Punishment

      Тот факт, что Джисон что-то задумал, становится понятен Джемину сразу, как он видит хитрый взгляд, направленный на себя.       Узнать всё наверняка представляется возможность вечером этого же дня — Джи подходит аккуратно со спины и обнимает, кладёт голову на его плечо, а рукой залазит в карман и оставляет там что-то.       — Прочитай, когда останешься один, — шепчет на ухо и уже через пару секунд исчезает из обозримого пространства.       На удивлённо оборачивается, затем оглядывает мемберов, совершенно не обративших внимание на сцену, что только что произошла, а затем спокойно удаляется из кухни в коридор.       — И что же ты задумал? — бормочет себе под нос, доставая белый конверт без подписей, в котором, как он быстро понимает, лежит инструкция.       Кончики ушей краснеют из-за прочитанного и мгновенно накатывает осознание, почему Джисон не сказал ничего вслух, а предпочёл такой способ передачи информации.       Произнеси он подобное вслух — со стыда бы сгорел.       — А эта ночь обещает быть весьма интересной, — хмыкает себе под нос, поборов внезапно вспыхнувшее возбуждение, ведь лучше сохранить силы для осуществления плана его парня.

***

      Джемин сидит на стуле, то и дело ёрзая, и думает о том, что Джисон знает его даже слишком хорошо.       В любой другой (почти) день, он бы вряд ли согласился на подобное мероприятие, но настроение именно сегодня вполне способствует тому, чтобы прийти в репетиционный зал, где выключен основной свет и стоит единственный предмет мебели, на котором лежит небольшая коробка.       Как и указано в инструкции — Джемин скидывает верх одежды, оставшись лишь в джинсах, а после извлекает содержимое коробки и убирает ту под стул.       — Интересно, — вслух он комментирует скорее от волнения, чем из-за существенной необходимости. — Ну что же…       И вот так и выходит, что он теперь с тёмно-синей лентой на глазах (Джисон, видимо, решил обойтись совсем без банальностей и потому выбрал не чёрную) и с руками сцепленными за спиной специальной вязью из тонких верёвок с зеленовато-болотными нитями (цвета На едва разглядел из-за тусклости освещения). Сперва показалось, что, заключив руки в вязь, сможет легко выбраться, но как бы не так — хватка плетения столь сильна, что даже запястье немного сводит.       Проходит примерно пять минут, после чего Джемин слышит желаемое — аккуратные шаги своего парня (он давно уже может на слух их отличить от всех прочих).       По условиям в записке говорить он пока не может, пусть и никаких ограничителей для этого, в отличие от зрения, нет.       Джисон, очевидно довольный, тихо хмыкает и приближается.       — Готов? — мягко проводит по щеке На, который уверенно кивает. Всего один раз — этого достаточно для обоих.       Удовлетворённый ответом, младший отправляется куда-то вправо, после чего по залу медленно начинает растекаться музыка. Джемин не припомнит, чтобы слышал её раньше, но ему всё равно и желает полностью погрузиться в происходящее.       Судя по шагам, Джисон подходит практически вплотную.       Слегка нервничая из-за того, что не может ни видеть, ни двинуть руками, быстро успокаивается, вслушиваясь — шаги прекрасно различимы, удаётся даже примерно представить танец.       На уже почти привыкает отдаваться только слуху, но ощущает прикосновение к голове сзади — хорошо знакомые пальцы чуть дрожат, развязывая ленту. Когда же она спадает — чуть ведёт головой, откидывая чёлку, чтобы уже через мгновение уронить челюсть, едва сдержав звуки.       А шок не просто так — Джисон уже обогнул его и стоит напротив, покачивая бёдрами и проводя ладонями по собственной груди… что переплетена кожаными ремешками, уходящими под штаны из такого же материала.       Разрывается и не понимает, куда ему смотреть — на достаточно широкую тёмную полосу на шее? На аккуратные переплетения, что идут по грудной клетке? На более толстые ремни на животе?       Тихий стон всё-таки вырывается из его рта, когда младший неожиданно опускается на пол и ложится на спину, выкидывая обе ноги попеременно вверх и заставляя оценить, насколько ему идёт выбранный предмет одежды, столь беззаконно подчёркивающий все достоинства.       