А, ой...

Утро выдалось весьма интересным, да хотя бы даже и потому, что Луи, только проснувшись и с самым сонным видом, какой может быть у человека, встал с кровати. Тапочки с голубыми мишками тихо шуршали по ламинату, когда дверь комнаты неслышно отворилась. Стояла зима, после тёплой мягкой постели суровый воздух меньшей температуры впивался в кожу, покрывая её мурашками. Единственное, что спасло от неприятной дрожи и агрессивного желания снова вернуться в любимую кровать, был белый пушистый халатик с ушками зайца. Ширасаги любил его за большой капюшон, в котором было удобно прятать замёршзее лицо. Плотная и приятная на ощупь ткань приятно согревала, и тогда было не всё потеряно, день вполне мог стать хорошим. Но точно не сейчас, потому что слипшиеся глаза и сухость во рту не могли радовать едва проснувшегося блейдера. Луи чертыхнулся, чуть не споткнувшись о красную футболку своего любимого человека, валявшуюся на полу. Сколько раз он говорил Вальту кидать грязные вещи либо в таз в ванной, либо на кресло, откуда потом он их забирал?! Но даже такая простая просьба небрежному к своему внешнему виду Аою была не по зубам. Всё, что он потом мог сказать в свое оправдание — «случайно смахнул, пока спал, со спинки кресла», неловко разводя руками. Интересно, какими длинными во сне становились его руки и ноги, если им удавалось зацепить вещь, лежащую на расстоянии трёх метров? Прямо человек-трость какой-то. Существенный недостаток их сожития — Вальт не умел убираться самостоятельно от слова совсем. Скажешь ему, что надо сделать — сделает, но если вверить квартиру ему в руки на свое усмотрение… Лучше так не делать. Не надо. Луи уже делал и пожалел. Однако что же было сложного в простой уборке вещи на место?! Вовремя сохранив равновесие, Ширасаги немного проснулся от таких утренних испытаний. Удивлённо распахнутые глаза и медленное осознание собственной реальности. Неуложенные волосы лезли в рот, хоть плюйся направо и налево. А он только встал! Сегодня не спасал даже уютный заячий халатик, темнота поглощала его незаменимую энергию, отчего комната все ещё дышала холодом. Кое-как нащупав в темноте резинку, Луи заколол волосы и приготовился щуриться на яркий электрический свет. На кухне лампа горела, следовательно, Вальт встал пораньше сделать завтрак. Они чередовались и таким образом устраивали друг другу приятные сюрпризы. Видимо, сегодня мальчишка взял роль шеф-повара на себя и решил, как бы это страшно не звучало, что-нибудь приготовить. Но некоторые блюда у него выходили действительно хорошо, и Белый тиран просто надеялся, что по теории вероятности сегодня будет одно из таких блюд. Дверь на кухню была плотно прикрыта, чтобы свет не слишком ярко слепил в глаза при пробуждении. Незаметная забота, но в то же время самая приятная, что о таких мелочах для тебя не забывают. Даже Луи было приятно, хотя было легче выиграть у него в бою, чем добиться такого признания. Магическим образом это мог услышать только его молодой человек, жутко довольный каждый раз, когда улавливал в свой адрес небольшие комплименты. Вальт в это время больше походил на большого домашнего кота, чем на юношу. Такая же милая, душевная улыбка и прищуренные глазки, оставалось только нацепить кошачьи ушки и считать, что ласковое домашнее животное у тебя есть. Ширасаги отворил дверь и, стоя на пороге, поплотнее укутал лицо в капюшон, чтобы внезапно не ослепнуть. Глаза плотно зажмурил, хотя свет все равно проникал сквозь тонкие веки, руки укутал в большие широкие рукава и глухим от сонливости голосом произнёс: — Утра, Вальт. Что на завтрак? Вкусно пахнет. — Доброе… — забыв о яркости света, Луи быстро поднял взгляд в полном недоумении, а затем аж отступил назад на два шага от неожиданности. Всё желание спать как рукой сняло, когда он увидел на кухне знакомое, но совсем не желанное, особенно здесь и сейчас, лицо. — Куренай?! *** — Ну кто же знал, что вы вот так вот столкнётесь, — неловко засмеялся Вальт, почёсывая свой налакированный торчащий ёжик из волос. Он постоянно переводил взгляды то на Шу, старавшегося выглядеть более-менее спокойным, то на Луи, который, кажется, и без того обычно хмурый, сейчас вообще выглядел как ходячая часовая бомба. Ширасаги успел переодеться, но причёску делать как минимум час, поэтому, скрепя сердце, пришлось сидеть с обычным хвостиком, перевязанным домашней резинкой. Внешний вид оставлял желать лучшего, одежда, вся мятая от слишком грубого и внезапного обращения, сплошь покрылась складками. Он сидел в мрачном настроении, ожидая от Вальта объяснений. Когда Шу хотел уйти, чтобы не мешать семейным выяснениям, его заставили остаться. Куренай пытался сохранять спокойствие, но глаза тревожно бегали по стенам кухни. Следовало ожидать бури. — Я ж всего в туалет отошёл, а тут ты проснулся. Тем более ты мне говорил, что, может, сегодня возьмёшь выходной. — Может — не значит наверняка, — грубо ответил Луи, впиваясь в соперника по бейблейду взглядом, — и я не имею права делать в своём доме что захочу? — Да не-ет, Шу зашёл по одному важному вопросу, а я готовил в это время. Я вот-вот спалил бы квартиру, если бы он не помог. Он стал готовить, а я отошёл на пару минут. Надо же, как совпало… — пробормотал Вальт, не зная, куда можно деться от огня аметистовых глаз. Ему действительно было достаточно неловко, что Луи застали…таким. В халатике и тапочках, с ласковым «Доброго утра». Не хватало чашки кофе для полной картины. Столько лет чемпион Японии поддерживал свой титул Белого тирана, а тут его злейший соперник видит его…ну, не так как нужно. Поэтому Аой хоть и понимал, отчего сейчас его парень мрачнее тучи, но делал жалкие попытки завязать нечто похожее на дружескую беседу. Получалось отвратительно. Полный фиаско. — Я обещаю, что никому не расскажу о том, что видел, — Шу поднял одну руку, а другую положил на сердце, — клянусь почкой и глазом. — А тебе бы только анекдоты и травить, — ехидно отозвался Ширасаги. Куреная сколько нервировала ситуация, столько и забавляла. Ну не мог он упустить случая подшутить над бывшим врагом, пусть, возможно, и ценой своей жизни. Или пятой точки, тут уж как повезёт. Шу прятал немного нервную, немного искреннюю улыбку, и с самым серьёзным лицом, на которое только был способен, произнёс данную клятву. Из-за этого Вальт в самом деле думал, что дело совсем дрянь, и постоянно елозил на стуле, кусая губы в беспокойстве. — Если о том, что ты видел, узнает ещё хоть одна живая душа — тебе не жить. Я уничтожу не только твой бей, но и тебя. Понял? — Да понял, понял, — вздохнул Шу. — Я могу идти? — Иди, иди, — чуть-чуть подтолкнул друга Аой на выход. Едва Куренай успел надеть ботинки, как его бесцеремонно выставили за дверь с кучей благодарностей, извинений и всякого такого. Последнее, что из-за закрывающейся двери услышал Шу, было «А с тобой мы отдельно поговорим». Парень мысленно пожелал своему другу остаться в живых и тронулся с места.