***
Стивен Кварц Юниверс. Вот как звали это новое испытание для Жемчуг. По-хорошему, стоило переложить часть бремени новых забот на плечи Гранат, но Гранат вместе с Аметист была занята безопасностью планеты. Этой маленькой смешной планеты, которая отобрала у Жемчуг подругу, соратницу и лидера. Которая не подходила к ее склонностям и не укладывалась в ее разуме. Которая была домом и колыбелью для маленького Стивена, а в Стивене - хотела того Жемчуг, или нет - таилась важная часть Розы Кварц. Ее сущность. Ее огромная любовь. Ее красно-розовый камень. А значит, его стоило сберечь и вырастить, во что бы то ни стало. Какой угодно ценой.***
Пунктом номер два в списке причин ее полного безумия шел Грег Юниверс. Возможно, Аметист бы поладила с ним лучше, ведь все земное ее забавляло... Возможно, Гранат бы стоически вынесла его земные заскоки. Но Жемчуг первое время лишь тихо скрипела зубами, наблюдая за этим воплощением человеческой беззаботности, глупости, приземленности и легкомыслия. Да он даже не понимал, какое чудо держал в руках и упустил! И он ничего не знал о детях, кроме того, что они громко кричат и внезапно делаются мокрыми. Но еще меньше Грег знал о природе самоцветов. Так что Жемчуг приходилось выкручиваться. К тому же, о гибридах наподобие Стивена никто ничего не знал вообще. Вероятно, он был уникальным и потрясающим, вероятно, ему предстояло стать самым великим. Но пока что он только делал лужи, много кричал и сосал питательную смесь из бутылочки. Да, еще ему нравилось засыпать, уткнувшись носом в обескураженную Жемчуг. Гранат бы справилась лучше, обреченно думала она, стараясь не размышлять о вязкой слюне на своей одежде. Аметист бы все провалила, но не заметила бы этого. Вот только это - путь Жемчуг, и больше ничей. И она обязана оправдать доверие, иначе ее собственная раненая совесть не даст ей покоя до конца вечности. Так уж по-дурацки она устроена.***
Когда Стивену исполнится год, Грег внезапно втянулся в уход за ребенком, и столь же внезапно потеплел к своей вынужденной компаньонке. Он наконец-то перестал предлагать ей наггетсы и хлопья, варил кофе только на одну чашку и играл со Стивеном так бережно, что тот больше почти не ревел и не уползал под стол. Разве что для того, чтобы дернуть Жемчуг за ногу и нелепо заулыбаться во весь рот, когда она вздрогнет и конвульсивно дернется. Наверное, это было особое выражение любви. Потому что его глаза смотрели при этом так, словно Жемчуг была и впрямь драгоценной по своей природе.***
Гранат и Аметист приехали к середине второй зимы, они приволокли несколько упаковок розовых бумажных салфеток, плюшевого ежика и большую старую микроволновку. Жемчуг не захотела взять ничего из вышеперечисленного. Зато она очень долго сидела с ними в полутемной гостиной, пока на искусственной елке моргали синие лампочки, а Стивен тихо сопел, расположившись на коленях Аметист. Аметист вся светилась от гордости и время от времени показывала Гранат большой палец, а Жемчуг рассеянно смотрела на дремлющего Грега и думала о своих чувствах ко всему этому. Она впервые была так вымотана, так обескуражена и так по-странному спокойна и счастлива. Интересно, это тоже входило в планы Розы? Потому что Жемчуг в такие мгновения была собой более, чем когда-либо до.***
Когда Стивен немного подрос и стал осознавать окружающую реальность полнее и ярче, Гранат и Аметист стали полноправной частью этой "маленькой большой семьи". Грег переехал обратно в фургон петь свои странные песни и думать об ушедшей юности. Иногда он приезжал, чтобы покатать Стивена по большой дороге или выпить с ним черничного йогурта. Жемчуг же никогда не пыталась рассказать Стивену, что на самом деле проводила с ним больше времени, чем кто-либо еще. Стивен не должен был зацикливаться на ком-то из них. Ему предстояло найти свой собственный неповторимый путь. К тому же, Аметист и Гранат порой гораздо лучше понимали это забавное человеческое существо. Они все вместе подшучивали над драматичностью, занудством и манерным изяществом Жемчуг, которое им порой досаждало. Они учили его быть кристальным самоцветом, пока он учился быть самим собой. А Жемчуг с печальной благодарностью думала о том, что ее худшие времена на Земле оказались одновременно самыми лучшими. Со временем она научилась пить кофе в компании Грега, привычно следила за порядком вокруг и даже без трепета смотрела в изумленные глаза, в которых отражалась огромная всеобъемлющая любовь. Любовь Стивена. Любовь человека. Любовь самоцвета. Любовь Розы Кварц.***
Только сходить с ума от этого больше почему-то не тянуло. И дышалось, вопреки всему, так легко, как никогда раньше.