До встречи с тобой, Римус...

      Восстановление после испытания Круциатусом было нелегким, и даже после того, как мадам Помфри выпустила Сару из лазарета, девушка чувствовала себя слабой.       — Что же теперь будет?       Она сидела в кабинете Защиты напротив Римуса за его столом. Январский вечер был особо холодным, поэтому камин был заполнен дровами по максимуму, огонь ярко горел, отапливая помещение. Было тепло, почти жарко, и тревожно.       — Пока все тихо. Пожалуйста, сохраняй спокойствие. — Римус крепко сжимал ладони Сары.       — Но ведь это все происходит из-за меня. Я вам такие проблемы устроила…       — Ты ни в чем не виновата, — твердо ответил профессор.       Блэк сделала глубокий и беззвучный вдох, раздумывая о произошедшем несколько ночей назад.       — Рем… — Они поджала губы. — Он уже приступил к радикальным мерам. Ему нужна я. Не знаю, конечно, чем я смогу ему помочь, но… Если ему захочется добиться своего, он развяжет войну. И все из-за меня.       — Война длится уже давно, — привкус горечи чувствовался в спокойном тоне Люпина. — Если что-то и произойдет, то не по твоей вине.       — Но ты же все прекрасно знаешь и понимаешь, просто хочешь меня утешить? — Сара взглянула на Римуса. Ответ читался в его глазах. — Своим появлением, сама того не зная, я усугубила ваше положение. Потом исчезла и теперь снова вернулась и… Мерлин, — она уткнулась лицом в свои ладони. — Похоже, я сделала еще хуже и теперь просто не понимаю, чем могу помочь. Я не могу сдаться добровольно, я не могу покинуть вас, я не могу оставаться в замке дальше, а ведь на Хогвартс в любой момент могут напасть…       Она старалась не расплакаться, но дрожащий голос давал о себе знать. Профессор обошел свой стол и опустился на колени рядом с Блэк. Он бережно убрал ладони от ее лица, вновь сжал в своих.       — Послушай… — Римус помолчал, подбирая слова. — Мы разберемся во всем вместе. Ты ни в коем случае не лишняя здесь. С тобой Сириус, друзья, преподаватели, одноклассники… я… Я никогда тебя не отпущу.       Сара грустно улыбнулась и качнула головой — «Спасибо». Она наклонилась к нему, чтобы поцеловать…       И в этот момент небо за окном озарилось яркой голубой вспышкой, за которой последовал взрыв и грохот.       — Нет… — прошептала Сара, испуганно глядя на Люпина.       Девушка вскочила с места и подбежала к окну. Защитный купол, который возвели преподаватели пока Сара находилась в лазарете, начал медленно рассыпаться искрами под голубыми и красными молниями заклинаний, сыпавшихся с другого конца деревянного моста.       Увидеть и почувствовать на себе подобное было одним из больших страхов Сары. Тревожность перерастала в панику, подкатывающую к горлу.       — Не может быть…       Она обернулась и крепко обняла Римуса, который уже подошел сзади и, положив руки на ее плечи, хмуро наблюдал за начавшимся нападением. Он пригладил ее кудри.       — Я присоединюсь к остальным. Ты останешься здесь. Так будет безопа-…       — Нет, Люпин! — вспыхнула Сара. — Я буду защищать замок вместе со всеми! Я не могу сидеть взаперти, трястись, сложа руки, пока вы там… — она осеклась. — Ты сам пообещал меня не отпускать. Или на магические битвы это не распространяется?       Римус тяжело вздохнул. Она была права. Как и многое количество раз до этого.       — Не отходи от меня.       Под нарастающий гул школьников в коридоре Люпин поцеловал Сару, словно в последний раз. Сара искренне, до боли в грудной клетке, надеялась, что не в последний.       Взявшись за руки, они покинули кабинет, чтобы найти членов Ордена Феникса.              В коридорах и на лестницах замка творилась жуткая суматоха. Одни ученики спускались, бежали в определенном направлении, им навстречу — другие ученики. Среди них редко встречались преподаватели и, как пояснил Римус, мракоборцы, которые старались сопровождать и регулировать поток людей. Несовершеннолетних студентов отправляли к секретным проходам, чтобы они оказались в безопасности. Достигшие совершеннолетия ребята выполняли указания с частичным пониманием происходящего, но с палочками наготове. Особо заряженные энтузиазмом, как младшие, так и старшие, ученики рвались в бой. Они имели лишь слабое представление о том, что такое реальная жизнь. И в считанные минуты их ожиданиям предстояло разбиться вдребезги.       Большое количество людей. Суета. Паника. Путаница. Непонимание. Желание жить. Прекратить это как можно скорее.       