Разорвать порочный круг

Разорвать порочный круг Бриз нежно взъерошил его волосы, солнце окрашивало небо и океан в золотистый оранжевый и розовый оттенки. Во всех смыслах прекрасный вечер. Сабо сжал кулаки и вышел из места, которое он называл своим домом последние несколько лет. Небольшая ферма, на которой вскоре появятся виноградники. Все признаки спокойствия и мира , за которые он так тяжело сражался ,и которых он думал, что никогда не достигнет. И теперь…это. Самый главный знак мира. Или, по крайней мере, должен им быть. Коала ждёт ребёнка. Он, Сабо, бывший второй командующий Революционной армии, бывший дворянин, а теперь действующий член Совета по реформации мира, член Нового Мирового правительства, станет отцом. Вдали показался бар, запах дешёвого алкоголя и ещё более дешёвых развлечений окутал воздух. Он нечасто приходил сюда: предпочитал тишину дома или поездку на соседний остров, чтобы опрокинуть кружечку хорошего алкоголя в компании старых друзей. Он не помнил как зашёл и заказал напиток, который держал в руке. Вокруг него сидели люди, громко смеясь они пили так же как и он, но по другим поводам. Несмотря на то, сколько обжигающих горло кружек он осушил, тревожное, холодное чувство в его груди не покидало его. Древнее чувство, глубокое чувство. Страх. Все войны, все битвы, чёрт, даже его полученные в детстве ожоги не заставляли его руки так трястись; его сердце билось так громко, что он мог его услышать даже сквозь звуки барабанов и громких разговоров пьянчуг, которые эхом отражались от стен. Отец. Он приносил в этот мир новую жизнь. Как ему справиться с этим? Он не знал как быть отцом. Чёрт, он тут же сбежал как только она сказала ему. Он посмотрел на жидкость цвета мочи в своей кружке. У него было много «отцов», каждому из них чего-то недоставало. Его родной отец был ублюдком. Его образ появился у Сабо перед глазами, помнил он его уже смутно, но все воспоминания о нём всё ещё сопровождал страх. Высокий, импозантный, жестокая ухмылка на его лице всегда направленная в сторону Сабо. Он никогда не любил Сабо; всегда слишком увлечённый своими личными планами: составлением махинаций для повышения своего социального статуса. Его шрамы болели, музыка стала невыносимо громкой, люди вокруг внезапно безобразными. Ему нужен был воздух. Сабо встал на ноги и зашагал к выходу, он чувствовал тошноту. Никто не мог остановить его. Всё-таки, никому не хотелось бы ввязываться в драку с героем войны? Гарп, его смеющаяся улыбка и болезненные удары кулаков составляли ему компанию, когда он шатался по улицам, направляясь к лесу. Гарп, человек, который хоть и принял Сабо как своего без вопросов, выбрал свою карьеру вместо семьи. Он позволил Эйсу умереть. Он был там, на поле битвы, и не сделал ничего. Кулаки Сабо сжались. Он также выбрал своё эго вместо своих детей. Лес был тёмным. Он был не таким, как лес в Гоа, в котором он провёл детство, но пахнул также. Его ноги нашли следы, которые оставил олень, бежавший вокруг деревьев и оврагов, пересекавший ручейки и реки, звуки сверчков и зверей были слышны в кромешной тьме. Воспоминания о временах с Луффи и Эйсом, об их крепости на дереве, об их охоте словно отзывались в каждом бревне, призраки воспоминаний проносились мимо его ног. Луффи, такой маленький, светлый и жизнерадостный. Такой непохожий на своего отца. Несмотря на это, про Драгона можно было сказать, что яблоко от яблони недалеко падает…Конечно, Сабо любил этого человека и верил в его идеи настолько, что был готов умереть за них. Но Драгон не был хорошим отцом. Даже сейчас, после войны, когда мир постепенно принимает новую форму правления и новое правительство, он едва мог стоять в одной комнате с Луффи, даже слова ему сказать. Может из-за чувства вины, от