***
Проснувшись утром, Син Цю не обнаружил своего парня рядом с собой. И жутко перепугался. Обычно парень просыпался раньше экзорциста и несколько долгих минут наблюдал, как лучи солнца, проскользнувшие мимо тёмных штор, лениво играли в снежно-голубых волосах. Такие родные и любимые черты лица были просто созданы для того, чтобы их целовать и наслаждаться ярким румянцем на гладких щеках. Но в эти минуты утреннего спокойствия Син Цю просто наслаждался красотой своего парня, нереально мило морщащего нос, когда солнечные лучи пробегали по закрытым глазам. Теперь же перед парнем предстала пустая половина кровати. Ничто не выдавало присутствия экзорциста в ней сегодня, хотя Син Цю прекрасно помнил сильные руки, обнимающие его со спины после их внезапной страстной ночи. Вчера вечером Чун Юнь вернулся домой потрёпанным, объяснив это стычкой с хиличурлами во время выполнения задания. Парень ему поверил и решил обработать немногочисленные порезы, оставленные острыми когтями. Син Цю тонкими пальцами осторожно размазывал восстанавливающую мазь по голой спине экзорциста, сидящего на стуле посреди их комнаты, наслаждаясь каждым прикосновением, пусть и в виде массирующих касаний кончиками пальцев. Закончив со спиной, парень собирался заняться грудью, когда вдруг перестал чувствовать землю под ногами. Чун Юнь, устав ждать, когда Син Цю закончит размазывать по нему сильно пахнущее лекарство, решил немного ускорить процесс. Когда парень оказался перед ним, экзорцист одним быстрым движением усадил его себе на колени, чтобы книголюб был ближе к нему. — Я думаю, так грудь будет удобнее обрабатывать, — Чун Юнь хитро улыбнулся, поддерживая Син Цю за спину, чтобы он не упал. Тот, смотря на парня, в недоумении хлопал глазами, пытаясь определить своё положение в пространстве. Наконец поняв, где пол, а где потолок, парень гневно взглянул на экзорциста. — Делать так было вовсе не обязательно, — поджав губы и немного поёрзав, устраиваясь удобнее, Син Цю принялся наносить мазь на царапины на груди, очень сильно стараясь не краснеть. За годы их совместной жизни они оба выросли. И если у Син Цю, несмотря на постоянные тренировки, фигура осталась как у подростка, такая же худая и стройная, да ростом выше не стал, то Чун Юнь очень сильно изменился. Стал шире в плечах, мускулы под кожей теперь перекатывались, стоило ему дёрнуть рукой, на животе виден пресс, да ещё и выше Син Цю на пол головы — любой с первого взгляда определил бы, что экзорцист — двуручник, усердно занимающийся ради спокойствия простых жителей. И только Син Цю знал это тело как никто другой. Как болели мышцы после тренировок, как на этой коже расцветали синяки и заживали царапины. Как каждый раз Чун Юнь шёл не к лекарю, а к нему за помощью с перевязкой ран и нанесением мазей. Как каждый раз Син Цю старался не краснеть, занимаясь лечением пострадавшего. Как каждый раз такое лечение могло заканчиваться, если бы не занятость Син Цю и сила воли Чун Юня. Но сейчас парень не мог думать ни о чём другом, кроме горячего дыхания экзорциста на своей шее, сильных рук на тонкой талии и прохладной кожи груди двуручника под собственными пальцами. — Юнь-Юнь… — Син Цю посмотрел в потемневшие от желания глаза парня и увидел в них то же, чего хотел сам. У них давно не было секса, по большей части из-за Син Цю, который мог днями пропадать в федерации, поэтому парень поцеловал экзорциста первым, чтобы хоть как-то загладить свою вину. Чун Юню пришлось собрать всю имеющуюся у него силу воли, чтобы не накинуться на парня прямо на стуле. Продолжая одной рукой держать Син Цю за спину, другой он осторожно коснулся щеки парня, поддерживая его стремление. Нежный поцелуй постепенно перерастал в более страстный, хотя экзорцист продолжал сдерживать себя, чтобы не причинить вред своему парню. В какой-то момент Син Цю не сдержал тихого стона, позволив языку Чун Юня проникнуть внутрь. Видеть эти прекрасные глаза так близко, хоть и закрытыми, с трепещущими ресницами и нахмуренными бровями — Чун Юнь даже не знал, что может быть настолько рад такому маленькому событию. Но судя по усилившемуся ёрзанью Син Цю на его коленях, тот почувствовал возбуждение экзорциста и готов с ним справиться. — Давай переберёмся на кровать, — Чун Юнь оторвался от столь желанных, особенно последние пару недель, губ и прошептал в трогательно покрасневшее ухо, легко задевая его. Син Цю не открывал глаз, лишь кивнул, все его чувства в момент обострились. Он слышал учащённое дыхание Чун Юня, когда тот подхватил его на руки и встал. Слышал его сердце, стучащее быстрее барабанов на рок-концерте Синь Янь. Чувствовал