По-взрослому

Алтан выглядит точно статуя. Как мраморное изваяние с плавными изгибами и вечно хмурыми бровями. Те тонкой линией нависают над багрового цвета глазами, что излучают одни лишь холод и спокойствие. Иногда в них можно разглядеть ненависть с нотками презрения, но это не отменяет того факта, что ледяная невозмутимость золотого принца никуда не девается. Для своих людей он такой и есть: расчетливый и хладнокровный, когда дело доходит до того, что ему близко. Или то, что касается его мести. Все знают, что месть живет долго. Будет жить, пока жив сам Алтан. Но один человек видел в своем боссе не только человека, готового пойти на радикальные меры ради задуманного. О нет, этот человек знает, что за коркой толстого льда скрывается обычный мальчишка, который любит цветы и молочный коктейль — это было проверено опытным путем. Просто этому мальчику не повезло с жизнью, он вытянул не тот билет, лишившись практически всего, что так любил. Но приобретя вместо этого чувство такое же сильное и жгучее, как любовь, только о него можно обжечься очень даже серьезно. До потери рук, а может даже головы. Но Алтану не дадут потеряться, не дадут свернуть с пути. Будут направлять и светить, пока свет сам не потеряется в беспроглядной тьме. Вадим, так-то, в няньки не записывался, его сфера деятельности совсем на другое направлена. Но он никогда не был против присмотреть за одним-единственным ребенком, который вечно чем-то недоволен. И сейчас, видя, как это малое дите, стараясь не психовать, захлопывает за собой дверь, он лишь закатывает глаза и идет дальше. Пару секунд на то, чтобы выдохнуть, а дальше без помощи никуда. — Только стол бить не стоит, а то рука потом болеть будет, — как ни в чем не бывало подал голос Вадим, проходя в чужой кабинет и культурно закрывая за собой дверь без громких хлопков. — Закрой рот! — тут же рявкнул Алтан, подбирая с этого самого стола книгу и в этот же миг кидая ее в сторону Дракона. Промах. — Твоего чертового мнения не спрашивали. Захочу — буду бить что угодно и кого угодно. Хочешь быть первым? — А может и хочу? Эти слова звучали как вызов. И этот вызов Алтан принял без лишних слов, разворачиваясь на пятках и сокращая дистанцию между ними в два счета. Резкий замах — такой же резкий удар, только вот кулак пролетает рядом с чужой головой. Как и недавняя книга, что тоже должна была встретиться с лицом Дракона, но в итоге встретилась со стеной. Это злило. Ждать второго удара долго не пришлось — Алтан в этот раз даже не замахивался, решив врезать прямо в чужую грудь… И кулак прилетел прямо в цель, да только вместо обещанного умиротворения по руке прошлась ужасно неприятная дрожь, пронизывающая до костей маленькими иголочками. — Ну как, ручка болит, Ваше Золотейшество? А я ведь говорил, — с насмешкой произнес Вадим, лишь слабо отряхнув место удара. Он даже не пошатнулся! — Я тебе эту руку запихаю… — Ну не, золотце, так дела не делаются, — договорить Дракон не дал, подхватывая больную руку за кисть и поднося ту к своему лицу. — У котика боли, у собачки боли, а у Алтана не боли… И договорив, он даже подул слабо на костяшки, будто это и правда могло помочь. С одной стороны — да, помогло. На это все безобразие мальчишка смотрел, широко раскрыв глаза. Он не находил слов, чтобы описать то, что чувствовал прямо здесь и сейчас: просто молча смотрел на то, как Вадим дурачится. Разве здесь нужны иные слова? — Вот видите, не болит уже ничего. Как все просто, да? — заулыбался широко наемник, взглянув на изумленного Алтана. — Обращайтесь в любой момент, уж это я могу и забесплатно. И все-таки руку вырвал. Не смог продолжать эту унизительную пытку, но факт остается фактом: рука больше не болела, потому что голова думала совершенно о другом в этот момент. Например, о том, что Вадим — ребенок-переросток, который не успел вылезти из того периода, когда дети друг друга дразнили, как сразу бить людей пошел. Немного забылся, именно поэтому сейчас вытворяет такие финты, обескураживая любого, кто за этими преображениями мог наблюдать. В частности — Алтана. — Идиот, — фыркнул негромко мальчишка, отведя взгляд