***
— Повернись ко мне, — командует Не Хуайсан, и Вэй Ин подчиняется, делая поворот. — М-м, с юбкой мне больше нравится. — Правда? — спрашивает Вэй Ин, проводя руками по штанам из искуственной кожи. Она потратила около десяти минут на то, чтобы втиснуться в них. Они, очевидно, принадлежат Не Хуайсан, хотя Вэй Ин кажется, что она ни разу не видела, чтобы та их надевала. Это неудивительно: единственное, что масштабнее, чем запас сплетен Не Хуайсан — это размеры её гардероба. — Ага, твои ноги выглядели километровыми, было красиво, — Не Хуайсан устраивает голову на руке. Она время от времени делает по глотку напитка очень яркого зелёного цвета. — Померяй ещё раз! — Нгх, — стонет Вэй Ин, стаскивая с себя штаны. — Я не понимаю, что не так с джинсами, в которых я была. — Да ладно, Вэй Ин, это же вечеринка, — говорит Не Хуайсан. — Я позволила тебе остаться в этой тупой футболке, пожалуйста, побалуй меня хоть в этом. Сама Не Хуайсан одета в мини-платье цвета металла, с низким декольте и без спины. Она убрала волосы назад в сложную сетку из косичек и усыпала ключицы блёстками. Вэй Ин приходится согласиться, что рядом с Не Хуайсан её изначальный наряд, состоящий из рваных джинсов-бойфрендов и короткой футболки с принтом перцев чили на груди, был несколько небрежным. Она натягивает чёрную юбку в складку, тоже из гардероба Не Хуайсан, и крутится на месте так, чтобы юбка взлетела. Линия талии юбки как раз такой высоты, чтобы оставлять полоску голой кожи под краем футболки. Не Хуайсан хлопает в ладоши и говорит: — Да, совершенно точно, вот это. Конечно. А-Чэн, скажи ей, что она выглядит мило. Цзян Чэн отзывается с кресла-мешка в углу, не отрывая взгляд от телефона: — Катитесь к чёрту. Он злится, потому что уже около часа как готов, но в этом его вина — это он так никак и не запомнит, что «выпьем перед вечеринкой в восемь» значит «мы начнём переодеваться в восемь и, скорее всего, сменим наряды несколько раз, прежде чем Не Хуайсан будет удовлетворена». Вэй Ин кидает в него кожаные штаны, которые он ловит в воздухе, всё также не подняв глаз. Вэй Ин оглядывает себя в зеркале с головы до ног, положив руки на бёдра. Нужно признать, что её ноги правда хорошо выглядят. — Ладно, слава Богу, мы закончили, — говорит она. — Можно мне теперь выпить? — Детка, сколько угодно, — отвечает Не Хуайсан. После нескольких напитков их кухня стояла вверх дном, а Не Хуайсан опубликовала уже шесть историй в Instagram. Они сделали приблизительно миллион сэлфи, чтобы отправить Яньли, и каким-то образом блёстки теперь везде (в основном на Цзян Чэне). — О, ребят, наше такси подъехало, — говорит Не Хуайсан, хлопнув в ладоши. — Обуваемся, дамы, побежали! На стойке для обуви Вэй Ин выбирает наименее поношенную пару кроссовок на платформе и нагибается, чтобы их зашнуровать. Рядом с ней Не Хуайсан засовывает ноги в туфли на шпильке с очень высоким и тонким каблуком. Если бы Вэй Ин попыталась надеть их, она бы точно сломала шею в первые пять минут, но она как-то видела, как Не Хуайсан рванула в них за автобусом, даже не покачнувшись. Цзян Чэн следует за ними до двери, надевая чёрное пальто в пол и гигантский ярко-фиолетовый шарф-капюшон, который Яньли связала в прошлом году, стрессуя из-за выпускных экзаменов. Цзян Чэн всегда причитает, что это преступление против моды, но всё равно носит его повсюду. — Боже мой, А-Чэн, ты даже не допил вино! — вопит Не Хуайсан. Она бросается к столу и хватает практически полный бокал. — Давай, выпей сейчас, быстро! Залпом! — Я не могу выпить залпом целый бокал вина! — возмущается Цзян Чэн. Вэй Ин, уже надевшая свою большую чёрную дутую куртку наполовину, говорит: — Значит я выпью, — что является лучшим способом заставить Цзян Чэна сделать всё, что он делать не хочет. — Нет, отстань, это моё, — он забирает бокал у Не Хуайсан и аккуратно прихлёбывает из него. — Не так! — негодует Не Хуайсан. — Ты должен его выпить залпом. Она так быстро наклоняет бокал, что Цзян Чэну приходится закинуть голову назад, чтобы всё не пролилось. Даже так большая часть вина оказывается на его лице и, возможно, в его носу, судя по тому, как он задыхается и плюётся. Вэй Ин, стоя у двери, медленно хлопает, за что Цзян Чэн кидается на неё. Смеясь, Вэй Ин выскакивает на улицу, и они гурьбой вваливаются в такси. Водитель выглядит откровенно не впечатлённым. Когда все конечности оказываются в безопасности внутри автомобиля, и они выдвигаются, Вэй Ин проверяет телефон и видит сообщение от Вэнь Цин: «Видела твои истории в «Инстаграме», вы идёте на ту вечеринку у Цзинь???». Вэй Ин отвечает: «Даааааа! Ты придёшь? Ну пожалуйста, скажи, что ты придёшь!!!!!!». Вэнь Цин пишет: «Меня даже мёртвой туда не затащить, лол, а ещё у меня ночная смена в больнице, так что вдвойне нет. Могу подбросить вас до дома, если хочешь». — Вэнь Цин говорит, что может отвезти нас обратно домой, — объявляет Вэй Ин. — Скажи ей, что она богиня среди людей, — говорит Не Хуайсан. «Боже, да, ПОЖАЛУЙСТА», — пишет Вэй Ин. — «Не Хуайсан говорит — ты богиня среди людей, и я согласна, хххх». Закончив разговор, она поворачивается к остальным и говорит: — Так, время установить правила для сводников. — Ради всего святого, — стонет Цзян Чэн. — Я очень надеялся, что ты забыла об этом. — Неа, — отрицает Вэй Ин. — Я в очень короткой юбке еду на вечеринку в поместье Цзиней, я заслуживаю кучу страстных поцелуев после этого испытания. Кстати, ты уволен с поста сводника после прошлого раза, заруби себе на носу. — Это буквально так нечестно, — возмущается Цзян Чэн. — Я на сто процентов более безопасный сводник, чем Не Хуайсан. Она, скорее всего, просто украдёт Лань Чжань у тебя из-под носа. — Не украду! — негодует Не Хуайсан. Затем, постучав себя пальцем по подбордку, она задумчиво добавляет: — Только если Лань Чжань не окажется безумно горячей… Вэй Ин перегибается через Цзян Чэна, чтобы шлёпнуть её. — Ай! Да шучу я, шучу! — Нет, тебе я тоже не доверяю, — решает Вэй Ин. — Мне не нужна ваша помощь. Я заполучу Лань Чжань сама. Я храбрый волк-одиночка. — Всегда пожалуйста, — смеётся Не Хуайсан. — Жду не дождусь посмотреть, что будет.***