каждое прикосновение, как будто не было миллиметров одежды, отделяющих их друг от друга. Чувствовал, что ещё секунда — и он не выдержит, что его слишком много и одновременно слишком мало для размеров их комнаты. В приоткрытое окно дул прохладный ветер, весело играя с белым тюлем, но даже он не мог справиться с пожаром внутри Син Цю, когда экзорцист опустил его на кровать. Казалось, что температура в комнате растёт, и от многочисленных поцелуев кружилась голова. — Останови меня, — Чун Юнь замер, заглядывая в любимые золотые глаза, подёрнутые пеленой возбуждения. Одной рукой он сжимал тонкие запястья над головой парня, другой как будто заново изучал стройное тело под собой. Касался чувствительных точек сквозь одежду, словно вспоминая давно позабытое. Каждый раз, как его пальцы находили нужное место, его наградой были хриплые стоны, а родное тело выгибалось, прося большего. — Не хочу, — Син Цю уже не мог думать ни о чём другом, как почувствовать внутри себя своего парня, Чун Юня, самого любимого человека во всём Тейвате. Как отдаться ему спустя столько времени вынужденного воздержания, желая вознаградить за столь неимоверное терпение. Отпустив руки парня, Чун Юнь принялся бережно раздевать его, целуя каждый открывающийся ему участок кожи, и наслаждаясь стонами, срывающимися с покрасневших от поцелуев губ, которые Син Цю пытался сдержать. — Хочу слышать тебя, — Чун Юнь снял всю одежду с лежащего на спине перед ним парня и остановился, наслаждаясь открывшимися ему изгибами стройного тела, цветом светлой кожи, блестящей в свете луны. Син Цю под столь внимательным взглядом, рассматривающим его как великолепную картину великого художника, покраснел, хотя казалось, куда больше. — Хочу тебя, — парень поднялся на локтях и потянулся к экзорцисту, который до сих пор стоял в штанах. С помощью четырёх рук Чун Юнь быстро избавился от них и, несколько секунд порывшись в прикроватной тумбочке, достал флакон с маслом. Всё это время на экзорциста смотрела пара золотых глаза, обладатель которых раздвинул ноги в ожидании. Он прильнул губами к шее задрожавшего от переизбытка чувств Син Цю и медленно ввёл один палец. Было неприятно, но парень знал, что стоит немного потерпеть. Да и Чун Юнь отвлекал от происходящего внизу своими поцелуями и укусами, от которых парень каждый раз вздрагивал и уже не сдерживал стонов наслаждения. Он даже не заметил, как экзорцист добавил сначала второй, а потом и третий пальцы, которые буквально через пару минут свободно принимались Син Цю. — Хочу тебя, — повторил парень, самостоятельно насаживаясь на руку Чун Юня. Тот лишь снова увлёк парня в головокружительный поцелуй и резко вытащил пальцы, вырвав из парня недовольный стон, который спустя секунду изменился, когда экзорцист оторвался от губ и поставил новый засос на тонкой ключице. Чун Юнь использовал масло из флакона, чтобы смазать свой член, и медленно ввёл его в Син Цю, чтобы тот привык к размерам. Экзорцист не хотел причинить боль, особенно в их первый раз спустя столько дней. Син Цю прикрыл глаза, заново привыкая к большим размерам своего парня, а потом неожиданно робко кивнул. Чун Юнь принял этот знак и начал двигаться. Первые несколько толчков дались тяжело, но потом экзорцист слегка изменил угол проникновения и услышал то, что так долго хотел. Высокий протяжный стон от соприкосновения головки с простатой казался музыкой. Син Цю кончил без прикосновений к себе, а спустя пару толчков Чун Юнь вышел из него, изливаясь ему на живот. Экзорцист уткнулся лбом в ключицу любимого, пока тот смотрел в потолок и не думал ни о чём. Парни тяжело дышали. — Ты как? — Син Цю оторвался от разглядывания маленьких трещин в дереве, когда услышал вопрос. В родных голубых глазах плескалась нежность вместе с беспокойством. Парню не хотелось говорить, поэтому он просто покачал головой, показывая, что всё в порядке. Экзорцист ещё пару секунд рассматривал черты лица уставшего парня, а потом одним плавным движением поднялся с кровати. Сходив в ванную за полотенцем и намочив его, Чун Юнь вернулся в комнату. Бережно обтерев несопротивляющегося парня, затем себя, он поднял уже засыпающего Син Цю на руки и осторожно усадил в кресло у окна. — Потерпи чуть-чуть, — парень быстро снял грязное постельное бельё, кинул его скомканной кучей в угол, и спустя пару минут на кровати снова можно было спать. Даже не утруждаясь надеть на себя что либо, Чун Юнь внезапно подхватил дремлющего парня, отчего тот вскрикнул и крепко обхватил экзорциста за шею. Осторожно, как фарфоровую куклу, парень уложил Син Цю на его половине кровати и укрыл одеялом. Затем быстро нырнул к