— Сегодня в новостях на "Первом". Налог на добавленную стоимость будет поднят до шестидесяти процентов. Президент объяснил подобное решение мировым экономическим кризисом и санкциями. Кроме того, рассматривается закон о повышении пенсионного возраста до 90 лет, но не стоит беспокоиться, предполагаемая продолжительность жизни через пятьдесят лет будет составлять, по прогнозам, 91 год, — пожилой ведущий со множеством подтяжек и вкалываний ботокса продолжил свой рассказ с экрана старенького ЖК-телевизора. Правда, он не упомянул, что 91 год в среднем проживут только люди, прошедшие полный курс омоложения нанитами и стволовыми клетками, что могли себе позволить менее двух процентов людей. — Сегодня днем был разогнан несанкционированный митинг против обязательного чипирования идентификационным датчиком GPS, установки камер внутри квартир жителей для их же безопасности и введения социального ранжирования. В ходе разгона было арестовано свыше трехсот зачинщиков, им уже опустили социальный рейтинг до нуля. Хочу напомнить нашим зрителям, что нулевой рейтинг подразумевает отмену всех прав человека, и его можно восстановить только в добровольных трудовых лагерях, срок работы в которых зависит от масштаба проступка…
Анатолий Павлович, мужчина пятидесяти пяти лет, раздраженно выключил телевизор и, доев хлеб на пальмовом масле с соевым мясом, который был совершенно сухой и пресный, вышел в коридор, надевая старое пальто и дермантиновые ботинки. Старенькое серое пальто — остаток былой роскоши. Его он ценил, оберегал и отдавал исключительно в химчистку несмотря на цену, потому что сейчас одежда из натуральных тканей стоила безумно дорого. Спустившись вниз по лестнице — лифт снова не работал, он старался, не смотря по сторонам и кутаясь поглубже в поднятый воротник, как можно быстрее добраться до остановки. Почему стараясь не смотреть вокруг? А на что можно смотреть ранней весной? Снег сошел и открыл весь мусор и грязь, накопленные за зиму. Остатки фейерверков, конфет, бутылок, сигаретных бычков, собачье дерьмо и прочий мусор «украшал» искореженную и потрескавшуюся пластиковую горку. ЖЭК уже который год обещает заменить её, как и выделить больше дворников, но дальше слов дело не доходит, несмотря ни на какие жалобы. При том что плата за ЖКХ стабильно растет из года в год. Впрочем, зимой и летом все не так плохо, все же листва, где она еще оставалась, и снег отлично прикрывают серую действительность грязных панельных муравейников спального района. Но не только поэтому Анатолий старался не смотреть вокруг. Будто в насмешку соседний район был новеньким элитным жилищным комплексом с огромными окнами, богатым пентхаусом с вертолетной площадкой и кучей машин, за каждую из которых можно купить их девятиэтажку вместе с жителями. Такой контраст удручал еще больше.
Он добрался до замызганной, изрисованной баллончиком и разбитой пьянчугами, молодежью и просто вандалами остановки с переполненной мусоркой, из которой, весело крутясь, вылетела пачка из-под чипсов. Даже желание некоторых особо воспитанных личностей не мусорить наталкивалось на жадность, лень и раздолбайство коммунальных служб. На остановке уже стояло пять человек разных возрастов. Молодая девчонка, не поднимающая взгляда от телефона, что-то быстро набирала своими наманикюренными пальчиками. Подошла её маршрутка, и точно так же, не отрывая взгляда, она зашла внутрь и расплатилась чипом, установленном в руке. Мужчина в синтетическом новеньком пальто, который скользнул по Анатолию взглядом, как по пустому месту, продолжил смотреть вперед. Молодой парень в очках дополненной реальности, который вращал головой, нажимал кнопки джойстика в руке и ругался сквозь зубы.
— Бля, пацаны, держите точку, мой экипаж прибыл.
