Совсем другая история

— Поттер! Поднимай свою тушку с кровати! — Малфой уже полчаса пытался поднять соседа. Вчера они поздно легли, так как пытались закончить задание по зельеварению, — последний день отмучиться осталось, а потом два выходных! Гарри накрылся одеялом с головой, что-то невразумительно пробурчав в ответ. — Поттер! Из-за тебя мы пропустили завтрак, и если ты сейчас не встанешь, то мы не успеем на ЗоТИ, за что декан назначит на выходные отработки, — спящий лишь повернулся на другой бок к стене, отворачиваясь от Драко. Из террариума за всем этим фарсом наблюдала Несси. Ей не дали нормально поспать после бессонной ночи, так ещё и зима была близко, так что часы отдыха увеличивались. Чтобы избавиться от источника шума, то есть белобрысого мальчишки, нужно было разбудить хозяина, что змейка и сделала немного специфичным способом. Она аккуратно выползла из своего домика, заползла на кровать Гарри под одеяло и выверенным движением вонзила клыки к запястье мальчика. За такую самодеятельность её могли и наказать, но хозяин был слишком мягок к своим питомцам. Поттер взвизгнул и подскочил на кровати, скидывая одеяло на пол. Он махал укушенной рукой, на которой красовалась довольно глубокая рана. — Несси, — прошипел он, но эта пакостница уже уползла в свою нору, а Кристофер победно каркнул. *** — Гоменум ревелио! — снова повторил Гарри в тишине библиотеки. — Что же я делаю не так? — вопрос был адресован полкам и столу. — После первого пасса, ты немного уводишь палочку влево, из-за этого и не получается, — Блейз Забини подошёл неожиданно тихо. — Ты не мог бы, — довольно уверенно начал, но в итоге шёпотом закончил Поттер, — мне помочь? — Конечно, нет проблем, — довольно энергичный ответ обнадёживал. — Чтобы обнаружить других людей в помещении… Блейз начал рассказывать о заклинании и о том, как правильно выполнять пассы, чем в итоге и помог Гарри освоить новые чары. В целом, Слизеринцы не навязывались, но и никогда не отказывали в помощи. На них действительно можно было положиться. — Гарри, а у тебя выходит Депульсо? — Отбрасывающие чары? Конечно. Тебе помочь? — решил ответной помощью отблагодарить Поттер. *** — Что вы делаете?! — воскликнула Грейнджер, увидев, что Гарри приклеили к стене Гриффиндорцы. — Я сообщу профессору МакГонагалл, если вы сейчас не прекратите! — Не стоит, мисс Грейнджер. Я уже здесь, — Минерва патрулировала коридоры перед отбоем недалеко от гостиной Когтеврана, где и застала процессию из шести первокурсников, четверо из которых были её подопечными: Дин Томас, Симус Финниган, Фэй Данбар и Рон Уизли. — По десять баллов с каждого за нападение на сокурсника и отработка с Филчем до конца следующей недели. Гриффиндорцы убрали палочки и злобно посмотрели на слизеринца. Когда Гарри был один на один с кем-то, то зачастую выходил победителем, но учащиеся благородного факультета быстро это поняли, потому начали нападать небольшими группками. Рон Уизли не долго пытался строить из себя заинтересованного в дружбе с Гарри Поттером и вскоре присоединился к ребятам. Увы, словесные перепалки редко заканчивались мирно, чаще кто-то из ребят отправлялся в больничное крыло из-за неправильно наложенных чар или слишком сильного истощения из-за мощности заклинаний. Ядра первокурсников не были приспособлены к таким нагрузкам. Если в начале ноября Поттеру угрожали только первокурсники Гриффиндора, то уже к середине стоило опасаться большей части краснознамённого факультета. Они считали себя преданными — все слишком верили пророчеству — и из-за этого пытались образумить такими выходками слизеринца, который сошёл с правильной дорожки. После таких встреч Гарри нередко собирали по частям. Самый тяжёлый случай был в конце ноября, когда метлу Поттера заколдовали Гриффиндорцы. Она стала брыкаться, а потом, поднявшись на высоту