***
Проходил очередной сентябрьский день, который не предвещал чего-то плохого. Девушки готовились к фестивалю, украшая коридоры школы стенгазетами, шариками и гирляндами. Сония неплохо помогла в финансовом плане, купив всю гарнитуру для встречи гостей из гимназии Райму. Хотя, это было больше похоже на подготовку перед напряженной битвой, чем на радушный приём новых знакомых. Мысли о денежном призе заставил Махиру стараться ещё усерднее, придумывая самые разные, ухищренные способы для того, чтобы удивить привередливых жюри. Им нужна интересная, необычная фотография, но задумка обязана была граничить с шедевральным исполнением. Никакой халтуры, никакой небрежности и халатности. Они считали фотографию настоящим искусством, они предвкушали настоящий взрыв из самых разных эмоций. Койзуми вздохнула и сжала кулаки, устремив взгляд вверх. Она верила, она верила в себя. В Чиаки. В свою команду, в конце концов! Добро пожаловать в академию Ичиго — Хиёко, пытаясь не упасть в огромной лестницы. Пеко удерживала небольшого роста одноклассницу, больше всего она боялась, что та упадёт… Седовласая уловила понимающий, благодарный взгляд Сайонджи. Девушка слезла с лестницы, вытянув «спасибо». Вместе с Пеко она чувствовала себя в безопасности… Сония прогуливалась по коридору с охапкой гелевых шаров, купленных в магазине, находящемся возле школы. Принцесса всё думала, куда же их поставить, её взгляд устремился на суетящихся Хиёко и Пеко, растянувших гирлянду на всю ширину огромного коридора. Такой труд дорогого стоит… — Хей, Махиру, как ты? — спросила Сония, прижавшись к фотографине. Взгляд блондинки устремился на стоящую прямо перед доской Койзуми, которая пальцами гладила скользкую, слегка скрипучую поверхность поларойдных снимков. Она лицезрела те творения, которые она так упорно сохраняла, охраняя фотографии как зеницу ока. Девушка несколько минут рассматривала фотографию Сонии, с небольшой птицей на ней, одну из любимых её снимков… — А? Всё нормально, Сония, я просто разглядываю наш плакат! — поспешно ответила Койзуми, взмахнув руками перед собой. Она была безумно рада столь искренней и идущей от сердца заботы Невермайнд. — Отлично! Ты просто замечательный декоратор, это лучшая стенгазета в моей жизни, Махиру. — произнесла Сония, закрыв глаза. Койзуми тут же увидела её восхитительную улыбку. Принцесса слегка склонила голову набок, склонив руки у своей элегантной и дорогой юбки. Махиру всегда восхищалась Сонией, её прекрасными манерами и ангельской внешностью, но больше всего она ценила в ней доброту. Невермайнд всегда оставалась доброй и чуткой девушкой, несмотря на свой высокий статус. Блондинка вышла вперёд, отпустив дюжину шаров в воздух. Ну как в воздух... Просто они улетели в высокий потолок коридора, их длинные хвостики смешно свисали сверху, поэтому Сония издала неслышный для фотографини смешок. Она сложила руки за спину, наблюдая за тем, как суетятся её одноклассницы. Они так переживали из-за наступающей битвы с упорными гимназистками, не знающими пощады… Пеко, Чиаки и Микан вышли пробитого духотой кабинета, удерживая в руках идеально вычищенные фотоаппараты. Они им ещё были нужны, и хоть Нанами и не знала, что её будет ждать на состязании, та старалась всегда быть подготовленной. Вдруг их заставят красиво фотографировать какие-нибудь предметы, например? Геймерка поближе подошла к Махиру и обняла ее. За несколько десятков минут, проведённых в классе, она успела соскучиться по Койзуми. Их груди прижались друг к другу, Нанами уловила её сердцебиение, к удивлению для попаданки, ведь те состоят из пикселей… Автор «Strawberry