Экипажем оказался двадцать пятый электроавтобус. Грязный, замызганный, покрытый выцветшей рекламой ювелирного магазина, который вечно закрывается, да закрыться не может. Это был автобус и Анатолия, поэтому, зайдя внутрь и оплатив чипом в руке проезд, он протолкнулся в переполненный транспорт. Сидящие по большей части спали, остальные сидели в телефонах или в очках дополненной реальности на глазах, последних было меньшинство. Только один единственный ребенок лет трех с искренним удивлением в глазах тыкал в предметы в окне пальцем и спрашивал у уставшей матери, полной женщины лет тридцати на вид, о них. Та на автомате отвечала. Из пятидесяти человек, едущих в автобусе, только одному из них был интересен этот мир. Остальные были погружены в свои проблемы или пытались от него сбежать.
Выйдя на заводской остановке, Анатолий поежился от очередного порыва ветра и пошел вдоль дороги — тротуарной дорожки здесь никто делать не стал. Мужчина задумался о своей жизни. Лет тридцать назад, выйдя из института и отслужив в армии, он был переполнен надеждами. Нет, он не хватал звезд с неба и понимал, что Биллом Гейтсом ему не стать, ему было достаточно хорошо оплачиваемой работы и крепкой семьи. Однако жизнь умеет преподнести «сюрпризы». По профилю из-за недостаточного опыта его никто не брал. А где этот опыт взять-то, если никто не берет? Так что Анатолий брался за любую подработку и работу: он был официантом, разнорабочим, установщиком кондиционеров и грузчиком. На последней он сорвал себе спину и до сих пор мучался болями. Потом ненадолго возникла белая полоса: по знакомству его устроили помощником оператора станка ЧПУ, а после он и сам, набравшись опыта, стал оператором, а там и до мастера участка оказалось недалеко. На заводе познакомился с разведенной миловидной бухгалтершей Светой, наличие у неё сына его к тому моменту не пугало — не в его положении привередничать и выбирать. Не сказать, чтобы жить стало легче — пришлось работать больше, брать дежурства и сверхурочные, особенно когда Света забеременела и не могла работать.
Однако в общем Анатолий стал счастливее, ему, по крайней мере, было ради чего жить. Особенно после рождения Софии, его солнышка, его любимой и единственной дочери. Даже когда было совсем тяжело, когда умерла его мать, а Света изменила с бывшим и ушла, София оставалась той самой нитью, что не давала ему наложить на себя руки. Огромных трудов ему стоило оставить дочь себе. Впрочем, Света особо и не сопротивлялась, так как к дочери относилась холодно, всю себя отдавая любимому старшенькому. Задумавшись, он не заметил, как подошел к огромной луже. Ливневки придумали три тысячи лет назад, однако нашим дорожникам до таких технологий еще далеко, поэтому они о них были не в курсе. И все бы ничего, если бы не несущийся на полных парах БМВ, который, вместо того, чтобы объехать лужу, наоборот, прибавил скорости и проехал ближе к Анатолию.
— Пиздопроебская блядина, чтобы тебя слоны в жопу драли!
Анатолия окатило с ног до головы. Что грозило не только новой химчисткой, но и походом на работу в грязном виде. Их начальству плевать, по какой причине ты опоздал, штраф — четверть премии. А сама премия составляет семьдесят процентов всей зарплаты. При том что само начальство, кроме начальников цехов, приходит, когда захочет. На проходной, пройдя по чипу в руке мимо скучающего охранника, усмехнувшегося при виде мужчины, Анатолий прошел в раздевалку. Не успел он стянуть штаны, как внутрь зашел Иван Георгиевич, начальник его цеха:
— Толя, не раздевайся, директор тебя хотел видеть.
— Этого еще не хватало, — буркнул Анатолий. Потому что вызов на ковер никогда не кончался ничем хорошим. И, как он подозревал, его вызывают вряд ли с целью сообщить о повышении зарплаты.
— Анатолий, здравствуй, присаживайся, — сухо сказал лощеный, гладко выбритый мужчина лет тридцати с довольно объемным пузом и взглядом «Вы все говно». — Сколько ты у нас уже работаешь? Десять лет?
— Пятнадцать.
