V60

— Ты оплатил этот чизкейк? — с претензией подняв бровь, спрашивает Хёнджин. Джисон продолжал уминать десерт, будто бы и не слышал колкого замечания. — Хей, ты слушаешь? Ты когда-нибудь начнёшь серьезно относиться к работе? Ты ведь в курсе, что за все недостачи Чан благородно платит из своего кармана. Как так можно во… — Да угомонись ты! Это списанное. У него срок годности ещё сутки назад закончился. А кое-кто не убрал его с витрины. Отравить кого-нибудь хочешь? Спасибо должен сказать, что я это заметил и вовремя стащил себе. — То есть ты отравиться не боишься? — Он всё ещё чертовски вкусный. Если за это наслаждение мне придётся отплатить несварением, то я на это готов. Хан с воодушевлённой уверенностью в глазах запихнул за щеку последний кусочек торта. Прикрыв глаза, он начал пританцовывать от удовольствия. — Вот придурок, — цыкнул Хёнджин и вышел из служебного помещения обратно в зал. Такие небольшие перепалки уже стали обыденность для Джисона. Отношения их не сложились с самой первой встречи. Хёнджин к тому моменту уже довольно долго работал в кофейне Чана, посему тот велел ему поднатаскать нового бариста. Поначалу Хёнджин отнёсся к нему довольно дружелюбно. Всё же они одного возраста, да и увлечения у них нашлись схожие. Но всё покатилось к чертям, когда от простых приятельских разговоров они перешли к непосредственной работе. — Теперь вливай шестьдесят грамм воды. Осторожно, круговыми движениями. Как я показывал, — наставлял его тогда Хёнджин, стоя рядом. — Так? — Нет, стой. Слишком быстро вливаешь. Медленнее. И не приподнимай чайник. Он должен быть на одной высоте. Хан уже битый час пытался научиться заваривать воронку. На пятой он уже начал задумываться, что профессия бариста вообще не для него. Он никак не мог заставить свои руки двигаться как нужно, постоянно путался в граммовках и забывал про таймер. Пусть с эспрессо-машиной и кофемолкой он и дружил на отлично, но альтернативные способы заваривания, вроде аэропресса или кемекса, абсолютно у него не выходили. А к устрашающе-сложно выглядящему сифону ему даже подходит боязно было. — Всё, стой! Шестьдесят грамм, говорю же. — А, ой. — Таймер включай! Сорок пять секунд. Включи мозг наконец-то! — не выдержав, прикрикивает Хёнджин. — Он у меня исправно работает! — огрызается Джисон в ответ. — Тогда заваривай нормально. — А ты ценники выставляй нормально. Чан, наблюдающий за этим со стороны, лишь тяжко вздыхает, допивая свой чай. Единственное, чему он был сейчас рад, так это тому, что они оставили обучение на время после закрытия и никто из гостей не наблюдал весь этот спектакль. Пусть за время работы Джисон таки научился справляться с ненавистной воронкой, но их с коллегой отношения так и остались на уровне взаимных претензий. И он даже смирился с этим и начал относиться несколько проще. Не со всеми людьми удаётся найти общий язык, с этим ничего не поделаешь. Работа ему нравилась и отказываться от неё из-за одного раздражающего человека было бы глупо. Такую уютную кофейню ещё надо поискать. Посетителей немного, в основном постоянные гости да спешащие на работу с утра пораньше госслужащие. Даже в периоды большого наплыва, двое бариста быстро и без лишней беготни успевали выдавать заказы. Такой размеренный ритм работы приносил настоящий покой в мечущуюся молодую душу Джисона. Да и владелец кофейни, Бан Чан, платил довольно щедро. Хан даже смог обновить наконец-то свой дряхлый ноутбук уже со второй зарплаты. Стоило отметить, что в головушку Хвана иногда будто закрадывалось просветление, и он начинал вести себя довольно дружелюбно и даже мило. Но Джисон не спешил вестись на подобное. Он искренне верил, что тот делает это лишь из желания покрасоваться перед начальством, мол, гляньте какой я хороший и со всеми стараюсь найти общий язык. Вот и сегодня происходит то же самое. С самого утра у Хёнджина подозрительно хорошее настроение и он даже ни разу не докопался до Хана. — Хёнджин, смени, пожалуйста, цветы в вазе. Новые я на складе оставил, — не отрываясь от ноутбука просит Чан. — Да, сейчас. Хёнджин уходит, оставляя Джисона доделывать остатки работы