Джемин ощущает, что руки непроизвольно пытаются выбраться из захвата. Без толку, конечно, но именно в этот момент чувствует и осознаёт — плетения подобраны идеально, они не натирают кожу и не должны оставить следов… Хотя это самая тихая мысль из всех, что крутят в голове.       Младший же кожей ощущает всю пристальность внимания к нему и едва заметно улыбается, переворачиваясь на живот и отталкиваясь от пола, чтобы плавно встать.       Воздух звенит напряжением, в нём хорошо различимы звуки музыки, тяжёлого дыхания и аромат возбуждения.       Когда На в записке прочитал, что его ждёт «наказание», с учётом всего написанного он удивился и не поверил. Теперь же стало очевидным — он не может пошевелиться, хотя желание к этому распирает изнутри.       Плюс — его заставили остаться в джинсах, которые очень плотно давят на вставшую плоть.       Усмехается он только внутри, а внешне прикусывает губу и ощущает как с одного из уголков позорно скатывается слюна.       Джисон стоит спиной, руками выписывая совершенно невообразимые движения, после чего опускает ладони к штанам и звучно расстёгивает ширинку, отчего у Джемина мурашки по коже и почти грань терпения пройдена… Он так думает, во всяком случае, пока перед ним не начинают спускать чёрную кожу и не дают вид на переплетения на бёдрах в купе с отсутствием нижнего белья.       — Чёрт, Джи… — вырывается неожиданно, на что получает укоризненный взгляд через плечо. Который, впрочем, не мешает Паку стащить с себя всё-таки штаны и остаться только в портупеях.       — Нравится? — спрашивает с интересом, разворачиваясь и подходя ближе.       Неуверенный, что уже можно говорить, На только кивает и снова сглатывает обилие слюны в своём рту.       Джисон улыбается шире и устраивается на чужих бёдрах, нарочито ёрзая и наблюдая за реакцией. Он с восторгом наблюдает мученическое удовольствие на лице Джемина и кричащий огонь в глазах, который так явен в своей сути.       — Чувствую, что тебе уже не терпится, — тихо хмыкает и делает поступательное движение, заставляя своего «пленника» зашипеть сквозь зубы. — Можешь говорить.       — Люблю тебя, — произносит, не раздумывая ни секунды.       — И я, — отвечает тихо, но в их интимной близости это кажется громовым раскатом, после которого тянется и мягко прихватывает губы На, заставляя тихо простонать.       Поцелуи длятся одну маленькую вечность, а потом Джи всё-таки сжаливается и встаёт, чтобы освободить ноги из тесного плена джинсов и боксер.       Джемин видит голодный блеск в глазах младшего, разглядывающего его прижавшийся к животу член и точно угадывает следующее действие — Пак не отказывает себе в удовольствии облизнуть влажную головку и пройтись языком по всей длине, заставляя дёрнуться всем телом из-за желания более сильной стимуляции.       Поцеловав бедро и приподнявшись, Джисон подмигивает и достаёт смазку, чтобы теперь уже провести по всему возбуждению ладонью — вроде и чтобы распределить субстанцию, а вроде — чтобы снова подразнить недостаточным воздействием.       — Ну, Джи… — снова стонет, пропуская воздух сквозь зубы и чуть присвистывая. — Пожалуйста.       — Тогда какое же это будет наказание? — усмехается довольно, снова усаживаясь на крепкие бёдра и обнимая руками за шею. — Ты плохо справлялся сегодня, — и он промолчит о том, как его неожиданно завели просьбы На.       — Возможно, — тихо выдыхает, снова сглатывая слюну. — Но у нас сейчас… — запинается, не зная, как сказать.       — Есть небольшая проблемка в виде твоего перевозбуждения? — игриво переспрашивает, издевательски медленно проводя пальцами по груди и прессу, специально обходя вниманием изнывающий член.       — Да, — облизывает губы и повторяет, нарочито томно. — Так что — пожалуйста — давай разберёмся с этим.       Джисон лишь улыбается, щуря глаза, и проводит рукой по боку, вызывая лёгкую щекотку.       — Пожалуйста, Джи.       Младший прикрывает глаза и откидывает голову назад, справляясь со сногсшибательными ощущениями (действительно не думает, что смог бы устоять на ногах, не сиди он сейчас) и прикусывая губы, через которые всё равно проходит мелодичный стон.       Джемин, наконец, осознаёт, насколько Джисону нравится что и как он говорит, потому повторяет, наблюдая за подрагивающим телом на себе:       — Умоляю, Джи, сделай с этим что-нибудь.       