Анатолий не испытывал никакого уважения к директору. За пятнадцать лет станки почти не менялись, а постоянно ремонтировались руками самих сотрудников. Всюду грязь, масло, само здание времен еще погибшего СССР не отапливается. Ремонта не видали с тех же пор. При том что у директора каждый год новая машина, все лучше. Однако и идти было некуда, в другие места берут либо по блату, либо они еще хуже.
— Пятнадцать, — постучал дорогой ручкой "Паркер" директор по лакированному столу из красного дерева. — Засиделся ты у нас. Не думал повысить квалификацию, устроиться на более оплачиваемую работу? Есть у меня связи…
— Скажите честно, меня сокращают? — Анатолий дурачком не был и понимал, что его просто хотели взять на понт и заставить написать заявление по собственному желанию.
— Ну, вот, ты все и сам понимаешь, — поморщился Иван Георгиевич от того, что его уловка не прокатила. — Генеральный решил, что наш завод убыточен и планирует переоборудовать его под склады.
— Тогда и оформляйте сокращение. Три зарплаты вперед. Или законодательство уже не действует?
— Три оклада, — усмехнулся директор. — А оклад у тебя минимальный. Так что три оклада выйдут как одна зарплата.
— Ну, так в чем проблема? — Анатолий боялся, что, написав заявление, его оставят с одним единственным окладом, которого хватит на неделю.
— Не хочешь, значит, по-хорошему? Ну, тогда посмотрим, сколько ты продержишься. Иди работай!
Толя ушел, хлопнув дверью. Не сдержался. Отработав смену, за которую его раз десять дергали и пытались придираться, он, опустошенный, шел домой. Он думал, что ничто не сделает хуже сегодняшний день, когда раздался звонок. И сухой женский голос спросил:
— Вы Анатолий Павлович Сергеев, отец Софии Анатольевны Сергеевой?
— Да, — чувствуя, как холодеет все внутри, ответил он.
— Ваша дочь попала в ДТП, виновник скрылся. Можете приехать на опознание...
Дальше Анатолий не слушал, схватившись за сердце и оседая на землю. Машины проезжали мимо него, и никто не останавливался. У всех были дела поважнее, чем помогать человеку с инфарктом.
— Вы слышите? Не тратьте моё время!
— Вызовите… "Скорую".
— Подтвердите…
— "Скорую"…
— Вы понимаете, что ваша страховка не обеспечивает вызов скорой помощи? Вы будете платить сами?
— Да… — теряя сознание, ответил Анатолий.
***
Пришел в себя мужчина не в государственной больнице, которые так называют по привычке, так как бесплатно тебя только осмотрят и то только по полису ОМС, а в какой-то полупрозрачной колбе, наполненной жидкостью, весь увешанный проводами и трубками, торчащими из отверстий. Провода сами отцепились, трубки безболезненно вышли, жидкость ушла в слив внизу. Подбежавшая из ниоткуда красивая девушка с белыми, как снег, волосами в форме медсестры помогла ему подняться, вытереться полотенцем и одеться в белый свободный комбинезон, на ощупь похожий на шелк. Рядом, поддерживаемая мужчиной, прошла девушка, очень похожая на Софию, которая также удивленно на него посмотрела.
— Поздравляем, вы успешно прошли реабилитацию и можете вернуться в наше счастливое коммунистическое общество, — радостно воскликнула девушка, отвлекая его от разглядывания девушки, похожей на дочь, и рядов капсул с сотнями людей внутри.
— Реабилитация? Ничего не понимаю, — помотал головой Анатолий. Он, может, и бросился бы за девушкой, если бы не был так слаб сейчас. Впрочем, он спросил: — А кто та девушка?
