1
Первым разочарованием дня стал дождь. Перед выходом из дома Эрен посмотрел на набухшие темные тучи и подумал — может, повезет? Не повезло. Теперь его мокрая рубашка неприятно липла к телу, а учебник по французскому можно было смело выкидывать в ближайшую мусорку. Да и черт с ним. Французский Эрен не любил. Вторым разочарованием дня стал незнакомый человек в его беседке. Нет, беседка, конечно, Эрену не принадлежала. Скрытое от посторонних глаз ветвями раскидистых деревьев, это место почему-то совсем не пользовалось популярностью студентов. И когда Эрен приходил сюда по утрам покурить, то наслаждался блаженной тишиной. Его не смущали ни открывающийся вид на кладбище, ни торчащие из лавок гвозди, ни то, что путь к беседке лежал через кусты. Это было его тайное убежище. А сегодня он впервые пришел сюда и увидел кого-то еще — коротышку, что курил и смотрел на торчащие из-под земли надгробия. Надувшись, Эрен занял другой угол беседки. Он повесил рюкзак на торчащий из столба гвоздь, а сам сел на спинку скамьи. Достал пачку сигарет, вынул одну и прикурил. С наслаждением затянулся. Стало хорошо. Разглядеть незнакомца не получилось. Мужчина всячески игнорировал присутствие Эрена, стоял спиной и не повернулся, когда его покой был потревожен. Он молча докурил сигарету, аккуратно убрал окурок в полиэтиленовый пакет — что выглядело странно, ведь вокруг все равно валялся мусор, — а потом покинул беседку. Эрен затянулся еще раз и выпустил дым. Пушистые сизые кольца тут же разбились о косые капли дождя.2
В следующий раз Эрен пришел первым. День выдался теплым и солнечным, а он, дурак, напялил на себя свитшот с анимешной девочкой. Под тем — как назло — у него была самая убогая домашняя футболка с пятнами от кетчупа и парочкой дырок. Вот что бывает, когда опаздываешь на пары и одеваешься впопыхах. Возможно, он когда-то прогневил бога погоды? Эрен готов был принести кого-нибудь в жертву. Кого-нибудь очень конкретного — профессора Миккельсона, что преподавал французский. Пока Эрен думал о жертвоприношениях и смотрел на могилы — да, этот вид особенно настраивал на философские размышления, — в беседку пришел тот мужчина. Теперь-то удалось его рассмотреть. У него были острые черты лица, бледная кожа и низкий рост. Он весь будто бы состоял из прямых линий — идеальная осанка, полоска на шарфе, разлет хмурых бровей. И взгляд его был острым и недружелюбным, резал подобно ножу. Эрен уже докурил свою сигарету и хотел было уйти, но посмотрел еще раз на угрюмого мужчину и спросил: — Неудачный день? Тот даже не повернулся в его сторону. Пожав плечами, Эрен поспешил на пары.3
Следующий разговор тоже вышел коротким. — Только попробуй спросить про неудачный день, и я приложу тебя головой об эту скамейку, — процедил мужчина, едва Эрен открыл рот. Ну и мудак. Он ведь просто поздороваться хотел! — Ничего, тащить недалеко будет, — Эрен выдохнул дым в сторону могил. Мужчина покосился на него, хмыкнул и больше ничего не сказал. Может, Эрену только показалось, но плечи его немного расслабились.4
Этот долбаный урод выгнал его с теста! Эрен буквально влетел в беседку, швырнул на пол свой рюкзак и принялся пинать рассохшуюся от времени скамью. Та плаксиво скрипела от безжалостных ударов и рассыпалась на пол деревянной трухой. — Что, неудачный день? — усмехнулись за его спиной. Пришлось подавить в себе желание вырвать скамейку с корнем и отходить ею этого угрюмого гнома. Все-таки иногда в Эрена как будто вселялся кровожадный монстр, и он требовал крови. Хорошо, что у него была эта беседка, чтобы выпустить пар. Плохо, что он больше не оставался здесь в одиночестве. — Да пошли вы нахер! — Эрен развернулся к мужчине. — И этот урод Миккельсон тоже! Дрожащими от злости руками он попытался прикурить сигарету, но потом швырнул ее на пол и ушел. Нахер. Всех нахер.5
— Что куришь? Эрен обернулся и увидел своего новоприобретенного соседа по беседке. — «Chapman». Он достал из кармана куртки пачку. Мужчина поморщился, но все же махнул рукой. — Давай. Эрен слишком вымотался на учебе, а потому даже не стал говорить что-то вроде: «А волшебное слово?» Или: «От вежливости еще никто не сдох». Умирать прямо сейчас от удара головой о скамейку не хотелось — ему только удалось разобраться с ужасно выматывающим проектом. Мужчина вытащил из протянутой пачки сигарету, прикурил ее и скривился. — Сладкий фильтр? У тебя что, вагина между ног? Эрен закашлялся от удивления. — Не нравится — не курите, — фыркнул он. Если бы за каждую такую шутку Эрен