Всё только начинается

      Первые июньские лучи озарили светом Катину палату. На часах еще не было и пяти утра, но из-за переполняющих сердце эмоций спать не хотелось. За окном приветливо щебетали птицы, порхая с ветки на ветку и время от времени ныряя с головой в сверкающие на солнце лужи. После ночного ливня изнуряющий зной спал, уступив место комфортному ласкающему теплу.       Пару часов женщина впустую ворочалась в кровати, но сон так и не шёл. Бросив нежный взгляд на сопящую рядом дочь, Катя подошла к окну. Немного приоткрыв створки, она подставила лицо под солнечные лучи и с наслаждением вдохнула утренний воздух. Этот аромат был чудесен даже здесь, в загазованной Москве: свежий, чистый, наполненный запахами травы, цветов, зелёной листвы, он туманил голову словно пьянящий эфир. Сразу вспомнилось родное Забайкалье и время, когда она, будучи ребёнком, гостила у бабушки в деревне. Только сады там еще умопомрачительно благоухали спелой малиной, напитывая воздух привкусом лета и счастья.       Абсолютное счастье — именно так Катерина могла назвать то, что с ней происходило последние несколько дней. В душе разливалось ни с чем не сравнимое ощущение чуда и благодати. Рождение ребёнка — что может быть прекрасней? Даже несмотря на всю боль, что приходится испытать женщине при родах, эйфория, которая охватывает ее от одного только взгляда на свою кроху, смягчает все перенесенные страдания.       Катя глубоко вздохнула и мирно улыбнулась, снова окинув взглядом свою принцессу, что сладко причмокивала во сне. Малышке было невдомёк, что она только-только появилась на свет, а уже стала центром вселенной для своих родителей.       Сегодня наступил торжественный день выписки, когда, наконец-то, они с дочкой отправятся домой, где уже все было подготовлено для самого главного человечка в семье. Катя с Андреем подошли к ремонту в детской комнате со всей ответственностью и страстью, но при этом  сохраняли благоразумие, и когда Марго предложила привезти из Лондона дизайнера, молодые родители вежливо отказались.       На прикроватной тумбе шумно завибрировал сотовый, и Катерина со всей прытью бросилась к телефону, боясь потревожить малютку. — Андрей! Привет. Нет, я уже не сплю,  — прошептала она. — Как вы там, девчонки мои? — промурлыкал Жданов. — Наконец-то, сегодня будем вместе! Я сейчас в «Zimaletto» туда-обратно, а потом сразу за вами. — А с моими созванивался? — Кать, — Андрей весело расхохотался в трубку. — Твоя мама уже со вчерашнего дня у нас: пирожки печёт, пелёнки кипятит, отвары для купания готовит, а моя в детской все по фен-шую расставляет. — Да там уже всё расставлено, — проговорила Катя с негодованием. — Да и пелёнки зачем кипятить? — Катюш, расслабься. Чем бы дитя не тешилось! Кстати, а чем там тешится наше дитя?       Андрей встречи с дочкой безумно ждал, но очень боялся. Панический страх взять на руки крохотного ребёнка не отпускал мужчину, как бы он себя не уговаривал, что ничего такого в этом нет. Он же отец — большой и сильный. Но какие-то глупости все равно беспрестанно лезли ему в голову. — Спит пока. Скоро кормить буду, уже ворочается. Проголодалась, наверное, — ответила Катя, умиляясь крошкиным копошениям в кроватке. — Кааать, — протянул Андрей. — Я боюсь.       Было стыдно признаваться в своих опасениях жене, но кому, если не ей. Кате Андрей привык рассказывать всё. Эта женщина была его поддержкой и опорой, всегда словом и делом помогала бороться с трудностями, вот и сейчас, наверняка, поняла бы его и не осудила. В этом мужчина был уверен. — Я тоже, — тихо призналась Катерина, усмехнувшись в трубку. — Пока здесь, в роддоме, где все помогают, не страшно, а вот как дома будем…       Нанимать няню Катя была категорически против, пожелав справляться с малышкой самостоятельно. Мама и свекровь ее с радостью поддерживали, заявляя, что никакие няни не нужны, пока есть они в полном здравии. Андрею лишь оставалось подчиниться своим женщинам. — Не волнуйся, любимая. Как-нибудь справимся. Мы же не первые. — Кто кого утешает, я не пойму? — тихонько рассмеялась супруга, но на душе у обоих стало легче.       К двенадцати часам день полностью вступил в свои права, и Москвой завладел полуденный зной.       Возле входа в городской роддом гудела толпа молодых женщин и мужчин. Все они были нарядно одеты, держали в руках охапки цветов и розовых надувных шаров. Переминаясь с ноги на ногу, они то и дело бросали нетерпеливые взгляды на двери в ожидании появления четы Ждановых.       На выписку к малышке Юлиане женсовет прибыл в полном составе, включая своих вторых половинок, а также госпожа Виноградова в компании песика, которая уже негласно считалась крестной матерью своей маленькой тезки. Ждановы не скрывали, что это звучное имя девочка получила в ее честь, ну еще и потому, что родиться она должна была в первых числах июля, но пожелала появиться на свет чуть раньше — на закате июньских дней. — Идут! — радостно завопила Маша, показывая пальцем на появившихся в дверях Пушкаревых и Ждановых. Другой рукой она придерживала заметно округлившийся животик, свидетельствующий о скором пополнении в семействе Коротковых.       