Лес и приключения в нем.

- Ура! – прокричала Олеся, - мы вышли, лес уже рядом, а так хочется новых приключений! – продолжая, что-то дальше бубнить. Оля как всегда удручено кивала головой и смотрела с ужасом на очень темный, страшный, заросший, как мужичья грудь, лес. Дуры продолжали путь. Они спустились с небольшого пригорка и тронулись в "дьявольский лесок". Душа уходила в пятки. Лес напоминал вечность – ни конца, не края, плюс еще какое-то эхо, голоса, скрипение, шуршание под ногами и типа мелкое движение. – На кладе и то спокойней! – опять начала говорить Олеся. – А-а-а! – непонятно сказала Оля, вспоминая в припадке как выглядит Боярский. Дуры зашли в лес, а в лесу страшно, еще и вечер приближался. Они шли дальше. Под голыми ногами щипала и колола хвоя. Через час они были в смоле, просто дибилка Олеся прислонилась к сосне, прилипла, а Ольки пришлось ее спасать. – Это открытие проговорила Олеся. – Где? Открытие! – не поняла Оля. – Вот смотри, вкусно пахнет, липнет, жирный, клева! – радовалась Олеся, - это точно клей у меня шерсть слиплась! – продолжала она. – Э-э-э клей, а он вкусный? – радовалась Оля, соскабливая с попы смолу. Дуры радовались, пока намертво не прилипли к сосне. Олеся радовалась, а Олька пыталась вспомнить, одной извилиной, что это за липкое средство. Излишняя возня разошлась. Резко стемнело, выли волки, хотя это был филин (дурам не понять разницу). Оля начала паниковать, а Олеся что-то долго лупила в темноте, пока не напорола пятку на "колючую проволоку". Рев Олеси пронзил лес. Оля в панике три раза стукнулась об одну и ту же сосну, сотрясение было обеспечено. Старый филин шквалом обрушился вниз и, впал в кому. Олеся умудрилась пару раз пробежать по нему, вообще не ориентируясь и, почему иногда ее ногам тепло и приятно. Оля паниковала, как вдруг неудачно налетело на филина. Филин был в треск растоптан и, кома ему не помогла. Дуры бегали по кругу, а филин мертвым грузом лежал в середине него. Вдруг Оля остановилась, громко воскликнув: - Всё! Хватит паниковать! Ночь кажется! Мы в лесу! Олеська обрадовалась и, с треском налетела всей тушей на Олю, крича: - Довольно! Они комом налетели на уже сдохшего филина, почуяли странный запах и перо, во всю глотку заорали: - Дичь! Соскочили и лобовую! Ох, шума и треска было! Так они втроем до утра и пролежали. Утро! Пипец! Очнувшаяся Оля почуяла запах, перо, кровь, Олесю! В панике соскочила, пощупала пульс филина, грустно взглянула на Олесю и подалась в какие-то кусты. Через час очухалась Олеся, вообще не ориентируясь, видя только сосну и дохлую дичь. – А.… Эх… Щас пожрать бы курочку, свежую! – мечтала она, - а-а-а он чё дохлый! Оля здесь птица, пти-и-и-ца! – заорала Олеся. – Черт! Черт побери! – возмущаясь снова и снова. Но Ольки и след пропал, нету нигде. Тем временем Оля забрела в какие-то кусты, которые напоминали вяз, где было до хрена мусора, всякого битого стекла, костей и опять дохлая птица! Оля глядела на все с удручением. Она ходила, ходила, ходила и явно доходилась, напоров ногу на большую стеклину. Ее ау, сотрясло лесок и дохлая птица, она же ворона, которая валялась рядом, подпрыгнула и в кусты. Услышав вой Олеси, показалось, что щас филин воскреснет и напорет ее зад за соучастие. Она в панике бросилась на утек, налетая на шишки, хвою, мелкую муравку и дробленого на 100рядов мусор. Пока Олеся бежала, ее пришла идея прикрыться от филина в кустах. Ох, дура то! Увидев шикарные кусты, она с разлету прыгает, а там Оля с ногой, стеклом, мусором и костями. Навалившись тушей, Олеся умудрилась поднять пыль, прилично долбануть и накрыть Олю и, рассечь руку! От чрезмерного рева Леси, Оля чуть не оглохла, но зато на них с ветки свалился дятел, ему было явно хреново! – Оля, ты жива, у тебя больна нога, а у меня рука, вот третья сдохшая птица! – радовалась, расцеловывая Олю Леся. – А-а-а! Олеся! Я тоже рада, я щупала пульс филина, но, увы, слезь с меня, надо остановить кровь, прямо по венам! Хря! – неизвестно по какому поводу начала буянить Оля. Олеся лишь кивала и удивлялась находчивости Оли. После грандиозной перевязки ноги и руки, они решили немного вздремнуть, а потом уже продолжать путь. Так пролетел день, наступила темная ночь. Дуры проснулись и уловили