семи метров, и вовсе скинула наездника. В тот день половина первого курса Минервы была на отработке у Филча. Некоторые Пуффендуйцы тоже стали пытаться образумить героя Магической Британии, только они ограничивались словами. Все это очень давило на Гарри, который стал посещать Больничное крыло каждую неделю по два-три раза. Снейп, услышав о том, что Поттера снова покалечили, поджимал губы, а потом, помогая мадам Помфри с лечением, высказывал мальчишке всё, что думает о его способностях. Когтевранцы были серыми кардиналами, которые только наблюдали. Они под действиями Гермионы, которая слишком сильно выделялась на факультете, так как была излишне активной и весёлой, по сравнению с тихими заучками, иногда помогали Поттеру словами поддержки или полезным, хитрым заклинанием. Так однажды Терри Бут рассказал о чарах, которые приклеивали язык врага к небу. Все Гриффиндорцы использовали только вербальные формулировки, поэтому такое заклинание выведет их из строя на некоторое время. К тому же энергии на такое волшебство не требовалось много. Всё же большая часть Когтевранцев была средничками. Зачастую магия и сама помогала Поттеру выбросами, только потом он отлеживался до вечера в Больничном крыле. *** — Гарри, у тебя что-то случилось? — спросил Малфой, подходя к излюбленному месту Поттера в библиотеке. — Почти у меня, Драко. Пожалуйста, помоги мне. — Смотря с чем, — неожиданно холодно ответил аристократ. — Помоги моей хорошей знакомой в освоении кое-каких чар. — Поттер, только не говори, что ты просишь помочь этой грязнокровке! Гарри вздохнул, всё оказалось сложнее, чем он думал. Ещё в течение получаса он пытался уговорить Драко помочь. Удалось это сделать после того, как блондин услышал всхлипы за стеллажом. Поттер ничего не слышал, что неудивительно — он постоянно пропускал полезную и важную информацию мимо ушей. — Хорошо, хорошо. Я помогу, но только в этот раз. Приходите сегодня вечером к тому закрытому классу на втором этаже. Гермиона была благодарна Гарри за помощь. Ведь она уже пыталась освоить заклинания более сложного уровня. Когтевранцы были больше одиночками, объединенными в один факультет, чем единым целым. Попросить помощи она могла только у Поттера, но тот тоже не смог выполнить заклинание. За день до всего этого фарса он спросил у Драко, владеет ли тот такими-то заклинаниями, на что Малфой с гордостью отвечал: «Да!». Блондин пришёл в класс немного раньше, Гермиона зашла почти через минуту следом за ним. Он совсем забыл, что Гарри по вечерам никогда не бывает свободным, ведь тот занимался с гоблинами, потому Грейнджер пришла одна. Малфой кратко рассказал про заклинание, что в принципе и не требовалось, так как девочка прекрасно знала основы. Движения палочкой выполняла верно, как и произносила слова, только от чего-то заклинание не выходило. Чары отвлечения внимания были слишком сложны для первокурсника, как патронус для маглов. — Грейнджер, расслабься и позволь магии внутри тебя течь! Прекрати притеснять её, — несмотря на резкий оклик, она смогла выполнить указание, хоть и не сразу. Заклинание стало выходить, только спадало через секунду. — Ты отпускаешь, а затем вновь притесняешь магию. Она живая, просто почувствуй это. — Как? — грустно проговорила Гермиона, отчаиваясь. Уже более получаса она пробовала, но всё было безрезультатно. Конечно, результат был, но недостаточный. Мальчик напротив вздохнул, начиная злиться на себя, что согласился на это. — Есть один способ, но тебе он не понравится, — в глазах напротив мелькнула надежда. Он вновь вздохнул. — Протяни руку вперед, — Грейнджер моментально это сделала. — Ай! — вскрикнула она после прикосновения палочки Малфоя. Заклинание послало по всему телу неприятные иголочки. — Что это? — Жалящие чары. — Что? — Я уже ответил на этот вопрос. — Зачем ты их применил? — раздражённо