в сторону. И в этот момент он снова заносит руку над чужим лицом, желая избавить себя от созерцания этой глупой улыбки, однако кулак свою цель находит лишь относительно — его хватает огромная ладонь Дракона, в одно мгновение заламывая вместе с локтем. А самого Алтана он как следует вдавил в ближайшую стену лицом, не давая ни двинуться, ни перевернуться, чтобы снова начать размахивать кулаками. Он и не станет, потому что рука болела от чужой хватки и без того, заставляя тихо шипеть и хмурить тонкие брови. Блядство. — Так, понял. С Вами не получится, как с маленьким ребенком. Значит изменим тактику, — цокнул языком Вадим, склоняясь достаточно, чтобы коснуться собственными губами чужого уха и продолжить: — Вы уже большой мальчик, да? А с большим мальчиком надо поступать по-взрослому. Да, Алтан? Алтан не отвечает. В этот момент он, кажется, и не дышит даже, ощущая лишь тяжелое дыхание на ухо и жар чужого тела позади себя. Он и не двигался, прекрасно понимая, что будет лишь хуже: рука уже начала неметь от непривычного положения. И кажется, Дракон это понял, ослабив хватку буквально на мгновение, чтобы поднять эту руку выше и прижать к стене. Теперь болеть она не должна. Вторая рука Вадима все еще была свободна, но совершенно ненадолго, потому что в этот миг крепкая ладонь легла на плоскую грудь мальчишки, скрытую дорогой тканью водолазки. А после и двинулась чуть выше, обхватывая небезопасно открытую шею пальцами, но не сжимая. Давал почувствовать то, как теряет их золотой мальчик контроль над ситуацией. И ведь тот поддавался: лишь сглотнул слишком громко, мазнув кадыком по чужой раскрытой ладони. Доверял, хоть и было видно, как сбивается у него дыхание от волнения. У Алтана всегда были проблемы с доверием, но Вадим знал, что ему позволено если не все, то очень многое. И сейчас он в этом убеждался. Рука двинулась выше: очертила пальцами линию челюсти, коснулась гладкого подбородка и застыла на губах. Те слабо дрожали, на пальцах чувствовалось горячее дыхание. Но зубы никто не обнажал, а значит позволял. Подушечки пальцев мягко очертили сухие губы, несильно оттягивая нижнюю. И вместе с этим приоткрывался чужой рот, будто бы зазывая… Дело плохо. Вадим слабо поджал собственные губы, наблюдая за тем, как большой палец плавно проскальзывает между чужих губ. И ведь его впускают! И в какой-то момент эти самые губы наглым образом смыкаются на пальце, да только в ход идут не зубы: чужой дерзкий язычок касается подушечки несмело и робко. В какой-то момент Алтан даже глаза прикрывает, будто действительно наслаждается этим процессом. А у Дракона срывает крышу. Когда он начинал эту игру, то собирался лишь подразнить. Поставить на место зазнавшегося щенка. Но он не думал, что захочет своего босса трахнуть. Прямо у этой стены. — С-сука, — шипит негромко Вадим, резко отстраняя руку от чужого лица, чтобы ей же схватиться за бляшку чужого ремня и нетерпеливо начать его расстегивать. — Ваше Золотейшество, да Вы любите с огнем играть! — А ты только узнал? — и наконец-то Алтан говорит, тихо хмыкая себе под нос. Сопротивляться он не собирался. — А то я думаю, какого хрена ты все-таки Дракон. Да он успевает еще шутить! Будто совершенно плевать на то, что рука Вадима в два счета обходит преграду и скользит под чужие брюки. И белье, чтобы наверняка. Но, кажется, их золотому мальчику все-таки не наплевать. Стоило пальцам кольцом обвиться на еле напряженном стволе, как Алтан тут же судорожно задержал дыхание, поджав слабо свои прекрасные губы. Он даже опустил единственную свою свободную руку, чтобы схватиться за край водолазки и потянуть ее выше, бесстыдно обнажая торс. А вот Вадим засмотрелся на эту точеную фигурку и поясницу, отметив, что даже у чертова мальчишки есть эти соблазнительные ямочки. И парочка милых родинок, которые дают все-таки понять, что перед ним не какая-то скульптура, а настоящий человек. Чертовски сексуальный и горячий. — Какого хрена ты застыл? — из раздумий и созерцания Дракона вырвал чужой недовольный упрек. — Какого-какого? Своего, конечно же. От одного Вашего вида уже дымится, — ответил в привычной