Поместье Цзиней именно то и есть — грёбанное поместье. У него есть ворота, и им нужно позвонить, чтобы их впустили. Пока они ждут, Вэй Ин замечает знакомый силуэт на противоположной стороне улицы. Это Не Минцзуэ с упаковкой пива под рукой, одетая в комбинезон «Dickies». Она ускоряет шаг, чтобы пройти через ворота вместе с ними. — Сестра! — Не Хуайсан воодушевлённо бросается ей на шею. — Привет, ребята, — Не Минцзуэ забрасывает руку Не Хуайсан на плечо, пока они взбираются по каменным ступеням к входной двери. — Как жизнь? Дверь открывает скучающая Цинь Су, которая едва отрывается от телефона, чтобы сказать: — Привет, заходите. Верхние этажи под запретом, но внизу делайте, что хотите. Алкоголь — на кухне. Вэй Ин думает, что Цинь Су милая, наблюдая за тем, как та удаляется по гигантской прихожей. Точно второй вариант после Лань Чжань. — Перестань пялиться на Цинь Су, — говорит Не Хуайсан, пока они снимают верхнюю одежду в гардеробной. — Что бы сказала Лань Чжань! — Заткнись, — шипит Вэй Ин, но слишком поздно. — Что такое с Лань Чжань? — спрашивает Не Минцзюэ, наклоняясь через Вэй Ин, чтобы повесить свою куртку. — Ничего, — отвечает Вэй Ин, но Не Хуайсан, поскольку она змея, которой нельзя доверять, говорит: — Вэй Ин хочет подцепить её! Вэй Ин толкает её локтем в рёбра: — Это должен был быть секрет, ты, крыса! Не Минцзюэ смеётся своим низким, рокочущим смехом и шлёпает Вэй Ин по плечу: — Не переживай, я никому не скажу. Но удачи. Думаю, она тебе понадобится. — Почему никто в меня не верит, — ворчит Вэй Ин, потирая плечо. Иногда Не Минцзюэ забывает, насколько она сильная. — Пойдём внутрь? — Не Хуайсан указывает жестом на коридор, который обклеен обоями с ужасным золотым узором. Стены украшены большими, максимально неестественными фотографиями Цзиней; они все в показных позолоченных рамках. Вэй Ин строит им рожицу. — Ой, вы идите, — говорит Не Минцзюэ, смотря в телефон. — Вообще, кажется, Лань сейчас как раз придут. Не Хуайсан издаёт драматичный вздох. Не Минцзюэ абсолютно точно смущается, что очень мило. Вэй Ин сжаливается над ней и говорит: — Давай, Сан-Сан, пойдём в туалет, умираю, как хочется писать. Она и Цзян Чэн общими усилиями утаскивают Не Хуайсан по коридору в одну из передних комнат. — Хотя бы дайте мне посмотреть, как сестра и Лань Хуань поздороваются, — Не Хуайсан вырывает руку и мчится обратно к дверному проёму. Вэй Ин и Цзян Чэн следуют за ней, и они успевают увидеть, как Не Минцзюэ открывает входную дверь для Лань Хуань, которая широко улыбается ей, прежде чем нежно поцеловать в обе щеки. Не Хуайсан тихонько пищит и тычет локтем Вэй Ин. — Оу-у, — говорит Вэй Ин. — Я люблю любовь. — Подождите, ничего даже не произошло, — говорит Цзян Чэн, явно сбитый с толку. Не Хуайсан и Вэй Ин переглядываются. Это взгляд, которым они часто обмениваются, и он обозначает: «Цзян Чэн не понимает лесбиянок». — Просто подожди, они съедутся уже на следующей… — начинает Вэй Ин, но прерывается, отвлечённая человеком, появившимся за спиной Лань Хуань и следующим за ней внутрь через порог. — Боже мой, — говорит она, вцепившись в руку Не Хуайсан. — Что? — спрашивает Не Хуайсан, следуя взглядом за тем, куда смотрит Вэй Ин. — О, Боже мой. — Так это Лань Чжань, — произносит Цзян Чэн. — Да поможет нам Бог. Лань Чжань, без преувеличения, самый красивый человек, которого Вэй Ин видела за всю свою жизнь. Она расстёгивает свою светло-серую накидку, открывая платье из изящных кружев с просвечивающим цветочным узором; оно цвета слоновой кости и длиной до пола. Каким-то образом, оно умудряется выглядеть одновременно невинно и невероятно соблазнительно: кружевная ткань прилегает к каждому изгибу её тела, обрисовывая бёдра и длинные ноги. Когда она отворачивается, чтобы повесить накидку, становится очевидно, что на ней нет бюстгальтера. — Я сейчас упаду в обморок, — Вэй Ин в отчаянии цепляется за Не Хуайсан для того, чтобы удержаться. — Помогите. Помогите! — Оу, вау, — благоговеет Не Хуайсан. — Она такая горячая. Лань Чжань, не подозревая о неистовстве вожделения, которое она провоцирует, серьёзно кивает чему-то, о чём говорит Не Минцзюэ. Она проводит рукой по длинным гладким волосам, перекидывая прядь через плечо. — Посмотрите на то, как она уделяет внимание тому, как кто-то говорит. Это так секси, — Вэй Ин говорит Не Хуайсан, которая отзывается эхом: «Так секси». Вдруг Не Минцзюэ громко предлагает: — Давайте пойдём внутрь. Надо познакомить вас с моей сестрой и её друзьями! Они где-то здесь… — Дерьмо! — ругается Вэй Ин, быстро пятясь от двери и таща Цзян Чэна и Не Хуайсан вместе с собой обратно в толпу людей внутри комнаты. Отсюда она видит, как Лань Чжань на секунду застывает в дверном проёме, но, к счастью, она проходит мимо. — Что ты делаешь? — спрашивает Цзян Чэн. — Разве ты не хочешь встретиться с ней? — Пока нет, — говорит Вэй Ин. — Мне нужно время, чтобы собраться, а то я, типа, напрыгну на неё прямо в коридоре. — Я полностью поддерживаю такое развитие событий, — замечает Не Хуайсан, потому что она худшая. — Ты заметила, что на ней нет лифчика? — О, я заметила, — отвечает Вэй Ин, со всей силы кусая нижнюю губу. — Поверь мне, я заметила. — Господи Боже, — говорит Цзян Чэн. — Мне пора уходить; я бы хотел поговорить с кем-нибудь, кто не поглощён безумной плотской страстью к Лань Чжань. Веселитесь. — Окей, пока, люблю тебя, не совершай ошибок! — кричит ему в спину Вэй Ин, пока Цзян Чэн уходит. — Не делай ничего, что не сделала бы я! — в направление Не Хуайсан она бросает: — В туалет? Пока Не Хуайсан писает, Вэй Ин изучает своё отражение в зеркале. Теперь она немного жалеет, что не оделась наряднее, увидев, что Лань Чжань выглядит… вот так. Но сойдёт. По меньшей мере, в этой футболке её грудь выглядит отлично. — Ну, я пойду восполню свою задачу на эту вечеринку — найду самую гетеросексуальную девушку здесь и завербую её на сторону лесбиянок, — говорит Не Хуайсан, когда они показываются из туалета. — Чао! Удачи с Лань Чжань! И на этом Вэй Ин остаётся с очень приятной целью найти прекраснейшую девушку на вечеринке, полной людей, которых она ненавидит. Она решает сначала пойти на кухню, потому что в таком случае можно и воспользоваться отвратительным богатством Цзиней, дабы напиться. Она засовывает голову на кухню и улыбается. Бинго. Лань Чжань стоит сбоку холодильника с такой прямой осанкой, как будто у неё внутри стержень. Она правда поразительно горяча. Вэй Ин осознаёт, что уже слишком долго пялится, только когда кто-то толкает её в спину и кричит: «Эй, двигайся!». — Ладно, Господи, — бросает Вэй Ин через плечо и проталкивается через помещение к столу с напитками. На нём большое ведро бутылок пива, плавающих во льду; куча сосудов, наполовину наполненных разными видами алкоголя, и масса всякой закуски. Вэй Ин пока что не