Третья весна без тебя.

Арима Косей помнил её. Помнил её светлые волосы, отливающие золотом на солнце, её глаза кристально-чистого голубого цвета, в которых отражалось само небо. Помнил её тёплую улыбку и счастливый взгляд. Она смотрела на мир по-иному, совсем не так, как другие люди. Она умела видеть красоту в том, в чём найти её было довольно сложно обычному человеку. И умела это показать. Она давала людям то, что им недоставало. Она чувствовала. Она испытывала шквал эмоций. Она никогда не думала о правилах и делала всё по зову сердца. Она была свободна духом. Этим она и отличалась от других. Таких людей немного. Многие подвластны устоям и никак не могут от них отойти, даже если очень захотят. Да даже для самого Аримы это было загадкой. Каори Миядзоно не стало три с лишним года назад. Но её не забывали. Она смогла исполнить свою мечту – она оставила воспоминание о себе в сердцах людей. Её помнили. Но Арима вспоминал о Каори больше всех. Он помнил, как впервые увидел её, такую прекрасную и непринуждённую, как она насильно заставила его ей аккомпанировать, как выпрашивала канелльки, как создавала вокруг себя волшебную ауру, играя на скрипке. Помнил, как она на него накричала и расплакалась, как не пришла на выступление из-за, как оказалось, той самой серьёзной причины, по которой Миядзоно нет сейчас рядом с ним. У Аримы была традиция: навещать Каори в апреле, ведь когда-то именно весна связала их. Их связала её маленькая апрельская ложь. И вот сейчас Косей стоял на тропинке кладбища, глядя на серый камень могилки, где сейчас лежала его возлюбленная. Она оставила его. Не по своей, конечно, воле... А он не смог забыть. Он не будет плакать. Да и слёз в глазах уже нет – все давно выплаканы. Он будет лишь помнить. Каори живёт среди них, пока о ней не забыли. Особенно дорогие ей люди. Когда-то Миядзоно спасла его от непобедимого страха и помогла полюбить музыку, которая стала ему почти что ненавистна. Каори научила его жить. Она помогла найти ему своё призвание. Да, теперь он снова играл. На концертах, мероприятиях, конкурсах, занимал призёрские места и гран-при. Но он уже не мог чувствовать музыку так, как чувствовал с ней. Тогда Косей был окрылён волшебным чувством, которое и помогло ему открыться. Любовь. Сейчас же осталась только горечь и печаль. Но он будет играть дальше! Это дело его жизни. Он ни за что не будет обесценивать труды Каори, ведь она... безумно хотела, чтобы он играл. Косей сунул руку за пазуху и достал оттуда небольшой, уже слегка потрёпанный временем, конверт и прижал его к сердцу. Он перечитывал письмо тысячу раз, и в каждый из них узнавал что-то новое о Каори. Что можно понять только задумавшись. Ариме открылся неизвестный ранее внутренний этой девушки. Ей было нечего терять... И она жила с этой мыслью свои последние годы. Но Миядзоно не падала духом. Наверно на её месте Косей бы давно сдался. Арима долго ещё стоял, вспоминая счастливые деньки, проведённые с этой невероятной девушкой, но которые он уже не в силах вернуть. На небе сгустились тучи. Одна капля, вторая застучали по холодному камню. Пошёл дождь. Сама природа плачет. Пора домой. У него сегодня ещё выступление. – Спасибо тебе, Каори. Спасибо за всё. Сказав это на прощание, Косей спрятал драгоценный конверт обратно и положил на могилу небольшую веточку сакуры и любимые канелли Каори, завернутые в бумагу. Глубоко вздохнув, он бросил последний взгляд на надпись на камне и побрёл домой. В этот день он играл так же великолепно, как и всегда. А может, даже лучше. Да, определённо душевнее. В любом случае, он поразил всех, кто сидел в зале, а особенно тех, кто видел его в первый раз. Но никто не знал, что Арима кричал. Кричал внутри. Да, его никто не слышал, но душераздирающий крик разрывал его. Он смог выразить в игре всю ту боль, что накопилась за эти три года. Как же ему снова хотелось услышать, как Каори играет вместе с ним! Заметить их маленькие несостыковки в дуэте, доказывающие, что никто не идеален. Увидеть такие родные изящные руки, порхающие по грифу и искусно владеющие смычком. Смотреть на неё из-за спины, наблюдая, как в порыве эмоций взметнётся белое платье или золотистый локон, и как после она ловко ударит по струнам и прозвучит кульминационный, наполненный страстью, аккорд. Как же ему не хватало этого... И почему он только к ней так привязался?.. Стой! Не уходи! Продолжай выклянчивать канелли, позови провести время снова! Плевать, что я всего лишь лучший друг! Не уходи! Не уходи! Пожалуйста, не уходи! Не оставляй меня одного! Прощай. Вот и настала весна. Третья весна без тебя.