— Заблокированные воспоминания вернутся в течение суток. А та девушка так же, как и вы, вышла из симуляции мира второй половины двадцать первого века по старому исчислению, — пояснила медсестра, которая обладала неслабой такой силой, раз могла практически тащить его, не напрягаясь. — Реабилитация же нужна для того, чтобы показать членам нашего общества, которые сбились с пути, что такое капитализм. Видите ли, у нас сейчас все бесплатно, и достигнуто это техническим прогрессом. Автоматические заводы, комплексы добычи, космические станции, звездные корабли, андроиды и роботы. Они самодостаточны и не требуют человеческого участия. Они сами добывают руду, перерабатывают её и превращают в товары, других андроидов, средства добычи и производства. У нас нет… Как это, добавленной стоимости. Капиталистическая система в таких условиях не работает. Разве что придумывать людям рабочие места, чтобы они хоть как-то могли заработать деньги. ГСКС…
— Что?
— Ой, простите, вы же не помните, Галактический Союз Коммунистических Систем решил окончательно избавиться от человека в производстве материальных средств.
— И как тогда люди получают все необходимое?
— Транспорт общий, и его вид можно настроить с помощью мимикрирующего наноматериала или голограммами, одежда печатается на молекулярных принтерах, как и еда. Помещение выделяется при рождении нового члена общества. Либо в многоквартирных мегаскребах в размере не меньше сорока квадратных метров на человека, либо в виде участков на аграрных планетах с постройкой дома из местных материалов. Если же человек хочет чего-то большего, чем ежемесячный паек и стандарт, то может найти себе работу по душе. Писать музыку и книги, помогать людям в духовных и психологических вопросах, рисовать, получать образование и становиться ученым. Многие наши граждане за свои тысячелетние жизни пробуют сотни профессий.
— Тысячелетние? — шокировано спросил Анатолий. — А ты тоже сотрудница?
— Нет, — рассмеялась девушка. — Я автоматический андроид Н1Л2 или просто Наталья.
— Вот как? А по вам и не скажешь, будто настоящий человек.
— Сочту за комплимент. К слову, я чувствую ускорение вашего сердечного ритма и выделение феромонов, если есть необходимость, я могу удовлетворить ваши сексуальные желания. Это входит в мою функцию.
— Я подумаю об этом, — не стал отказываться мужчина. Все же на ощупь девушка была, как настоящая, и безумно красива. На уровне лучших супермоделей его прошло мира. Причем профессионально отретушированных моделей. — И последний вопрос: почему меня отправили на реабилитацию?
— Вы увлеклись историей прошлого и начали считать, что в прошлом все или большинство людей были богачами. «Хруст французской булки», как его называли капиталисты прошлого. Кроме того, в вас проявилась страсть не к индивидуальности, которая у нас уважается и приветствуется, а к безрассудному накопительству и жадности. Вы выстроили огромный дом с помощью автоматических дроидов, наполнили его распечатанными картинами, установили себе зачем-то золотой унитаз, который считался безвкусным пережитком роскоши и прочего, после чего начали проявлять девиантное проявление по отношению к девушкам, считая, что за ваши богатства, они обязательно должны с вами войти в сексуальную связь.
Анатолию самому стало противно от своего поведение в прошлом. Уж он-то ненавидел подобных.
— У нас в обществе свободные отношения, однако построенные на добровольном согласии.
— А гомосексуализм, трансы и прочие отклонения?
— Для этого есть смена тела и андроиды. Опасные для окружающих девиации мы лечим, в особых случаях изолируем в виртуальных мирах.
К этому моменту они подошли к двери, которая сама ушла в сторону, пропуская их. Внутри небольшого предбанника перед коридором на полу лежали овальные плиты. Когда они встали на одну из них, плита поднялась и зависла в воздухе.
— Становитесь на плиту, я покажу вам комнату для реабилитации.
— Оу! — он встал на плиту, и та рванула вперед.
Анатолий от страха схватился за талию Натальи и прижался к ней, хотя это и было излишне — их зафиксировало чем-то невидимым. Пролетев около полкилометра по бесконечным белым коридорам, подсвеченными будто светящимся потолком в солнечном спектре, они остановились возле очередной двери, которая распахнулась сама. Внутри не было ничего. Однако стоило войти, как стены превратились в живописный альпийский пейзаж с чистым, как слеза, озером, горами невдалеке, поющими птицами и деревьями. Запах травы ощущался как настоящий. Посредине этого великолепия выросло два анатомических стула.