в настроении на крепкий алкоголь, поэтому она выуживает две бутылки пива из ведра со льдом и открывает их задними зубами. Выплюнув крышки, она бросает взгляд назад и видит Лань Чжань на том же месте, что и раньше. Она наблюдает за тем, как Цзинь Цзысюнь, Вэнь Чао и Ван Линцзяо готовят кухонный стол к игре в бирпонг, и кажется безразличной, но её губы при этом явно неодобрительно поджаты. Это очень привлекательно. Вэй Ин задаётся вопросом, каково было бы увидеть, как Лань Чжань улыбается. Скорее всего, потрясающе. — Привет, — говорит Вэй Ин, втаскивая себя на мраморную столешницу рядом с Лань Чжань и скрещивая лодыжки. Она протягивает пиво Лань Чжань. — Ты выглядишь так, как будто тебе нужно выпить. Лань Чжань смотрит на пиво, вверх на Вэй Ин, снова на пиво. Её щёки кажутся очень мягкими в приглушённом свете кухни. Она моргает дважды, медленно, словно она удивлена, что с ней кто-то заговорил. — Нет, спасибо, — говорит она. — О, ты не любишь пиво? — спрашивает Вэй Ин, собираясь спрыгнуть со столешницы. — Прости, хочешь я возьму тебе что-нибудь другое? — Нет, не в этом дело. Я не пью. Вообще, — объясняет Лань Чжань. Она всё ещё поглядывает на Вэй Ин, но её взгляд с удивлённого сменился на… какой-то другой. Он заставляет Вэй Ин чувствовать себя внутри странно и жарко. Она сглатывает и делает большой глоток из своей бутылки. Лань Чжань продолжает: — Но спасибо за предложение. — А, ой, без проблем, прости, мне не стоило делать поспешных выводов! В любом случае, теперь у меня два пива, так что я в выигрыше, — Вэй Ин стукает бутылками. — Слушай, мы, кажется, ещё никогда не встречались. Ты Лань Чжань, да? Сестра Лань Хуань? Я Вэй Ин! — М-м. Я знаю, — говорит Лань Чжань. Подождите, что? — Эм, — спотыкается Вэй Ин. — А, правда? — Ты не помнишь? — спрашивает Лань Чжань. Она отворачивается, потом бросает взгляд сбоку на Вэй Ин. «Не помню что?!» — хочется закричать Вэй Ин. У неё кошмарная память на лица — это правда, но она не знает, как могла забыть лицо Лань Чжань. Она пробегается по вариантам в голове: Лань Чжань была на вечеринке в честь дня рождения Мэн Яо? Или, упаси Боже, на той новогодней вечеринке, где Вэй Ин ударила Вэнь Чао в лицо и потеряла сознание? Если она каким-то образом стёрла из памяти знакомство с Лань Чжань, она будет взбешена на саму себя. — В прошлом году у нас были лекции по уголовному праву, — говорит Лань Чжань, и Вэй Ин вспоминает. Она вспоминает, как смотрела сверху вниз на ряды парт со своего обычного места в задней части лекционной аудитории, утыкаясь взглядом в студентку, всегда сидящую на первом ряду и безукоризненно одетую в аккуратно пошитые костюмы. Вэй Ин наблюдала за тем, как та прилежно наклоняла голову над конспектами, и дивилась тому, как она, кажется, никогда не отвлекалась. Только однажды, через несколько недель после начала семестра, она совсем перестала приходить на лекции, и тогда Вэй Ин забыла о ней. Всё же, она никогда не видела Лань Чжань спереди, поэтому может простить себе забывчивость. — О-о-о, — произносит Вэй Ин. Она убирает руку за спину и опирается на неё. — Ага, я помню тебя! Прости, Лань Чжань, эти лекции были уже давно. И ты не одета в блейзер, так что это не моя вина, что я тебя сначала не узнала. Лань Чжань смотрит вниз на своё платье, о котором Вэй Ин старалась не думать, потому что в её мозге случится короткое замыкание, если она мысленно задержится дольше, чем на микросекунду, на том, как она может разглядеть через кружевную ткань соски Лань Чжань. Лань Чжань отвечает сухим тоном: — Меня проинформировали, что блейзер — это неподходящая одежда для вечеринки. — Кто тебе это сказал? — требует Вэй Ин. — Ты бы могла надеть что угодно и куда угодно и выглядела бы невероятно. Малюсенькая улыбка, приподнимающая уголок губ Лань Чжань, поразительна. Поразительно привлекательна. Вэй Ин хочет поцеловать её. Вместо этого она делает большой глоток из бутылки, потому что не знает, что ещё сделать с руками и ртом, чтобы не начать лапать Лань Чжань, как какой-нибудь озабоченный фрик. Поискав в голове что-нибудь, что можно сказать, и что не будет звучать, как «твои губы идеальной формы» или что-нибудь в равной степени позорное, она продолжает: — Так, а почему ты перестала ходить на лекции? Я думала, ты отчислилась или что-то такое. — Нет, — говорит Лань Чжань. Она краснеет, или на ней просто макияж? Сложно понять, когда освещение такое слабое. — Я… перевелась на другой факультет. После того дня, когда ты и лектор начали спорить о том, откуда происходят понятия «преступление» и «преступник». Вэй Ин смотрит на неё в изумлении: — Ты запомнила это? — «То, что мы называем преступлением — это социальный конструкт, созданный государством и правоохранительными органами», — говорит Лань Чжань так, будто цитирует. — Да, я запомнила. — Боже мой, это я сказала? Вау... Боже. Я даже не думала, что кто-то слушал то, что я говорила. Со своей стороны, она не помнит многого из того спора — только то, как зла она была на лектора, который провёл целый семестр, говоря о роли полиции в сохранении мира и предотвращении преступности и о безоговорочной объективности системы уголовного правосудия. Тот факт, что Лань Чжань обратила внимание и настолько заинтересовалась тем, что говорила Вэй Ин, что может процитировать её слова на вечеринке спустя год (какого чёрта?), немного кружит Вэй Ин голову. Или, может быть, это вина алкоголя. — Это раскрыло мне глаза, — говорит Лань Чжань. — Я поняла, что право — это не та дисциплина, которой я хочу уделять своё время. — Ага, ну, типа, это худшая специальность, — говорит Вэй Ин. — Тебе повезло сбежать до того, как мы начали договорное право. Я буквально не застёгиваю ремень безопасности, когда еду на эти лекции, потому что надеюсь умереть, прежде чем попаду на них. — Зачем тогда учиться на юриста? — спрашивает Лань Чжань. — Раз ты это так ненавидишь. — Вопрос, который я задаю себе каждый день! — говорит Вэй Ин. Обычно она не отвечает серьёзно на такое, когда люди спрашивают, но из-за того, как Лань Чжань смотрит на неё, сосредоточив на ней своё внимание, как будто то, что Вэй Ин скажет, по какой-то причине имеет значение, ей хочется попытаться ответить, как следует. Она думает, махая ногами, и говорит: — Изначально я хотела быть адвокатом по уголовным делам, знаешь, чтобы помогать людям, смягчать вред. Но сейчас, не знаю, кажется, что это может быть очень уничтожающе — пытаться работать внутри этой системы, потому что она