проговорила девочка, потирая покалеченное запястье. — Попробуй заклинание. Уже через пару раз под наставления Малфоя ей удалось наложить на себя слабые дезилюминационные чары. — Да, — заключил слизеринец, — пока слабовато, но для первого раза неплохо. Тебе потребуется ещё минимум два занятия, чтобы освоить чары полностью, — увидев грустный взгляд напротив, он добавил. — Я обещал помочь, значит помогу, так что не смотри на меня как нюхлер, у которого отобрали золото. — А зачем жалящее? — Чтобы ты почувствовала магию во всем теле и поняла, что она часть тебя, — он немного помолчал, а затем тихо добавил. — У меня схожая проблема со стихийной магией. — Даже сейчас? — удивлённо спросила она, не ожидая, что тот расскажет о своей проблеме. Он же Малфой. — Тебя не касается, гряз… Грейнджер! — Драко быстро прервал ругательство. Девочка хоть и была маглорожденной, но не глупой, он это уже понял, только воспитание оставило огромный отпечаток. — Тебе… помогают, — с трудом подобрала она слово, — таким же образом? Она не получила ответа, лишь с лёгкостью призвала стихийной, как она и Гарри выяснили позже, магией сумку Малфоя, которую он принёс с собой, отдала её хозяину и собиралась уйти. — Ты владеешь стихиями? — он с уважением посмотрел на неё. Такая магия не всем сильным магам даётся, а уж грязнокровкам… Он решил узнать подробности у отца. Гермиона Грейнджер была не так проста, как он думал. Гарри не стал комментировать ни через пару дней, ни через неделю, что Малфой выполнил свою часть уговора, что не должен был иногда помогать Гермионе понять суть чистокровных законов и магии. Драко вырастили в уважении к традициям, потому он объяснял всё заинтересованной когтевранке с некоторым трепетом. *** — Наследник Поттер, ещё раз вам повторяю, вы должны мягче ставить кружку. Вы не в увесилительном заведении, а на светском мероприятии, — мастер Гримвордех сегодня был зол гораздо сильнее, чем обычно. Он считал, что этикету нужно учить с пелёнок, а сейчас это более чем бесполезно. — Держите спину прямо! — рявкнул он. — Я пытаюсь, но тогда у меня отклоняется голова! — у Гарри болела каждая клеточка тела от этого неудобного положения. Приходилось ведь ещё и параллельно удерживать довольно сложную трансфигурацию чашки и сюртука. — Нет и еще раз нет! Наследник Поттер, на сегодня мы закончили. Завтра продолжим. Надеюсь, за сегодня вы усвоили что-то новое. Как только мастер покинул зеркальную поверхность, Гарри встал и со стоном рухнул на кровать. За всем этим занятием, как, впрочем, и за остальными наблюдал Драко. Мастера были не против его присутствия, так как тот тоже был наследником известного рода. Малфой неаристократично заржал: — Да, Поттер, с каждым днём всё веселее и смешнее. Ты хотя бы лицо попроще делай за столом! Ой, не могу! — он схватился за живот и упал спиной на свою кровать, громко смеясь В него полетела подушка, отправленная раздосадованным и оскорблённым Поттером. Он, конечно, уже привык к постоянным шуткам и подколам Драко, но всё же было обидно, ведь тот мог делать всё это с легкостью, а вот у самого Гарри мало что получалось. Между занятий было полчаса относительно свободного времени, поэтому мальчик-который-выжил решил закончить свое эссе по Травологии. Это занятие продлилось не более десяти минут, так как большая часть домашнего задания была написана с книг, что взял Драко и услужливо отметил все важные части текста. В такие моменты Поттер был невероятно благодарен напыщенному аристократу, который за холодной маской скрывал вполне обычного ребёнка. Через пару минут простого разговора с Малфоем, Гарри заметил, что тетрадь для связи с Марволо засветилась только ему видным голубым светом. «Ты не написал вчера вечером, что-то снова случилось?» Тетрадь оказалась заколдованной какими-то сложными чарами. Во-первых, все