-то молча победно ухмылялся. Лиа прошла вглубь, оминая незнакомых волшебников, пока не различила знакомые фигуры. Суровый мужчина в серой мантии, аккуратно уложенными чёрными волосами, зачёсанными назад, как у младшего Малфоя на первом курсе, и девушка, очень похожая на своего отца. Пэнси стояла ровно, натянутая, словно струна, которая вот-вот оборвётся.        — Мистер Паркинсон, — окликнула его Лиа и подошла ближе, встав плечом к плечу, дабы не привлекать всеобщего внимания к их разговору.        — Лиа, — мужчина опустил взгляд вниз, на макушку однокрусницы дочери.        — Вы не видели моего отца?       Мужчина криво ухмыльнулся.        — Он на своём месте, в первом ряду, — Паркинсон кивнул по диагонали вперёд, на секунду чуть втянув щёки.        Пронзительный взгляд младшей Эйвери упёрся мужчине в переносицу и ему не нравилось это. Никому не нравилось, когда ледяной, без всякой опаски, взгляд устремлялся в твою сторону. Тем более, когда он принадлежал какой-то девчонке, которая и жизни то не видела. Эти Эйвери вечно умудрялись прибрать к рукам все лавры, словно единственные, кто способен на великие свершения. Лиа медленно перевела взгляд на Пэнси, которая рядом с отцом не посмела проронить ни слова, и уже собралась уходить, чуть покачнувшись на пятках.        — Ваша дочь сегодня спасла вашего друга, — глядя на Тёмного Лорда где-то впереди, спокойно произнесла Эйвери, докладывая мужчине главные новости. — Если бы не она, ни один из Малфоев не ушёл бы отсюда. Просто, чтобы вы знали.        И она ушла, зашагала вперёд, приподняв подбородок, высматривая собственного отца, который так же, как и Паркинсон, не видел в дочери того, чего хотел. Не замечал удивительных качеств, не ценил уникальных черт девочки, которая уже давно была не ребёнком. Лиа шла, оставив Паркинсонов позади, надеясь, что мужчина задумается, откроет наконец свои глаза и увидит дочь, которая заслуживала его внимания. Самым странным было то, что слизеринка и вправду думала, что может на это повлиять, словно это так просто — открыть человеку глаза на то, что он и так видит перед собой, но не хочет замечать. Пробравшись к первому ряду, среди толпы довольных победой Пожирателей, девушка остановилась. Её отец, Беллатриса, Рабастан и Родольфус Лестрейнджи, Снейп, Долохов, Селвин стояли прямо перед Тёмным Лордом. Лиа встала с краю, не став пробиваться к отцу, и не сразу заметила Драко тоже стоявшего в стороне, чувствуя, что вовсе должен быть не здесь, пока повелитель завёл речь о важности сегодняшнего дня, о том, что настал решающий день для него и его верноподданных.       — Как он? — тихий голосок Эйвери заставил парня чувствовать себя уютнее среди чужих людей.        — Выкарабкается, Пэнси умница, — Драко смотрел не на неё и не на Волдеморта, его взгляд упёрся в треснувшую плитку на полу, где-то у ног повелителя. — Ты… нашла Тео?       Умница. Да, это определённо о Пэнси. Подходящее слово.        — Нашла, он в порядке. Ранен, но в порядке, Адам увёл его, — так же тихо, практически шёпотом говорила она, не отрывая взгляд от Лорда. Она чувствовала себя лучше, когда тот был в поле её зрения, безопаснее. То ли от того, что так проще, когда видишь его и знаешь, чего ожидать, то ли от того, что в его присутствии ей в последнее время действительно было комфортно. Теперь он не навредит ей.       — Хорошо, — выдохнул Драко. — Хорошо…— повторил он и наконец перевёл серый уставший взгляд на подругу.        