такая, ну, фундаментально расистская и дискриминирующая. То есть, даже во время изучения права мне хочется выпить отбеливатель! Но я всё равно хочу закончить, если смогу, потому что даже если я не получу диплом, предполагаю, что юридические знания всё равно пригодятся, понимаешь? Прости, я не знаю: в том, что я говорю, есть смысл? — М-м. В этом есть смысл, — говорит Лань Чжань. Она снова улыбается. Вэй Ин приходится отвернуться, чтобы не кинуться на Лань Чжань со столешницы. — Что насчёт тебя? Куда ты перевелась? — спрашивает Вэй Ин. — На историю, — отвечает Лань Чжань. Вэй Ин собирается спросить, почему Лань Чжань выбрала историю, как вдруг что-то сильно ударяет её по голове. Она поворачивается; это Цзинь Цзысюнь, она открыла один из кухонных шкафчиков, зарядив дверцей прямо в голову Вэй Ин. — Ты хоть смотришь, что ты делаешь? — Упс, прости, Вэй Ин, — говорит Цзинь Цзысюнь, вообще не звуча извиняющейся. Она залазит в шкафчик и вытаскивает охлаждённую стеклянную бутылку и несколько рюмок. Она закрывает дверцу и сообщает: — Пришлось спрятать от всех этих любителей халявы. Это водка с сусальным золотом. — Как будто мне интересно, — говорит Вэй Ин, но Цзинь Цзысюнь смотрит мимо неё на Лань Чжань. — Ой, привет, — произносит она, бросая буквально плотоядный взгляд на Лань Чжань. — Я Цзинь Цзысюнь, а кто же ты такая? «Как жалко», — думает Вэй Ин. — Лань Чжань, — представляется Лань Чжань. — Лань Чжань, мне так приятно познакомиться. Хочешь попробовать? Не дожидаясь ответа, Цзинь Цзясюнь протискивается между Вэй Ин и Лань Чжань, ставя две рюмки и наливая в обе свою драгоценную водку с сусальным золотом. Она подаёт одну из них Лань Чжань, которая тихо говорит: — Прошу прощения, но мне нужно будет отвезти сестру домой. Цзинь Цзысюнь закатывает глаза, закидывает рюмку и говорит: — Да ладно, один шот погоды не сделает! Ты должна попробовать, это так вкусно. Тебе понравится. — Нет, прости, я пообещала, — говорит Лань Чжань. — Ой, да забудь! Ты можешь вызвать ей такси. Я вызову ей такси вместо тебя. Вэй Ин, которая до этого очень хорошо проводила время, разговаривая с Лань Чжань, была уже раздражена тем, что Цзинь Цзысюнь прервала их, но, слушая эту беседу, серьёзно разозлилась. Она соскакивает со столешницы и многократно хлопает Цзинь Цзысюнь по плечу, пока та наконец не поворачивается, выглядя так, как будто проглотила лимон. Или, может быть, лицо Цзинь Цзысюнь всегда выглядит так. — Что, Вэй Ин? Будучи уже взбешённой, Вэй Ин говорит: — Она сказала, что не хочет пить, стерва. Она наклоняется ближе и забирает рюмку прямо из руки Цзинь Цзысюнь. Затем она выпивает её содержимое и переворачивает, чтобы показать, что в ней пусто. — Тебя что, не учили манерам? — говорит Цзинь Цзысюнь с отвращением. — Не могу поверить, что у тебя хватает наглости называть меня невоспитанной после того, как сама ты только что пыталась надавить на кого-то, чтобы заставить выпить, — говорит Вэй Ин. — Тебе что, четырнадцать? — Мне совершенно плевать на твоё мнение, — надменно бросает Цзинь Цзысюнь. Она берёт свою водку и удаляется. Выдыхая с облегчением, Вэй Ин поворачивается обратно к Лань Чжань — но Лань Чжань исчезла.***
Вэй Ин обходит первый этаж поместья Цзиней дважды, прежде чем признаёт поражение: она нигде не может найти Лань Чжань. «Может быть, она уехала домой», — думает Вэй Ин и пытается игнорировать укол разочарования, который чувствует при этой мысли. Всё же, она не может винить Лань Чжань за желание сбежать отсюда после такого поведения со стороны Цзинь Цзысюнь. Она выходит в сад в надежде подышать свежим воздухом или, что даже лучше, стрельнуть у кого-нибудь сигарету. Она замечает на другом конце террасы Мянь-Мянь в персиковом вельветовом пиджаке, курящую в компании людей, которых Вэй Ин не узнаёт. — Привет, — окликает она Мянь-Мянь. — Поделишься? — Конечно, — отвечает Мянь-Мянь, протягивая ей сигарету. — Как дела? Они облокачиваются на парапет, курят по-компанейски, обмениваясь новостями. Вэй Ин нравится Мянь-Мянь; у неё легендарно вспыльчивый характер, и она постоянно публикует левосторонние политические тирады, но также с ней здорово посплетничать и она никогда не против посмеяться. Вэй Ин всегда думала о ней как о человеке, которому можно доверять; который будет на твоей стороне, когда больше никого нет. Вэй Ин посреди затяжки замечает Цзинь Цзысюнь на краю бассейна, снимающую золотые шпильки. Сам бассейн пустой, потому что сейчас зима, но несколько человек вытащили трамплин и залезли внутрь, просто по той причине, что они пьяны. Вэй Ин наблюдает за тем, как Цзинь Цзысюнь ставит свою дорогую золотую водку на край и лезет вниз по лестнице. Она возвращает сигарету Мянь-Мянь и говорит: — Мне пора. Если кто-то спросит, меня тут не было. Мянь-Мянь смеётся и прощается взмахом сигареты: — Увидимся, Вэй Ин. Вэй Ин непринуждённо спускается по ступеням на вялую лужайку и пересекает участок травы. У края бассейна она медленно наклоняется, подхватывает бутылку водки и быстро засовывает её под футболку. Затем она бежит обратно до безопасного укрытия в виде дома. Она не оборачивается, чтобы узнать, заметила ли Цзинь Цзысюнь, но это в любом случае всего лишь вопрос времени. В отчаянии осматриваясь, она видит Цзян Чэна на другой стороне помещения рядом с кем-то, кого Вэй Ин видит впервые. Она проталкивается к нему, рукой прижимая бутылку к животу, чтобы она не выскользнула из-под края. — Ты идёшь со мной, — сообщает ему она и утаскивает его за воротник. — Эй, я разговаривал… — начинает Цзян Чэн. Вэй Ин прерывает: — Не волнует, не интересует. Где Сан-Сан? — Эм, около входной двери? Вэй Ин тянет Цзян Чэна за собой через кухню, гостиную, потом ещё одну гостиную (в этом доме столько комнат, какого чёрта), где она находит Не Хуайсан, поглощённую разговором с… — О, нет, — говорит Цзян Чэн. Не Хуайсан, видимо, решила, что «самая гетеросексуальная девушка на вечеринке» — это Цзинь Цзысюань. Её ладонь лежит на руке Цзинь Цзысюань, и их головы близко сведены — что просто большущее «нет». Даже если бы Вэй Ин не хотела отчаянно попасть в ванную, ей нужно было бы прервать происходящее. — Нет, ну, посмотри, ты уже рассматриваешь этот вариант, правильно? — говорит Не Хуайсан своим самым убедительным тоном. — Всё, что тебе нужно — это набраться уверенности и сделать первый шаг. Никогда не знаешь, если не попробуешь. — Так, достаточно, — Вэй Ин щёлкает пальцами перед лицом Не Хуайсан. — Время ванной. Пойдём. Не Хуайсан