Последний раз

      Приглушенный стук каблуков разносился по коридорам темного замка. Каждый этот стук заставлял Куромаку вздрагивать от страха и волнения. Нужно спрятаться пока есть возможность. Он не хочет вновь быть пойманным и обесчестенным. Куро нервно убрал все бумаги со стола и стал быстро искать взглядом укрытие для себя. Шкаф? Банально, быстро найдут. Под столом тоже, как и под кроватью. Больше в принципе у него в комнате негде спрятаться. В окно? Не, он не хочет умереть, слишком высоко. Поняв, что выбора то особо нету, он решил спрятаться под кроватью. Это самое незаметное место из всех предложенных. Куро присел возле кровати, а после стал заползать, нервно дыша. Страх пробирал тело изнутри. Хотелось убежать отсюда. Хотелось убежать из замка и не возвращаться, но ему не позволят. Куро заполз под кровать и закрыл рот рукой, дабы не издавать лишних звуков. Было очень страшно, сердце быстро билось, а по телу прошлись парадом муржки. Стук же все приближался. Каждый стук лишь усиливал страх, заставляя сжиматься. И вот все резко стихло. Раздался щелчок замка и пугающий скрип открывающейся двери. В комнату зашла пара сапог. (Конечно же не буквально) Увидев знакомые сапоги, Куромаку охватил еще больший ужас. Он застыл, стараясь не дышать. Наблюдая, за тем, как сапоги ходили по всей комнате, ища нашего Куро, сам Куромаку молился всем богам, вопреки своим убеждениям. Сейчас думать о своих предрассудков глупо, поэтому лучше уж надеяться хоть на что-то. Вот сапоги остановились посреди комнаты. Прошло какое-то время, и они направились в сторону выхода. Куромаку облегченно выдохнул, но после вновь застыл, понимая, что выдал себя. Стук каблуков снова возобновился, я сапоги стали подходить к нему. И вот под кровать полезла рука. Она быстро схватила серого паренька за ногу и потащила к себе. Куромаку испуганно вскрикнул и попытался за что-нибудь схватиться. Нет, он не хочет! Только не снова! Зацепившись за ножку кровати, он попытался ползти обратно, но безуспешно. Он с ужасом пытался зацепиться хоть за что-то. —Нет. Нет! Пожалуйста, не надо ! Прошу! Я не хочу! Пожалуйста! — Отчаянно кричал Куромаку, пытаясь вызвать у насильника хоть какое-то сострадание. Но тот лишь покрепче схватил его ногу, игнорируя мольбы.       И вот рывком Куромаку все-таки вытащили из укрытия. Куро попытался подняться и убежать, но его схватили за руки, не давая пошевелиться. —Зонтик, умоляю! Что я тебе сделал?! Прошу отпусти! –Куромаку попытался вырваться из хватке, но выходили все хуже, чем просто плохо.       Ему лишь сильнее сдавливали запястье, причиняя все больше боли. Куромаку сдавлено зашипел и зажмурился. Зонт же с холодным безразличием наблюдал за тем, как тот пытается достучаться до его совести. —Зонт, прошу! Агх!– Куромаку заскулил, почувствовав как рывком поднимают с пола.       Зонт поднял его и повалил на стол. Куромаку больно ударился об стол грудью и зажмурился. Боль разносилась по всему телу, заставляя задрожать. Попытавшись встать, Куромаку лишь усугубил свое положение. Его больно схватили за волосы, заставляя лечь обратно. Он больно ударился головой об стол и зашипел. На глазах выступили долгожданные слезы. —Не рыпайся. –Прозвучало строго сзади. –Терпи, это много времени не займет.       Зонт снял с него штаны, заставляя Куромаку вздрогнуть. Куро зажмурился, прекрасно понимая, что сейчас произойдет, но перечить или сделать что-то не получится. Ему лишь причинят больше боли. И вот он почувствовал такую знакомую и унизительную боль, что заставила его сдавленно крикнуть. Ему лишь закрыли рот рукой, игнорируя его жалобный крик. Казалось Зонтику было совершено наплевать на его боль и состояние. Такое чувство, что он ему никто. Просто подстилка и не более. Возможно это и так. Кто знает? А боль лишь усиливалась, пробирая до костей. В него зашли глубже, вновь заставляя закричать и заскулить. Он сжал пальцы в кулак, шипя от непереносимой боли. Может окно было бы не таким уж и плохим выходом? Лучше умереть, чем быть вечно униженным и чувствовать эту ужасную боль. Вскоре Куро почувствовал, как к его шее наклонились. Возникло такое мерзкое и отвратительное чувство. Хотелось блевануть от таких действий Зонта. И вот его шею поцеловали, заставляя Куромаку вздрогнуть и зажмуриться. —Не делай такое лицо. Или ты хочешь, чтобы все было вообще без нежностей? —Тихо прошептал Зонт и погладил его по ребрам. —Уж лучше так. Просто сделай, что хочешь и оставь меня. Прошу. – Куромаку отвернулся от него, тихо щепя обзывательства в сторону Зонтика.       Он хочет, чтобы это как можно быстрее закончилось. Терпеть это и так сложно, а терпеть эти противные касание и поцелуи во все нету сил. На его слова Зонт лишь хмыкнул и выпрямился. Он вошел в него еще глубже, придерживая руки Куромаку, чтобы он не рыпался. Куро же лишь скулил от нарастающей боли. По щекам покатились новые слезы. Терпи, терпи, скоро все это прекратится. И вот начались столь неприятные толчки. Каждый толчок сопровождался болезненным стоном и скрипом стола. Раз за разом становилось все больнее. Такое ощущение, что он разрывается изнутри.