Стояла рядом и смотрела на Лорда так, словно в этом и был смысл её жизни. Спокойная, размеренная, уверенная, следила за каждым движением, как Макгонагалл на экзамене. Руки спрятала за спину, будто здесь и есть её место. Пфф, нет, конечно, нет. Здесь должен был быть кто угодно, но не она. Ведь так? Драко думал об этом, зацепившись глазами за мягкие волны её тёмных волос. Вот же… Блестят, гладкие. Она должна сейчас нежно потягиваться в кровати, чтобы волосы эти были на подушке разбросаны, а не это всё. Синяки под глазами, может ей вообще сон не нужен, как вампирам? Как бы не противоречил её внешний вид тому, во что они все ввязаны, Малфою пришлось признать, что его однокрусница, кажется, в своей тарелке. Его рука уверенно потянулась к её запястью, аккуратно обхватывая его.        Взгляд Эйвери медленно обратился к парню, чьи холодные пальцы осторожно коснулись её кожи. Чуть повернув голову, Лиа заглянула в ледяные покрасневшие глаза. Боль делала его ещё красивей. Стоит признать, Драко действительно был симпатичным. Загадочным, хитрым, что Эйвери в нём не нравилось, но красивым. Очерченный подбородок, острые скулы, белоснежные волосы. Если бы не его скверный характер, был бы ангелом во плоти. Но, как мы все помним, дьявол тоже когда-то им был.       — Спасибо, — одними губами прошептал парень, отводя взгляд куда-то в сторону.        Уголок губ девушки выдал что-то похожее на секундную улыбку. Она, конечно же, не радовалась, это скорее было реакцией на благодарность, ободряющая полуулыбковая ерунда, пусть Драко тогда уже и не видел её лица. И пусть благодарить он должен не её, а Пэнси, ведь это она помогла Люциусу вернуться домой живым, Лиа повернула кисть правой руки, позволяя ладони Малфоя скользнуть по ней ниже. Она сжала мужскую ладонь, стараясь этим жестом выказать поддержку. Они рядом, всё закончилось, он не один. Ей хотелось, действительно захотелось показать Драко, что он не один, по крайне мере, сейчас, когда ему, безусловно, сложно. Он и вправду был не один, никто из них не был ни в одну минуту своей жизни. Пусть не личным присутствием, но мысли слизеринцев всегда крутились где-то рядом с друзьями. И с недавних пор, Лиа и Драко тоже ими были. Между ними образовалась никому не известная связь, ниточка, связавшая этих двоих. Тонкая, хрупкая и больше напоминала паутинку, которую порвёт одно необдуманное движение. И потому они оба были слишком осторожны, чтобы не разрушить то, что так внезапно их связало.        — Отныне и навсегда это место — наш дом. Вы, — Лорд провёл волшебной палочкой по залу полному волшебников, — каждый из вас, может найти здесь пристанище, временное или постоянное убежище. Оставайтесь здесь столько, сколько нужно, забирайте столько комнат, сколько захотите и помните о милости вашего Повелителя. Замок Тёмного Лорда принадлежит вам. Люциус, — окликнул он своего верного слугу, но так и не нашёл его среди Пожирателей.        Беллатриса тихо шепнула о ранении и о том, что Малфой не смог присутствовать здесь в этот исторический момент, что раздосадовало тёмного волшебника. Но тот продолжил:       — Жа-аль, — тихо прошипел он, прокручивая палочку пальцами, а затем его голос вновь стал громким, — Что ж, он будет рад узнать, что собрания Пожирателей Смерти будут проводиться здесь. Пусть это и была большая честь, мы больше не будем досаждать старику Люциусу в его родовом поместье, — иронично закончил он.       По залу прошёлся тихий смешок. Те, кто был в курсе истинного отношения Малфоя к оккупации его дома прихвостнями Тёмного Лорда, хихикая переглянулись. Волдеморт был прав, Малфои только рады сбросить с плеч эту ношу. Честь, несомненно, но лишь потому что среди приближённых к Тёмному волшебнику они были единственной настолько состоятельных семьёй, имеющей большой дом. Эйвери были вторыми по списку, но Лукас тогда ещё не был прощён, да и дом у них куда меньше. Кстати, о прощении…       — Закончить наше первое собрание в этих стенах я бы хотел на ещё нескольких приятных нотах. Во-первых, вам придётся прибрать здесь.        — Да, мой Лорд, — вырвалось у какого мужчины первого ряда и Лорд покосился в его сторону.        — Во-вторых, Лукас Эйвери! — Волдеморт жестом заставил мужчину сделать шаг вперёд. — Генерал Лукас Эйвери, твои люди будут рады твоему возвращению. Ты прощён.        Тёмный Лорд кивнул мужчине, глаза которого засияли от услышанного. Он не мог поверить, в его голове не мог уложиться этот до дрожи долгожданный факт. Он прощён! Столько лет он день за днём пытался вернуть расположение повелителя, раз за разом выполняя всё более опасные поручения, которые ранее счёл бы недостойными давнего слуги. Шесть лет. Прошло вот уж шесть лет с момента, как Лукаса Эйвери перестали называть генералом. Лорд отобрал его звание за оплошность, ведь мужчина однажды ослушался приказа. Старший Эйвери сдержанно закивал головой и стиснул челюсть, усмиряя радостное удовлетворение, разливающееся по изрезанному мелкими царапинами телу. Капелька пота, несмотря на мороз, проникший в замок, блеснула на его виске. Слова Лорда были бальзамом для ушей, залечивали раны, заполняли пустоту в душе. Если бы хотел, Лукас всё равно не смог бы описать это чувство возвращения власти.        — Благодаря дочери, — строго добавил Волдеморт, бросив короткий взгляд на Лию, всё ещё державшую ладонь Малфоя в своей.        Девушка видела, как взгляд змееподобного скользнул по ней, чувствовала, как Драко чуть крепче сжал её тонкие пальчики и притянул её руку чуть ближе к себе, чтобы их дружественный порыв поддержки не был заметен остальным и их руки были скрыты широкими рукавами мантий. Медленно Лиа повернула голову к вышедшему из основного ряда волшебников отцу, который так же медленно перевёл серьёзный взгляд в её сторону. Рука девушки тут же выскользнула из ладони Малфоя, и та чуть пошатнулась. Ей хватило упрёков отца, больше подобного она выслушивать не намерена — подумала она, скрывая от себя же ноту страха, пробежавшую аккурат вдоль позвоночника.        Собрание было окончено. Драко кивнул девушке, косясь на приближающегося генерала, и, поджав губы, попятился назад. Медленно развернувшись, он быстрым шагом направился к единственной родственнице в зале, которая в тот же момент забрала племянника домой. Лукас плавно приподнял грубым пальцем подбородок дочери выше, напрявляя её взгляд себе в глаза. Его большой палец заботливо коснулся кожи под её нижней губой. Лиа подняла взгляд на отца и, заглядывая в его глаза, пыталась найти в них и своё прощение. Едва ли она была той дочерью, о которой Лукас мечтал, её было за что прощать и ей было за что извиняться. Впрочем, как и ему. Было заметно, как мужчина пытается выдавить из себя подобие благодарности, хоть излишняя гордость не позволила ему этого сделать. Вместо этого, из его напряжённых губ сложилась неброская улыбка, а морщинки у глаз стали заметнее. Лиа была готова к тому, что не услышит от него «спасибо». В ответ она только самодовольно ухмыльнулась на одну сторону, по-доброму, не так, как обычно это делала. Они поняли друг друга и без слов, хоть в здоровых семейных отношениях должно быть иначе.        Тем же вечером, с помощью отзывчивости, но не по собственной воле, профессора Снейпа, все четверо юных Пожирателей были отправлены обратно в Хогвартс. Всё же, они и так пропустили первый учебный день недели и внезапное исчезновение неразлучных слизеринцев могло иметь последствия. Образование — важная часть жизни уважающих себя волшебников, а привлекать к себе внимание профессоров было бы большой оплошностью. На удивление, Снейп проглотил всё, что он хотел бы высказать студентам за их проникновение со взломом в его кабинет. Промолчал, хоть и злобно кривился всё то время, пока шестикурсники были в поле его зрения.        — Как плечо? Что сказал отец? — Тихо спросила Лиа, поравнявшись с Ноттом по пути из кабинета Снейпа к их гостиной.        — Заживёт, — мягко улыбнулся парень, здоровой рукой приобнимая подругу и на ходу прижимаясь губами к её лбу. — Команде придётся найти нового капитана, — констатировал он, уходя вперёд.        Лиа замедлила шаг, смотря вслед тому, для кого квиддич был не просто игрой. Она обернулась к шагающим позади Драко и Пэнси, пытаясь увидеть в их лицах то же, что они увидели в её — печаль и глубокую обиду. Зная, как непросто было Нотту произнести эти слова, слизеринка была опустошена. Его рана заживёт, битва была явно не последней, они живы, пусть может и временно, но… Тео всегда хотел стать капитаном. Однако в лицах друзей Лиа не увидела того, чего ожидала. Драко выглядел равнодушным, но в связи с состоянием его отца, это было более чем объяснимо. А вот Пэнси… Взгляд Эйвери задержался на темноволосой девушке, её напряжённом лице, покрасневших глазах и дрожащих губах, но никто ничего не сказал. Лиа не нашла слов, которые уместно было сказать подруге в тёмном коридоре подземелий. Время было позднее и разговоры по пустующим коридорам разошлись бы на все прилегающие их ответвления. Замок кишел мракоборцами, и кучка беседующих после отбоя слизеринцев — не то, что они должны были видеть. Так они молча и вернулись в свои спальни, пока Паркинсон, всё ещё не проронив ни единого слова, ушла прочь, бросив на кровать полосатый галстук, который резкими движениями стянула с шеи.        Не к добру. Только не натвори глупостей, ради Мэрлина, Пэнси. Не сглупи.         Лиа глядела на зелёный галстук подруги, едва заметный в тусклом свете спальни девочек. Соседки уже спали или делали вид, что спят. Слизеринка присела на край кровати, догадываясь о том, что могло значить поведение Пэнси. В голове крутилось два возможных варианта, один из которых Лиа старательно отметала, отказываясь верить. Но, так или иначе, их было два, и второй казался более правдоподобным, ведь вероятность того, что дело было в отце девушки, была выше. Медленно прикрыв глаза, Лиа всё же поднялась на ноги, чувствуя себя службой спасения. Только эта служба, почему-то, в последнее время делала всё только хуже. Эйвери тихо поднялась в гостиную, надеясь застать Паркинсон там, но вместо неё на диване сидели двое бывших игроков в квиддич, решивших расслабиться за парой бутылок пива. И в этот раз Лиа не хотела им мешать, да только…       — А-а… — несмело протянула она, словно боялась спросить дорогу у незнакомых прохожих. — Пэнси не здесь?        Конечно нет, ты же видишь.        — Ты видишь, что нет, — сухо ответил Малфой, бесстыдно открывая бутылку с помощью старинного журнального столика.       — Блять, — прошипела Лиа, закатив глаза. — Что же ты творишь!       Блондин аж дёрнулся, думая, что староста обратилась именно к нему и уж было пожалел о том, что так бездумно оставил вмятину от крышки в тёмном дереве, но затем понял, что речь шла о Пэнси. Простояв ещё пару секунд наверху у лестницы, ведущей из спален девочек, Эйвери оттолкнулась от стены, раздражённо покидая гостиную. Парни недоумевающе глядели ей в след, но, пожалуй, у них были проблемы поважнее женских никому непонятных тайн. Когда в эти тайны ввязана Паркинсон — это ожидаемо, но вот то, что Эйвери только что быстрым шагом ушла следом ночью, немного настораживало. Нотт вопросительно взглянул на Малфоя, пожавшего плечами.        — Чёрт их поймёт, — равнодушно бросил он.        — Задача как раз для него, — добавил Тео, и звонкий цокот бутылок раздался в гостиной.        