видели пустую тетрадь. Во-вторых, уже спустя сутки все предыдущие записи исчезали. И в-третьих, при появлении сообщения обложка начинала мерцать, но никто этого не видел. Через пару дней, узнав об этом, Гарри взял обещание с Марволо научить такому же. «И да, и нет. Вчера Гриффиндорцы разошлись не на шутку, только Снейп их разогнал, как озверевший гиппогриф, а они муравьями разбежались. Потом он прошёлся по моим способностям, но, проверив диагностическими чарами, всё ли в порядке, отпустил.» Последнее время мальчик всё чаще общался с отцом по магии. Становилось тепло на душе от его переживания, от заботы. Таким Марволо не показывал себя никому, и Гарри был рад знать не только его холодный политический, но и домашний образ. Тёмный Лорд стал настоящим отцом в глазах Поттера. Со временем он всё больше понимал, что не знает своих настоящих родителей, а простых рассказов, как и фото, которые Том где-то раздобыл, слишком мало, поэтому мальчик перестал цепляться за отца и мать, предпочитая считать, что у него есть только отец (хоть и по магии), и сразу сообщил об этом Марволо. Единственное, что не рисковал делать Поттер — это называть мужчину отцом. Переход с «вы» на «ты» был и так слишком тяжёл для обоих. «Это в его духе. Я уже рассказал тебе, почему он себя так ведёт. Да, правда нелицеприятна, но её нужно знать, чтобы понимать мотивы людей». Отец действительно многое объяснил, поэтому Гарри перестал с такой враждой относиться к Снейпу, который просто отыгрывался за годы издевательства над ним. Вскоре, как сказал Марволо, ему надоест, если Гарри будет вести себя нормально по отношению к зельевару. Он очень старался спокойно на всё реагировать, что после маленького ритуала, проведённого отцом, получалось гораздо проще. «У меня скоро занятие с мастером Шецвергом, мы должны начать разбирать какой-то пример документа. Ты обещал мне помочь с настоящими. Я еще хотел узнать насчет Рождества». На этом он остановился. Требовать у Тёмного Лорда дополнительных занятий, когда тот и так занят, было немного невежливо и грубо. «Мы займемся документами летом. Сейчас сосредоточь свое внимание на учёбе в школе. Рождество ты проведёшь в Хогвартсе, так как директор уверен в твоей ненависти к Дурслям. Ты же сказал всё то, что я потребо попросил?» «Хорошо, тогда где я проведу лето? Я стараюсь, но у меня проблемы с этикетом. Совершенно не понимаю, как Да, я все сказал. Ты уверен, что через мой ментальный блок нельзя пройти?» Жаловаться, а уж тем более сомневаться в Тёмном Лорде, не стоило. Гарри не особо об этом задумывался, так как не знал, что своих сторонников названый Волдеморт отчитал бы и отправил выполнять сложное и неприятное задание. «Нельзя. Лето ты проведёшь в моем меноре. Я планирую провести некоторые обряды, что помогут тебе. С мистером и миссис Дурсль вопрос решён. Они сообщили тем маглам, к которым вы переехали, что нашлись твои дальние родственники, поэтому ты больше не вернёшься в тот дом». Последнее сообщение выбило из Гарри воздух. Он никак не ожидал, что больше не увидит тетю Петунию, с которой иногда гулял в саду, дядю Вернона, помогавшего ему с математикой в начальной школе, тетю Оливию, с которой он часто готовил и обсуждал книги, а также дядю Чарли, научившего Гарри управляться с магловским компьютером. «Обливиэйт?» — всё, что спросил Поттер. «Да». Последовавший ответ лишил мальчика надежды. Он со злостью захлопнул тетрадь, понимая, что никогда они не смогут жить как раньше. Но затем вновь отрыл её, пытаясь удостовериться, что сообщение не иллюзия. Марволо видимо пытался сгладить углы, обманув насчёт дальних родственников: он почувствовал это, магия колыхнулась при чтении. На самом же деле группа обливиэйторов просто стёрла все воспоминания у Дурслей, Донованов, Грейнджеров и других соседей. «У меня занятие с мастером