тьму, понимая то, что приключения вот-вот начнутся. Тупая Олеся лихо встала, высказав свое: - Давай исследовать! – как неожиданно угодила в дохлую дичь. Визг ужаса всколыхнул лесок. Все птицы сорвались и полетели. Увидев тени чего-то непонятного, дуры рванули как шальные, весело бежа по мусоряге и костям. Шум беготни, треск, хруст – 1000слонов, так взбудоражил старый, темный лес, что казалось в нем бразильский карнавал (если не сам маскарад). Неуклюжая Оля раздавила несчастного червя, который не успел спрятаться. Она моментом уловила его кишки и мерзкую шкуру. Олеся бежала и угорала, валясь с ног от хохота. Ее ха-ха-ха с таким эхом и грохотом разнесся по лесу, что Ольки становилось еще страшнее и противнее. Брр на душе! После часовой пробежки, в лесу стихло. Птицы расселись по местам. Дуры угомонились, расселись на корягу и стали ожидать худшего. Мало того, что тишина стояла мертвая, так еще и непроглядная тьма! Олеся сидела и нервно ковыряла в носу, пытаясь сообразить, где они. Оля же пыталась очистить пятку от шкуры и кишок червя. Время шло. Тело дур постепенно затекало, Олька от стягивания икры не шевелилась, а Олеся типа дремала. Так пролетели часы. Вдруг в кромешной тьме дуры почуяли странное движение, непонятное свечение, шуршание, стоны. Оля начала паниковать, пытаясь разогнуть затекшие ноги. Олеся очухалась и мигом свалилась с коряги, чуть не вывернув глаз. Лежа в колючей мокроватой хвое, она почуяла какие-то оханья и главное под землей. Олеся резко соскочила, налетела на корягу, пару раз ее, тряханув, снова упала. Оля после грандиозного покачивания на коряге не удержалась и как спорхнет, причем раком, долбанув локоть о пень, забыв вообще обо всем на свете. Коряга стояла не долго, она пару раз качнулась, скрипнула и накрыла дур. Так они и провели ночь под корягой. Утро. Птицы весело запели песни о еде, любви, наркотиках, рок-н-ролле, сексе, причем песню "Агаты Кристи" – Споемте о сексе подруги друзья, споемте о сексе ля-ля-ля-ля! Мудро было такую песню с утречка зарядить – Споемте о сексе ля-ля-ля-ля! Дуры приходили в себя после ночи с жаркой корягой. Те кое-как вылезли из-под нее, проверили все ли на месте, услышав, то, что птицы поют и поют, между прочим, какую-то пошлость. Оли было не сладко, она примерно еще 30минут стояла в позе рака, а Олеси хотелось размяться и, как следует зарядить ее по жопе. Пока Оля мучилась, Олеся устроила беготню, разгоняя тупых птиц дубинкой. Птицы разлетались и еще громче галдели про секс. Сделав пару хороших приемчиков, она все-таки угодила Оли по жопе и даже не заметила этого, продолжая, бесится в кустах и вкушать приятные нотки о любви. После дубинки Оля почувствовала существенное облегчение в спине, и, рак отстал от нее. Быстро разыскав Олесю в кустах, они продолжили путь. Птицы пели и играли на нервах. По пути им удалось немного перекусить какой-то ядовитой ягоды, после чего понос был им явно обеспечен. Оля шла, оборачиваясь, а Олеська веселилась и находчиво исследовала. Ближе к вечеру они подошли к какому-то болотцу, где много камышей, омерзительная слякоть, какие-то неровности, кости, выпуклости. Ноги дур скользили и проваливались. Олеська даже по пути умудрялась что-то жевать. – Здесь очень интересно и, очень опасно! Смотри красная ягода, а сырости нас еще куда-нибудь засосет! – немного с тревогой говорила Оля. Олеся покачивала головой и пыталась не обращать внимания на предупреждения Оли. – Мы точно в хвойном лесу, вперемешку с широколистными деревьями, где много болот, водоемов, камышовых образований, филинов и каких-то зарослей! - неожиданно для Оли Олеся сказала, что-то по делу. Оля мило пожало плечами, ответив: - Здесь славно! Дуры переваливались как два медведя по скользким камышам! Шум лязга доводили Олю до откровений, а Олеси было весело, хули как обычно! Вдруг стало вечереть, на душе визг камыша, становилось еще страшнее! – На ночь в болоте?! Э-э-э! – тревожно говорила Оля. Олеся лишь сделала небольшую рябь и пополнила болотце. Совсем стемнело. Стало легко холодать. Вода в болоте стала еще мерзлее, душа выходила из себя. Дуры тряслись в ужасе, что они посредине страшного, глубокого болота и, ночь и, лес – картина одним словом напоминала жесть! Они продолжили