Идем туда, куда посланы

Каждый раз возвращаясь домой, - каким бы ни был день, дождливым, солнечным, снежным, - Игорь ощущал себя привычно. Нормально. Возможно, кто-то другой на его месте, сошел бы с ума в этой пошарпанной квартире, с ванной на кухне и отсутствием двери в уборной. Но Игоря здесь все устраивало. Это была его зона комфорта. Летом без горячей воды, зимой, с плохо греющими батареями и радиатором у дивана. Без занавесок на большом арочном окне, без вытяжки над плитой. – Пиздец, - первое слово Хазина, оказавшегося на пороге персонального Рая майора Грома. Так точно и лаконично мог выразиться только Петя. – Как ты вообще живешь здесь? Сколько притонов видел, там не так... Он подцепил кусочек облупившейся краски ногтем, и тот отвалился оголяя под собой серую штукатурку. – А тебе евроремонт подавай, принцесса? Петя на него так посмотрел, что Игорь ощутил себя провинившимся школьником. У Хазина была своего рода суперспособность - чмырить словами и уничтожать без слов. И несмотря на это, Игорь не обошел его стороной, как бы этот говнюк ни позиционировал себя. У него и невеста под боком, и ребенок на подходе. В участке то и дело шептались, что продвижение по карьерной лестнице, Хазин не насосал, но получил по блату. И конечно же, дурь у него не только в башке, но и кармане пальто. Такой себе друг. Да и друг разве? В общем, несмотря на все недостатки, эта квартира была олицетворением фразы "дом, милый дом". Зима в Петербурге в последние годы не задавалась. Либо снега не было, либо был, но быстро таял. Однажды выпал после нового года, и продержался до самого мая. Но это уже было совершенно не то. Снега больше всего хотелось на новогодние праздники, и меньше всего, когда ты выдохшийся на крыше поезда мерзнешь. Да, в сердце не всегда было место для детской радости на такие мелочи. Но, почему-то время от времени тяга к чуду, которого не произойдет, давала о себе знать. Особенно это проявилось, когда в декабре выпал первый снег, и город постепенно стал погружаться в новогоднюю сказку. Спустя столько лет, зима пришла вовремя. Игорь полз по заснеженным улицам, разглядывал витрины магазинов украшенные всевозможными гирляндами и позолоченными шарами,- там где предпочитают минимализм, и украшениями на старый лад, в виде шишек, еловых ветвей, снеговиков и прочей живности заключенной в стекле или пластике – там, где отдают почести временам, где продукты были дешевле и вкуснее, трава зеленее, а снег белее. У вокзала прощались и встречались со слезами на глазах или максимально серьезными лицами городские и иногородние. Возле питейного заведения, с не самым радушным фасадом, курили переминаясь с ноги на ногу, как продрогшие воробушки, малолетки. Игорь давно не удивлялся тому, насколько сейчас все проще. Все на виду, и всем пофиг – не касается меня, и на том спасибо. На окнах многоквартирных домов украшения пока что были редкостью. Но ближе к новому году от них уже станет так тошно, что захочется до февраля ослепнуть, лишь бы не словить эпилептический припадок Гром стряхнул снег с куртки перед парадной, и задумался. Наверное Петя сейчас долбится в двери квартиры своей ненаглядной, умоляет ее его простить за какой-нибудь из тысячи грехов, которыми он облепил себя с головы до ног. И возможно, даже скорее всего так и есть, она его простит и откроет ему дверь не только в квартиру, но и обратно в свое сердце. А потом они будут, как идеальная семья из рекламы Икеи, обвешивать свою маленькую, но шикарную квартирку, всевозможными украшениями. Точь-в-точь такими же, как в люксовых бутиках – однотонные шарики и такая же скучная белая гирлянда. Будут спорить, как назвать свою дочь, или сына. А в итоге повесятся от счастья на одной из гирлянд. Стоп! К черту. Чем больше вариаций событий, тем каждая новая все мрачнее и мрачнее. Если не впустит ненаглядная, то попрется в клуб, и обязательно найдет неприятности. И в итоге смерть, просто потому, что кого-то посадил за наркоту, а сам с барыгами на «ты». Пиздец. А, ой! Конец. Это все его плохое влияние. Поднимается вверх по ступенькам, потому что лифт опять не работает. Он если и работает когда-то, то Игорь этого не застает. Глупое стечение обстоятельств, не иначе. Там, проходя мимо ярких витрин, он ощущал себя таким счастливым, а поднимаясь по тускло освещенной парадной – промокшая до нитки псина, не иначе. Попытка открыть ключами дверь обвенчалась провалом, нажимает на дверной косяк и перед ним расстилается его квартира, как на ладони. Первым делом в нос бьет запах чего-то сладкого, но отдавшего богу душу на костре инквизиции. Потом замечает в прихожей ботинки класса «стоимость двух твоих почек», и бежевое пальто на единственной вешалке. И только потом слышит характерное. – Да ну в пизду! И наблюдает картину, как Петя швыряет противень с угольками, которые возможно были печеньем, или чем-то на подобии того. Оглянувшись, он как ни в чем не бывало, улыбается Игорю, а тот и не знает, как реагировать. Радоваться, грустить, дать пройти онлайн тест на наркотики. – А ты рано! Подходит, встав на цыпочки, оставляет легкий поцелуй на губах. – Вообще-то я хотел сделать сюрприз, но, – разводит руками. – Как видишь, вышло не очень. Хватает Игоря за руку, тащит к окну. – Зато, смотри! Обняв Игоря сзади, он протягивает руку, щелкает на кнопку и окно по всему периметру освещается лиловым неоновым светом. – Правда красиво? А Гром хочет сказать, что самое красивое в этой квартире, и единственное, что радует сегодня – это Петя. Плевать на то сколькими цветами и в каких режимах работает неоновая лента на окне. А вот Хазин... Самый лучший подарок, пусть сегодня и не новый год. Только Петя, с его невыносимым характером, и умением застать врасплох, мог раскрасить этот день, и такими яркими красками. Только он и ни что больше. Ведь в эту ночь Петя останется с ним. И сейчас он такой наивный, крошечный, и ни капли не дерзкий. Им так тепло и уютно в этой сказке. Потому что они вдвоем.