***

      Скрипы становились лишь быстрее, а болезненные стоны уже превратились в еле слышный хрип. По комнате доносились неприличные шлепки и тяжелое дыхание. Куромаку уже просто безразлично лежал на столе, терпя это издевательство. Хотелось просто умереть и больше ничего не чувствовать. Хотелось убить своего насильника, отомстить ему, но сейчас нет такой возможности. И вот темп начал ускоряться и усиливаться, заставляя Куромаку хрипло заскулить и зажмурится. Было больнее, чем до этого, но обычно это значит, что все скоро закончится. Еще пару грубых толчков, и Куро почувствовал как что-то заливается ему внутрь, после стекая по ногам на пол. Боль прекратилась, а из него наконец-то вытащили член. Зонтик молча отряхнулся и спокойно оделся, будто ничего не произошло. Собрав волосы в хвост, насильник взглянул на Куро. —Обет в шесть. Не опаздывай. –Сухо произнес Зонтик и вышел из комнаты. Стук каблуков стал отдаляться и стихать.       Куромаку же затрясло. Он лег клубочком на пол, сжавшись. Было так мерзко и отвратительно. По щекам скатывались слезы, падая на пол. Все тело болело и дрожало, а в горле застрял неприятный ком. Хотелось закричать от безысходности, но сделать это не получится. Голос давно пропал, остался лишь еле слышный хрип и скулеж. —Н-ненавижу.. –Тихо прошептал Куромаку, сжавшись. Голос трясся от нарастающей истерики и боли. —Чтоб ты сдох..       Он закрыл лицо руками, подрагивая от всего случившегося. Это было последней каплей. Куро через силу и боль поднялся и ,опираясь об стол, подошел к окну. Всхлипнув, Куромаку посмотрел вниз. —Я не хочу больше этого терпеть.. Ни снова. К-каждый блядский день.. Я не хочу, все это чувствовать. – Голос трясся, как и руки, и он в целом.       Тихо всхлипнув, Куромаку сел на подоконник. С глаз ручьем лились слезы. И вот... Раздался громкий крик снизу. Кричали и дети, и взрослые — кричали все, кто видел, то что произошло. Кажется это был последний раз, когда им воспользовались.