ползти в темноте по камышам, как вдруг они начали ощущать легкое погружение. Стало еще страшнее, зубы и челюсть тряслись. Олеся что-то бурчала и материлась, Оля вообще угодила нагой в какую-то слизь с запахом лягушки. Ночь. Дуры кое-как ползли в темноте, погружаясь в не очень приятную теплую водичку, иногда выпускающую газы. Газы воняли. Хотелось прилечь, но где, куда??! Везде мерзкие пищащие камыши, вода, мох, очень мохнатый, запах гниения. Бяка полная! Дуры остановились, сгруппировались и стали активно размышлять, куда они могли забрести и, откуда в лесу болото с камышами. Ничего хорошего в их пустую голову не приходило, лишь а-а-а-а и, ох-ох! От великой перегрузки ноги Леси стали подкашиваться, и, она неудачно соскользнула с камыша, приземлившись на попу, огрела копчик и стукнулась локтем обо что-то твердое и, при этом окатила Ольку свежей грязью, мхом, а на голову залетел подвяленный камыш. Он был очень славным и эффектно смотрел на голове Оли. Картина была зверская – Оля, Олеся и камыш! Новые приключения в болоте! Олеся валялась в камышах и угорала над Олькой, представляя, как можно выглядеть с камышом на голове. Оля стояла и злилась. Лупя в темноте как больные дуры почуяли неладное. Запашок был нечто. – Все довольно, вставай! Пошли отсюда, мне страшно! Запах подозрительный, - тревожно проговорила Оля, пытаясь извлечь пищащий камыш из волос, который реально стоял над душой. Олеся лишь кивнула, лихо, вынырнув из воды, потопала за Олей в темноте в неизвестном направлении, у той явно падало настроение. – Бля, темень, какая! – сказала Оля. – А страшно-то как здесь! – добавила следом Олеся. Они шли дальше пробираясь через какие-то очень режущие и мохнатые кустики. – Блин, болото, чё повсюду? – начала говорить Оля. – Это как повсюду? – тупила Олеся. – Да, Леся, тебе это сложно понять! – смеясь, проговорила Оля, заехав ногой в жижу. – А я поняла, такая же история как с камышом у тебя на голове, кстати, милый камыш, он очень тебе идет! – ржущим голосом проговорила Леся, пытаясь представить, как может выглядеть вяленый камыш. – Эх! – промусолила Олька. Они шли дальше. Некий тревожный страх преследовал их. Они шли непонятно куда и даже не знали, чем это может все кончится. Дуры стали погружаться. Хотелось писять, и какать, но как, они в воде. Олю это все стало незаурядно накалять. Под ногами что-то омерзительно похрустывало, такое ощущение было, что они топтаться на чьи-то костях. Зайдя по шею, они почувствовали жуткую опасность. Оля паниковала, карабкаясь на какой-то бугорок. Олеся же пыталась сообразить, что они еще в воде и, вода медленно затекала им в уши. Идя, они аккуратно и постоянно ощупывали себя, чтобы не потеряться. Они шли дальше. Ночь, вдруг они разошлись около дерева. Олеся куда-то брела и вообще забыла про Олю. Дибилка Оля дошла до дерева, подумала, что это Олеся, тихо сказала: - Фух, ты здесь, ладно, тихо, не расходимся, мы не на свалке, идем аккуратно, здесь камыши и ямы! Дерево молчало. – А, молчишь! Ну, молчи! Хохота мне тут не хватало, воды зеленой по шею, молчи Леся, молчи! В это время Олеся достигла другого дерева, но умудрилась зайти еще глубже: - А, Оля! – кое-как говорила Леся, - тут глубоко, мне страшно, под ногами кости, ха-ха, чё молчишь, ну молчи! Хрен с тобой, я иду дальше! Дерево предпочитало молчать. – Бля, вот дура встала как пень! – продолжала пыхтеть Олеся. Так дуры тупили до утра, пока не поняли, что где-то разминулись. У Оли паника, когда она поняла, что разговаривала с деревом и, главное Леси нет. В это время Олеся преспокойно дремала, облокотившись на дерево. Ох, как Олька паниковала, в башку лезли всякие рода откровенные и дурные мыслишки, а Олеся преспокойно сопела около дерева. Ну, дибилки то! Олина паника увеличивалась, она стояла и долбила головой о дерево и, не как не могла понять, как так произошло. Дерево мерзко хрустело, напоминая хруст костей, кора постепенно отваливалась. Дерево стало наклоняться и еще сильнее хрустеть. Оля вертелась и не обращала внимания на него, которое вот-вот на нее ломанет. Откровения ходили в голове пешком. Ну, очень веселая картина. Оля продолжала вертеться около дерева, как вдруг оно начало резко валится, и накрывать ее. Она даже и этого не заметила, а