Клубничные свидания

Хиёко всё видела. И прекрасно слышала. Она стояла прямо там, за окном, выжидая момента, пока они останутся наедине. Она боялась этого больше всего на свете. Почему, почему же она выбрала Ибуки? Ведь они так хорошо проводили время вместе, Сайонджи прекрасно помнила её нежные прикосновения, её размеренное дыхание и необычайную доброту. Только Нанами понимала Хиёко. Лишь она могла сделать танцовщицу счастливой… За что мне всё это?  — шепнула она, раздвинув пальцы замёрзших на улице рук. Хоть Сайонджи и редко плакала, но сейчас ей не хотелось сдерживать свою боль. Она старалась держать эту тайну, она не хотела рассказывать её никому, ведь её одноклассницы могут навести той ещё суеты. Хиёко действительно ценила Чиаки, она была для неё всем. Она так мечтала поцеловать её так же страстно, как и Ибуки. Она мечтала всю жизнь провести в её объятиях, разглядывая яркие, переливающиеся разными оттенками звёзды на прекрасном ночном небе. Всё будет хорошо, всё будет хорошо! — продолжала шептать она, задумываясь о том, что где-то там, далеко-далеко от школы Чиаки сидит у себя дома и шепчет нежные слова Ибуки. Возможно, они лежат вместе на мягкой кровати Нанами, лаская друг друга… какая мерзость…… — сглотнула она, пытаясь сдержать в себе ураган эмоций. Она сжала кулачки, готовясь к немыслимому бою. Бою с новыми соперницами, конечно же! Эти думы угнетали её, они вгоняли в её такое ужасное и разрушающее чувство, как отчаяние. Девушка даже потеряла отчёт времени, не замечая ничего вокруг… Танцовщица хлюпает по первым осенним лужицам в своих лакированных туфельках, даже не задумываясь о том, что она может испачкаться. Ну, поделом ей. Она всю жизнь была обузой для своей огромной семьи. Она была позорищем для своего клана. Все бранили её мерзкое и ужасное поведение. Она обижала людей, давила муравьев и хамила старшим. Никто не хотел помочь ей. Никто в этом жестоком, полном боли и страданий мире не хотел протянуть руку помощи. Сайонджи была вынуждена копить мелочи в себе. Но мелочи на то и мелочи, постепенно они копятся, превращаясь в нечто ужасное. Постепенно эта ненависть сжигает тебя, заставляя мучаться от сильнейшего стресса, страха и утомления. — Чёрт, почему я была такой мерзкой раньше! — вздыхала она, сложив замерзшие руки в карманы небольшой юбки. Хиёко продолжает гулять по территории школы, совсем забыв о том, что дома её наверняка отругают за то, что она задержалась в школе. — Эй, с тобой всё хорошо?.. Скоро ведь темнеет. Может, дойдём до дома вместе? — слышится слегка приглушённый, но в тоже время отчетливый женский голос. Сайонджи оборачивается, слегка застыв от изумления. — П-Пеко? — спрашивает она, вытащив мокрые ноги из сырой лужицы. — Да, это я. С тобой всё хорошо? — Пекояма протягивает руку, чувствуя постепенное напряжение, нарастающее между ними. — Угу… — нервно отвечает она, скривя нелепую улыбку. — Я просто слышала, что ты что-то бубнила себе под нос. Ты выглядела очень… расстроенной. Можешь расскажешь, что случилось? — интересуется Пекояма, опустив благородный взгляд вниз. — Нет, всё просто прекрасно! Просто я вспомнила одну грустную песню, которую пела Ибу… неважно… — Сайонджи на ходу придумывает какую-то небылицу, но, кажется, красноглазая верит каждому её слову и не задаёт лишних вопросов. Девушки стоят друг против друг друга, чувствуя, как ветер сдувает пожухшие осенние листья. Они обе чем-то схожи. Что-то постепенно притягивает их всё ближе и ближе… Пекояма берёт Хиёко за руку, чувствуя мокрые пальцы одноклассницы. Она пахнет мармеладом и кислыми конфетами. Сайонджи слегка дрожит, и Пеко чувствует всё напряжение внутри своей подруги. Седовласая гладит её по руке. Она продолжает выполнять эти нежные, массирующие движения, наблюдая за тем, как Сайонджи постепенно успокаивается. Её золотистые волосы прекрасно блестят на закате, переливаясь самыми сочными и яркими оттенками. Лучи последнего солнца освещают её милые черты лица, её уставшие глаза, пока небесное светило вовсе не исчезает за горизонт… Город накрыли сумерки. С каждой минутой небо темнело, заливая мраком каждую улочку этого прекрасного места. Силуэты девушек пролила приятная синева, они выглядели такими красивыми и счастливыми. Да, они теперь не так чётко могли видеть лица друг друга, но разве это как-то мешает наслаждаться этим прекрасным ощущением первой любви? Они скрещивают руки вместе, ступая по небольшой тропинке. Участницы музыкального кружка задумываются о своих насущных проблемах, вспоминая приятные эпизоды из своей обыкновенной, но в то же время красочной жизни, каждый день которой проводился с большим удовольствием. Сайонджи восхищается тем, как её любимая забавно поправляет локоны за уши, заливаясь приятным румянцем. Она вытягивает свой острый нос вперёд, рассказывая очередную историю о своей жизни. Танцовщица внимательно слушает её. Она жадно проглатывала каждое слово, произнесенное