Dates» действительно постарался сделать героин реалистичными и живыми. Она не ощущала колкость громоздких пикселей, лишь тёплое прикосновение Койзуми, её улыбку, её дыхание, такое восхитительное и приятное одновременно. — Ты безумно сильно волнуешься, но всё будет хорошо, только поверь мне. Я всегда буду с тобой, я не брошу в трудной ситуации, я же твоя любимая, в конце концов… — прошептала Чиаки, ей было безумно тяжело сдержать слёзы в этот момент, от этого могла бы зависеть судьба города, школы, самой Махиру. Любой неправильный шаг мог бы привести к трагедии. Геймерка во всю пыталась её избежать, опекая любимую… Она обвела её руку, после чего вновь взглянула на неё, так внимательно, так страстно, так заботливо… Чиаки взглянула в её прекрасные оливковые глаза, чувствуя какие-то легкие подлагивания. Ей это не давало покоя, эта ошибка мучала её. Она никогда не потеряет Койзуми, она будет ценить и любить её, защищая от окружающих недугов. Нанами уже успела потерять Ибуки, но этот беловолосый чудик не отберёт у неё самого главного. Она крепко сжимает её руки, что-то бурча себе под нос… — Я тебя безумно люблю Махиру, ты стала для меня самым главным человеком в моей ужасной жизни, в которой не было ничего, кроме страданий, мы все безумно любим тебя, Койзуми, бери отдых, береги свои нервы и здоровье… — вновь и вновь оглядываясь вокруг, она сжимает фотоаппарат, висящий на груди её дорогой и вновь и вновь вспоминает моменты, проведённые в стенах школы, моменты, где почти не было места для боли и страдания, милые свидания, прикосновения, общение — всё это делало Чиаки безумно счастливой, это давало ей веру в себя, наполняло девушку новым смыслом и осознанием того, что жить надо в своё удовольствие. Академия Ичиго была лучшей в её жизни, здесь не было места для оскорблений, буллинга, злых учительниц, Чиса была безумно доброй и отзывчивой молодой женщиной, всегда готовой помочь в трудный момент… Она сжимает её галстук, поспешно вытирая слёзы. Иногда пощипывает в боку, а во рту становится так сухо, что хочется поскорее выпить холодной, освежающей воды, но… Мы убедительно просим учениц женской Академии Ичиго остаться на своих местах, ведь совсем скоро начнётся состязание фотографий с ученицами из гимназии Райму. — послышался приятный слуху голос Чиса, предвещающий о жарком баттле. Махиру продолжала оставаться в объятьях Чиаки, ведь им было невероятно хорошо вместе… Фотографиня поцеловала её в уголок губ, почувствовав новый прилив сил.***
Гимназистки сидели в соседнем классе, ожидая провала своих соперниц. Девушки хихикали, им поскорее хотелось ударить этих глупых самозванок в грязь лицом, опозорив перед всей… нет, не школой, их размах был гораздо больше — пусть их презирает вся Япония! Махиру очень постаралась выкинуть все самые ужасные мысли из себя. Перед ней стояли пять девушек, пять её одноклассниц, ради которых она была готова на всё. В самой середине небольшой толпы Чиаки всячески старалась подбодрить свою любимую, но та находилась в слишком большом стрессе, чтобы отвечать… Ей было совсем не до этого… Фотографиня, сглотнув, старалась как можно сильнее удерживать стенгазету. Она почувствовала, как острая бумага слегка впивается в мягкую кожу, но Махиру даже не обратила внимания. Койзуми частенько вытирала пот, стекающий по лбу, и учащенно дышала. Помни, как учила твоя мать: главное правильно дышать Она обманывала саму себя, внушая, будто на самом деле ей хорошо. Снизу виднелись её лаковые ботинки, деревянный пол, тут и там валяющиеся блестки… она услышала то ли зевок, то ли возмущённый стон, и поняв, что все уже давно заждались слушать презентацию столь ничтожной и глупой девушки, как она… — З-здравствуйте, дорогие ученицы и ученики многоуважаемой… Академии Райму, рада вас приветствовать на этой... м? Встрече? Состязании?