вот когда она с головой и деревом погрузилась в воду, тогда почувствовала всю жуть подводного мира. Эхо буль-буль и чего-то тонущего волнами прокатились по болотцу, и легкая волна достигла Олеси. Олеся не особа поняла, что за водные волнения, но почуяла носом кору, воду, дерево и чей-то вой паники. Из воды вынырнула кость, Олеся с ужасом посмотрела на нее, чувствуя опасность и, все это сводила к отсутствию Оли. Паника увеличивалась. Олеся паниковала даже больше, чем сейчас паникует и тонет Оля, сотрясая подводный мирок болотца! В это время Оля благополучно выбралась, села преспокойно на дерево и поплыла в сторону Олеси. Через час дуры встретились. После такого Оля не стала даже разбираться, а просто свалила всю вину на несчастное дерево. Даже оно и то попало и, судя по всему было не особо радо. После грандиозных долгих раздумий они продолжили путь. Вода была на столько омерзительной, что пить ее было чересчур противно и, Олька об этом знала, наглотавшись сполна, вместе со всей таившийся в ней дребеденью. Дуры кисли на глазах. Вода была везде, куда они не сунуться и не глянут, - Все Леся меня все это бесит, я хочу жрать, писать и спать, а тут бля, вода, тихий океан с бермудским треугольником и другими фокусами, что ли? – возмущалась Оля. Олеся кивала и сочувствовала. Дуры шли дальше. Дня через два воды стало в два раза меньше, а через пять они, наконец, выбрались из болота, бессильно обрушились на землю и крепко уснули. Ближе к следующими утру дуры почувствовали себя лучше и уже смогли продолжить нелегкий путь. – Ой, Лесь, смотри, а где это мы? Кругом одни пеньки и леса практически нет, а позади ужасное болото! – восхищено говорила Оля. – Да, пеньков много и солнце светит яркое, а в лесу его не было. Давай исследовать и идти дальше, мне так интересно, - забористо говорила Олеся, держа за руку, Оля радостно кивала, находя под листьями ягоду. Они отправились дальше за неизвестным. Дур восхищало буквально все на "новой земле": трава, пни, ягода, мелкий мусор, солнце! Оля наедалась до отвалу, а Олеся радовалась как шальная, вспоминая птиц в лесу и их убойные песни. Она не как могла понять только одного откуда они могли знать про секс, как вдруг они напоролись на странную могилу с гигантским черным крестом, синей обсыпанной землей и вставленным осиновым колом. – Ужас! Здесь закопана ведьма! Ужас, бежим отсюда! – тревожно кричала Олеся, улепетывая. – Точно ведьма! Осиновый кол в могиле! Ужас, бежим! – орала Оля. От страха того, что они напоролись на могилу ведьмы, у них появилось предчувствие, что это чудное место могильник! Дуры ринулись непонятно куда, вообще не ориентируясь! Пробегав немного, они вышли на очередное заброшенное село, которое показалось им еще страшнее предыдущих сел. – Ужас! Куда мы зашли? – тряслась от ужаса Оля. – Не знаю в село! – затряслась Олеся. – Опять мертвецы, кости, трупы! – вспоминала Оля былые приключения. Олеся молчала. Дуры осмотрелись и пошли дальше. Вдруг подул сильный ветер, тучи сгущались, что-то резко завыло сзади. Дуры позеленели от ужаса. Чье-то тонное дыхание стояло перед ними. Дуры остановились, повертелись, дальше пошли. Что-то их все ровно тревожило. Оля вспомнила могилу, а Олеся сельское кладбище. Путь продолжался. Кто-то продолжал стонать. – Пипец! – воскликнула Олеся. – Что? – не поняла Оля. – Село! – воскликнула Олеся. – Что? – опять не поняла Оля. – Могила! – снова воскликнула Олеся, смотря по сторонам. Оля снова не поняла, воскликнув: - Что? – продолжая вертеться на одном и том же месте, не меняя траектории. Олеси все это надоело, и она решила приколоться: - Что, что? Мертвец сзади, вот что?! Оля побледнела, посмотрев на нее выкрикнув: - Где, мертвец?! После кратковременного выяснения отношений, переглянулись, идя дальше, не обращая внимания на некий тревожный стон, приближался вечер. Ночь, дуры умудрились только спуститься с небольшого пригорка. Тучи шли. Стоны продолжались. Посмотрев по сторонам, они разлеглись, на свежую, очень мелкую травку и легко задремали, но неожиданно сон прервал дождь, который так, же неожиданно начался и, стал лить шквалом. Дуры соскочили и, побежали в первый попавшийся дом. В доме по странности был свет, которой вскоре и погас, но этого