по выкладке десертов на витрину. И ведь ничего не скажешь, потому что он пошёл выполнять поручение Чана. «Как же бесит» — думает Джисон про себя. — Чан-хён, я вот всё никак не пойму. Зачем ты открыл кофейню, если сам кофе не пьёшь? — интересуется Хан, чтобы хоть как-то заполнить тишину. Он был чертовски благодарен за то, что владелец позволял обращаться к нему более неформально, ведь у них не такая большая разница в возрасте. — Были свободные деньги. А как мы все знаем, деньги должны работать, а не лежать мёртвым грузом на счетах. Выбор пал на кофейню просто потому, что мне нравится атмосфера уюта, которая им присуща. Да и запах кофе я люблю, — улыбаясь, отвечает Чан, поднимая чашку с чаем. — А Хёнджин ведь с самого открытия здесь работает? — Хмм, — Чан на секунду задумался, крутя в руке карандаш, — Почти. Я его нанял где-то спустя месяц после открытия. А что? — Просто стало интересно, у него только со мной конфликты возникают, и это наши исключительные заморочки, либо же бывали и с другими стычки? — слегка понизил громкость голоса и, облокотившись локтями на стойку, спрашивает Джисон. — Вроде бы нет. Бывали, конечно, небольшие перепалки, это нормально в нашей работе, но чтобы на постоянной основе… Не думаю. Меня вообще удивляют ваши взаимоотношения. Сколько бы вы не собачились, на качество обслуживания это не влияет. То есть конект у вас всё же налажен. Да и когда я предлагал Хёнджину изменить график, дабы ваши смены не совпадали, он отказался наотрез. Лицо Хана исказилось в пренебрежительное удивлении. Быть может, у его коллеги такой способ стресс снимать через их словесные войны? Другой хоть сколько-нибудь адекватной причины Джисон не видел. Парень резко дёргается в сторону, когда боковым зрением замечает что-то жёлтое около лица. Споткнувшись, он почти падает, но вовремя удерживается за край стойки. Подняв глаза, он видит смеющегося почти во весь голос Хёнджина с подсолнухом в руках. Это его он подсунул под нос Хану, вызвав секундную панику. — Ты бл… Чего творишь-то? — возмущено бубнит себе под нос Хан. — Вот, — Хван протягивает цветок ему, — Это вам, миледи. Хан впадает в ещё больший ступор. В голове крутится лишь один вопрос: «Какого черта у него в  голове творится?». Решив для себя, что это очередная попытка старшего подстебать его, он начинает подыгрывать этой нелепой ситуации. — Ох, как вы великодушны, — саркастично усмехнувшись, он берёт в руки подвявший цветок. — Подсолнух недельной давности. Какая романтика. Но к сожалению, сударь, моё сердечко уже занято. С всё той же издевательской улыбкой Хан выбрасывает цветок через плечо прямо в мусорку, победно смотря в глаза напротив. С лица Хёнджина исчезает ухмылка, и он несколько странно глядит исподлобья. Но через секунду вздыхает и начинает смеяться. — Что ж поделать. Желание милой дамы закон, — говорит он, переводя взгляд на витрину, и вновь хмурится. — Ты опять витрину не закрыл?! Серьезно, сколько можно-то? Джисон ударяет себя по лбу за собственную беспечность. Он своими же руками продолжал создавать конфликтные ситуации. Стоит перестать отвлекаться на разговоры с Чаном. Однако, всё происходящее начало казаться ещё более бессмысленным спустя три месяца работы в кофейни. Буквально одна ситуация заставила Джисона по другому взглянуть на своего коллегу. И отнюдь не с положительной стороны, как ему тогда показалось. Тот день обещал быть безоблачным как в плане погоды, так и на рабочем месте. Воздух был очень тёплым, даже для начала мая. Но солнце не опаливало своими лучами, а лишь приятно грело. Джисон сегодня встал с первым же будильником, что случалось редко. Не чувствуя даже намёка на усталость, он не спеша собирается и выходит на улицу. Затолкнув в уши свои любимые наушники, которые он носил почти не снимая, Хан двинулся по привычному маршруту. Музыкальные группы уже активно начали выпускать лёгкие и весёлые летние песни. Решив, что это как раз то, что нужно, Джисон включает плейлист с новинками. Мелодии мягко разливаются по нервным окончаниям, наполняя сердце приятным воодушевлением. Дверь кофейни уже открыта, несмотря на то, что до официального