В этом году в «Zimaletto» воцарился настоящий бэби бум. Сразу после госпожи президента о своем интересном положении сообщила Мария, а следом за ней, будто сговорившись, и Шура с Амурой. Этого, в принципе, и следовало ожидать, ведь девчонки повыскакивали замуж одна за другой. Всеобщую радость иногда разбавляли озадаченные вздохи Андрея Палыча и стоны Урядова, на чьи плечи легли заботы по подбору временного персонала. И хоть Георгий Юрьевич не раз говорил в сердцах о своем желании разогнать их тайную организацию под названием «Женсовет», сейчас искренне грустил, понимая, что работу свою девочки знали и всегда  выполняли ее хорошо.       Впереди торжественной процессии семенил с фотоаппаратом Зорькин. Он уже прожужжал Кате все уши про свое новое приобретение. С видом fashion-фотографа Коля снимал счастливые лица новоиспечённых родителей и полных гордости бабушек с дедушками.       Для атмосферных фото Андрею вручили розовый конверт с дочерью, а Кате пышный букет цветов. Со Жданова в этот миг семь потов сошло, руки предательски подрагивали, ноги от волнения не слушались, но папаша вида старался не подавать, демонстрируя на камеру довольную улыбку.       Шум, радостные крики и объятия обрушились на них как только те спустились с больничного крыльца. — Ну хватит, ребенка мне напугаете, — шикнул молодой отец, маскируя внутренний мандраж деловой серьёзностью. — Мы же любя, Андрей Палыч, — хохотнула Амура и тут же сунула любопытный нос в розовый конверт. — А где там наша девочка, где наша красавица…? — на последнем слове женщина запнулась, так и не сумев скрыть изумления. На лице отразилось неприятное удивление.       Естественно, ведь многие представляют новорождённых неотразимыми, как на рекламных картинках. На деле же это хрупкое, красновато-сморщенное крохотное создание с мутными глазками.       Реакция остальных была по большей части той же, но это никоим образом не задевало счастливых родителей. Своё дитя Катя с Андреем видели совсем по-другому, потому что смотрели на малышку не глазами, а любящей родительской душой. Счастливые люди вообще находятся в другой реальности, их не задевают ни хамство, ни сплетни, ни косые взгляды. Они излучают тепло и радость, потому что каждый делится тем, из чего состоит сам.       Дома ожидали последние испытания на сегодняшний день, а именно — выдержать ликбез по обращению с младенцами от Елены Александровны и Маргариты. Женщины наперебой фонтанировали советами, Катя растерянно хлопала глазами, не успевая впитывать этот непрекращающийся поток информации.       Павел с Валерием мирно попивали коньяк и с улыбкой наблюдали за увлеченными женщинами. Время пролетело незаметно и в начале девятого Андрей деликатно намекнул гостям, что пора бы уже и честь знать. Тем более, что Катя уже с ног валилась, и мужчина это чувствовал. Слишком много эмоций, слишком оглушительный восторг.       Сначала откланялись Ждановы, а следом и Пушкарёвы, хотя Елена Александровна откровенно не хотела отходить от внучки и еще долго давала рекомендации Катерине стоя у дверей, а еще громко кричала с лестничной площадки, чтобы они не забыли добавить в воду для купания марганцовку.       Наспех убрав со стола, Андрей отправился в душ, а Катя кормить и укладывать дочку.       Стоя под струями прохладной воды, Жданов сосредоточенно прокручивал в голове события минувшего дня. Медленно приходило осознание того, что их с Катей жизнь раз и навсегда изменилась благодаря появлению их малышки, и эти перемены мужчина смаковал с трепетом и упоением.       Алые краски заката понемногу сменились прозрачными летними сумерками. В приоткрытое окно спальни рвался тёплый июньский ветерок и шум неутомимого города, который, казалось, никогда не спит и даже не отдыхает.       Андрей бросил взгляд на широкую кровать, на которой прямо с малышкой на руках задремала Катя. Она весь день выглядела усталой, а уж к вечеру и вовсе была на последнем издыхании.       Жданов неслышно закрыл форточку, тихонько подошёл к жене и аккуратно, еле дыша, взял Юлиану на руки. Ощутив другие руки, кроха закряхтела и даже была готова вот-вот захныкать, но отец бережно прижал ее к груди и начал легонько покачивать. Девочка снова мирно уснула, а Андрей вдруг поймал себя на мысли, что страх понемногу отступил. Всматриваясь в маленькие, родные черты он осознал, что испытывает счастье, гордость, торжество и восхищение, но уже не боязнь.       Бесшумно прикрыв дверь в спальне, Жданов расположился в кресле на балконе с бокалом янтарного виски в руке. Летняя ночь понемногу окутывала город, заливая его светом фонарей и сияющего неона. Лёгкий ветерок ласкал кожу, а ночная прохлада расслабляла тело после жаркого дня. Улыбка сама рождалась на умиротворенном лице, и Андрей даже не думал ее скрывать. Внутри него бушевало самозабвенное чувство ликования. Он был счастлив. Да, именно счастлив. Это ощущение было несравнимо ни с дорогими покупками, ни с развлечениями, ни с беспечными холостяцкими похождениями. Это было чувство глубокого удовлетворения, покоя и гармонии. Он и до этого чувствовал себя счастливым, а эта маленькая девочка, появившаяся в их с Катей жизни, лишь усилила это осознание, как крохотный пазл, благодаря которому прекрасная картина жизни сложилась в одно чудесное целое. И дальше непременно будет только лучше, ведь все самое интересное только начинается…