получал по центу, то давно бы купил себе блок этих «девчачьих» сигарет. Раньше он злился и лез выяснять отношения, а теперь забил. В конце концов, он мог курить сигареты со сладким фильтром, слушать Бритни и носить розовые футболки — член между ног от этого никуда не девался. — А Миккельсон и правда мудак, — продолжил мужчина, словно та истерика Эрена случилась только что, а не пару дней назад. — Вы его знаете? — Я его заменяю, — скривился мужчина. — Спихнул на меня этих безмозглых идиотов, как будто мне своих мало. — Вы преподаете? — ужаснулся Эрен. — Не по доброй воле, — помрачнел он. Несколько минут они курили молча. — Я Эрен. Мужчина покосился на него. — Леви, — нехотя представился он. — Просто Леви? Вы же профессор. — Профессор я в университете, а здесь только попробуй меня так назвать — голову оторву. Человеку с такой тягой к насилию явно нельзя было преподавать. — Раз вы заменяете профессора Миккельсона, значит, преподаете французский? Леви снова скривился. — Ненавижу французский, французов и долбаный Париж. Я преподаю немецкий. Эрен подумал, что этот язык Леви подходит больше. Такой же грубый, жесткий, интригующий. — Французский — отстой, — согласился Эрен.6
И он был готов повторять это снова и снова. Зачем Эрен вообще выбрал этот курс? В пылу ссоры с родителями бросил им, что переедет в Канаду к старшему брату, и записался на этот долбаный французский. Мда, пора было начинать думать, прежде чем делать. Теперь он решал очередной тест по французскому и бесился. Зачем вообще нужна эта куча букв, если они даже не читаются? Что за дурацкая картавость? Бесполезная трата времени, сил, бумаги, чернил… — Ты тупее, чем я думал. Смутно знакомый голос отвлек Эрена от приятного сеанса жалости к себе. Он нахмурился, поднял голову и замер. Леви стоял возле парты и беззастенчиво читал его тест. — Здесь вариант «А», здесь «С», тут снова «А», а от краткого изложения текста у меня сейчас пойдет кровь из глаз, — он перевел взгляд на Эрена. — Тебя стоит изолировать от общества, пока не научишься пользоваться мозгом. Не успел Эрен оскорбиться, выругаться — в общем, отреагировать хоть как-нибудь, в аудиторию вернулся профессор Миккельсон. — Профессор Аккерман, прошу сюда, — громко позвал он. Леви выругался — так тихо, что услышал только Эрен — и ушел. Было непривычно видеть его не в спокойной атмосфере беседки, где их окружали деревья да могилы. Здесь, в большой аудитории, в строгом костюме и с бумагами в руках он действительно выглядел как профессор Аккерман. Когда Эрен выбежал из университета с выстраданным «удовлетворительно», он поискал глазами Леви — тот курил неподалеку от выхода. Другие студенты обходили его стороной. Впрочем, неудивительно. Это его лицо… Эрен вприпрыжку сбежал по лестнице и остановился возле Леви, уперевшись ладонями в бедра. — Спасибо, — выпалил он, немного отдышавшись. Леви выдохнул дым. — Оценка? — Удовлетворительно. — Идиот, — вынес вердикт он. — Мне просто не нравится французский, — отмахнулся Эрен. — Может, если бы я учил немецкий… — Даже не вздумай, — пригрозил ему Леви. Он докурил сигарету, выкинул окурок в мусорку и направился в сторону парковки. — Леви! — окликнул его Эрен. — У меня кончились сигареты. Не поделитесь? — Ты, дохляк, только что чуть легкие не выплюнул от минутной пробежки. Никаких тебе сигарет. Эрен едва удержался, чтобы не показать ему в спину язык.7
Он честно смотрел прогноз погоды несколько раз. Это было бесполезно. Эрен смирился со своим проклятьем и привычно стучал зубами от холода, натягивая рукава свитера на красные от холода руки. Промозглый ветер проникал под тонкую куртку, ерошил отросшие волосы и мешал прикурить сигарету. Вот если бы в беседке были стены… Он покрутился на месте, пытаясь найти то идеальное расположение, где его замерзшие ладони скроют от ветра едва работающую зажигалку. Оно нашлось, только когда в беседку пришел Леви. Он подошел так близко, что Эрен смог рассмотреть его лицо в мельчайших деталях: залегшие под глазами тени, маленькие морщинки-лучики, тонкая нить шрама на левой щеке. Вдвоем они прятали сигареты от ветра, едва соприкасаясь холодными ладонями. Леви поднес свою зажигалку и поджег обе. Эрен с наслаждением затянулся. Все было прекрасно, если бы не холод, от которого стучали зубы и дрожали руки. Еще немного — и беседка будет ходить ходуном от того, как Эрена трясло. Леви недовольно цыкнул. Он снова подошел ближе, снял свой шарф и обмотал Эрену вокруг шеи. — Спасибо, но не нужно… — начал сопротивляться тот. Тогда Леви затянул шарф туже. — Я все понял, пустите, — захрипел Эрен. Шарф был мягкий, теплый и очень приятно пах. Приходилось сдерживаться, чтобы не зарыться в него носом прямо при Леви — вряд ли тот бы обрадовался такому проявлению чувств. Вокруг них завывал ветер, безжалостно обрывая листья с деревьев. Но Эрену было тепло.8
