worth fighting for/стоит того, чтобы бороться

В коридоре перед дверями кабинета Канкуро массирует Гааре плечи. – Ты полностью готов, чемпион, не нервничай. Гаара помялся, терзаемый нервозностью, какую он не чувствовал лет с 15, когда впервые предоставлял совету бухгалтерский отчëт своим дрожащим голоском. Он перетасовал карточки в своих руках. – Хорошо, тигриный глаз, сосредоточься, – говорит Канкуро. – Чей глаз ты только что упомянул? – Неважно. А теперь, покори их! – ударом по спине Канкуро заставляет Гаару пройти вперëд, спотыкаясь о порог кабинета Совета. Одиннадцать морщинистых голов в тюрбанах разом повернулись к нему. Гаара расправил плечи и поправил куртку. – Доброе утро, уважаемые члены Совета, – произносит он, так сильно сжимая карточки, что бумага мнëтся. Он проходит к пустому двенадцатому месту за круглым столом и занимает его, садясь спиной к линейке статуй бывших Казекаге. Гаара осматривает старших, у каждого на лице выражение скептицизма или скуки. Кроме Джууро, старейшего из членов Совета, который уже практически спит, касаясь длинными усами стола. Он собирает карточки в стопку, прочищая горло. – Я настоял на встрече этим утром, чтобы обсудить разработанное мной предложение, – начинает Гаара. – Этому решению я уделил особое внимание, думая об интересах Суны и еë жителей. Разумеется, стоит учесть многие важные факторы, как защита и стабильность руководства деревни, но я чувствую, что взвесил всë в равной степени перед тем, как прийти сегодня к вам со своим предложением. Слева резко раздался сухой кашель. Кику из Западного поселения пробормотала: – Давайте дальше. Гаара посмотрел в еë сторону пугающим взглядом, чем-то в этот момент напоминая змею, заставляя нескольких шиноби замереть от страха. Кику вытащила носовой платок из своего широкого рукава и громко высморкалась, не прерывая зрительного контакта. – Прошу прощения, Казекаге-сама, должно быть, аллергия, – говорит она. Гаара перебирает свои карточки. – Как я говорил, я знаю, что в последние годы велось много дебатов насчëт выбора моей невесты*. За столом поднялся шëпот. Гаара поднял взгляд и молча подождал, пока старейшины успокоятся, прежде чем продолжил. – Я рад сообщить, что после приемлемого периода ухаживания, с соблюдением Юридического кодекса Суны, а именно раздела 5 параграфа 32: "При редких обстоятельствах, когда Казекаге занимает должность без уже имеющихся супруги или супруга, при выборе партнëра должны соблюдаться следующие требования: во-первых, выбранный человек должен"... Фуджи с Южной Равнины стукает веером по столу. Гаара останавливается. – Если позволите, Казекаге-сама, я уверена, что все присутствующие здесь в достаточной степени ознакомлены с законами, – она смотрит на Гаару поверх очков. – Пожалуйста, скажите нам, кого вы выбрали. Гаара шатко и глубоко вздыхает. Поднимая взгляд от карточек, он сообщает сидящим за столом: – Я представляю на ваше обсуждение и утверждение человека, которого я предлагаю себе в мужья... Все члены Совета замерли, затаив дыхание. – Рок Ли из Конохи. Стол взорвался шумом. Повсюду слышались вздохи и бормотания. – Это у него шутки такие? – шепчет Кику Акиро с Песчаного Курума**, прикрываясь рукой. Лицо Акиро под маской не меняется, но Гаара видит его трясущиеся плечи, по которым было видно, что тот едва сдерживает смех. Матару с Скрытой Месы подаëт голос. – Какие преимущества получит Суна от союза с ниндзя из Конохи? Гаара раскладывает карты веером, вытаскивая именно ту, в которой описаны вырисовывающиеся возможности данного союза. – У Рока Ли нет клана, он сирота. Мы провели тщательное генеалогическое исследование, по итогам которого выяснилось, что в Конохе нет и следа других Ли. Вступив в союз с Суной, он полностью откажется от своей связи с этой деревней, – кроме Гая-сенсея, и Тентен, и, вероятно, любых других людей из числа его близких друзей, отмечает про себя Гаара. – Бесклановый? – хихикает Масаки Горный Скоропут, морща свои бордовые клановые метки. – Какой скандал. Так, значит, он – неизвестная величина. Тогда как мы можем ему доверять? Гаара перескакивает на другую карточку. – Рок Ли раз за разом доказывал своë усердие и ценность как шиноби. Он превосходно служил на стороне Союзной Силы во время Четвëртой Мировой Войны Шиноби, проявив себя как мирный союзник с приверженностью к поддержке взаимодействия деревень. Несмотря на неспособность использовать ниндзюцу и гендзюцу... В этот момент Акиро хрустит костяшками. Он был самым ярым противником идеи позволять шиноби, умеющим использовать только тайдзюцу, поступать в Академию Суны, хотя он сам был специалистом в этой технике. – ...