протестует, но Вэй Ин уже зажала её руку в тиски и тащит её в сторону ванной комнаты на первом этаже, которая оказывается занятой. — Нгх-х-х, — стонет Вэй Ин и опирается на стену. — Что случилось? Зачем ты меня так прервала? — говорит Не Хуайсан. — Я почти достучалась до неё! — Ты «почти достучалась» до Цзинь Цзысюань? Говоря о лесбийстве? Я тебе не верю, — говорит Вэй Ин. — Эта женщина — натуралка. — Так ты думаешь, — шмыгает носом Не Хуайсан. — Вообще, у меня не очень получалось убедить её, но потом я такая: «Разве нет такой одной женщины, которую тебе хотелось поцеловать? Должна же быть хотя бы одна», и её лицо резко смягчилось, и она сказала: «О, может быть», и, клянусь, она смутилась, и я была в самом разгаре попытки помочь ей сделать первый шаг. И вот надо же было тебе прийти и всё испортить! — Ну, жаль твой лесбийский крестовый поход, — говорит Вэй Ин. — Но есть вещи поважнее. Она колотит по двери: — Эй! Выходи из ванной, блин! — Пойдём наверх, — предлагает Не Хуайсан. — Там кто-то, наверное, нюхает кокаин или типа того, придётся ждать вечность. — О, хорошая идея, — одобряет Вэй Ин. — Там наверху, должно быть, миллиард ванных. — Ребят, верхние этажи под запретом, — безуспешно возражает Цзян Чэн, волочась за ними, пока они спешат в сторону гигантской двойной лестницы. — Не будь таким скучным, — бросает Вэй Ин через плечо. — Где твоя жажда приключений! Наверху комнаты, комнаты и комнаты. Зачем кому-то может быть нужно столько комнат? Вэй Ин просто не представляет. — Чёрт! — ругается Вэй Ин, открыв первую попавшуюся дверь и сразу же закрыв её. — Мои глаза! — Что? — спрашивает Не Хуайсан, врезаясь в неё. — Что такое? — Нам точно не стоит заходить туда, — говорит Вэй Ин. Она покашливает. — Только если не хочешь получить, эм, визуальное доказательство того, что твоей старшей сестре перепало. — Ну, — говорит Не Хуайсан, будучи колоссально довольной. — Вот и всё. Моя задача здесь выполнена. — Ты буквально ничего для этого не сделала, — говорит Цзян Чэн. Вэй Ин игнорирует их препирательства и открывает следующую дверь, ведущую в самую большую спальню, которую она когда-либо видела. Их хлипкая студенческая квартирка могла бы уместиться здесь. Кровать, вероятно, размером с их кухню — в точности столько же квадратных метров. Во всём помещении ужасный интерьер, такой, какой бывает у людей, слишком богатых, чтобы иметь вкус: слишком много позолоты, невероятно уродливые картины на стенах, заметные статуэтки в неподходящих местах, несочетающиеся узоры повсюду. Огромная чаша, полная золотых побрякушек, стоит в углу — абсолютно без какой-либо на то причины. Понизив голос, Не Хуайсан говорит: — Как думаете, это комната папочки Цзиня? — и Вэй Ин пускается в истерический смех. Цзян Чэн, безрезультатно, тянет её за футболку. — Ребят, нам правда не следует тут находиться, — говорит он своим ноющим тоном. — Это что, та кровать, на которой происходят чудеса? — Вэй Ин шепчет Не Хуайсан, и они обе снова покатываются. — Хочу попрыгать на ней. — Боже мой, — говорит Цзян Чэн, у которого явно вот-вот случится нервный срыв из-за всего этого нарушения правил. — Ребята. — Ладно, ладно, давайте в уборную, — говорит Вэй Ин, вытягиваясь и направляясь к двери, ведущей в громадную ванную. В ней всё золотое — начиная плиткой и заканчивая биде. Прямо в центре на золотых когтистых ножках стоит огромная ванна; Вэй Ин не сомневается, что они втроём залезут в неё примерно через пять минут. Как только они запирают дверь, Вэй Ин немедленно вытаскивает золотую водку из-под футболки и машет ей над головой, как трофеем. — Смотрите, что я украла у Цзинь Цзысюнь! — О, Вэй Ин, ты врёшь, — стонет Цзян Чэн. Вэй Ин делает глоток из бутылки. Он приятно обжигает, как алкоголь, который стоит дороже недельной платы за квартиру. Цзян Чэну она говорит: — Хватит ныть, как ребёнок, а то я не дам тебе дорогущей… — она считывает с этикетки: — «Водки «RoyalDragon» с сусальным золотом высшего качества». Приятного аппетита, дамы. — Дай мне, — просит Не Хуайсан. В данный момент она устраивается внутри ванны, подзывая к себе Вэй Ин, свесив руку через край. — Когда ты говоришь, что украла её… — Для этого потребовались колоссальные способности и невероятная хитрость, — говорит Вэй Ин, широким жестом предоставляя бутылку Не Хуайсан. — А также приступ праведного гнева — она вела себя как полная овца. Она перебирается через край ванны, и они передают бутылку между собой. Не много времени уходит на то, чтобы нелюбовь к тому, чтобы быть исключённым из происходящего, перевесила нелюбовь к нарушению правил, и Цзян Чэн тоже залазит в ванну, провоцируя этим вопли Вэй Ин и Не Хуайсан, хотя ванна более чем достаточно объёмная, чтобы вместить всех троих. Цепочка событий после этого становится туманной. После неопределённого количества времени в ванне, Вэй Ин и Не Хуайсан надевают шёлковые халаты, висящие на дверном крючке, и тогда Вэй Ин заставляет Не Хуайсан устроить ей нелепую фотосессию с бутылкой водки: то она забирается на край раковины, зажав водку между ног, то садится у огромного напольного зеркала, неприлично целуясь с отражением. В какой-то момент бутылка оказывается пуста, и Вэй Ин возвращается в ванну. Вот тогда Цзян Чэн вдруг говорит очень серьёзно: — О, нет. Вэй Ин, достань свой телефон прямо сейчас. — Зачем? — спрашивает Вэй Ин. Она выхватывает из кармана телефон, роняет его, гонится за ним по скользкому фаянсу и, наконец, умудряется разблокировать его. Там сообщение от Яньли, которое она прислала в их групповой чат. Вэй Ин смотрит на него пустым взглядом. Буквы плавают у неё перед глазами. — Что там написано? — она спрашивает Цзян Чэна. Он читает всё более и более паникующим голосом: — «Привет, любимые брат и сестра, надеюсь, вы хорошо проводите время на вечеринке. Улыбающийся смайлик. Только что получила сообщение от Цзинь Цзысюань, ха-ха-ха, как думаете, что это значит? Боже мой, как думаете, она зовёт меня на свидание? Эмодзи «глаза», эмодзи «глаза», эмодзи «глаза»». Это привлекает внимание Вэй Ин. Внезапно она чувствует себя ужасно трезвой. — Нет, — говорит она. — Да, — мрачно отвечает Цзян Чэн. — Три эмодзи глаз, Вэй Ин. О Цзинь Цзысюань. — Не Хуайсан, ты демон, — обвиняет Вэй Ин. — Ты породила монстра! — Так, а с чего это моя вина, — говорит Не Хуайсан. — Что я могу сделать, если Цзинь Цзысюань хочет заняться горячим лесбийским сексом с вашей сестрой. — Заткнись, — взвывает Вэй Ин. — Никто не будет заниматься горячим лесбийским сексом с нашей сестрой! — Как-то это нечестно по отношению к Яньли, — замечает Не Хуайсан. — Достаньте меня отсюда, — Вэй Ин шлёпает Цзян Чэна. — Нам нужно немедленно остановить это! Вернуть Цзинь Цзысюань обратно в шкаф! С помощью Цзян Чэна Вэй Ин выкарабкивается из ванны. Прежде чем уйти, она оставляет пустую бутылку из-под водки на крышке золотого унитаза. Затем она убегает вслед за остальными через спальню и вниз по лестнице.***