На лестничном пролете между четвертым и пятым этажами Римус и Сара столкнулись с Гарри, Гермионой и Роном. Они на ходу сообщили, что им необходимо расправиться с предпоследним крестражем, и один из студенческих потоков унес их вниз по течению.       — Они справятся. Ты же знаешь.       Голос Люпина тонул в общем гаме. Он настойчивее потянул за руку Сару, которая застыла на месте, глядя вслед друзьям и тем самым перекрыв движение.       Она знала.       И даже то, о чем сам Люпин не знал или мог только в ужасе предполагать.       В кабинете директора их ожидала добрая половина Ордена Феникса. Конечно, ожиданием это нельзя было назвать. Тактики дальнейших действий бурно обсуждались. Через входную дверь входили и выходили люди. Возникали и растворялись говорящие патронусы.       — Звездочка, что ты тут делаешь?!       К Саре в ту же минуту подлетел Сириус. Он обхватил ладонями плечи дочери, его взгляд взволнованно метался по ее лицу.       «Спасаю тебя, разумеется. И не только тебя…»       — Да она же упертая — вся в тебя, Сириус, — вступился Римус, качая головой.       — Я не могу сидеть сложа руки по вашему решению, папа. Я буду с вами. — Сара ответила твердо, аналогично обхватив плечи отца.       Мимо пронеслась черная фигура в разлетающейся мантии — очевидно, Снейп.       А дальше все происходило с такой скоростью, что мозг Сары едва успевал обрабатывать информацию.       Молли и Артур шептались с Дамблдором.       Из зеленых языков пламени камина возникли Фред и Джордж, к ним подошел Грюм, близнецы кивнули в ответ и бегом покинули башню.       Перед Сарой вскочила фиолетовая копна волос.       Тяжелый и отдаленный голос Кингсли Бруствера.       «Римус, Сириус, вы займете позицию на Астрономической башне. Тонкс с вами».       Жаркое переплетение пальцев.       Бег.       Спешка.       Столкновение.       Взрыв.       Крики.       Сильный и неожиданный порыв ледяного ветра хлестнул по щекам.              После торопливого бега по душным коридорам сознание Сары резко отрезвилось. Первым ее внимание привлекло то, что защитный купол разрушен и битва какое-то время уже идет на территории школы.       Купол одной из башенок внутреннего двора Часовой башни взорвался у нее на глазах. А половины деревянного моста уже и не существовало.       Издалека послышался рык горного тролля.       Над дворами и башнями то и дело пролетали Пожиратели в клубах черного дыма.       — Римус, Сара, вы займите позиции со стороны озера. Мы с Тонкс — с противоположной стороны, — выдал указания Сириус.       Волшебники рассредоточились на точках Астрономической башни. Прекрасные виды открываются, когда не осквернены взрывами, зелеными вспышками, клубами дыма, криками и кровью.       Невольно Сара вспомнила, как любила подниматься сюда, чтобы побыть наедине со своими мыслями в особо тяжелые дни. Как проводила с Гермионой бессонные ночи, чтобы выполнить домашнее задание по Астрономии. Как приводила Римуса, чтобы полюбоваться алым закатом.       Она посмотрела на профессора, стоявшего в полутора метрах, и медленно протянула ему правую руку.       Заметив это действие боковым зрением, Люпин протянул руку навстречу. Несколько сантиметров разъединяло их пальцы, поэтому он подвинулся, чтобы ладони соединились. Римус не взглянул на нее, боясь упустить хоть малейшее искажение в пространстве перед ним. И не зря.       Этот момент нежности был мимолетным, но для обоих казался в замедленном режиме. Сара, отвлекшаяся на переплетение пальцев, видела, как с каждой секундой все заметнее расходились их руки по миллиметру; Римус — приближавшийся клуб черного дыма.       Невербально Люпин оглушил неизвестного Пожирателя Смерти, который мешком рухнул вниз.       — Внимательнее.       Сара кивнула в ответ.       Сзади раздались два удара электрических зарядов по щитам подряд. Внахлест столкнулись три заклинания, затем еще два — точно в цель.       Римус на секунду оглянулся — все в порядке, Сириус и Тонкс благополучно расправились с еще одним нападавшим.       — Протего!       Поворачивая голову назад, Люпин увидел, как в образовавшийся перед ним щит врезалась золотистая молния.       — Конфринго! — выпалила Сара.       Из ее палочки вырвался огненный шар и, попав четко в очередной клуб дыма, взорвался языками пламени. Горящее тело в мучительных криках упало прямо в озеро.       — Спасибо, — тихо произнес Римус.       Сара лишь шумно выдохнула и встряхнула вспотевшими ладонями. Сердце бешено колотилось в ее грудной клетке.       