Шецвергом», — всё, что он смог из себя выдавить напоследок, хотя до урока ещё оставалось пятнадцать минут. *** В Гарри прилетел довольно толстый и увесистый фолиант с верхней полки библиотеки, хотя рядом никого не было. Книга раскрылась на странице с какой-то статьей. Пробежав глазами по строчкам, Поттер удивился, что такая книга вообще хранится в библиотеке. Статья называлась: «Десять способов понять, что вы подвержены влиянию пикси», через пару страниц был ещё более странный заголовок: «Как узнать, что ваши волосы чёрного цвета». Если с вымышленными существами Поттер познакомился из магических сказок, то вторая статья просто заставила войти в ступор. Через страницу шла третья публикация под самым странным названием: «Как избавиться от Нарглов, Мозгошмыгов, Кизляков и стать ромашкой?» Сначала мальчик хотел вернуть книгу на место и уже даже поднял ее без помощи палочки, но в последний момент остановился. Фолиант следовало изучить, слишком странным были представленные темы. Отложив его на время, Поттер вернулся к отрабатыванию заклятия окаменения и жалящих чар. Успех был попеременный. Через час к нему присоединилась Гермиона. Они пошли в укромный закуток библиотеки, куда никто, кроме них, не мог пробраться. О странной книге не стоит рассказывать подруге, решил Гарри, по крайней мере, до тех пор, пока он сам с ней не ознакомиться. — Сегодня суббота, Мио, мы могли бы и отдыхать иногда. Уже начало декабря, а мы с тобой занимаемся без остановок. Несомненно, мы многое узнали, но, ты ведь понимаешь, что надолго нас такими темпами не хватит. А в конце года ещё и сдавать итоговые тесты. — Но… — Грейнджер хотела возразить, но и сама она недавно пришла к схожим выводам, когда пришла в Больничное крыло с головной болью, где ей строго сказали ограничить количество часов учёбы и увеличить длительность отдыха и сна. — Да, ты прав. Что мы тогда будем делать? Этот вопрос заставил их выпасть из реальности на сорок минут. Они оба в любую свободную минуту либо что-то читали, либо делали домашнее задание. Слизеринцы иногда шутили, что Поттер должен был попасть в Когтевран. Гарри и Гермиона отправились по своим гостиным перед отбоем так и не решив, что же можно делать вне учёбы. *** — Поттер, сколько бы ты книг не прочитал, так и остаёшься непроходимым болваном, — Гарри уже пожалел, что обратился за советом к Драко. — Что можно делать вне учёбы? — пискляво пародировал Малфой друга. — Отдыхать, играть во взрывного дурака, волшебные шахматы, плюй-камни, клыкастые фрисби, в конечном счёте, просто в квиддич сыграть или в крекьяун! Схожий диалог произошел и в гостиной Когтеврана между Гермионой Грейнджер и Падмой Патил. *** После крупной стычки с Гриффиндорцами в конце ноября, Поттера пригласил к себе Дамблдор в воскресенье, ближе к началу второй учебной недели декабря. — Вижу ты и Гермиона всё-таки последовали моей рекомендации и немного сбавили темп учёбы, — с удовольствием и гордостью проговорил директор. — Только, — уже с сожалением продолжил тот, — ты так и не подружился с Роном. На вашем примере могли бы подружиться все слизеринцы и гриффиндорцы! Но ты не желаешь ответить взаимностью такому хорошему мальчику, Гарри. Это очень грубо с твоей стороны. Люди видят в тебе Героя, а ты… — он покачал головой, поджав губы, — ты ведешь себя полностью наоборот. Сблизился с темными волшебниками, не подпускаешь к себе верных друзей из светлых семей. Твои родители не смогли бы гордиться таким сыном. Поттеры были светлым родом. Гарри, ты ступаешь по очень тонкому пути. В тебе начинает расти тьма. Будь осторожен. Я твой друг и всегда готов помочь. Директор уже не знал, как влиять на Гарри Поттера. Тот никогда ничего не пил и не ел вне Большого зала. Разговоры о родителях его больше не цепляли и даже упреки не действовали. Альбус пытался запугать мальчика