Such A Boy

      Сегодняшняя церемония изъятия сотого глаза бога не стала для Аято новостью — он давно подозревал, что за нечто подобное возьмётся сама Райден Сёгун. Это представление было ей необходимо, архонт вечности хранит свои идеалы.       Однако, никому не была известна личность человека, чей глаз бога торжественно отнимет сама Райден Сёгун. Но когда прогремела новость о том, что известный многим путешественник помешал церемонии, среди рассказов мелькало имя. Тома.       Аято в это время подписывал очередной документ и пытался не вспоминать сколько работы ему предстояло сделать до завтрашнего дня. Но в дверь неожиданно постучали и испуганный слуга даже не дождался разрешения, падая на колени и лихорадочно рассказывая последние новости. Аято забыл о кисти и капля чернил расплылась по бумаге кляксой.       В следующий момент поместье Камисато поднялось на уши от быстрых и резких указаний главы. Слуги забегали по дому, отправляя весточки и собирая паланкин. Аято торопился в город и забыл про любимый зонт, оставленный ему после смерти отца — он не мог не думать о плохом, и это только подгоняло его.       Когда самый обычный паланкин без герба и знамени въехал в город, тот уже погрузился в ночь, и сменились патрули. Аято спокойно вышел из паланкина, но как только он оказался в чайной, его лицо посерело и нахмурилось. Таромару тявкнул и опустил уши, заметив настроение посетителя.       В этот момент в коридор выглянула Аяка и удивлённо ахнула, заметив старшего брата. — Глава! — воскликнула девушка и испуганно закрыла рот ладонью. Аято поспешил к ней. — Аяка-чан, — тихо произнёс мужчина, осторожно взяв сестру за руку. — Я слышал, что сегодня произошло. Ты не пострадала? — Нет, совсем нет, мне повезло, что Итэр согласился помочь, — вздохнула Аяка и грустно опустила глаза. — Но я чуть не поддалась эмоциям и сама не ринулась к статуе. Я могла всё только испортить. — Не переживай, главное, что сейчас всё стало спокойнее, — ответил Аято и посмотрел за спину сестры, где было видно лишь край стола. — Где Тома? Он в порядке? Его глаз бога успели забрать? — Нет-нет, он в полном порядке благодаря Итэру, — радостно произнесла Аяка и отошла со входа в комнату. — Он внутри, пытается запихнуть в рот десять шариков данго.       Аято облегчённо выдохнул и вошёл в комнату, замечая сосредочённого на тарелке с данго Тому. Рот его был уже полон разноцветными шариками, но он не собирался останавливаться, пока не заметил главу и испуганно выплюнул все данго. Те полетели во все стороны, а парень закашлялся и густо покраснел. — Тома, — строго произнёс глава, сложив руки за спиной. — Рассчитываешь на то, что ищейки Райден Сёгун пожалеют тебя, когда увидят, как ты пытаешься запихать в рот десять шариков данго? — Брат, не будь так строг к нему, — тихо попросила Аяка, нервно перебирая веер в руках. — Он сильно устал и был очень напуган после церемонии. Ему нужен отдых.       Аято хотел возразить, но Тома внезапно рухнул на колени, отчего девушка испуганно ахнула. — Простите меня, глава. Своими действиями я привлёк нежелательное внимание Райден Сёгун и нанёс вред репутации клана Камисато, — начал просить прощение Тома, не поднимая головы. — Прошу вас не жалеть меня и исключить из клана, чтобы не омрачать фамилию Камисато и комиссию Ясиро. — Брат, не слушай его, — воскликнула Аяка, схватившись за рукав главы. — Он не знает, что говорит! — Нет, я абсолютно серьёзен, госпожа Камисато! — возразил Тома, резко подняв голову. — Если Райден Сёгун узнает о том, что коммисар комиссии Ясиро не предпринял никаких решений по поводу разыскиваемого преступника из его клана, то она придёт в ярость. Нельзя допустить того, чтобы вы, комиссар или клан как-то пострадали. — Тома- — Довольно, — внезапно сказал Аято, не дав спору продолжиться. — Аяка-чан, отправляйся домой. Уже поздно, и ты сильно устала, — приказал глава клана и взглянул на юношу. — А я останусь здесь и приму решение по поводу Томы. В конце концов он прав, и я не могу оставить всё так, как есть.       Аяка неохотно кивнула, присела перед Томой и осторожно потрепала его по волосам, прошептав что-то, что Аято не мог услышать. Парень кивнул, и только тогда девушка наконец покинула комнату. Повисла тишина. Тома не поднимал головы, сидя на коленях, а глава задумчиво смотрел на светлую макушку парня. — Комиссар, мне очень жаль, что я не смог... — Помолчи, — резко ответил Аято, садясь на колени и притягивая парня к себе. — Знал бы ты, как я испугался, когда услышал.       