✨ Пиздатая Честность ✨

Утро. Загородное поместье Блайт. Светлую комнату освещали первые лучи солнца. Свет нежно падал на паркет, будто нарисованный идеальный стол, на полку с книгами, в глуби которой лежали спрятанные томы фантастики и даже комиксы, которые младшая Блайт засунула туда когда-то давно, когда близнецам эти истории наскучили, и они, найдя себе новые издания, спихнули всю макулатуру их младшей сестре. На самом деле, Эмити с удовольствием бы прочитала их, если бы знала, какие сокровища находятся в глубинах ее полок. По ведьме не скажешь, но она любила подобное и в душе хотела бы быть маленьким ребёнком. Ведьма слишком рано стала нести ответственность за себя и за свои поступки, у Блайт буквально не было детства. Возможно, поэтому она никак не может отпустить образ Доброй Ведьмы Азуры, в душе надеясь на то, что однажды и ее рутину спасет внезапно появившееся чудо. И частично, так и произошло. Это чудо, спасшее ее от хронически меланхоличного и депрессивного состояния, можно было описать всего двумя словами: "Луз Носеда" . Жизнь мятноволосой разделилась на "до" и "после", и девушка совсем не хотела вспоминать проклятое "до", хотелось лишь грезить о счастливом, непринужденном и таком родном "после" с человеком, изменившим жизнь и восприятие лучшей ученицы Хексайда. Но как бы Эмити не хотела, здравый смысл говорил о том, что даже думать о подобном бессмысленно. Луз упоминала про ее любовь к матери и ее миру на собрании их тайного клуба. И мысли об этом чертовски мешали золотоглазой наслаждаться каждым моментом с той, кто хоть и на краткий промежуток времени, но смогла сделать Блайт счастливой. И сейчас Эмити лежала в своей кровати с закрытыми глазами, представляя свое будущее. Свое будущее, если Луз останется на Кипящих Островах. Останется с ней. Резко ведьма сильно зажмуривается, пытаясь прогнать все мысли, и открывает глаза. Пару секунд она ещё смотрит в потолок, понимая, что сил встать совсем нет. Поборов себя и свою подавленность, Эмити встаёт с кровати, а та скрипит, явно пытаясь показать, что ей не нравится действие девушки, но все же не авливает мятноволосую, направляющуюся в душ. Контрастный душ поможет Блайт почувствовать себя живой. . . . Утро Луз не задалось, ведь холодный ветер, который прокрался в комнату через забытую богом форточку, будил девушку вместе с Кингом, громко возмущающимся доминикано-американке о том, что его мягкая шёрстка медленно покрывается холодными комьями. Внизу Идалин, привыкшая к подобному шуму, напевая себе под нос какую-то простую мелодию, пила яблочную кровь и разбирала бардак на столе. Подумав о том, что ей совсем не хочется убираться и вообще, кому это нужно, она просто смахнула с него все вещи, чтобы поставить пустой стакан, и удобно устроилась на диване. Тело Луз ломило при малейшем движении, голова гудела, а в горле пересохло. Видимо, холод приветствовал так девушку, впустившую его, а в честь своего прихода подарил ей простуду. "Замечательный подарок", — промямлила кареглазая, вставая с тёплой постели. Она закрыла окно, подметив, что ее пальцы чуть не примерзали к оконной раме. Носеда знала с детства, насколько больно отдирать пальцы от железа зимой, а ещё знала, что намного больнее отдирать язык от замёрзшей качели. Хотя, она делала так всего пару раз в жизни. Пару десятков раз. Вы, наверное, как и Луз, задаетесь вопросом, почему же несколько дней назад так резко похолодало. Привычный землянке снег лежал на земле, а под ним зеленела трава. Это была "особая неделя", по крайней мере так выразилась Идалин, с ехидной усмешкой отмахиваясь от вопросов о внезапной смене погоды. Додумывать темноволосой пришлось самой, ведь странные явления на Кипящих Островах уже давно перестали ее удивлять, а Ида просто слишком ленива для того, чтобы что-либо говорить. Луз, понимая, что в таком состоянии она совсем не хочет ничего делать, спустилась к старой ведьме и, сделав пародию на взгляд кота из "Шрека", спросила: — Ида, ваша погода меня просто убивает, видимо, я простудилась. У тебя же есть лекарство от нее? — девушка буквально держала кулачки на удачу, ведь вплоть до этого дня она никогда не пила зелья Иды, а зная её, побочные эффекты ей гарантированы. — Пожааалуйста... — Дитя, я не знаю, чем тебе помочь, — во время разговора Идалин смотрела в осколок зеркала и перечёсывала свои волосы с одного бока на другой, думая, как же лучше. — Ты можешь взять настойку слез грифона, мне она всегда помогает, только я за побочные эффекты не ручаюсь. Ида фирменно хрюкнула и продолжила самолюбование. Доминикано-американка понимала, что выхода у нее нет и