Только что-то всё же не давало покоя. Паркинсон любила совершать неожиданные поступки, но если за ней следом пустилась слишком серьёзная Эйвери, ждать беды не следовало. Но Драко упорно сверлил взглядом входную дверь, вытягивая из Нотта по слову о его состоянии.        Стянув туфли, Лиа шагала вдоль холодных коридоров, стараясь не шуметь и как можно скорее найти Пэнси. В начале этого учебного года Паркинсон уже делала так и тогда доблесный мракоборец притащил её прямиком к комнате Снейпа, где тот провёл с ней не слишком эффективную, но слишком неприятную беседу. Но тогда на её руке ещё не было чёрной метки. Лиа зашагала быстрее, касаясь ледяного пола только носочками, проклиная несдержанность подруги и её не пойми откуда взявшееся желание разобраться с проблемами в одиночку. О её натянутых отношениях с отцом знали все, она могла поделиться этим с Эйвери, и Лиа никогда бы не отказала ей в поддержке! Если её смущали соседки, то в гостиной как раз за расслабляющим напитком и парой папирос сидели её друзья! Не хотела бы делиться своими проблемами, то пусть села бы просто с ними, не в первый же раз её отец ведёт себя как мудак.       Девушка сжала губы, превратив их в тонкую ниточку, и остановилась посреди коридоров перекрёстка. Быть может, она обесценивала проблему подруги, но лишь потому, что сама переживала практически то же самое и сумела смириться.       Куда же ты делась?       Осмотревшись по сторонам, Лиа топталась на месте, не зная, куда идти дальше, но тихий всхлип откуда-то слева указал путь. Волшебница медленно направилась вдоль едва освещённого коридора всё в том же подземелье. Никаких окон, только тусклый свет от расположенных слишком далеко друг от друга зачарованных светильников на стенах. Пэнси сидела на полу, спрятавшись в одно из углублений в стене, где раньше стоял свод правил, которые любезно предложила экс-директор Долорес Амбридж. Слизеринка сидела, поджав к себе ноги, крепко обняв их руками, и медленно покачивалась, пытаясь справиться с нахлынувшей истерикой. Залитое слезами милое лицо поблёскивало. Лиа ощутила, что не должна быть здесь, что лучше было бы дать Пэнси время самой прийти в себя, она ведь для этого убежала сюда. Но видеть близкого человека в таком состоянии и уйти, было слишком даже для не очень эмпатичной Эйвери. Сказать точнее, Лиа вовсе никогда не знала, что делать, когда кто-то рыдает, как подобрать нужные слова и вообще часто не понимала причин слёз даже самой Пэнси. Просто потому что сама была не такой ранимой. Староста осторожно встала на колени перед нарушительницей, протянув к ней руки. Холодок от каменного пола быстро подобрался к опущенной голой коленке. Глаза Эйвери забегали от непонимания, словно она сама боялась сделать что-то не так. Прохладные ладони легли на ноги подруги чуть ниже согнутых колен, и Пэнси, выждав немного времени, положила свои руки сверху. От внимательного, взволнованного взгляда Лии, девушка не выдержала, впав в истерику ещё больше, чем заставила подругу растеряться. Горячие слёзы стекали по румяным щекам, мочили ворот рубашки и заставляли всё время всхлипывать.        — Тише, Пэнси, — робко проговорила Лиа, — Тише… Что такое? Тс-с-с… — шептала она, пытаясь успокоить подругу.  — Что с тобой? Пэнс, я-я… Ты же знаешь, я не умею читать мысли. Но ты можешь мне всё рассказать, правда, если… хочешь. И мы справимся вместе, я обещаю.        Но Пэнси отрицательно покачала головой, пытаясь вдохнуть воздух.       — Не в этот р-раз.        — Дело в отце?        — Нет, — на выдохе прошептала слизеринка, уткнувшись носом в руки подруги, и снова покачала головой. — Прости… Прости меня, пожалуйста. Я не такая, как ты. Никогда не была такой, старалась, но…       Выпрямив спину, Лиа замерла. Извинения Пэнси были ни к чему, ведь ей не за что было её прощать.        — Я не понимаю… Пэнси, всё в порядке, мне не за что на тебя злиться. Пойдём назад, я сделаю тебе чай. Ну, Тео сделает, я не знаю, где у нас чай.        Пэнси снова и снова качала головой, покачиваясь на холодном полу, и сильнее прижималась к рукам близкой подруги, которой она не могла доверять, зная, что та никогда её не поймёт. Лиа ощущала горячие слезинки на своих пальцах, как они медленно капали вниз, оставляя после себя холодок.       — Отведи меня к нему. Отведи меня к Лорду и я признаюсь, — дрожащим голосом проговорила Пэнси и подняла заплаканный взгляд на Эйвери, которая, услышав о повелителе, лишь ошарашенно приоткрыла рот. — Я не хочу, я не хочу всего этого, Лиа! Пусть он лучше убьёт меня за измену!       Этого не может быть…       — Пэнси… — Лиа обняла подругу, прижимая её голову к своей груди. — Тише.       — Я готова, ты должна отвести меня к нему. Я не могу… Он, эта кровь, смерти, ранение Тео, нет, я не могу это вынести, Лиа. Ты же его… — не договорила Паркинсон, глянув за спину подруги.       — Нет, — мягко ответила Эйвери, держа ладонями лицо Пэнси. — Мэрлин, нет. Никогда, никогда я этого не сделаю. Слышишь? Нет, — девушка отрицательно мотала головой в стороны, убеждая подругу, что не пойдёт на это.        — Чёрт, я почему-то так и думал, хотя не был уверен, — тихо раздалось за спиной Эйвери.        Малфой сурово глядел на подруг, беспардонно затушив сигарету об угол. Лиа только мельком глянула на него, вернув взгляд на Пэнси, которую вид парня не напугал, она ведь и так готова признаться Лорду в неверности. Ей казалось, уж лучше так, чем жить жизнь, которую она для себя никогда бы не выбрала.       — Ты вроде как говорил обратное, мистер «я так и думал», — не глядя на Малфоя, ответила Лиа, приподняв брови.        — Говорил, думал, какая разница?        — Разница в том, что говоришь не то, что думаешь, — огрызнулась Эйвери.       — Как, не сделаешь? — переспросила Пэнси, заглянув в глаза слизеринской старосты, недоумевая, как любимица Лорда может скрыть такой ужасный факт, пусть и о близкой подруге. В глазах Пэнси Лиа была одной из приближённых к Лорду его сторонниц, безоговорочно выполняющей его приказы. Так и было, ведь эта роль была под стать Эйвери, которая всегда была холодной и порой жестокой, пусть и не к друзьям.        — Успокойся сначала, хорошо? — не зная, с чего начать, ответила Лиа, вытирая мокрые щёки подруги.        — Он же накажет и тебя…       — Верно, — ухмыльнулся Малфой, нависнув над девушками.        — Заткнись, ради Мэрлина, Драко. Зачем ты вообще сюда пришёл? Иди, пока Тео не пришёл за тобой, — пробурчала Лиа.       — Я же не сказал, что пошёл за вами. Не придёт, — Малфой опустил взгляд на заплаканную Пэнси и её покрасневшие глаза.       — Я не понимаю, — тихо проговорила Пэнси, поочерёдно глядя на однокурсников.        — Никто не узнает, — мягко ответил Драко, осторожно проведя кончиками длинных пальцев по густым чёрным волосам. Пытался пожалеть и успокоить, хоть и сам не был до конца уверен, как это следует делать.        — Но почему? — плечи Паркинсон чуть опустились.       — Потому что не одна ты не хочешь быть тем, кем пришлось, и делать то, что он говорит, — открывая самую большую тайну в своей жизни, несмело ответила Лиа и ощутила, как груз медленно сползает с её плеч.        — Даже ты? — удивлённо хмурясь, Пэнси подняла взгляд на Малфоя, который удивился не меньше неё и Эйвери.       Лиа даже проронила улыбку, когда недоумевающий Малфой глянул на неё.         — То есть ко мне у тебя больше сомнений, чем к ней? — Драко указал на любимицу Лорда и обронил искренний тихий смешок.        — Никто из нас не хочет, Пэнси. Правда, никто, — уверенный голос подруги внушал доверие, которое, Паркинсон казалось, было потеряно.       — Прямо-таки никто? — снова голос откуда-то сзади, но на этот раз Эйвери резко обернулась, глядя на Нотта, опирающегося здоровым плечом об угол напротив.        Тот, к кому было больше всего вопросов, кто вызывал больше всего сомнений и чьё присутствие в битве за Дувр оказалось принять сложнее всего, стоял позади, сунув руки в карманы брюк. Последствия сражения были заметны по пошатывающейся походке, опущенному левому плечу и отметине на переносице от одного из угодивших в него осколков. Лиа сглотнула, погружаясь в гробовую тишину. Слизеринцы смотрели друг на друга, не найдя слов, боясь сделать неправильный вывод. Драко говорил, что даже если Нотт не поддерживает отца, то никогда в этом не признается даже им. Его отец был близок к Лорду и, как знала Лиа, отвечал за наложение защитных заклинаний и проклятий на территории, принадлежащие тёмному волшебнику. Он был сильным магом и, безусловно, был верен своему Лорду, но был ли ему так же верен его сын? Отцы остальных слизеринцев тоже давно служили повелителю, но их дети оказались не такими, как они, и желали иного. Так чего желал сам Теодор Нотт? Эйвери смотрела на дорогого близкого друга, занимающего собой половину её души, и боялась сделать ложный вывод, пока он глядел на неё исподлобья, опустив подбородок.        — Когда ты вышел? — строго спросил Драко, не отходя от девушек, сидящих на полу под его длинными ногами.        — Я шёл за тобой прямо по пятам, дурак, чаще оборачивайся, — Тео игриво приподнял бровь.         — Чёрт водяной, — отводя взгляд, прошипел Малфой, ухмыльнувшись на одну сторону от своей же оплошности.        — Значит, ты всё слышал? — серьёзно спросила Лиа, вставая на ноги и помогая подняться Пэнси.        — Всё, — такой же серьёзный голос Нотта не давал возможности понять, чего ожидать. Он пошатнулся, отталкиваясь от стены, и сделал пару шагов, подойдя к девушкам. — Всё хорошо? — спросил он у Пэнси, коснувшись её локтя.       — Да, — Паркинсон неуверенно смотрела на Нотта, поджав подбородок.       — И что это значит, Тео? — не выдержала Лиа, бросив на парня твёрдый взгляд. Голос спокойный, тихий, но она не сводила с него глаз, смотрела, как парень чуть наклонил голову в сторону, глядя на неё в ответ. Пытался понять, сказала ли она правду Пэнси, но в памяти не всплыло ни одно воспоминание о её лжи.        — Это значит, что мы попали, ребята, — чуть повременив с ответом, привычным тоном сказал Теодор, дёрнув бровями, чем заставил выдохнуть остальных слизеринцев.        Тяжесть с плеч его лучшей подруги тут же, со слышимым только ей грохотом, упала на каменный пол. Лиа, не выпуская руку Пэнси из своей ладони, покачнулась в сторону Нотта, упираясь лбом о его горячую шею. Напряжение, которое каждый из них носил с момента своего первого задания от Тёмного Лорда, рассеялось, принося долгожданное расслабление. Одна тайна, одна главная тайна была открыта. Не исчезла и никуда не делась, но теперь была их общей. А вот пропасть, образовавшаяся между друзьями за это время, исчезла. Поросла травой, ромашками и прочей зеленью, позволяя слизеринцам снова стать теми, кому каждый из них был готов доверить свою жизнь. Собственно, это они и сделали только что, связав свои жизни на молчании. И самым удивительным в эти тёмные времена было то, что никто из них не сомневался в том, что каждый будет молчать.       — Скажите, что это не правда, — шмыгая носом, тоненьким голоском, не свойственным ей, сказала Пэнси.        — Это не правда, — подхватил Малфой, глядя на притулившихся друг к другу близнецов Эйвери-Нотт. — И давно? — обратился он к парню.        — С сегодня.        — Долго держался, — едва не в один голос выдали остальные. Разве могло всё сложиться настолько удачно?