шутливой манере наемник, но медлить больше не стал. Не было смысла. Поэтому в эту секунду он-таки отпускает руку Алтана, чтобы уже обеими ладонями схватиться за пояс чужих брюк вместе с кромкой нижнего белья и без лишних усилий дернуть вниз. О, церемониться он не будет. И плевать, что такой резкий выпад золотце его все-таки возмутил. Но он тут же проглотил все слова, когда Вадим позади него опустился на колени, дотягивая несчастные штаны до самых щиколоток. Дальше не снять — ботинки мешают. Но сейчас это не так важно, потому что все, что надо — открыто. — А знаете, надо почаще вставать перед Вами на колени. За Вами, точнее, — довольно вставил свое слово Вадим, огладив освободившимися ладонями чужие ягодицы: узкие, подтянутые, но чертовски соблазнительные. Ну как за такие не хватануть?! Дракон и хватанул, вцепившись зубами в мягкую часть и оставив на молочной коже заметный след от его драконьей пасти. И ведь Алтан тоже не сдержался, громко шикнув и дернув ногой, намереваясь лягнуть извращенца. Да только вот не получилось. И больше не получится, потому что он вряд ли сможет теперь что-нибудь сказать. Потому что Вадим не даст. Его ладони с чувством сжимают упругие ягодицы и разводят их в стороны, раскрывая все самое сокровенное. И, кажется, именно в этот момент мальчишка утыкается лбом в стену, прижимая к себе руку, чтобы кусать ее, а не свои губы. Хороший мальчик. — Расслабьтесь. Я не сделаю больно. Только хорошо, — попросил Вадим, плавно приближаясь ближе, чтобы мазнуть всей поверхностью языка по особо чувствительному местечку. Чужая реакция не заставила долго ждать: Алтан тут же вздрогнул и напрягся еще сильнее! — Если будешь напрягаться — я буду кусать. А кусать я могу очень больно. Это срабатывает, но не полностью. Все-таки мальчишке нужно дать время, чтобы привыкнуть. Вадим его даст, но потом. Поэтому он снова льнет ближе, чтобы обласкать языком все, что только можно: начиная от мошонки и заканчивая чувствительной дырочкой, которой он занялся чуть более тщательно. Вылизывал, игрался с ней кончиком языка, прижимался губами, чтобы как следует смочить. И за этим процессом Дракон забылся об всем другом, лишь слышал порой, как держит себя Алтан, шумно вздыхая и сопя себе в рукав. Глушит, зараза, не дает насладиться своим голосом. Но это ненадолго. Одна рука все-таки отпускает ягодицу, чтобы скользнуть чуть дальше и обхватить напряженный член. Кто бы мог подумать, что Его Золотейшество так возбудится от того, что ему лижут задницу! Вадиму это чертовски льстит. Однако останавливаться на достигнутом он не собирается. Сжимает в своей большой ладони аккуратный ствол и движет ею вниз, натягивая плоть к основанию. И этот жест вызывает в этом утонченном теле очередную порцию дрожи, отчего, кажется, даже коленки дрожать начали! Но Алтан все еще молчал, лишь громко пыхтя и почти никак не выдавая то, что ему хорошо. Он не признается. И после будет делать вид, что ничего не было. Это весь Алтан. Он всегда должен быть собран. Даже сейчас, с открытой на обозрение задницей и сочащимся смазкой членом в крепкой руке своего наемника. — Блядство. Такими темпами новые штаны придется покупать, — прорычал недовольно Вадим, потеревшись чуть колючей щекой о мягкую ягодицу. — На твои деньги, между прочим. Глухая улыбка срывается с губ, после чего ощущения тепла все-таки исчезает. Дракон с шумным выдохом поднимается и с высоты своего роста оценивает видок: кажется, такими темпами он и правда начнет изрыгать пламя, но явно не ртом! Поэтому, чтобы штаны все-таки покупать не пришлось, он наспех разбирается со своим ремнем, звякнув металлической бляшкой и мазнув ей по покрасневшей попке. Касание холодного материала вновь заставило мальчишку вздрогнуть. И зрелище это просто превосходное. Но о том, чтобы познакомить эту задницу с ремнем, они подумают потом. А сейчас… — Ты же не собираешься…? — тут же подал голос Алтан, стоило Вадиму пристроиться сзади. О, его не заметить было сложно: стояк уж больно сильно упирался в копчик. — Не, слюна — хреновая смазка. Поэтому в следующий раз, золотце. Как бы сильно мне не хотелось отжарить тебя прямо