тьмой, но даже это не сработало. Пробиться же за естественный барьер никак не удавалось. Состояние ребенка можно было понять только по магическому фону вокруг. *** Директор, мягко говоря, был не в духе. С понедельника в течение двух недель в Хогвартс был назначен инспектор из-за сообщения о несоответствием каких-то там норм. Узнать ни кто послал сообщение, ни кто одобрил проверку было нельзя до тех пор, пока Дамболдора просто не поставили перед фактом. До начала рождественских каникул было еще две недели, так что люди из министерства точно успеют многие грешки разнюхать. А его информаторов стали странным образом увольнять. Инспектор был не единственной проблемой. Вторым главным препятствием стал Попечительский совет, члены которого на основе писем своих детей составили список претензий к главе учебного заведения. -Видимо аристократы решили размять крылышки, но ничего, я быстро собью с них эту спесь, напомнив о их не слишком чистом прошлом. Однако у Альбуса не получилось никак подкопать под чистокровных. Те настолько забетонировали почву под собой, что все его действия напоминали биения мотылька о горящую лампу. Инспектор же качественно выполнял свою работу. Опрашивал учеников, посещал занятия и уже предъявил список претендентов на увольнение Попечительскому совету и министерству. Директор же узнал о каких-то списках и многом другом из выпуска Ежедневного Пророка. Волшебники на картинах не справлялись, так же как и призраки. Их возможностей не хватало для получения всех новостей. Ударом стало известие о снятие его, Великого Альбуса Дамболдора, с поста главы Визенгамота «… в связи с невыполнением Альбусом П. В. Б. Дамболдором всех обязательств и несоблюдением законов Магической Англии.» — как было изложено в письме. После этого послания всплыли самые темные дела светлейшего. Он был уверен, что убрал всех свидетелей и не оставил никаких улик, но… ошибся. Из Азкабана стали выпускать невиновных, а их родные активно подавали в Визенгамот за клевету. Ежедневный пророк не жалел яда для такой теперь неоднозначной личности. Альбусу стали приходить гневные письма и вопиллеры родителей и простых граждан. Правда со стекляшкой вместо философского камня всплыла, Квиррелла же забрали представители Отдела Тайн. Последним выстрелом в фигуру Великого волшебника стала книга Риты Скитер, в которой она подняла совсем давние дела, связанные с его младшей сестрой. Что уж говорить об отношениях с Геллертом и их недодуэли, которой и вовсе не было, так как Дамболдор просто пришел к любовнику, связал и объявил свою победу. Правда была вскрыта самым мерзким образом. С началом каникул уже бывшему директору прислали письмо с известиями о скором суде, поэтому он быстро замел следы, взял по минимуму самое необходимое и незаметно для всех скрылся из страны, пока его не ограничили в передвижениях и не повесили сдерживающий силу браслет. *** Рождественские каникулы. Гарри и Гермиона остались в школе. Поттеру просто некуда было идти, а Грейнджер решила его поддержать. Вдобавок, она не могла связаться с родителями. Создавалось ощущение, что письма им вообще не доходили. Мальчик-который-выжил долго думал, почему даже на самые первые письма он не получал ответы, а сейчас все становилось понятным. Кристофер слушал не только своего Хозяина, но и главу Хозяина, так же как и Несси. Потому вскоре после сообщения Марволо Поттер отправил к нему Ворона, а змее не позволял выйти барьер, наложенный хозяином. Он ее подпитывал магией и кровью по необходимости, но не более. Сам мальчик Темному Лорду больше не писал, а все его сообщения игнорировал. Несмотря на это он успел до этого раскрыть тайну, почему Гермиона также является Наследницей. Оказалось, что Гриндевальды — одна из младших и низких ветвей Когтевранов, а так как Мио осталась последней, то замок признал в ней