он продемонстрировал огромные способности в тайдзюцу, получив от своей деревни звание Джонина. Замечу, что ни один шиноби Суны, умеющий использовать только тайдзюцу, не сможет сравниться с ним. – Это верно. Не тот ли это самый мальчик, который разрушил ваш последний барьер, когда вы были генином? Насколько я помню, вы пытались убить его, – заметил Хосоичи из клана Креозот. – Как мы можем быть уверены, что он не затаил злобу на вас? Я не понимаю, почему его присутствие здесь может нести Суне что-то кроме угрозы безопасности. Гаара переворачивает карточку. – С той поры я потратил много лет на улучшение своих навыков, – начинает Гаара. – Он тоже, без сомнения, – прерывает его Хосоичи. – Так и есть, – кивает Гаара. – В случае, если ситуация дойдëт до боя между мной и Ли, я ожидаю, что он будет хорошим противником. Впрочем, не считая каких-нибудь странных внешних сил, я не вижу причин нам доходить до такого. Те, кто знает Ли, знают, что он не из тех, кто долго держит обиду. Он простил мне мои прошлые проступки, как и многие жители нашей деревни. Он намерен сражаться вместе со мной, на стороне Суны. Его сила станет для Суны преимуществом, а не риском. – Каким бы сильным он ни был, будучи мужчиной он не сможет родить вам наследника, – прохрипела Тамаги из Кулака Молнии. – Это основная обязанность жены, – или, ладно уж, супруга, – Казекаге. Даже вы должны признать, что это очень необычно, – она вытягивает в воздух один морщинистый палец, выказывая железобетонный протест. Гаара вытягивает последнюю карточку в стопке. – Этот вопрос мы с Ли уже обсудили. Если кратко, поскольку никто из нас не способен выносить ребëнка, мы намерены его усыновить. В Суне есть ряд сирот, потерявших родителей из-за войны, сейчас находящихся в приëмных семьях. Мы собираемся посмотреть на детей и сделать выбор, как только у нас появится возможность, – Ли сам про себя решил усыновить много детей. Видя свет в его глазах, появляющийся при обдумывании этой идеи, Гаара обнаруживает, как сложно ему ей сопротивляться, но с этим придëтся повременить, пока Совет немного не привыкнет к новому статусу-кво. – Позвольте говорить откровенно, Казекаге-сама, – зовëт его Кику через стол. В свои шестьдесят она была самым прогрессивным членом Совета. – Если вы настаиваете на том, что являетесь гомосексуалистом, то почему бы вам не выбрать кого-то более... Привлекательного в общепринятом смысле? Здесь, в Сунагакуре, много красивых шиноби, и ни у кого из них уж точно нет таких... Широких бровей. Гаара смотрит на свои карточки. Он не ожидал подобного вопроса. Он посмотрел в ответ на Кику, ухмыляющуюся ему. Он снова посмотрел на карточки, после чего положил их на стол. – По моей оценке, Рок Ли исключительно привлекательный мужчина, – говорит он твëрдо. – У него страстные глаза и обаятельная улыбка. Да, его брови могут быть большими, но они хорошо подходят его чертам лица. И у него восхитительное... С другого конца стола послышался громкий храп Джууро. Гаара прикусил язык прежде чем смог сказать что-то более компрометирующее. Фуджи поднимает бровь, посматривая на него из-под очков. – А теперь, – говорит Гаара, – если больше нет никаких возражений... Именно в этот момент дверь с грохотом открывается и зелëная вспышка залетает в комнату, останавливаясь рядом с Гаарой. – Гаара! – кричит Ли, а затем приосанивается, осматривая комнату. Тамаги кашляет в свой морщинистый кулак и Ли бледнеет. – Ох, я очень сильно извиняюсь за вторжение, уважаемые члены Совета, – Ли низко кланяется. – Для меня честь наконец встретиться с вами вживую. Меня зовут Рок Ли! – он выпячивает большой палец в позе "хорошего парня". – Ли, – говорит Гаара предупреждающим тоном, – зачем ты здесь? Ли поворачивается к Гааре, на мгновение озадачиваясь, и моргает. – Ах, да! Возле Западной стены произошëл оползень, стражник чуунин опасается, что из-за этого она могла стать нестабильной. Сейчас стражники как могут укрепляют еë, но они попросили привести тебя... – Когда это произошло? – обрывает Гаара. – Около тридцати секунд назад, – отвечает Ли. – Ты добрался сюда от Западной стены меньше чем за тридцать секунд? – поражëнно вздыхает Акиро. Ли удивлëнно к нему поворачивается. – Да, конечно, – говорит он. – И я бы добрался сюда быстрее, но я не хотел повредить черепицу крыш. Акиро опëрся на спинку своего кресла и впечатлëнно кивнул. – Ли, – Гаара возвращает себе его внимание, – мы срочно должны идти. – Мне понести тебя? – спрашивает Ли, указывая на спину. – Так будет быстрее. Гаара важно кивает и шагает вперëд так, чтобы смочь залезть на спину Ли. За столом Джууро просыпается от собственного храпа. – Мы возобновим нашу встречу позже, – говорит Гаара Совету из-за плеча Ли. Когда они вылетают из кабинета Совета, оставляя за собой ударную волну, Гаара слышит скрипучий голос Джууро. – Так это он? Он мне нравится. – Такая разрушительная сила, – бормочет Кику. – Будет к лучшему иметь его на нашей стороне.