Они молча продолжили патрулировать. С их стороны редко что-то происходило. Видимость вдаль была плохая: впереди чернели небо, склоны холмов и озеро. Но Тонкс и Сириус за их спинами пока справлялись, поэтому отвлекаться было нельзя.       Зато с противоположной стороны открывался ужасный вид.       В башне Гриффиндора зияла огромная дыра. Она дымилась, внутри полыхало пламя.       Горный тролль в этот момент дубиной разрушил входную арку на мощеный двор. Целый переход между частями замка был разрушен, а вместе с собой унес несколько виновных и невинных жизней.       Со стороны виадука приближалось несколько десятков дементоров. Мощная серебристая волна разогнала их, стоило им начать проникать во двор.       Внизу маячили фигуры волшебников, метались заклинания на открытых площадках и переходах. По земле и стенам ползали акромантулы. Изнутри башни Защиты от Темных Искусств прогремел взрыв, осколки стекол и кирпичей разлетелись в разные стороны.       Астрономическая башня резко погрузилась в вихрь чернильного дыма. Началась отчаянная перестрелка.       Сара не могла распознать, сколько было нападавших. Она в панике палила без разбора, но, похоже, редкие попадания в цель лишь щекотали противников. У напарников Сары тактика была не сильно лучше, однако Тонкс удалось послать в нокаут одного Пожирателя.       Молнии практически всех цветов радуги рассекали пространство смотровой площадки по диагонали, рикошетили от щитов, как в пинг-понге. Центральная сфера в виде планеты разлетелась крупными осколками от чьего-то удара взрывающим заклятием.       Обливаясь по́том, четверо волшебников тратили все свои силы, чтобы выжить. Чтобы не дать темным силам победить.       В один миг вся площадка погрузилась во мрак, а атака Пожирателей прекратилась. Это застало Люпина, Блэков и Тонкс врасплох, но не успели они ничего сообразить, как мгла рассеялась, а перед ними стояли не менее измученные сражением Беллатриса Лестрейндж, Антонин Долохов, Август Руквуд и еще один неизвестный Саре мужчина.       Защитники Хогвартса тут же направили палочки на врагов, но Лестрейндж, ехидно улыбаясь, подняла ладонь в знак перемирия.       — У меня к вам выгодное предложение, — обвела она взглядом троих членов Ордена Феникса и задержалась на Саре. — Вы прекрасно знаете, зачем мы все здесь сегодня собрались. — Беллатриса хихикнула и резко изменилась в лице. — Отдайте нам девчонку, и мы тут же покинем ваш жалкий замок!       — Нет! — выкрикнула Сара и взмахнула палочкой. Ярости в ней было так много, что невербальное заклинание, получившиеся впервые за все время обитания в Хогвартсе, мощным взрывом отбросило Беллатрису в стену и зацепило стоявшего неподалеку Долохова.       Никто бы не стал винить Сару, (кроме самой Сары), в том, что произошло дальше. Ведь если бы не начала она — начали бы они.       Руквуд и третий мужчина несколько секунд тупо смотрели на оглушенную ведьму и приходящего в себя колдуна. Как бы не были готовы к очередной стычке герои, Август обманул их, направив палочку на Тонкс, а затем поразив Сириуса режущим проклятьем. За такой ход Руквуд был послан Нимфадорой далеко за пределы башни.       Согнулся пополам, придерживая рану на груди такой же разрезанной рукой, Сириус, а Саре казалось, что почувствовала она всю боль за него. Прямо по сердцу.       Она бросилась к отцу и, не сделав и пяти шагов, была прикрыта Римусом от атаки.       С приглушенным рыком Сириус разогнулся и добавил свое оглушающее к оглушающему Люпина. Тяжело вздыхая, он быстро проговорил Саре:       — Я в порядке, в порядке.       Двойной Остолбеней отрикошетил в потолок, вызвав обвал нескольких кирпичей.       К, так называемому Сарой, «Третьему» присоединился Долохов, еще придерживая ухо. Началась очередная отчаянная перестрелка. Блэк и Тонкс против Третьего, Люпин и Сара против Долохова.       Одно за другим Антонин отбивал заклинания Сары и Римуса, оттесняя их к краю башни, перила которого недавно были взорваны. Сара поняла тактику Пожирателя и выждала момент: когда в очередной раз Долохов отразил нападение Римуса и послал заклинание в девушку, она увернулась вместо использования щита.       — Петрификус Тоталус! — выпалила Блэк, и заклинание попало точно в цель.       Пожиратель, привыкший биться по одной тактике, имел уязвимое место и именно поэтому теперь лежал парализованный в небольшой груде кирпичей.       — Отличный удар, — похвалил Римус.       