хватило, что те запрыгали как шальные, а потом от уныния грустили. Пройдя вовнутрь, они обнаружили тела двоих неизвестных. Ужас сковал все тело, и они в тряске почесали в соседний. В нем было еще страшнее. Входная дверь грозно скрипнула, везде паутины, гигантские злые пауки, кости и запашок явно чего-то не свежего. Дуры сделали ноги в другой дом, так они и пробегали всю ночь. Дождь кончился ближе к утру. Дуры обрушились около туалета на мокрую травку и очень крепко уснули и, проснулись лишь ночью, когда тьма заволокла все! - Черт, опять ночь и эти жуткие мертвые дома, с костями и трупами! – бурчала от ужаса Оля, показывая руками какую-то херню. – Да, скоро ночь! Здесь страшно! – говорила, бубня под нос Олеся, не догадываясь о том, что сейчас как раз ночь и есть. Оля сделала страшное лицо, посмотрев на Олесю, которой, по-видимому, разницы было действительно никакой! От нечего делать, они принялись исследовать округу. Их как обычно привлек туалет, свалка со сгнившим добром, небольшое сельское кладбище. Олеся, немного подумав, воскликнула: - Давай, исследовать туалет! Оля лишь кивнула, и они начали его исследовать. Осмотрев внимательно, они сделали весьма познавательные выводы: дверь скрипит, петли ловко поржавели, крыша сильно сгнила, паутина и какие-то жучки, очень эффектная форма дырки. Оля решила ее испробовать. Олеся активно подержала друга. Оля зашла и эффектно волнуясь, уселась. Туалет действительно оказался старым, и он попросту не выдержал груза, пару раз качнулся, пошатнулся и обрушился, Олька провалилась. На лице Олеси резко выступили прыщи, все 40 штук, она походила на недоделанный кактус, который в пошлой жизни был невезучим огурцом. Оля еще и умудрялась подавать признаки жизни: - Мой копчик! Ну, мы тупые!!! Тут говно деревянное сука мозги заискрились! А-а-а-а! – продолжали доноситься из туалета вопли Оли. Олеся сориентировалась не сразу, но потом кинулась на помощь к другу: - Я бегу Оля, лихо, сдвинув доски и кое-как вытащив ее одной рукой из дыры. Оля и Олеся походили на серп и молот, два дибила это сила. Они посмотрели друг на друга, отряхнулись, посмотрели на ныне покойный туалет, бросившись на землю отдыхать. Оля была признательна, так они провели еще один день. Ночь. Оля пришла в себя. Олеся посмотрела на нее, вынув гигантскую занозу: - Пошли дальше! Мне село это не особо нравится! Оля кивнула головой, наблюдая за занозой, которая легко парила в руках Леси. Они продолжили путь, обходя свалку. – Ой, смотри кладбище! – весело сказала Олеся. – Ага, ночь в пути! – с ужасом и некой иронией проговорила Оля, поглядывая на месяц. Месяц же спокойно болтался в небе и ничего такого не предвещал великого. Кладбище тоже ничего из себя, не представляло. Густо поросшее травой могилы, непонятное скопление воды, очень странные таблички. Дуры завернули на клад. Он казался таким страшным, хотя ничего не было видно. Они прошли дальше. Вдруг не понятное шевеление в траве до глубины души пронзил дур. Они брели, путаясь в мокрой и очень высокой траве. Ужас ходит по телу. Вертясь как шальная, Оля налетела на крест детских граблей. Одно нелепое движение и на Олькину писку обрушилась большая свора заноз. В это время Олеся что-то долго рассматривала в темноте и принюхивалась, пока ее толстенную задницу не прокусила саранча. Крик дур: - А-а-а! – слился в мелодичное звучание. Они как шальные рванули друг к другу и опять где-то разминулись в гигантской сухой травке. Бегая как ненормальные, Оля налетела на чей-то трухлявый скелет, а Олеся на некие останки гроба. И опять слилось их мелодичное звучание: - А-а-а! Кошмар! Олеся, услышав голос Оли вдалеке, хотя она была рядом, как шальная почесала по останкам гроба. Оля не врубилась и долго всматривалась косым взглядом в трухлявость, пока ее не сбила очумевшая Олеся с криком: - Гроб! Они, летя комом, навалились на трухлявость. – О, боже мы на …, мы на кос…, мы на трухлявостях! – заикаясь, орала Оля, а потом добавила: - Грех, топтаться по чьим-то костям! Олеська к такому случаю лишь воскликнула лежа всей тушей на останках, которые уже наверняка превратились в муку: - Где грех? Он голубой, голубой да? Вообще не понятно о чем говорила Леся. – Слезь с меня, тут кости они ваяют, какие