Раньше он приходил сюда в надежде, что останется один и насладится тишиной. Теперь Эрен приходил сюда и надеялся, что встретит Леви. С ним тишина была другая. — Я не принес ваш шарф, — признался он. — Оставь его себе, — отмахнулся Леви. Эрен улыбнулся. Возвращать шарф он и не собирался — тот ему слишком нравился, был таким большим и приятным на ощупь. И он все еще пах Леви. — Болел ангиной, — сказал Эрен. — Провел две незабываемые недели. А вы? — Усиленно сдерживался, чтобы не поубивать этих бездарей. Все как обычно. Интересно, как бы они общались, будь Эрен одним из его студентов? Наверняка он так же пинал бы лавки, злясь на проваленные зачеты. А Леви какому-нибудь другому случайному человеку рассказывал бы, как ненавидит этих бездарей. Сегодня, пока Эрен носился по университету, он случайно оказался в одном корпусе с Леви. Проходил мимо аудитории, услышал знакомый голос и не смог справиться с любопытством. Немецкий из уст Леви звучал потрясающе. — Соскучились по мне? Леви смерил его строгим взглядом. — Не наглей, сопляк. Эрен улыбнулся. Он тоже скучал.9
Бывали плохие дни. Проспал первую пару, потерял наушники, испачкал томатным соком любимую белую футболку. Написал об этом в Твиттере, выкурил парочку сигарет — и твоя жизнь снова наладилась. А бывали дни, которым даже не хотелось давать определение. Будто скажи ты, что все ужасно, и жизнь примется с азартом доказывать тебе, что может быть еще хуже. А стоит понадеяться, что все налаживается, как хрупкий баланс снова разлетится вдребезги. Эрен чувствовал себя разбитым и раздавленным. Ночи он проводил в больнице, дни — в университете, спал в транспорте и выживал на литрах кофе. Эта неделя не просто проверяла его на прочность, а прокручивала в мясорубке с особой жестокостью и превращала в фарш. Небо медленно темнело и хмурилось, словно давало Эрену шанс передумать и сбежать в тепло и уют ближайшей кофейни. Как он устал. Закутавшись плотнее в шарф, Эрен прислонился головой к столбику беседки и закрыл глаза. Вокруг снова шипел ветер, где-то вдали шумел гром. Наверное, дождь скоро дойдет и до этого района. Эрен заметил, что Леви пришел, только когда тот сел рядом с ним на спинку скамьи. Его дорогой кожаный портфель аккуратно стоял на полу рядом с небрежно брошенным рюкзаком Эрена. Они молча курили, и сизый дым от их сигарет причудливо переплетался между собой и торопливо утекал ввысь. В беседке стало тихо — совсем как в первый день их знакомства, когда оба были не рады внезапной компании. Только теперь эта тишина убаюкивала и дарила покой. Эрен прислонился головой к плечу Леви, а он ничего не сказал про эту вопиющую наглость. Приближалась гроза.10
Кажется, октябрь возомнил себя ноябрем. Эрен не посмел бы его упрекнуть, кому не хотелось подражать своему крутому старшему брату? Вот только находиться на улице дольше трех минут было невыносимо. Три минуты — столько он тратил, чтобы выкурить сигарету. До обидного мало. Иногда хотелось, чтобы их с Леви сигареты были бесконечными, чтобы они часами стояли вот так и выдыхали в осенний воздух горький дым. — Леви, может быть, хотите выпить кофе? — предложил Эрен. — Холодно, даже шарф ваш уже не греет. — Я не встречаюсь со своими студентами, — сказал Леви, прикуривая сигарету. Что еще мог ответить этот угрюмый зануда. — Технически я не ваш студент, — заметил Эрен. — Вы просто пришли в мою беседку, а я милостиво позволил вам остаться. — Когда я нашел эту беседку, ты в школе еще лепил поделки из пластилина. Кстати, а сколько Леви было лет? Эрен даже не задумывался об этом. — Никому не скажу, что вы такой старый, — он подмигнул. А Леви бросил на него убийственный взгляд. Кажется, шутки про возраст были под запретом. — И я не предлагаю вам встречаться, — пока, добавил Эрен мысленно. — Может быть, перемоем косточки профессору Миккельсону? Расскажу вам, как он облажался на прошлой паре. — Неинтересно, — сказал Леви, однако выглядел довольно заинтересованным. Они докурили практически одновременно. Дождь давно прошел, но серые облака только сейчас немного разошлись, давая свободу заскучавшему солнцу. — Так что? Кофе? — Эрен улыбнулся. — Чай, — бросил Леви. — И место выбираю я.