капли древней крови и отдаленное родство. С Гарри все было проще, во время занятий с Крюкохватом стало известно, что Поттеры связаны с Гриффиндорами, но также по нижним веткам древа имеют родство с Перевелами, хояивами земель Хогвартса. Поттер уже возвращался в гостиную, когда его локоть перехватила жесткая рука. Это действие сопровождалось шипением профессора Снейпа: -Не сопротивляйся Поттер, иначе остатки твоего мозга поврежу Конфундусом. Зельевар быстро провел его по коридору к своим покоям и завел в гостиную, в которой с удобством расположился на диване Марволо. Увидев вошедших, он резко встал и холодно приказал следовать за ним. После перемещение перед Гарри возникла уже знакомая гостиная. Сделав всего шаг вперед, он остановился. Магия Марволо призывно расстилалась по комнате, приглашая окунуться в себя, но Поттер немного встряхнул головой и заставил себя не шевелиться. -Ты лишил меня моих родных! — гневно прокричал он. — Заставил их забыть меня! Они — это все, что у меня было! — Злые слезы скользили по покрасневшим щекам Гарри. — Как ты посмел, Чудовище! Тварь бессердечная! Магия мальчика почти сразу вышла из-под контроля, вот только особняк с удовольствием впитывал излишки в себя, довольно урча. После этой короткой вспышки, он осел на пол, закрывая лицо руками и теряя связь с окружающим миром. В себя помогли прийти теплые объятия и чашка чего-то горячего. -Стало легче? — спокойно поинтересовался мужчина. -Отпусти меня. Ненавижу. — Гарри переместил кружку на стол и стал бить кулачками в грудь Лорда. — Ты виноват в смерти родителей. Ты мне врал о родных. Ты убил все воспоминания обо мне у них. Ты лишил меня всех, кого я любил. Теперь ты и Гермионе сотрешь память, да? — Сначала он говорил запально и обвиняюще, но под конец растерялся. — Зачем ты все это делаешь? Сейчас он вел себя как ребенок, но ему было откровенно все равно. Его лишили родных. Могли лишить близкой подруги и друзей с факультета. За своей истерикой он не заметил, что следом за ними камином переместились по очереди Северус Снейп и Люциус Малфой. -Ты также сотрешь память или вовсе убьешь Блейза и Драко? — севшим голосом прошептал он, но затем, будто взяв откуда-то новые силы, прокричал. — Убьешь детей своих верных последователей?! Что тебе лишить жизни какую-то девчонку. Она, наверное, уже мертва! Кто будет следующим? Прав был Дамболдор, когда говорил о том, что ты темный маг, не гнушающийся никаких способов достижения своих целей! -Мне надоело это слушать, — довольно резко произнес Снейп и влил в психующего Поттера склянку модифицированного успокоительного. Мальчик не сразу, но успокоился, сейчас сидел на коленях Марволо и подрагивал. Магии ушло слишком много, было страшно узнать, как отреагирует Лорд на эту выходку, а еще он не понимал, зачем пришли Снейп и старший Малфой. -Стало легче? — вновь спросил Марволо. -Прости, — пролепетал ребенок, — я… я… — из глаз текли непослушные слезы, а все попытки сказать хоть что-то обрывались всхлипами. Спокойная магия лорда Мракса говорила гораздо больше, чем его действия. Мужчина широкими ладонями поглаживал трясущуюся спину и говорил о том, что все будет хорошо. Мягкий тембр Марволо довольно быстро успокоил, работая совместно с зельем. Только сейчас до Гарри дошло, что он сидит на коленях отца в присутствии других. Это довольно сильно смутило, потому он быстро выполз из объятий, устроился под боком мужчины на диване и взял со стола кружку. Попробовав, он понял, что это было какао. Он по чуть-чуть пил напиток, не желая поднимать глаза от кружки. Другие присутствующие молчали. Лорд Малфой до сих пор пытался прийти в себя, ни чуть не меньше Снейпа шокированный действиями милорда. Тот отвечал многообещающими взглядами, от которых по спине расползались неприятные мурашки. -Что же, а теперь нам необходимо поговорить.