— Если у вас будут вопросы или какие-то другие… желания, — подмигнула ему девушка, — позовите меня. Обустраивайтесь и ждите, когда вернутся воспоминания. Или можете погулять.
— А как мне гулять, я же заблужусь?! — спросил Анатолий.
— Скажите «активация», это запустит ваши линзы дополненной реальности. Там будут все указатели и нужная информация, — покачивая бедрами, андроид вышла, оставив Анатолия наедине с собой, который разбирался с этими чудо-технологиями.
***
Спустя сутки.
Анатолий все вспомнил. И не сказать, чтобы увиденное ему понравилось. Ничего не понимающий юнец, который зафанател от богачей прошлого и пытался во всем им подражать. В том числе в наглости и вседозволенности. Наталья, услугами которой он потом воспользовался и которая действительно обладала идеальным телом, которое еще и могло меняться под его вкусы и желания, не солгала. Тут все нужное было бесплатно. Хочешь учиться? Любые вирт-курсы в твоем распоряжении. Лень ими заниматься? Гипнообучение твой выбор или внедрение чужих воспоминаний об обучении. Последнее не приветствовалось, так как было достаточно однобоким, но не осуждалось. Хочешь путешествовать? Сотни планет в твоем распоряжении, галактические экскурсии вблизи от черной дыры, двойных и тройных звезд, звезд-гигантов и туманностей. И все это бесплатно, надо только выждать небольшую очередь или подождать, пока наберется нужное число желающих. Но все равно не больше недели. Можно и без очереди, если твоих очков заслуг хватает. Причем получить их несложно, достаточно что-то сделать полезное самому.
Нужен аэромобиль или аэроцикл? Выбирай любой и кастомизируй его, как хочешь. От древнего чоппера до суперсовременных моделей. Тут не нужно было постоянно крутиться как белка в колесе на вонючем краю задницы, чтобы не провалиться в её глубину. Живи в свое удовольствие и не мешай делать то же самое другим. Если бы он не полез к другим девушкам, то ему бы на его причуды и слова никто не сказал. Анатолий думал о прошлом, настоящем и будущем, глядя со смотровой площадки мегаскреба на высоте полутора километров на окружающую его нетронутую природу. Люди будущего умели не портить все вокруг, выстроив одно мегаздание, в котором было все, что нужно, для миллиона человек. Он так ушел в себя, что не сразу заметил, что рядом с ним кто-то присел. Обернувшись, он увидел… Софию.
— Так это вы были моим отцом в реабилитации? — спросила она кротко. Впрочем, сам Анатолий не знал, как с ней разговаривать и о чем.
— Видимо, да.
— Я вспомнила себя. Я была вечно всем недовольной капризной девочкой, которой всего было мало. Еще-еще, мне-мне. Я хотела славы, популярности, но при этом сама ничего не делала для этого. Я недостойна иметь такого отца, как вы.
— А твои настоящие родители… Ах, да, здесь же всех воспитывают андроиды.
Дети здесь рождались в пробирках, идеально выверенные, без каких-либо генетических или внешних недостатков. А родителей заменяли специально запрограммированные андроиды. Именно заменяли, потому что более добрых и при этом профессионально подкованных в человеческой психологии родителей он не видел в реабилитации. Собственно, из-за недостатков человеческой природы их воспитывали андроиды. Человек может разозлиться, может нагрубить, может даже ударить ребенка, а андроид — никогда. Нет, и человек может стать родителем, даже получить право на естественное размножение, но перед этим надо пройти такой курс по детскому обучению, воспитанию и психологии, что многие сдаются.
— Впрочем, я сам не считаю себя достойным. Так, может, нам пройти курсы, чтобы стать достойными, неплохая цель, как считаешь? Я смогу тогда тебя удочерить, это вроде не запрещено.
— Спасибо… папа.
Какой бы это ни был мир, но слово «папа» всегда делало Анатолия самым счастливым человеком в мире. Он приобнял девушку, наблюдая, как ярко-красное солнце заходит за далекие горы на фоне летающих аэромобилей и взлетающих с космодрома звездных кораблей.