Пак всё-таки сдаётся — льнёт ближе и целует в губы, приподнимаясь и обхватывая пальцами крепкое возбуждение, чтобы направить его в себя без промедлений. Ощущения тут же захлёстывают и заставляют упереться лбом в чужое плечо, тихо простонать и всхлипнуть от удовольствия. В последнее время у них было достаточно времени друг на друга, так что на подготовку у него ушёл минимум времени и боли нет совсем.       — Посмотри на меня, — неожиданно властно произносит Джемин, слегка подаваясь бёдрами и проталкивая член глубже.       Джисон опирается на его предплечья и смотрит прямо в глаза.       — Ты так прекрасен, — с улыбкой говорит На, немного ёрзая. — Спасибо.       — За что? — с тихой усмешкой уточняет младший, опираясь удобнее и начиная медленно приподниматься и опускаться.       — За тебя.       Если бы мог покраснеть от смущения ещё больше — Джисон бы это сделал, но благо то, что заранее продумал всё и нанёс тональный крем, способный скрыть его стыдливые реакции.       Неуверенный, что голос не сорвётся, Пак наклоняется и вновь целует, полностью опускаясь на член, который заставляет его чувствовать себя так заполнено и правильно.       Ощущая лёгкую усталость и напряжение в теле, Джи всё-таки тянется и распутывает вязь на руках На, чтобы уже через пару мгновений ощутить крепкие объятия и чуть царапающие кожу ногти.       — Перевернись, — шепчет и улыбается, поглаживая по бокам и помогая после осуществить озвученное. — Так-то лучше.       Джисон практически ложится на старшего, одной рукой держась за его кисть, что устроилась на животе, а другую закидывая назад и обнимая за шею.       — Открой глаза, — Джемин шепчет горячо и развязно, ожидая реакцию и получая её — Пак явно умирает от увиденного — ведь они оба отражаются в зеркале. Скорее всего, он впервые видит себя полностью и может разглядеть каждую деталь, что сам надел. — Разве ты не этого… хотел? Когда выбрал… именно это… место? — На ритмично подкидывает бёдра и заставляет младшего буквально скулить от удовольствия, пока они оба разглядывают общее отражение. — Так смотри же, — кусает за мочку и проводит за ухом языком, краем глаза всё равно наблюдая за происходящим — как на нём изворачиваются, подаются навстречу и чуть отстраняются, как сходят с ума.       — Не… думал… — выстанывает Джи, сжимая руку на чужом запястье ещё сильнее. Из-за собственных тяжелых и частых вдохов-выдохов он ещё больше ощущает давление ремней в районе грудной клетки. — Что… будет… так… оглушающе… Агх…       Джемин довольно улыбается и теперь уже посасывает кожу на шее, чуть выше тёмной полоски чокера, позабыв о том, что им критично не желательно оставлять друг на друге метки.       Обоим жарко. По коже то и дело прокатываются капли пота, но им всё равно, ведь значение имеет сейчас только удовольствие партнёра.       На хочет уже было потянуться к члену младшего, но внезапно:       — Не могу… больше… — задыхаясь произносит тот, на что получает сразу же ответ:       — Давай. Кончи для меня, — фраза звучит с лёгким рычанием, которое электрическим током проходит по всему телу младшего и добирается до горячего узла внизу живота, становясь финальным аккордом и позволяя взорваться удовольствием.       Джемин запрокидывает голову после увиденного и снова рычит сквозь зубы от того, как тесно становится внутри Джи, заставляющего его оргазм тоже случиться резко и ярко.       Пак, едва держась подрагивающими руками за старшего, ощущает, как его заполняет толчками сперма и задушено выдыхает, откидываясь головой на чужое плечо.       Первым в себя приходит Джемин, крепко обнимающий поперёк талии и тихо просящий перевернуться для их общего удобства.       Джисон соглашается и меняет положение, практически сразу после падая на грудь На и снова возвращаясь к попыткам прийти в себя.       — Можешь расстегнуть и снять верх? — тихо спрашивает, едва справляясь со смущением.       — Конечно, — руками нашаривает крепежи и достаточно быстро умудряется с ними разобраться, после скидывая с младшего ремни. — Легче?       — Да, спасибо, — улыбается, по голосу слышно, а лбом всё ещё упирается в грудь.       — Давно это планировал? — получает в ответ кивок и улыбается. — Мне понравилось. Спасибо.       — Вообще-то это было наказание! — смотрит резко, с деланным недовольством, и едва сдерживает смех.       — Я тогда почаще буду ошибаться. Чтобы ты меня наказывал, — усмехается Джемин и снова целует, прижимая крепче к себе.