голубые?! – начала говорить Оля, разминая пятку. – Кости голубые! – ржущим голосом ответила Олеся. – Как голубые? В каком смысле? Бля, темень, какая, Олеся, что ты делаешь? – ступорным голосом непонятно о чем говорила Оля. Олеся молчала, кивала и противно хохотала. Оля была рассержена до предела, в особенности того, что кости каким-то самым невероятным образом стали голубыми. Откровения души. Они отправились дальше, пробираясь и напарывая тело на сухую мокрую травку, забыв о происшествии и голубых костях. Оля шла и грустила, в голову продолжали поступать откровения, Олеся же смеялась и радовалась неизвестно чему, ее как раз было не до откровенного пафоса. К утру, они все-таки вышли из чертового мрачного клада. Вслед им прокричал старый ворон, дуры легко переполошились, но вскоре затихли. Солнце окончательно вылезло и стало жечь округу своими лучами. Тоска и откровения отступили. Дуры разлеглись и крепко уснули. Олю снились откровения, а так же ее приснился секас, а Олеси кладбище и незабываемая поза в травке. Так прошел еще один день. Середина ночи. Хорошо выспавшись дуры, почуяли голод, и впрочем, как всегда непроглядную темноту. Они подтянулись, немного размялись и отправились дальше, иногда оглядываясь и провожая клад и село. Немного пройдя стали, опять виднеется деревья. – Нам явно туда? – воскликнула Оля. – В лес! – радовалась Олеся. Они шли, разговаривали, смеялись, рассказывали об откровенном пафосе, вспоминали призраков, победы и кладбище. Когда они подошли к лесу, им стало не на шутку страшно, такое чувство было, что они вернулись в тот лес, из которого вышли. Хорошо проглядывая округу, они ни черта не увидели, лишь услышали какое-то журчание. Они тупо стояли и тряслись, делать было явно не чего, а решать надо и вообще что делать?! Постояв немного поразмышляв, они тронулись навстречу приключениям. В лесу дур подстерегал очередной призрак, кости, мусор и др. всячина. Дуры шли в полной темноте, постоянно оборачивались, вертелись, прислушивались и то-то отсчитывали. Недолго думая призрак решил действовать, пока не начался рассвет. Дуры прислушивались. Призрак тоже. Вдруг Олеська оступилась, Оля позеленела от ужаса. Олеся воскликнула: - Пардон! Оля кивнула за извинения, пока тоже на что-то не налетела. - Ай! – пискнула Оля. Олеся вздрогнула. – Хе-хе-хе! Вуалэ! – проскрипела Оля своим ржавым голосом. Олеся приняла, и они пошли дальше. Вдруг резко похолодало. Дуры шарахнулись. Только они сделали шаг, на них обрушился очень жирный, славный и смышленый призрак. Волосы вставали дыбом. Дуры руки в ноги и чесать вглубь, призрак за ними. Ему было весело! Так они пробегали до рассвета, забредя в супер незнакомое место. – Ой, где это мы? – явно чего-то не до поняла Олеся. – Знать бы?! – тревожно говорила Оля под нос. – Но явно не в лесу, смотри здесь одни пни? – буянила, расходясь в разные стороны Олеська. – Чертов призрак! Куда он делся? – задавала сама себе вопросы Олька, трясясь от страха. Они шли дальше. Солнце окончательно вылезло и стало палить. Дуры устали и хотели пить. Вдруг Олеся провалилась в какую-то ямку. Олька не особа поняла этот трюк, улыбнувшись, провалившись в другую. – Олеся ты где? Я куда-то черт провалилась! – тревожно говорила Оля, пытаясь извлечь ногу из ямки. – Я тоже! – пробубнила Олеся, хихикнув. Через час они кое-как выбрались и пошли дальше. Ничего интересного не было: одинокие сухие деревья, пни, какое-то некое журчание, странные ямы в которые дуры постоянно проваливались. Солнце стало незаурядно накалять, как вдруг оно резко скрылось, стали сгущаться черные тучи, вдалеке резко громыхнул гром, небо озарила молния. – Только этого мне не хватало! Щас как ливанет?! – тревожилась Оля, поглядывая на небо. Олеся кивала, сочувствовала и продолжала веселиться рядом с очаровательными пнями. – Да, укрыться от дождя негде, придется мокнуть! – воскликнула Олеся, раскачивая трухлявый пенек. Оля пожала плечами, смотря на проказы Леси. Тучи шли. Через час полил дождь. Дуры стояли, мокли и даже не знали, что предпринять, как неожиданно на них свалился очень даже смышленый призрак. Дуры рванули вперед. Призрак за ними, догоняя и противно смеясь. Ему было весело, даже дождь не мог воспрепятствовать такому дикому