Гостиная была превращена в произвольную танцплощадку; свет выключен и по помещению льётся музыка из колонок. Над танцующей толпой людей включено диско-освещение. Не Хуайсан и Цзян Чэн проталкиваются вперёд, и Вэй Ин собирается последовать за ними, когда вдруг видит Лань Чжань в дальней части комнаты. Вэй Ин тянет Не Хуайсан за руку и кричит: — Идите без меня! — ЧТО? — переспрашивает Не Хуайсан прямо в ухо Вэй Ин. — Идите без меня, — повторяет Вэй Ин громче. — Мне нужно… Не Хуайсан следует направлению её взгляда и издаёт выразительное «О-о-о». Вэй Ин ухмыляется ей и отпускает её руку: — Пересечёмся позже! Лань Чжань легко найти в толпе — она такая высокая. Она танцует, закрыв глаза, чуть в стороне от группы людей. Если бы Вэй Ин угадывала, как будет танцевать Лань Чжань, то предположила бы, что она была бы деревянной, немного неловкой, но это не так. Совсем. Вэй Ин наблюдает, как она плавно поднимает руки над головой, двигая бёдрами идеально в такт. Это весьма гипнотизирующе. Вэй Ин почти что жаль её прерывать. Почти что. — Эй! — говорит она, кладя ладонь на плечо Лань Чжань, чтобы привлечь её внимание. Лань Чжань открывает глаза. Её рот приоткрывается в небольшом удивлении. — Я думала, ты уехала домой! Лань Чжань говорит что-то, что Вэй Ин не слышит из-за музыки. Она наклоняет голову, жестом зовёт Лань Чжань ближе. Лань Чжань говорит ей на ухо: — Мне нужно дождаться мою сестру. Я везу её домой. Это то, что она сказала Цзинь Цзысюнь ранее. Вэй Ин предположила, что Лань Чжань просто выдумала это, дабы избежать объяснений, почему она не пьёт, потому что кто вообще назначает водителя среди друзей в наше время, когда существует такси? И всё же, это мило, что она так заботится о сестре, и Вэй Ин не на что жаловаться, раз она таким образом получила возможность подольше пообщаться с Лань Чжань. — Ну, я рада. Что ты всё ещё тут, я имею в виду, — громко говорит Вэй Ин. Она чувствует по всему телу дрожь из-за того, что Лань Чжань так близко. — Давай потанцуем! Она вытаскивает Лань Чжань чуть дальше в толпу, и они танцуют. В отличие от Лань Чжань Вэй Ин не особенно элегантная танцорка; но то, в чём ей не хватает мастерства, она восполняет энтузиазмом. Она любит танцевать — любит расслабиться, поднять руки над головой и чувствовать, как музыка течёт сквозь неё. Она достаточно пьяна, чтобы придвинуться теснее к Лань Чжань, так близко, что она могла бы протянуть руку и потянуть Лань Чжань на себя, танцевать с ней по-настоящему, вплотную. Эта мысль заставляет её желудок перевернуться. Внезапно песня меняется на «Swish Swish» Кэти Перри, и Вэй Ин стонет: — Только не песня для «флосса»! В ответ на замешательство Лань Чжань, Вэй Ин демонстрирует «флосс». Лань Чжань внимательно наблюдает за ней, потом повторяет — с первой попытки безупречно. Смеясь, Вэй Ин делает движение снова, в два раз быстрее прежнего такта, и Лань Чжань делает его ещё быстрее, только её руки мелькают. Вэй Ин пытается повторить, но это слишком быстро, и она ошибается. Потом песня снова меняется, в этот раз она более медленная: кавер на «Motivation» Муны. Всё ещё смеясь, Вэй Ин делает то же движение мучительно медленно в такт музыки. Позабавленная Лань Чжань качает головой и протягивает руки, чтобы остановить движение бёдер Вэй Ин. Из-за физического контакта Вэй Ин полностью замирает и поднимает голову, чтобы встретиться взглядом с Лань Чжань. Медленно, на пробу, она поднимает руки и кладёт их на шею Лань Чжань, и вот они танцуют близко друг к другу, почти щека к щеке, Вэй Ин двигается всё ближе, пока руки Лань Чжань направляют её бёдра. Подсветка горит над ними, и Вэй Ин жарко, у неё кружится голова. Если она подастся вперёд… Если Лань Чжань склонится ниже… — Вэй Ин, — кричит Цзинь Цзысюнь прямо в ухо Вэй Ин, и они с Лань Чжань отпрыгивают друг от друга. Вэй Ин вихрем поворачивается и практически ударяет Цзинь Цзысюнь прямо по её тупому лицу. — Где она? — громко спрашивает Цзинь Цзысюнь. — Где что? — говорит Вэй Ин. Она так дезориентирована из-за того, что почти, почти поцеловала Лань Чжань, что едва ли может сказать что-то кроме: «Чёрт!». Вокруг люди прекратили танцевать и пялятся на них. — Моя водка! Я знаю, ты украла её, ты единственная дрянь здесь, достаточно дешёвая, чтобы провернуть такую штуку, — говорит Цзинь Цзысюнь. Её губы изгибаются в насмешке. — Видимо, слухи о том, что Цзяни подобрали тебя с улицы, всё-таки правда. Ты явно с тех пор не научилась вести себя. Готова поспорить, они жалеют о том дне, когда дали шанс грёбанной дворняге. У Вэй Ин перед глазами встаёт красная пелена. Она уже готова по-настоящему броситься на Цзинь Цзысюнь, когда вдруг у неё на предплечье появляется твёрдая рука, и Лань Чжань встаёт чуть впереди неё, пригвоздив взглядом Цзинь Цзысюнь. — Оставь её в покое, — резко говорит Лань Чжань. Она выше Цзинь Цзысюнь на порядочные пять сантиметров и намного лучше в передаче взглядом послания «Пошла ты». Цзинь Цзысюнь смотрит на неё секунду и внезапно решает, что это того не стоит. Она поворачивается на пятках и уходит из комнаты. Вэй Ин тяжело дышит. Ей плевать на Цзинь Цзысюнь или на то, что она думает, но когда кто-то подразумевает, что она позор семьи Цзянь… она злится так, что ей хочется плакать. О, а сейчас она и правда плачет — что ужасно неловко — прямо перед Лань Чжань и всеми этими людьми. — Вэй Ин, — мягко зовёт Лань Чжань. Она снова повернулась к Вэй Ин, зыкрывая её от глаз толпы. Она кладёт обе руки на бицепсы Вэй Ин, крепко удерживая её. — Дыши. Вэй Ин делает один шаткий вдох, затем — другой. — Давай, — говорит Лань Чжань. — Пойдём на улицу. Она берёт Вэй Ин за руку и ведёт её по первому этажу к саду. Холодный воздух приятно касается лица Вэй Ин, и ей легче дышать без окружившей их толпы людей. Лань Чжань выводит её на террасу, и несколько мгновений они стоят молча. — Боже, прости, — говорит Вэй Ин. Она всё ещё немного плачет. Она трёт пальцами глаза, скорее всего, смазывая тушь, которой её кропотливо накрасила Не Хуайсан. — Тебе не