Тома мигом встрепенулся, потянувшись навстречу главе и врезавшись в него. Его сердце забилось в бешенном такте, а слова полились рекой изо рта: — Я никогда бы не стал тревожить тебя вот так, я не понимаю, как она узнала о моей помощи путешественнику, я правда не хотел... — Прекрати, — вздохнул Аято, прервав лихорадочную речь парня. — Ты прекрасно справился. Я знаю, как ты дорожишь кланом Камисато. — Но теперь тебе нужно выгнать меня, — печально возразил Тома в плечо главы. — Всего лишь на время, — ответил Аято, запустив пальцы в волосы парня. — Я перевезу и спрячу тебя в поместье. Там Райден Сёгун не сможет тебя найти.       Тома искренне улыбнулся, услышав то, что хотел услышать больше всего, и наконец смог вздохнуть спокойнее — он знал, что если Аято решил что-то спрятать, то никто точно не сможет найти это. — Она сейчас больше обеспокоена поиском Итэра. — Это сыграет нам на руку. Куда он отправился? — Я посоветовал ему присоединиться к сопротивлению. — Хорошо, я узнаю, как там обстоят дела,  — кивнул сам себе Аято, мысленно делая заметку. — Не так давно их сильно оттеснили и может путешественник сможет сместить чашу весов. — Он сильный, — тихо рассказал Тома, нежась в тёплых объятьях. — Неудивительно, мало бы кто смог бросить вызов архонту, — фыркнул глава, продолжая перебирать чужие волосы. — Вы, кажется, стали достаточно близки. Расскажи мне о нём.       Тома коротко кивнул и начал рассказ с самого начала: встреча на причале, разбирательство с документами и смекалка путешественника в помощи торговцам. Аято молча слушал, наслаждаясь голосом на ухо и тем, как его тело начинает расслабляться после тяжёлого дня.       Такие моменты уединения были редкостью — глава много работал и редко мог выделить время хоть на небольшой разговор с парнем. Не так давно ему даже стало казаться, что он начал терять его. Это было лишь секундной мыслью, но она напугала Аято. Впрочем, даже так дел не убавилось и их положение не изменилось — один глава прославленного клана, комиссар комиссии Ясиро и уважаемый в Инадзуме человек, а второй всего лишь охранник и слуга младшей сестры главы.       Их положения в обществе кардинально отличались и они не могли быть даже друзьями. Для многих даже это стало бы бунтом против древних традиций, которые так любили в Инадзуме. Поэтому они скрывали свои отношения даже от Аяки.       Это началось неожиданно для обоих. Аято всегда интересовался лишь делами клана и всегда знал, что будущее Камисато лежит на его плечах, поэтому в детстве редко обращал внимание на что-то вне книг или уроков. Впрочем, Тома был полной противоположностью и обращал внимание на всё, кроме книг и уроков.       Тома попал в клан Камисато в детстве. Те забрали его с острова Рито, куда он попал на одном из кораблей. Ещё живой глава клана назначил мальчика охранником его дочери и настрого приказал ему беречь девочку. Тома принял этот наказ со всей ответственностью и стал хвостиком скромной девочки.       На удивление они быстро сдружились. Тома знал множество историй о разных странах и в некоторых из них даже успел побывать, а Аяка никогда не выезжала даже за границы острова Наруками.       Тома быстро привык к жизни в поместье Камисато. Его дни ничем не различались: тренировки, уроки, длинные разговоры с Аякой и редкие поездки в город или в храм. Но он сам не заметил, как начал оглядываться по сторонам, чтобы узнать нет ли нигде неподалёку Аято. Этот мальчик был странным.       Тома впервые встретил его, когда стремительно убегал от кухарки со сдобными булочками. Он буквально вписался в него со всей скорости и повалил на пол. Множество исписанных листов взмыло в воздух вместе с булочками и приземлилось на пол, а Аято даже слова не мог сказать, пытаясь понять, как оказался в таком положении. До катастрофы он в уме просчитывал доходы и расходы комиссии за месяц, поэтому особо не следил за дорогой и на топот чьих-то ног не обратил внимания.       Тома же, как ему стало понятно через несколько лет, из-за того внезапного столкновения растерял часть мозгов, ибо иначе объяснить его внезапный ступор перед незнакомым лицом было нельзя.       Всё в этом незнакомце кричало о том, что он важная шишка и врезаться в него было сопоставимо с кражей драгоценностей клана. Но Тому лишь интересовали сапфировые глаза и острый нос мальчишки, очки которого съехали на бекрень, а рот шокировано открылся. Впрочем, наваждение быстро растворилось, когда на весь коридор раздался гневный крик кухарки.       Так они и познакомились. Буквально вписались в друг друга.       Однако, что-то похожее на отношения стало проклёвываться не столь давно. Тома повадился искать противников в новую игру и внезапно в его дурную голову пришла идея пригласить комиссара отобедать в чайном доме Коморэ.       Никто точно не знает, что именно положил в котелок Аято, но после этого Тома стал его избегать на людях и так густо краснеть, что у всех закралась мысль, что глава клана точно кормит его чем-то очень странным. Впрочем, никто и никогда не узнает, что Аято вместо ингредиента предложил опробовать себя же. Но даже тогда Тома победил.