… — начала Койзуми, еле сдерживая сбитое дыхание. Враги захихикали, сразу же начав оскорблять выступление фотографини. Махиру уже опустила руки, но увидев добрый, понимающий взгляд Чиаки воспрянула духом. — Итак, на этом плакате изображены все важные для меня и моих подруг моменты. Я давно начала украшать эту незамысловатую, но такую дорогую для меня стенгазету, заставив её самыми лучшими ф-фотографиями. Вот это работа Хиёко Сайонджи, она безумно славная и милая девушка, и её работа так и отдаёт тёплыми воспоминаниями минувшего детства… — фотографиня увлекалась рассказом, взглянув на Хиёко, которая благоуханно вздыхала от одного лишь своего упоминания с уст Махиру. Какая ужасная фотография. Даже пятилетний ребёнок лучше сделает. Койзуми ужаснулась — Хиёко исчезла в пустоте, танцовщица, стоящая сбоку ряда, возможно, навсегда покинула ряды самых близких для Махиру людей, она старалась всегда проводить с ними время, но она потеряла всё… Койзуми стряхнула головой, во чтобы то ни стало, она обязана закончить эту чёртову презентацию! — Итак, а это фотография Сонии Невермайнд, она безумно красива и восхитительна, посмотрите на эту композицию, на это освещение, на… Отсюда так и сочится показушность и пафос. Принцесса, словно Хиёко растворилась под шум кондиционера, работающего в коридоре, Чиаки безумно хотела остановить это всё, разорвать эту чёртову стенгазету, вернуть своих подруг, но тонкие руки Пеко и Микан словно оттянули её от столь безбашенной затеи. Нанами лишь смогла вытянуть руку вперёд, отрицательно покивать головой, или громко крикнуть своей любимой, но никто, никто не хотел слышать её. Даже Махиру. Скучно. Занудно. Никаких эмоций. Фотография, снятая психически неуравновешенной. Микан и Пеко исчезли в пустоте, оставив Чиаки и Махиру наедине, совершенно одних, скрытых от глаз остальной школы. Стены покрылись чёрным мраком, заполонившем всё помещение школы, она будто застряла в психоделическом кошмаре, где всё отвратительно, мерзко и гадко. Нанами медленными шагами выходила вперёд, щупая холодный воздух. Махиру, держа в руках пустой лист бумаги громко всхлипывала — её рыжие волосы были взъерошены, привычная улыбка была сменена на стиснутые от ужаса зубы, некогда особенные, но такие приятные черты лица были сжаты от мерзких морщин. Девушка дрожала, она разрывалась из-за своих переживаний, растворяясь в темноте. Она совершенно не может ощупать её — с каждой секундой это ощущение становится всё более понятным. Чиаки встряхнула головой, нет, она не спит, она здесь, тут и сейчас прозябает в холоде, теряя любимую. — Я люблю тебя, Чиаки… — таковы были последние слова Махиру, пока она, как и остальные близкие для Нанами люди, не исчезла в полной темноте. Её душа была растерзана от переживаний, от отчаяния и ощущения того, что всё было напрасно… Она не видит привычных лиц, не слышит какого звука. Девушка находится в полной темноте, в своих мыслях. Она чувствует ужасную боль по всему телу, будто её сейчас раздавит, стиснув все органы. Нанами держится за живот, она падает под странный мужской смех, закрывая глаза от безвинного отчаяния, поглотившего её юное тело… Она потеряла всё, своих близких, свою любимую, школу, давшую ей новый глоток свежей, интересной жизни и учительницу, впервые дав ей понять, что они друзья. Ей не хотелось больше ничего, игра будто закончилась… Чиаки совершенно не знала, что произойдёт дальше…