Увлеченные боем, никто из присутствующих на площадке не заметил, как Беллатриса Лестрейндж пришла в себя. Немного покачиваясь, она одной рукой держалась за голову, второй — за стену. В ушах у нее звенело, а картинка перед глазами была нечеткой. Понаблюдав пару минут за боем, сориентировавшись в пространстве, ведьма нашла ту, кто посмела напасть без предупреждения на нее.       — Глупая девчонка! — яростно прокричала Лестрейндж в момент маленькой победы Сары над Антонином Долоховым.       Дальше Сара почувствовала тупую боль от удара под дых, а затем — как сползает по стене на пол и падает ничком. Она не знала, что за проклятье ее поразило, но сил подняться не было совершенно. Она старательно приподнималась на одном локте, опиралась на ладонь другой руки, пыталась сесть — тщетно. Тут же падала обратно и все повторялось. Как назло, она находилась в таком положении, что было видно все происходящее на Астрономической башне. Все бы ничего — Сара помогла бы друзьям и из такого положения, — но во время удара ее палочка куда-то улетела. Девушке оставалось только продолжать мучительные попытки встать и в панике наблюдать за тем, как дорогие ее сердцу люди потом и кровью вырывают победу из зубов противника.       Медленной походкой, с каждым шагом все более ровной, уверенной и победоносной, сквозь бой плыла Беллатриса Лестрейндж прямо к своей добыче. Дикий, хищный оскал растекался по ее лицу. Ведьму не смутило распластавшееся по полу тело Долохова, она спокойно прошлась одной ногой по кисти его руки. А едва не угадившее в нее заклинание, Беллатриса отразила так, словно оно было мешающейся под ногами пешкой. Золотой луч попал прямо в голову Тонкс. Под истошный крик Сары Римус и Сириус остались вдвоем против Третьего и Беллатрисы. Один братский кивок — «я справлюсь», — и Люпин уже переманил внимание Лестрейндж на себя.       — Ты, мерзкое животное… — ощетинилась Беллатриса.       Люпин и Лестрейндж схлестнулись в схватке. Ни сколько за себя, сколько за Сару Хокинс — девушку, изменившую жизнь простого профессора, и ключ к совершенно иному миру.       Происходившее было для Сары хуже любого ночного кошмара, как бы парадоксально это не звучало.       Беллатриса отбивалась от атак Римуса так, будто отмахивалась от назойливых мух, но и сам профессор парировал не менее искусно. Разве что лицо Лестрейндж выражало откровенную скуку, в то время как Люпин выглядел уже изрядно измотанным. Однако медленно, но верно он смог изменить свою позицию и передвинуться ближе к Саре.       Девушка же потратила последние силы на попытки вернуться в бой и теперь беспомощно лежала, наблюдая. Она тяжело дышала, по лицу стекали слезы. А еще начала раскалываться голова, и вообще Блэк казалось, что она вот-вот потеряет сознание.       «Только бы не выкинуло обратно посреди всего этого ужаса»…       Она видела, как отец получил новый порез — на щеке. А затем ему удалось вырубить Пожирателя. Обмякшее тело Третьего свалилось на лестницу, ведущую вниз с башни.       Сириус подбежал к бессознательному телу Тонкс, ощупал ее, проверил пульс. Никак не отреагировал — это хорошо или ужасно? — и бросился обсыпать заклинаниями свою кузину.       Лестрейндж взвизгнула от жалящего проклятья, наотмашь бросила Круцио в Люпина и переключилась на Сириуса.       — Нет… — прохрипела Сара, когда рядом с ней рухнул Римус, корчась от невыносимой боли, но не издавая не звука.       Хокинс знала, что испытывает Люпин. Недавно прочувствовала на своей шкуре. И мимолетно задумалась — сравнимо ли это с тем, через что проходит он каждое полнолуние. Настолько он свыкся с болью?       На фоне, совсем рядом, без перерывов метались молнии. Вдали неизменно гремели взрывы, что-то рушилось, ревели тролли, взвизгивал кто-то. Это слияние звуков, этот адский шум стал таким привычным, что Сара не могла вспомнить, каково находиться в тишине. Укутаться в шерстяной плед… Склониться над книгой… Почувствовать родной поцелуй в макушку…       Она подползла к Римусу. Одну руку подложила под его голову, второй ладонью обхватила его ладонь, которая будто сгорала изнутри. Люпин приоткрыл глаза. Его взгляд выражал, что профессор даже не узнал Сару. Он зажмурился вновь, проклятье стихало, но продолжало его терзать.       — Все будет… хорошо… — всхлипывала Хокинс. — Все будет хорошо. Слышишь? Тшш, я рядом.       Она поглаживала его руки, ласкала лицо и волосы. Шептала неразборчивые утешения. Глаза заволакивали слезы. Ближний бой резко стих. Но его итогов Сара уже не увидела — тьма поглотила ее.       Отдаленный, неразборчивый голос звал по имени.