нужно извиняться, — говорит Лань Чжань. Она всё ещё держит Вэй Ин за руку. Это приятно. Лань Чжань такая хорошая. — Я правда украла её тупую водку, — признаётся Вэй Ин. Она бездумно поглаживает большим пальцем тыльную сторону ладони Лань Чжань. — Это была не лучшая идея. — М-м, — Лань Чжань сжимает руку Вэй Ин крепче. — Так ей и надо. — Она заслужила, — соглашается Вэй Ин. — Никаких сожалений. Я просто так разозлилась, когда она попыталась заставить тебя выпить… типа, кто так делает? Она такой дерьмовый человек. Прежде чем Лань Чжань успевает ответить, у Вэй Ин звонит телефон. Играет «Dr. Love» — рингтон, который Вэй Ин поставила на Вэнь Цин в качестве шутки сто лет назад и так и не сменила, потому что до сих пор считает это уморительным. — О, блин, секунду, — говорит она Лань Чжань, с неохотой отпуская её руку, чтобы вытащить телефон из кармана. — Привет, — говорит Вэнь Цин, когда Вэй Ин берёт трубку. — Как дела на кошмарной вечеринке? — Не ожидая ответа, она продолжает: — Я только что закончила дела в больнице. Вы всё ещё хотите, чтобы я вас подвезла, да? — Оу, — Вэй Ин смотрит на Лань Чжань, стоящую перед ней на ночном холоде. Она немного отвернула голову, чтобы Вэй Ин могла спокойно поговорить, но она всё ещё близко. Достаточно близко, чтобы прикоснуться. — Эм. — Что? — спрашивает Вэнь Цин. — Вы хотите остаться? Ты шутишь? Уже три часа ночи, вы не можете настолько сильно веселиться. — Ага, нет, мы всё ещё хотим, чтобы ты нас подбросила, — торопливо говорит Вэй Ин. — Конечно. Во сколько ты будешь здесь? — Я прямо за поворотом к Цзиням, думаю, — говорит Вэнь Цин. — Подъеду максимум через пять минут. — Окей, — говорит Вэй Ин. — Пойду найду Сан-Сан и А-Чэна, и мы будем снаружи через пять минут. — «Спасибо, Вэнь Цин, свет моей жизни», — напоминает Вэнь Цин. — Спасибо, Вэнь Цин, свет моей жизни, — послушно повторяет за ней Вэй Ин. — Люблю тебя. Когда она завершает звонок, Лань Чжань смотрит на неё несколько недоумённым взглядом. Вэй Ин скрещивает руки на груди и объясняет: — Это была моя подруга, Вэнь Цин. Она в этом районе, поэтому отвезёт нас домой. — О, — произносит Лань Чжань. — Ага, — говорит Вэй Ин. Они смотрят друг на друга в течение долгого, долгого мгновения. Лань Чжань моргает медленно и спокойно, как кошка. — Ну, — говорит Вэй Ин, потому что не знает, что ещё сказать. — Эм. Видимо, мне надо найти брата и Не Хуайсан. Лань Чжань показывает жестом на лужайку: — Они вон там. — О, спасибо, — благодарит Вэй Ин, перегибаясь через перила и мгновенно выцепляя их взглядом. Цзян Чэн правда выделяется в толпе, будучи одним из трёх мужчин на этой вечеринке. Она машет и кричит: — А-Чэн! Сан-Сан! Когда Не Хуайсан и Цзян Чэн присоединяются к ним, Вэй Ин сообщает: — Вэнь Цин позвонила мне; у неё закончилась смена, и она предлагает забрать нас. Вы хотите домой? — Определённо, — с чувством говорит Цзян Чэн. Не Хуайсан посматривает то на Лань Чжань, то на Вэй Ин со слегка приоткрытым ртом. Вэй Ин бросает ей многозначительный взгляд, и она выходит из ступора: — А, ага, да, звучит отлично. — Круто, — говорит Вэй Ин. — Сейчас, я попрощаюсь с Лань Чжань. Когда ни Цзян Чэн, ни Не Хуайсан не двигаются с места, она с особым акцентом произносит: — Увидимся у главного входа через минуту. На этом единственная клетка мозга Цзян Чэна начинает работать, и он затаскивает Не Хуайсан внутрь. Вздохнув, Вэй Ин поворачивается обратно к Лань Чжань в неуверенности, что делать. То, что ей хочется — это залезть на Лань Чжань, как на дерево, и целовать её до сбившегося дыхания, но у Вэй Ин никогда не получалось делать первый шаг. А ещё она в данный момент пьяна — что, если она неправильно поняла ситуацию, неверно интерпретировала сигналы, посылаемые Лань Чжань? С Вэй Ин достаточно унижения за одну ночь, нет уж, спасибо. Поэтому вместо задуманного она просто обнимает Лань Чжань и говорит: — Пока, Лань Чжань! На секунду у неё замирает сердце, потому что она думает, что Лань Чжань не обнимет её в ответ, но затем её руки ложатся на талию Вэй Ин. Вэй Ин задерживается, проводит рукой по спине Лань Чжань. Когда она отстраняется, её губы слегка проскальзывают по скуле Лань Чжань — идеальное приглашение для поцелуя, если Лань Чжань хочет. Лань Чжань медленно моргает, смотря на неё, но не двигается. — Доброй ночи, — говорит она. — А ты не хочешь… — начинает Вэй Ин, но одёргивает себя. Что она творит. Просить Лань Чжань поцеловать её — это не просто стыдно; это жалко. — Не хочу чего? — спрашивает Лань Чжань. Она кажется сбитой с толку. — Неважно, — говорит Вэй Ин. — Ночи, Лань Чжань. Увидимся, наверное! Теперь, будучи в ужасном настроении, она возвращается внутрь, направляясь к гардеробу, где выкапывает свои куртку и рюкзак из пирамиды верхней одежды и сумок. Не Хуайсан и Цзян Чэн ждут у двери. — Поехали отсюда, — говорит им Вэй Ин. — Что такое? Что случилось с Лань Чжань? — спрашивает Не Хуайсан, зевая. На её шее замотан шарф-капюшон Цзян Чэна. — Ничего, — говорит Вэй Ин, набрасывая на себя крутку и захлопывая за ними дверь. Они спускаются по огромный лестнице и нажимают кнопку, открывающую гигантские ворота. — Ты уверена, что всё в порядке? — уточняет Не Хуайсан, пока они ждут, когда ворота распахнутся. — Всё нормально, — говорит Вэй Ин, раздражённая допросом. Не Хуайсан пожимает плечами и выходит за Цзян Чэном наружу. Вэй Ин уже собирается последовать за ней, как вдруг… — Вэй Ин. Вэй Ин оборачивается; у неё сердце в горле. Лань Чжань сбегает по лестнице, переступая по две ступени. Она пресекает подъездную дорогу несколькими широкими шагами. За спиной Вэй Ин Цзян Чэн говорит что-то, а Не Хуайсан отвечает, но они могли бы говорить хоть по-датски — настолько Вэй Ин не уделяет им внимания. — Лань Чжань? — удивляется она. — Ты в порядке? — Я… Я забыла, — говорит Лань Чжань. — Чт… — начинает вопрос Вэй Ин, но её слова обрываются, потому что Лань Чжань — чёрт возьми! Берёт лицо Вэй Ин в свои ладони и целует её. Сначала мягко, но потом Вэй Ин открывает рот, и Лань Чжань опускает голову, чтобы углубить поцелуй. Она кладёт руку на талию Вэй Ин, и Вэй Ин обвивает руками шею Лань Чжань, отклоняясь назад, позволяя целовать, и целовать, и целовать себя. В конце концов, они всё же отрываются и смотрят друг на друга; их носы почти соприкасаются. Рука Лань Чжань лежит на бедре Вэй Ин. Она нежно проводит кончиками пальцев по боку Вэй Ин, по полоске кожи над поясом юбки. — Боже мой, ты идеальна, — говорит Вэй Ин со сбившимся