веселью! Силы были на исходе. Призрак догонял. Тут еще и Олеся неудачно в ямку провалилась. Оля вприпрыжку, забыв про нее и ямки. Кое-как выбравшись, Олеся подсекла дуркующего призрака, сделала реванш и почесала еще быстрее, обогнав Олю на 7,5 шагов. Оля была в шоке. Олеся летела на крыльях самого сатаны. Призрак догонял, он явно чего-то не того курнул и это некое веселье и звонкий смех стоял у дур в душонки. Страшно запыхавшись дуры, были на волоске от падения. После трех часовой пробежки призрак снова скрылся. Дождь продолжал хлестать и полевать землю. Кому было явно кайфово после 100г. кокаина так это призраку, который непонятно как появился, и непонятно как исчез. Дуры бессильно рухнули на мокрую траву. В спины хлестал дождь, это больше походило на садомазохический массаж, от которого перло во все стороны. – Когда он кончится, хотя после такой беготни хорошо бы и попить! – размышляла Оля пыхтя. Олеся радостно кивала, слизывая с травы воду. Дуры валялись без сил. Сильный дождь превратился в не менее сильный ливень с градом. Дуры не на шутку переполошились. Дурные мысли бегали в голове, мало того ливень, так еще и град с яйцо по голове лупит. Было холодно, мерзко и сыро! Уныние обеспечено на ближайший день. Те встали, отряхнулись и продолжили ползти дальше. Начало темнеть. Становилось страшно, еще и чертовый, обкуренный и смышленый где-то рядом затаился. Дождь немного утих. Прогремели грозы. Дуры тряслись глядя на обстановку вокруг. От лязга под ногами нервы гудели, хотело чего-нибудь скушать, поспать, да и ночь скора! Олеся немного притихла и не хохотала как резаная. Найдя хороший пенек, она демонстративно на него уселась, но хватило лишь секунды, чтобы пень превратился в труху. Оли стало смешно. Олеся на фоне опилок смотрелась просто шикарно. Оля, немного постояв, поразмышляв, приняла решение тоже разбить пень. Она разбежалась и как дала ногой дрыну. Ох, рева и стона было. Призрак бы не позавидовал такому. Олеся начала паниковать. Олина нога опухала и синела. Ни хрена не видно лишь мелкие движения, похожие на танцы, и прыгания на одной ноге. Постепенно паника Олеси превратилась в смех, ее вспоминался смышленый, пока она не напорола пятку на сук. Ой, как Леси стало тошно. Две дуры прыгая на одной ноге, достигли друг друга и как столкнуться. Заискрило, как в проводах, еще и пень в тему, как ток прошел по коленям, так сразу и пластом на землю, режа и морозя задницы. Оля выла от боли, где только можно, Олеся же вертелась, пытаясь разогнуть ногу. Пока она дико вертелась вокруг своей оси, задела Олю и та как покатится с бугорка, как стукнется лбом о злополучный пень, получив бонус к имеющемуся. Вот, ха-ха то! Олеся даже не заметила того, что Олька пропала, а та злилась около пня на неудачный день – день призраков (она считала, что их было много) и пней. Да, этот день бы вошел в историю, как "День Кайфа"! Оля валялась рядом с пнем в позе рака, выгибаясь как кайфонутый червь, а Олеся вертелась рядом, не думая о том, что где-то есть и прекрасное! Ночь была чересчур темная. Дуры валялись кто как, Оля решила поговорить: - Олеся ты где? Олеся молчала. – Олеся, ты с кем? Олеся молчала, вкушая аромат опилок, которые бодрили полость носа. Немного помолчав, Оля снова воскликнула: - Олеся ты с пнем? Олеся предпочла промолчать, вынося мозг опилками. Оля немного пристав решила пощупать Лесю, которая по какой-то очень непонятной для нее причине молчала: - Бля, да куда ты делась? Олеся чихнула: - Хороши опилки! Оля бухнулась, обратно забыв, что пень рядом, как стукнет голову, вскликнув: - А-а-а-а! Так все и повторялась до утра Олеся дурковала под опилки, а Оля билась головой о пень. Утро, дуры легко дремали. В небе парили птицы, первые лучики солнца полоснули по земле и немного взбудоражили дур. Олеся открыла один глаз, воскликнув: - Свет! Солнце! Утро! Любовь! Оля продолжала преспокойно сопеть рядом с пнем. Олеся решила тоже немного поспать, если уже на то дело пошло. Так прошло полдня. Жара, солнце выжигало травку, дуры очнулись. Яркое солнце ходило над головами. Быстро снарядившись, забыв вообще про инвалидность, они тронулись дальше навстречу приключениям. Ничего интересного, обычная знойная жара, прелестная картина с мелкой травкой, сухими