сапсан

Идея ехать в Питер на поезде — отвратительная, прекрасная, бредовая, самая лучшая в мире идея — принадлежит Артуру. Ангелина предлагает просто открыть им дверь, но он возмущается сначала так искренне, картинно всплескивает руками — взмах крыльев — и на удивление спокойно объясняет: — Не стоит отбирать у меня возможность прокатиться на этом монстре, моя дорогая. Ну какая магия, когда дело касается дорожной романтики! Да, Шура? Саша не уверен до конца, понимает ли Артур определение "романтики" как таковой, не говоря уже о дорожной. Но против него такого — возбуждённого, нетерпеливого, с горящими глазами — не попрёшь. И Саша кивает. Да, Ангелина Евгеньевна, поезд. Да, нам хватит времени. Да, мы не потеряемся, ну в самом деле, не маленькие. Да, я больше не попадусь так глупо, как на последней миссии — на это Ангелина хмыкает и отпускает их. На Ленинградский вокзал добираются вчетвером: Саша, Артур, Дёма и Снежана. Что до остальных ребят, кто-то на дежурстве, а кто-то пламенной речью про железные дороги не проникся (предпочли пройти в Питер напрямую через дверь Ангелины). С этими двумя-то все понятно, закатывает глаза Саша, когда видит неловкие попытки Дёмы помочь Снежане завязать объемный ярко-желтый шарф. Хочется больше времени вдвоем. Шаги сзади, легкомысленный свист — и вот Артур уже наваливается на Сашу, руками шею обвивает и льнет ближе, теснее, так, что тепло даже через слои двух пальто. Волосы его лезут в лицо, щекочут, и Саша клянётся себе, что заплетет этому идиоту косичку. Их с Артуром места восхитительно далеко от Дёмы и Снежаны — не придется всю дорогу терпеть влюблённых голубков. А к непредсказуемому соловьиному характеру Саша уже привык и никогда никому не признается, что когда рядом нет Артура — красок в мире меньше, словно яркость и чёткость выкручены на минимум. Словно только его собственный серый и остаётся. — Шур, убери подлокотник между нами, он мешается, — канючит Артур. Саша убирает — и тянется выше, стягивает глупейшую вязаную шапку с его головы, невзначай скользит пальцами вдоль рассыпавшихся золотым песком волос. Они легкие, на ощупь как мягкие оперившиеся цыплята, на запах — остывший ромашковый чай и липовый мёд ложками ночью на кухне. — Шура? Артур растерянно смотрит на него. Саша теряется тоже, не знает, что сказать, как оправдаться, а потом вспоминает о заранее выпрошенной у Снежаны резинке для волос. Он опускает руку в карман, нащупывает ее и демонстрирует Артуру. — Волосы твои везде, давай хоть в хвост соберу. Артур замирает на мгновение (не доверяет свою гриву роскошную ограничивать), но потом разворачивается к Саше спиной (хитрец, да ему же в окно просто смотреть хочется). Шуршит одежда, стучат о пол вагона ботинки — Артур от обуви ненавистной избавляется и садится по-турецки, с трудом в кресле умещаясь. Саша сглатывает комок из ниоткуда нахлынувшей нервозности, надевает на запястье резинку и — зарывается в солнечные волосы. Дольше нужного перебирает, пропускает их между пальцев, подхватывает выбивающиеся волоски, ведёт ребром ладони по открытой шее, тягучими движениями массирует кожу головы. Артур на это плавно подаётся назад, спиной почти вжимается в Сашину грудь. Тот, опомнившись, подхватывает все волосы, собирает ближе к макушке, разглаживает и резинкой цепляет. Руки мелко дрожат, пересыхает горло и губы. — Готово, — голос у Саши сиплый. Он отворачивается, разрывая контакт между телами, откашливается. — Спасибо, — беззаботно отзывается Артур и прилипает к окну. Он рассказывает Саше, что убегающая назад дорога его восхищает, и сам поезд, и эти высокие мягкие кресла, и… В какой-то момент Саша просто теряет связь с реальностью, слушая мелодичный голос. Саша еще не успевает глаза открыть, сразу чувствует: правое плечо онемело к чертям. Но двигаться не хочется совсем. — Соловей, тяжело. Эй. — Да? А мне было так удобно, прости. В голосе Артура сожаления — ни на грамм, он звучит как улыбка. Слева мелькают две фигуры и останавливаются перед ними. Дёма и Снежана. — Не спим, сладкая парочка, мы на месте. Саша не находит, что ответить. Но и желания втащить Егорову не находит в себе тоже. Рядом Артур натягивает обратно ботинки и стонет недовольно. Плечо у Саши ноет приятно, он вспоминает, как ощущались золотые волосы и тёплая кожа под пальцами. Надо поторопиться, ведь еще добираться до Эрмитажа, где их будут ждать остальные ребята. Саша оборачивается, сталкивается с пристальным взглядом светлых глаз Артура и проклинает все на свете, чувствуя, как горят кончики ушей и теплеют щеки. Абзац.