отчаяния или чего-то совершенно другого. Драгон также никогда не относился к Сабо так ,как , по мнению Сабо, относятся отцы к сыновьям. Он был занятым человеком, создающим мировое движение и никогда не относился к своему отцовству с особой серьёзностью. Ещё один человек, выбравший карьеру вместо семьи. Шум океана достиг его, наполняя пугающую тишину леса. За деревьями показалась скала, массивный туман словно приливная волна готов был врезаться в остров. Так каким же отцом станет Сабо? Как он может быть чем-то другим? Разве мы не становимся такими, какие мы есть под влиянием людей в нашей жизни? Разве он не унаследовал ту хитрость от своего родного отца, свою готовность принимать других от Гарпа и свою решимость от Драгона? И если да, значит у него были и их негативные качества тоже. Жестокость родного отца, надменный взгляд на мир от Гарпа и его пугающая способность сосредотачиваться на одной вещи, невзирая на последствия, от Драгона. Сабо шёл по берегу, пока не достиг края обрыва и не мог пройти дальше, он смотрел на океан. Из глубины леса в океан текла река; пресная вода соединялась с океаном в бесконечном круговороте. Сабо вновь сжал кулаки, холод внутри превратился в кипящий гнев, огни появились на его коже, пугая его. Он представил Эйса, злого на Роджера за то, что он оставил его; озлобленный на весь мир за то, как к нему относились. Роджер был таким же как Гарп, как Драгон, чёрт, даже как его родной отец. Выбирая свою мечту вместо семьи. Оставляя своего ребёнка на произвол судьбы. Холод тумана окутал его пеленой. Как должен Сабо объяснить своему ребёнку, что его дяди больше нет только потому ,что мир решил, что он должен умереть? Даже несмотря на то, что он сражался ради того, чтобы мир был сейчас другим, после окончания войны прошло всего несколько коротких лет, мгновенье ,по сравнению с 800 годами тирании. Каждый день Сабо работал над новыми законами, пытался сделать мир справедливее для всех, но разве этот новый мир не был плодом старого? Достаточно ли значимыми были изменения? Изменилось ли хоть что-то? Суждено ли его ребёнку расти в мире таком же жестоком, в котором вырос сам Сабо, просто по-другому? Темнота накрыла утёс, на котором он сидел. Звёзды, скрытые туманом; весь мир словно исчез, лишь он на утёсе считал, что рёв в его ушах это шум океана внизу. Он обхватил голову руками, отчаяние накрыло его. Сабо представил это: необходимость обеспечить своему ребёнку безопасность и счастье, работая ради какой-то теоретической утопии, почти не бывая дома. Слишком сосредоточенный на работе ради высшего блага; ребёнок, растущий с отцом, также не ставившим своего ребёнка в приоритет. Он обречён повторить ошибки своих «родителей». Но Сабо не хотел быть таким! Он прикусил губу, тяжесть в груди была такой, что он едва мог дышать, несмотря на отчаянные попытки вдохнуть больше воздуха. Он упал на землю, прижимая колени к груди. Время шло, тьма внутри него освободилась, опустошая его сердце. Но медленно ветер прогонял туман. Небо становилось светлее. От чёрного к серому и к бледно-голубому. Дрожь Сабо постепенно сходила на нет, его тошнота проходила, сердцебиение замедлялось. Он выпрямился, первые крики чаек достигли его ушей. Он повернулся, смотря на восток; смотрел как солнце поднимается над верхушками деревьев., золотые лучи окрашивали небо в розовый и оранжевый, он слышал как жизнь просыпается, прогоняя тьму. Новый день. Сабо вздохнул, чувствуя как воздух наполняет его от макушки до пят, в груди становилось легче. Он не хотел быть как его «отцы». И не обязан был быть как они. Сабо встал на ноги, глаза направились в сторону дома, который он делил с любимой женщиной. Он мог разорвать этот порочный круг. Это был новый мир, значит и он мог быть другим.