если что-то может помочь ей, то она с радостью выпьет это. От мысли о том, что у нее может появиться третья рука или хвост, в горле пересохло, но девушка, быстро найдя на полках нужную жидкость, мигом открыла ее. Голубая жижа никак не отреагировала на манипуляции с ней, что насторожило Луз. Она перепроверила название и, взяв нужную дозу, выпила зелье. Тепло расползлось по телу человека, а действие почувствовалась мгновенно: ничего больше не болело, а прилив бодрости заставил кареглазую вздрогнуть, от чего волшебный эликсир чуть не вылился на пол. Темноволосая быстро поставила бутылёк на отведенное ему место, поблагодарила Иду за "чудесное, просто чудесное зелье от самой лучшей ведьмы" и побежала в свою комнату. Чуть не упав на конце лестницы, девушка не придала падению значения и, распахнув дверь, схватила телефон и написала: tvoy_thelovek: Я жду адрес, чтобы как можно быстрее прилететь к тебе) 10:13 Луз все ещё чувствовала, как тепло копится в её теле и заметив, что больше вся энергия накапливается в одной точке, она загнула до плеча рукав своей толстовки... . . . — Эмити Блайт, ты не можешь отказать нам! — властный голос матери уже с утра раздражал младшую Блайт, и она с лицом, полным безразличия, отвечала в трубку краткое "Да" или "Ага" на приевшиеся вопросы о ее успеваемости. Мятноволосая к этому привыкла и знала, что такие ответы наиболее быстро помогут ей закончить разговор. И он бы закончился, если бы ее мать не сказала о том, что Эмити нужно обязательно сегодня быть на другом конце города, и там она проведет не менее двух часов. За несколькосекундным ступором последовал незамедлительный ответ, который так вывел из себя женщину. — Я повторюсь, что ты обязана быть сегодня там! — Где, там? — золотоглазой уже надоедал этот разговор, потому что свои планы она менять не собиралась и поэтому, притопывая ногой, сидела в ожидании, когда же гаджет перестанет издавать нечеловеческие звуки, а девушка сможет спокойно дожарить свои тосты. Позывы желудка для нее всегда были и будут важнее желаний ее матери. — Эмити, ты должна быстро прилететь! — женщина не унималась, и Эмити уже задумывалась о том, как же у ее матери хватает сил говорить так много и громко. Внезапно младшая Блайт поняла, что крики отошли на задний план, и сейчас она слышит лишь копошение в трубке,ведь кто-то перехватывает телефон. — Эмити, дорогая, нам правда нужно твое присутствие. Я обещаю, что это ненадолго и, если что, я отпрошу тебя у Одалии. Последние слова отца Эмити звучали доброжелательно, он точно не врал. — Хорошо. — Кратко и ясно. Именно так говорила золотоглазая. Но поняв, что это звучит очень грубо по отношению к отцу, казалось, единственному адекватному ведьмаку из семейства Блайт, она смягчилась. — Я буду, пап. — Хах, ну давай, только аккуратнее на дороге, не хочу, чтобы ведьма, разбавляющая дуэт Эдрика и Эмиры, оставляла меня наедине с ураганом, способным разнести все наше поместье. — мятноволосая улыбнулась словам отца и сбросила трубку. Ее отец иногда шутил про "неконтролируемый дуэт", и Эмити часто находила это смешным. Ее отец кардинально отличался от матери, и это радовало девушку. Про себя золотоглазая подумала о том, что именно с отцом она хотела бы проводить большую часть своего времени и пообещала себе как-нибудь поговорить с отцом по душам и восстановить их давнюю традицию смотреть по пятницам какой-то фильм. — Потом. — мысли в слух, и Блайт уже идёт к посоху, оставленному Эдриком, когда тот вместе с Эмирой с возгласом:"Варежка, мы ненадолго, мы обязаны воплотить нашу грандиозную идею!", быстро садился на посох сестры и, смеясь своим фирменным смехом близнецов, они буквально за несколько секунд улетели этим утром. "Видимо, она им тоже позвонила", — подумала девушка, накидывая на себя одежду, закрывая дверь особняка и предупреждая охрану об отсутствии кого-либо в нем. Поднявшись вверх, практически каждый чувствует облегчение и младшая Блайт не исключение. Морозный ветер обдувал ее лицо, заставляя девушку дрожать. Ее кожа была тонкой, и поэтому Эмити всегда мёрзла. Странное состояние привычное только этой особе. — Интересно, если бы мою душу можно было попробовать, какой вкус она имела бы? — мятноволосая улыбнулась вопросу, данному самой себе и закинула голову вверх, давая разрешение холодным порывам щекотать ее шею и ключицы. — Думаю, мятное мороженое. Эмити не хотела сейчас допускать каких-либо серьезных мыслей и поэтому летела спокойно, наслаждаясь утренней прохладой. — А душа Луз? — эта мысль заставила ведьму задуматься и открыть глаза. — Думаю, что солёная карамель, ты любишь солёную