с нежных уст этой милой девушки… — У тебя строгие родители, говоришь? — спрашивает Пекояма, тревожно повернувшись к Хиёко. — Да… — сглатывает она, опустив взгляд вниз. Она разглядывает детский браслетик у себя на руке, когда-то давно подаренный её матерью… — У меня тоже. — отвечает седовласая, поправив падающие с переносицы очки. — Они многого ожидают от меня. Я, как и ты, тоже была рождена в глубинке Японии. Забавно… Сайонджи слегка усмехается. Между ними действительно было много общего, много такого, что связывало бы их сердца воедину. — Расскажи ещё немного о себе. Пожалуйста. — шепчет она, склонив голову на тёплое плечо Пекоямы… — Хорошо… — шепчет она в ответ, закрыв глаза перед тем, как рассказать свои самые сокровенные тайны, таящиеся внутри сознания девушки. — Только обещай, что никому не расскажешь! Я хочу сохранить эту тайну только между нами. — добавляет Пекояма, ещё сильнее сжав руку Сайонджи. — Обещаю. — шепчет ей в ответ танцовщица, открыв глаза. Она все ещё продолжает удобно лежать на плече одноклассницы, изредка приобнимая её слегка мускулистую руку. — Ну и отлично. Я тебе доверяю, Хиёко… Просто… У меня есть одно увлечение, о котором я никому не говорю. Только тебе могу это доверить. Чёрт, мне так страшно… — Пекояма еле сдерживает внезапно издающиеся всхлипы. — Не бойся. Я тебя не осужу. — произнесла Сайонджи, оперевшись об Пекояму, которая медленно, но верно старалась ускорить шаг. — На самом деле, я мечница. То есть, я владею мечом и охраняю свой клан от врагов… Вот так вот… — сглотнула она, ожидая шок и осуждение Хиёко, но этого, к счастью не произошло. — Ого… — удивилась Сайонджи, слегка выпрямившись. Она немного ослабила хватку Пеко, проведя ещё несколько минут в раздумьях.  — Прости… — извинилась Пеко. — Мне не следовало откровенничать, да? Танцовщица взглянула в восхитительные глаза Пекоямы, переливающиеся различными оттенками красного. Иногда казалось, будто они специально гипнотизируют тебя своей красотой и очарованием, побуждая самые разные эмоции в душе. Она продолжала разглядывать её прекрасное, овальной формы лицо в сумерках… — Всё хорошо Пеко. Я рада, что ты мне доверяешь. — Хиёко приложила руку к груди. Это совсем на неё не похоже. В последнее время она стала такой вежливой с хорошими людьми… Чёрт, может оно и к лучшему! Сайонджи вздохнула, взглянув на Пеко зелёными глазками, полными надежды. Мечница подошла поближе к Хиёко, сжимая её холодные, слегка вспотевшие ручки. Она чувствует её напряженное, но в то же время прекрасное дыхание. Пеко подходит всё ближе и ближе к ней. Сайонджи чувствует нежные объятия любимой, она чувствует, как та прижимает её хрупкое тельце к себе, с большой любовью и заботой обхватывая талию любимой, Пеко слегка упирается в её затылок, чувствуя непослушные волосы Сайонджи, приятно щекочущие её нос. Она вдыхает в себя этот прекрасный аромат желе через вечернюю мглу, туманящую её юношеское сознание. Девушка продолжает крепко обнимать Хиёко, чувствуя порхающих бабочек у неё в животе. Её ноги сжимаются от какого-то неведомого чувства, девушке так приятно в объятиях Сайонджи… — Спасибо… — шепчет Пеко, прислонившись к покрасневшему уху любимой. Хиёко прекрасно слышит её низкий, слегка приглушённый голос, который, словно хорошая музыка, вызывает самые лучшие эмоции внутри тебя… — Если тебя что-то гложет, то обязательно обращайся ко мне. Я буду рада помочь такой замечательной девушке, как ты… — Хиёко закрывает глаза, чувствуя, как очки Пеко вжимаются в её лицо. Она проходится рукой по сгорбившейся спине мечницы, нащупывая аккуратное, красиво сложенное тело. За этим, очевидно, стояли долгие годы тренировок, мучений и страданий. Но ведь это, наверное, того стоило… — Меня ждёт сестра… — вздыхает Сайонджи, нащупывая такую прекрасную, словно лебединую, шею любимой… — Удачи. — Пекояма прижимается к лбу Хиёко в знак прощания. Она в последний раз сжимает её восхитительные руки, заливаясь улыбкой. Так приятно видеть Пеко счастливой! Когда она улыбается, она становится в сто раз краше! Она такая мудрая и заботливая…  — лепечет про себя Хиёко, почувствовав лёгкий смешок, раздавшийся с уст Пеко… — Что бы не произошло, я всегда буду с тобой! — шепчет она на прощание, с каждой секундой отдаляясь от новой избранницы, словно ангел, медленно улетающий обратно на небеса. Пеко повернулась назад, их дороги разошлись… Хиёко продолжила стоять на пустой обочине, оборачиваясь вокруг. Танцовщица сжимает лямки оранжевого рюкзака, встав напротив своего дома. Он был где-то там, за несколько десятков метров, осталось лишь дойти до него… Надеюсь, сестра не убьёт её за опоздание! Это было бы ужасно… Но ведь она провела этот замечательный вечер с Пеко, а значит все не так уж и плохо? Неважно, насколько сильно будет кричать эта стерва, пусть хоть лопнет от злости! Это её жизнь, если она захочет, она вообще может не возвращаться в этот ужасный дом!..