деревьями, пнями и мусором. Дур все устраивало кроме незаурядной нудной жары. Все было чересчур кайфово. Дуры шли, все, подряд, изучая и исследуя. Хотя какой был толк в этих исследованиях? Никаких, в одно ухо влетело из другого и снова в голове пустота. Чудесный жаркий денек подходил к концу. Стало по вечернему темнеть и холодать. Дуры преспокойно шли и развлекались, как неожиданно на них свалился очень даже смышленый призрак, который любил баловаться наркотиками. Он был великолепен, а для дур ужасен. Ну, еще бы увидеть веселого, обкуренного в стельку призрака с весьма расстроенной психикой на два полушария. Дуры паниковали. Призрак заигрывал, такое чувство складывалось, что бегать в догонялки ему хотелось меньше всего, а вот чисто сорвать косяк вполне. Оля дала команду бежать, и они сорвались, призрак за ними, насвистывая и напевая что-то нечто! – Черт побери, откуда ты взялось сокровище?! – запыхавшись, проорала Оля. Призрак хохотнул сверху, харкнув. – Хрен знает, а он милый Оля?! – ответила, хохоча Олеся, посматривая на распирающее веселье призрака, которому было все по кайфу. Ну, действительно чё грустить, немного кокаина и все навеселе. Призрак делал реванш и ставил на кон две потрясающие жирные тушки. Дуры не хотели умирать и чесали от кокаинщика изо всех сил. Олеся неудачно налетела на камень, когда показывала призраку остроумную рожу и, как зарядит по пальцу. Мать вашу! Оля бежала, и смеялось, пока не налетела на другой. Это было действительно смешно! Призрак ржал и догонял. Дуры через боль прибавили. Призрак не отставал, но запасы бодрости подходили к концу. Беготня растянулась до полуночи. Потом призрак невероятным образом исчез. – Ух, мерзкое создание! – воскликнула Оля, показывая Олеси свой большой кулак. – Уха! Нервишки сдали! Мерзкий призрак! – усилено начала показывать Оли новые приемы. Оля была в восторге. – А ну-ка покажи Олеся прием с ногой! – радостно говорила Оля. Олеся ее и показала, прямо по рожи. Ночь. Кровь из носа. Оли хренова. Олеся в восторге и хочет испытать его на призраке. – Давай поспим. Темно и страшно, - неожиданно предложила Оля. Олеся находчиво кивнула, и они разлеглись на прокаленную землю. Оля смотрела на звезды, а Олеся спала, храпя как слон. Так пролетела темная ночь. Утро. Дуры очухались, снарядились, немного размялись после сна, как вдруг на них напал рой мошек, комаров и др. летающей гадости. От испуга дуры рванули. Часа через два дуры были насмерть закусаны мошкой и комарами. Зуд разошелся по всему телу, еще и в досаду солнце палило. Дуры вспотели. Зуд ловко играл на нервах. После часовой ходьбы Оля засекла хорошее сухое дерево и решила немного развеет зуд. Олеся кивала, ее тоже хотелось потереться об косячок, а еще лучше сорвать его. Тело Оли почуяло кайф, но он продлился не долго. Оля навалилась всем телом. Дерево ловко хрустело. Оля продолжала тереться. Олеся наблюдала. Дерево хрустело. В итоге дерево не выдержало напора, хрустнуло посмертно и обрушилось. Олеся наблюдала. Оля валялась около дерева. После падения у Оли была изуродована спина, ноги и лицо. Она лежала рядом с ним и скрипела от боли и зуда. У Олеси был явный ступор целых 10минут, потом она села на дерево и стала наблюдать за неловкими и нелепыми движениями Оли, приводя в движение руки. Утро явно началось плохо. Хули, как всегда! Олеся сидела, чесалась и нервно поглядывала на Олю, а Оля валялась и ныла от боли. Через день Олька была готова продолжить путь. Олеся радовалась, а Олька всматривалась в округу и не понимала, куда они вообще идут. Она чуяла новое и не понятное. Олесю это как будто не касалось. Она шла, исследовала, веселилась, паясничала, показывала рожи. Так они прошли еще два дня, потом вышли на какое-то заросшее травой поле. А в траве кости, мусор, трупы, могилки, пни и гигантская сухая травка. Оля смотрела на все с ужасом и даже не понимала, куда они зашли. Олеся воскликнула: - Нам явно пути назад нет, или опять встреча с призраком, я иду, за мной! Гигантское поле пугало дур своими масштабами. В голове вертелись мысли о бывалых приключениях в полях, и они были действительно не для слабонервных. Дурам оставалось идти дальше и с радостью вспоминать приключения в лесу. Итог, дуры идут дальше.