карамель? — внезапный ответ со стороны заставил Блайт вздрогнуть так резко, что она чуть не упала с посоха. Еле удержавшись на единственном предмете, который мешает телу золотоглазой улететь вниз, она, сильно прищурив глаза и задержав дыхание настолько, что ее лицо полностью покраснело, посмотрела на того, кто посмел нарушить ход ее мыслей. После пары мгновений лицо ведьмы расслабилось и превратилось в обычное лицо Эмити Блайт, и она немного смягчилась, но внезапный вопрос, созревший в ее голове, заставил ее вскрикнуть: — Что ты тут вообще делаешь? И как долго ты наблюдала за мной, Носеда? — усмехнувшись, доминикано-американка одарила юную ведьму улыбкой и ехидно ответила: — Всего пару минут, когда ты летела и чуть не врезалась в дерево, а также пока ты рассуждала, чью же душу можно съесть. Я вообще-то летела к тебе, — мятноволосая явно не оценила юмор человека и, фыркнув, отвернулась от напугавший ее девушки. — Sol, no te enfades* По лицу ведьмы было сразу понятно, что она не понимает, что значит эта фраза, а так же было понятно, что даже если спросить Луз о том, что она значит, кареглазая ехидно улыбнется и так и не ответит на вопрос. Ей явно доставляло удовольствие то, что она может сказать все, что угодно на испанском, и Эмити ее не поймёт. Носеда считала это своим преимуществом. — No te estoy siguiendo, de verdad**— от каждой фразы Эмити все больше краснела, как говорится, непонимание приводит к додумыванию и мало ли, что Луз могла придумать, чтобы подразнить золотоглазую. — Эмити, а куда мы летим? — спросила Носеда, осознав, что поместье Блайт находится в совершенно противоположной стороне. — А, эм.... — мятноволосая даже представления не имела, но скажет ли она это? — Я лечу к своим родителям, у них появилось срочное дело ко мне. Это ненадолго. По сути, Блайт не соврала, но и не ответила точно, ведь сама была не в курсе цели этого полёта, как и места. У ведьмы был лишь адрес и убеждение родителей, что это крайне важно. — Ну хорошо, я доверяю тебе! — Луз сказала это очень громко и как всегда улыбнулась во весь рот. Эти слова ещё пару секунд были на репите в голове ведьмы, и заставили небольшой румянец выступить на щеках. Она решила не отвечать человеку и мирно дождаться их прибытия в пункт назначения. Но, видимо, доминикано-американка подумала иначе и спросила: — Кстати, Уиллоу мне сказала, что сейчас у нас каникулы на неделю. Все из-за того, что это какая-то "особая неделя"? Ида сказала мне так. — всю информацию кареглазая тараторила так быстро, что мятноволосая едва ли успевала понимать смысл сказанного. — Ты не знаешь? — ведьма действительно была удивлена. — Разве у вас нет такого? — Какого "такого"? — казалось, девушки не понимали друг друга. А, нет, не казалось. — Кхм, ну... — ведьма пыталась объяснить назначение этой недели так, будто собиралась рассказывать о ней ребенку. Собравшись, Эмити все же подобрала выражения персонально для Луз. — У нас эта неделя считается "особенной" из-за климата, ты, наверное, уже заметила резкую смену погоды. А ещё эта неделя славится тем, что... На этих словах Эмити чуть не врезалась в дерево, но, оборвав фразу, ловко увернулась. — Хах, сегодня Вы не такая идеальная, как всегда, мисс Блайт, чуть не упали уже два раза, — темноволосая усмехнулась, ведь ради того, чтобы видеть никогда не совершающую ошибок девушку неидеальной, стоило жить. — Чем же славится эта неделя, мисс Блайт? — Перестань, я твой потенциальный источник информации, который прямо сейчас мог получить серьезные травмы, — конечно же это не так, Эмити всегда смогла бы увернуться, она явно тренируется не для того, чтобы однажды врезаться в дерево. — Эту неделю отличает особенность в поведении ведьм и колдунов, у нас эти дни становятся для многих самыми насыщенными в году, ведь каждый имеет возможность задать какой-либо вопрос, на который ответят только правду. Взрослые обычно этим не пользуются, но вот мы, ученики школ... — Ого, это крайне интересно! Тебе уже задали вопрос? — глаза человека сверкали, восхищение и удивление отражались на ее лице. — В этом году я виделась только с Бошей, которая спросила, как я отношусь к Уиллоу, и почему я вдруг стала с ней общаться, и с близнецами, которые решили спросить, когда я перестану быть занудой... Сами они зануды. — последнее предложение ведьма сказала после паузы, оно звучало намного тише обычной речи мятноволосой. — Это... — Луз не успела ничего сказать, ведь Эмити воскрикнула: — Мы уже на месте! — разговор о странной неделе золотоглазой не нравился, и, как только появилась возможность, она ушла от неловкого разговора. . . .