***

— Так, Сония, Пеко, Хиёко и Микан попробуют играть вчетвером! Ибуки и Чиаки посмотрят на это! — произнесла музыкантка, с искрой в глазах взглянув на своих подруг. — Мы что, тебе ливерпульская четверка какая-нибудь? Или мы играем вшестером, или я ухожу отсюда! — разозлилась Хиёко, надув щеки. Сония усмехнулась, увидев, как Пеко слегка шутливо подтолкнула подругу плечом. Сайонджи сразу же успокоилась, прижав руки к груди.  — Хорошо, Ибуки и девочки будут играть вшестером. Всё ради Хиёко! — Миода слегка подмигнула танцовщице, после чего Сайонджи закрыла руки от стыда. Пеко сжала в руках свою бас-гитару, готовясь к номеру. Сония выпила воды, чтобы слегка освежить голосовые связки, а Микан уселась возле огромных барабанов, слегка постукивая в такт мелодии, которую напевала Ибуки. Девушки приготовились играть песню, которую они уже репетировали несколько недель… Если бы не кружок Миоды, скорее всего, они бы просто сидели у себя дома, прижавшись к экранам компьютеров. А так, у них появилось интересное увлечение, действительно причиняющее им только радость. Послышался басистый, слегка приглушённый, как и сам голос Пекоямы, аккорд, который завершил этот будущий, по мнению Ибуки, хит. — Всё просто прекрасно, девочки! — воскликнула музыкантка, крепко обняв всех своих подруг. Девушки рассмеялись, закрыв рот рукой… — Ну что, как назовём эту прекрасную песню? — спросила Сония, растянув подставку, на которой стоял микрофон. — Точно! Ибуки вспомнила, то что совсем забыла про название. Сейчас она испытывала такой конфуз, из которого она никак не могла выпутаться… Название так давно вертелось у неё на языке, но она все ещё не могла понять, что это за словосочетание такое. — Ибуки, всё хорошо? — спросила Чиаки, погладив любимую по щеке. — Да… Ибуки просто не может придумать название для песни… — вздохнула она, отведя взгляд вбок. Девушки затихли. Всю комнату окружила мёртвая тишина, которую перебивал лишь шум работающего кондиционера… — А что на счёт… — вздохнула Сония. — Давайте назовём песню «Клубничный коктейль?». По мне, отлично подходит. Название напишем на английском, чтобы привлечь больше слушателей со всего мира. — Спасибо, Сония! — воскликнула Ибуки, поцеловав принцессу в щеку. — Просто отличное название, Ибуки очень даже нравится! Такое освежающее и летнее! Название напишем на английском. Кто за? — спросила Ибуки, повернувшись к участницам клуба. Все девушки кивнули. Впринципе, они были не против… — Отлично, тогда Ибуки запишет это название в тетрадку для нот… — девушка взяла небольшой блокнот, и открыв его на нужной странице, отметила название, предложенное Сонией. — Осталось лишь отработать некоторые моменты, и песня готова к фестивалю! Девочки, готовьтесь — нас ожидает очень, очень жаркое соревнование! — воскликнула Миода, изредка подпрыгивая то ли от нетерпения, то ли от стресса. Чиаки и Сония кивнули, продолжив оттачивать своё мастерство. Тем временем Пеко, Микан и Хиёко уселись за парту, перекусив домашними пирожками, которые испекла Пекояма вчера вечером…