дыханием. — Ты такая горячая. Чёрт. Выходи за меня. Уголок губ Лань Чжань загибается в небольшой улыбке. Это просто неимоверно привлекательно. Вэй Ин хочется выцарапать себе глаза. Лань Чжань, позабавленная, говорит: — Может, для начала обменяемся номерами? — А, да, конечно, — соглашается Вэй Ин. Её руки немного потные, но ей удаётся вытащить телефон из кармана, и она впихивает его в руки Лань Чжань, которая даёт ей свой телефон в ответ. У неё на заставке стоит фотография, на которой она и Лань Хуань вместе держат чудовищно большого кролика-гиганта. Вэй Ин глупо улыбается около десяти секунд, прежде чем вспоминает, зачем она вообще держит в руках телефон Лань Чжань, и быстро вводит свой номер. — Вот, — говорит она, возвращая телефон. Их пальцы слегка соприкасаются. Они стоят всё так же близко. Через ворота на них проливается свет — на улицу заворачивает машина. Рот Лань Чжань красный и искусанный от поцелуев. Вэй Ин из-за этого кажется, что она сходит с ума. Вэй Ин открывает рот, но до того, как она успевает сделать что-нибудь кошмарно постыдное, как, например, начать умолять Лань Чжань поцеловать её снова, Лань Чжань издаёт невнятный звук и толкает её к стене каменного забора, целуя с напором. Это, вероятно, самое горячее, что случалось с Вэй Ин за всю её жизнь. Она прижимается к Лань Чжань, пытаясь быть ближе, надеясь на большее. Ей хочется, чтобы все части её тела касались Лань Чжань. Нога Лань Чжань проскальзывает между её ногами, и Вэй Ин отчаянно трётся о неё, ощущая кружево этого чёртового платья на своих оголённых бёдрах. Внезапно раздаётся звук сигнала машины. — Вэй Ин, — кричит Цзян Чэн. — Немедленно иди сюда! Вэй Ин игнорирует его и закидывает ногу за лодыжку Лань Чжань. Лань Чжань целует её в уголок челюсти, в шею. Её рука под курткой Вэй Ин, на её спине. Машина снова сигналит. — Боже, Господи, Боже мой, — задыхается Вэй Ин. Её рука запуталась в волосах Лань Чжань. — Поехали со мной, пожалуйста. Лань Чжань поднимает голову. Её глаза тёмные и текучие. Она говорит мягко, с извинением: — Я пообещала отвезти сестру домой. — Не-е-ет, — ноет Вэй Ин, и привстаёт, чтобы снова поцеловать Лань Чжань — немного хаотично и с большим отчаянием. — Вэй Ин, мы просто уедем без тебя! — Цзян Чэн точно потеряет голос, если будет продолжать кричать на такой громкости. Лань Чжань смягчает поцелуй и отстраняется, но оставляет руки на талии Вэй Ин. — Мне нужно идти, — говорит Вэй Ин, но не осуществляет попытки выбраться из объятий. Это так сложно. Лань Чжань такая мягкая и тёплая. Она смотрит снизу вверх на Лань Чжань сквозь ресницы и спрашивает: — Ты уверена, что я не смогу убедить тебя поехать со мной? — В следующий раз, — обещает Лань Чжань. Её взгляд, неприкрытые масштабы желания в выражении её лица — по телу Вэй Ин пробегает дрожь. Лань Чжань делает паузу и добавляет низким торопливым голосом, как будто ей важно, чтобы Вэй Ин поняла: — Дело не в том, что я не хочу, Вэй Ин. Я очень хочу. — Да, я понимаю, — получается сказать у Вэй Ин. — Ты просто, типа, хороший человек, который держит обещания, данные сестре и всё такое. Ого. Круто. В следующий раз, значит? — Она тычет пальцем Лань Чжань в грудь, чуть выше сердца. — Я запомнила. Лань Чжань берёт ладонь Вэй Ин и оставляет на ней поцелуй. Вэй Ин не может в это поверить. Лань Чжань не может быть реальной. Машина сигналит третий раз. — Боже мой, ладно, мне правда нужно идти, — говорит Вэй Ин. — Напиши мне, окей? Пообещай, что напишешь. Она становится на носочки и последний раз прижимается к уголку губ Лань Чжань. Лань Чжань отвечает: — Обещаю. — Ага, — говорит Вэй Ин. — Ладно. Господи. Чёрт побери. Ты невероятна. Лань Чжань улыбается: — Благополучной дороги домой, Вэй Ин.***
Вэй Ин бежит к машине и запрыгивает на заднее сидение. Она подмигивает на вопросительный взгляд Не Хуайсан, и Не Хуайсан пищит и пихает её. Цзян Чэн, сидящий с другой стороны от Не Хуайсан, закрыл глаза тыльной стороной ладони. — Привет, Золушка, — сухо говорит Вэнь Цин с водительского кресла. — Надеюсь, ты оставила там туфлю, чтобы Принцесса смогла тебя найти. — Я женюсь, — объявляет Вэй Ин, пристёгиваясь и закидывая ноги на колени Не Хуайсан. — У нас с Лань Чжань будет свадьба весной. Сестра будет главной подружкой невесты, вы, Сан-Сан и Вэнь Цин, будете просто подружками невесты, Вэнь Нин будет держать кольца. — Что насчёт меня? — ворчит Цзян Чэн. — Никаких мужчин среди подружек невесты, прости, — говорит Вэй Ин. — Может быть, приглашу тебя как гостя, если будешь хорошо себя вести. — Я буквально твой брат… Вэн Цин заводит мотор и резко прерывает тираду Цзян Чэна: — Вэй Ин, я очень счастлива за тебя и твою будущую жену, но если ты ещё хоть раз согласишься, чтобы я забрала вас с вечеринки, а потом оставишь меня торчать на обочине в течение десяти минут в грёбанные три часа ночи, я убью тебя. Понятно? — Прости, Вэнь Цин, — говорит Вэй Ин, и машина выезжает. Ей стыдно целых десять секунд, прежде чем она вспоминает, как хорошо Лань Чжань целуется, и ей сразу становится лучше. — Мне нужно было попрощаться с Лань Чжань, и она… — Без деталей! Пожалуйста, ради всего святого, без деталей! — кричит Цзян Чэн. Не Хуайсан толкает его в бок локтем: — Говори за себя, ханжа. Я хочу знать всё, Вэй Ин! Что произошло? Кто кого поцеловал? Тебе понравилось? — Просто скажу, что Лань Чжань совсем не «холодная», — мечтательно говорит Вэй Ин. Она опирается лбом об окно, думая о том, как разгорячённая Лань Чжань толкнула её к стене и целовала до потери дыхания. — Буквально противоположное. — Боже мой! Я буду считать это полностью моей заслугой, — сообщает Не Хуайсан. — Не смей мне ещё когда–нибудь говорить, что вечеринки — это плохо. Не могу поверить! — Я могу, — говорит Цзян Чэн. — Только Вэй Ин может случайным образом выбрать девушку в списке приглашённых и после одного поцелуя, в ту же ночь, когда и познакомилась с ней, решить, что женится. — Эй, ну, что тут скажешь? Некоторым из нас везёт по жизни. Вэй Ин снова прислоняет голову к окну и закрывает глаза. У неё головокружение; она чувствует себя пьяной и счастливой. Свет от уличных фонарей танцует у неё под веками, пока машина мчится домой. Мир кружится вокруг неё, но это не выбивает почву из-под ног. «В следующий раз», — пообещала Лань Чжань. В следующий раз, в следующий раз, в следующий раз. Когда Вэнь Цин подъезжает к их дому, Вэй Ин ощущает вибрацию телефона из-за пришедшего сообщения. Она засовывает руку в карман и улыбается.