здесь и сейчас, — успокоил Дракон, огладив широкой ладонью чужую поясницу. — Так что сейчас просто сожми бедра. Я буду не-ежен. Влажная головка мажет по тугому ходу — Вадим пару раз двигается, чтобы как следует потереться и насладиться такой красотой. А после все-таки опускает член чуть ниже, проскальзывая между чужих бедер и тут же толкаясь вперед, задевая мошонку. И уже Это Его Золотейшество оценило довольным всхлипом в рукав, но этого все еще мало! Им обоим этого мало. Однако останавливаться никто не собирается. Вадим прижимается к мальчишке максимально близко, бесстыдно вжимая его в стену и долбясь меж его бедер. Сжатие хорошее, удовольствие приносит неплохое, и все же это не полноценный секс. Но он все равно укладывает одну руку на член Алтана, сжимая его и двигаясь в такт собственным толчкам, чтобы доставить своего боссу не меньше наслаждения. Вторая рука тоже быстро находит применение: возвращается на шею, вынуждая свое золотце отпустить уже собственную руку, а после и бесцеремонно вставляет два пальца в рот. И в этот раз Алтан тоже не укусил, принявшись довольно обсасывать пальцы, сжимая своими блядскими губами да вылизывать вмиг осмелевшим языком. И все это в перерывах между сдержанными стонами, что мальчишка все равно в себе держал, не давал свободу чувствам. А Вадиму потом страдай от этого! Но плевать. Не сегодня, так завтра он вырвет из этого молчаливого наглеца все, что тот умеет: и стоны, и крики, и мольбы. Следующий раз обязательно будет. — Р-рх, сука… — прорычал несдержанно Дракон, уже сбиваясь с собственного темпа — вот настолько ему хорошо! И Алтану тоже, потому что стал он уж очень чувствителен: вздрагивает от каждого касания, дрожит крупно, готовый вот-вот кончить. А Вадима по сто раз просить не приходится. Он вжимается в податливое тело полностью, не оставляя и миллиметра между ними. Остервенело кусает за плечо под несчастной водолазкой, продолжая активно двигать рукой, что держала в себе член. Пару движений — и все-таки слышится стон. Совсем тихий, но безумно довольный, да только глушится он пальцами, которые в этот миг были между чужих губ. Но это неважно, потому что всего за пару секунд стена напротив пачкается белесыми пятнами, а Алтан в миг будто ослабевает, удерживаясь на ногах лишь благодаря чужим рукам. Довольный, сукин сын. А Дракон еще нет. Он нехотя отстраняется из плена чужих бедер, чтобы наскоро закончить дело рукой. Это не занимает много времени, поэтому совсем скоро и на чужой пояснице оказываются размазаны капли спермы — Вадим постарался, чтобы не искать, чем вытереться. — Ух, босс… Может, Вас до кроватки донести? И в этот момент слышится звонкий хлопок: ладонь Алтана наконец-то находит чужую щеку. Удар был не сильным, но зато от всей души! Да еще и такой внезапный, что даже Вадик охренел. — Свободен, — демонстративно фыркнул себе под нос мальчишка, спокойно наклоняясь и подтягивая штаны. Будто совершенно нормально то, что он тут стоит с голой задницей и обкончанной спиной! Но делает вид, что нормально. Да только брови хмурит, когда приходится натянуть водолазку обратно: спина-то грязная. — Мне повторить? — Нет, босс. Так точно, босс, — только и пожал плечами Вадим, неловко почесав горящую щеку. М-х, это было даже горячо. — Но я все еще напоминаю, что обратиться ко мне Вы можете в любой момент. С удовольствием покажу Вам и другие методы… переговоров. И довольно подмигнув, Дракон без труда застегивает на себе штаны: два движения — и готово! Он знает, что Алтан не сдержится. Специально начнет выделываться, чтобы его снова как следует нагнули и выебали, потому что сам в своем желании не признается. Поэтому Вадиму остается только ждать. А сейчас он, спокойно вытерев о брюки руки, направился к выходу, намереваясь и правда уйти. Раз уж босс его больше не хочет здесь видеть! Однако, стоило ему уже нажать на ручку, как ему все-таки кинули в след: — Сбрей свою ужасную щетину. Она меня раздражает. И это значит, что продолжение их ждет. Просто мальчик оказался уж очень нежен. Но ничего, Вадим с удовольствием сделает так, чтобы Алтан не пожалел. И раскрылся ему еще больше.