открытия больше часа. Старшие, как и обычно, пришли ни свет ни заря. Тихо звенькнув колокольчиком, висевшим над входной дверью, Хан заходит в заведение, ставшее ему в последнее время вторым домом. В дыхательные пути сразу же проникает ненавязчивый аромат свежесмолотого кофейного зерна и мягкого горячего печенья. — Доброе утро всем, — радостно скандирует Джисон в пустоту, не видя никого за стойкой. — А, доброе. — Улыбается Хёнджин, выходя из служебного помещения с большой коробкой в руках. — Не рановато ли выпечку сегодня привезли? — Это просто ты поздно пришёл, — усмехается Хван, но как-то по-доброму. Джисон закатывает на эту реплику глаза. Он вздыхает и проходит дальше, чтобы переодеться в форму. Он не позволит очередным замечаниям испортить себе сегодняшний день, который так хорошо начался. На его удивление и радость, в течение дня у них с Хёнджином не возникает ни одной перепалки. Старший лишь тихо вздыхает на некоторые его косяки, не развивая конфликт дальше. Со своей стороны, Джисон так же старается не реагировать на косо расставленные Хваном пачки кофе на витрине и сбившуюся температуру на кофемашине. Он лишь молча подправляет это. В голове возникает мысль, что, возможно, они могут уживаться и без конфликтов. Если просто будут помогать друг другу, как сегодня, не акцентируя внимание на том, у кого и откуда растут руки. — Ты закончил? У меня сейчас желудок сам себя переваривать начнёт, — гундит Джисон, заглядывая в служебное помещение. Хван отрывает взгляд от телефона, продолжая не глядя что-то печатать. Тарелка на столе уже пуста. А это значит, что Джисон наконец-то может выгнать этого зависимого от соцсетей парня обратно в зал и пообедать. — Да, две секунды и сваливаю. — Хёнджин опускает глаза обратно на экран. — Ребят, у нас гости. На кассу кто-нибудь мухой, — шепчет просунутая в проём двери голова Чана. — Всё-всё, бегу. На ходу нажимая кнопку блокировки, Хёнджин кидает смартфон на полку и выходит. Джисон достает из холодильника для стаффа объёмный сэндвич и второпях закидывает в микроволновку. Садясь на стул, он замечает, что телефон Хвана так и не заблокировался. У него частая проблема с заеданием кнопок. Парень берёт его в руки, намереваясь только лишь нажать блокировку, но останавливается, видя полотно текста в открытом вордовском файле. Он думал, что Хёнджин опять печатает свои длиннющие посты в инстаграме, но, видимо, нет. Хан отводит взгляд, обдумывая, стоит ли читать то, что там напечатано. Вдруг это что-то личное, вроде дневника. Но любопытство быстро берёт верх. Несмотря на всю неприязнь к коллеге, он всегда хотел понять, о чём тот думает. Так что такую возможность упустил бы разве что полный кретин. Он опускает глаза на экран и бегло проходится по тексту. Похоже на какой-то роман. «Он книги пишет?» Сердце пропускает удар, когда он натыкается на собственное имя на следующей странице. И то, что делает его тёзка в этих предложениях даже озвучивать не хочется. «Что за херня?» Он переворачивает экран вниз, громко хлопая по столу смартфоном. Джисон шокировано прикрывает рукой непроизвольно открывшийся рот. Уши буквально пылают. «Да быть не может» Снова взяв телефон, он пролистывает на несколько страниц назад к предыдущей главе этого «рассказа». Хан уже не волнуется о том, что копаться в чужих телефонах плохо и ему влетит, если кто-то узнает. Сейчас его волновало лишь то, почему грёбаный Хван Хёнджин добавляет к себе в роман пару с их именами. Он шёпотом прочитывает случайно попавшуюся строчку. — С красным кляпом во рту… Да твою мать! Джисон возвращается на ту страницу, с которой и начал просмотр, и наконец-то блокирует телефон, не в силах читать более. Аккуратно положив его обратно на полку, он будто в трансе достаёт из микроволновки свой обед. Но аппетит уже как-то пропал. В голове всплывают слишком откровенные и пошлые фразы, прочитанные только что. Простонав от бессилия, он опускает голову на стол. Лучше бы всё оставалось как было. Не всегда, когда пытаешься узнать человека ближе, тебя устраивает полученная информация. Так что лучше не копаться в чужих секретах. Джисон усвоил урок.