любимому с другой стороны. Парень лишь повернулся к нему лицом, открыл один глаз, чтобы удостовериться, что это точно его Чун Юнь, и закрыл его обратно. — Луна сегодня невероятно красива. — Очень, — и Син Цю провалился в темноту. Единственное, что он почувствовал до того, как уснуть, были сильные руки и грудь, в которую он уткнулся носом. Вспомнив всё окончательно, Син Цю залился краской. Давно он не был с Чун Юнем, раз был таким чувствительным и податливым. Обычно парень любил брать контроль на себя или выводить экзорциста на эмоции, чтобы получить желаемое. Выбравшись из-под одеяла, парень, потирая ноющую после вчерашнего поясницу, направился в ванную в надежде, что Чун Юнь просто умывается, но и там его не оказалось. Лишь на зеркале висела маленькая записка, которую Син Цю сначала даже не заметил. «Шесть вечера. Наше место» Покачав головой, парень осмотрел себя в зеркале. Шея была чистой, но на ключицах и груди расцветали красные и багровые пятна засосов. Син Цю покачал головой, отругав себя за глупость отказывать своему парню, когда тот очень даже этого заслуживал. Сколько он отказывался от секса из-за усталости, не пересчитать. Однако если Чун Юнь хочет видеть его на вершине Тяньхэн именно в это время, значит, все дела парень просто обязан закончить раньше, и сегодня никаких отказов.***
Время приближалось к шести, а Син Цю безбожно опаздывал. Из-за встречи отца с представителем торговцев из Фонтейна он задержался, и теперь со всех ног бежал к месту встречи. До плато оставалось пройти по тропинке, зайти за поворот и подняться ещё чуть-чуть, когда Син Цю решил остановиться немного перевести дух. Благодаря тренировкам его выносливость превышала границы обычных людей, но даже он нуждался в кратковременном отдыхе. Поэтому парень присел на ближайший камень. Спустя буквально минуту он поднялся, выровнял дыхание и продолжил свой путь, чётко сформулировав причину опоздания у себя в голове. — И как обычно, он опаздывает. Нет, он всегда опаздывает, но я надеялся, что хотя бы сегодня он сможет прийти вовремя. Мне нужно много чего ему сказать, — чем ближе Син Цю приближался к «их» месту, тем громче слышал голос парня. Сердце сжалось. Казалось, Чун Юнь разговаривает с кем-то, и то, что ему есть, что сказать, навевало не самые приятные мысли. Син Цю всё же собрался с духом и вышел на плато. Перед ним раскинулась дорожка из свечек, ведущая к большому дубу, под которым они часто сидели, когда были младше. В конце, лицом к нему стоял Чун Юнь и крутил что-то в руке, другую убрав за спину. Заметив парня, он тут же убрал эту вещь в карман и стал ждать, когда Син Цю подойдёт к нему. А парень даже не торопился, рассматривая то, что его любимый парень сделал. Дорожка из свечек заканчивалась около синего пледа, на котором лежали разные тарелки, и даже на расстоянии можно было почувствовать вкусный запах. Маленький фонарь висел на одной из нижних веток дуба, когда другой стоял рядом с маленькой переносной печкой, на которой что-то жарилось. — Ты помнишь, какой сегодня день? — Чун Юнь показал, куда Син Цю может присесть, и расположился рядом. С вопросом уставившись на парня, экзорцист притянул к нему поближе одну из тарелок с его любимым салатом, в котором никогда не должно быть моркови. Он знал, что парень с утра ничего не ел, так что намеревался накормить его всем разнообразием блюд, что приготовила Сян Лин. Син Цю на мгновение задумался и с ужасом понял, что не помнит. Чун Юнь устроил ему внезапный пикник, а он не помнит, по какому поводу! Парень уставился на свои руки, не в силах поднять взгляд на сидящего рядом любимого, который что-то переворачивал в печке. — Так и знал, — экзорцист лишь покачал головой и улыбнулся, — Сегодня наша годовщина. — Пять лет вместе, — Син Цю осознал всю глубину своего промаха. Его фраза прозвучала так тихо, что, если бы Чун Юнь не прислушивался к его голосу, вряд ли бы услышал. Протянув палочки застывшему парню, он достал из стоявшей рядом корзинки две бутылочки с соком, чтобы было чем запить еду. — Главное, что у тебя есть я, который об этом помнит, — положив в чистую тарелку несколько тонко нарезанных кусочков приготовленного мяса, дабы отправить в печку вторую партию, Чун Юнь отдал их притихшему Син Цю, которого, казалось, ничто не может заткнуть. — Но! — парень попытался было ответить, но быстро смолк под весёлым взглядом любимого. — Никаких «но». Ешь. Я уверен, что ты сегодня даже не завтракал, — ответом на это стал «крик кита» со стороны бурлящего желудка Син Цю, отчего тот покраснел гуще заоблачного перчика. Это была сущая правда, из-за работы сегодня он пропустил оба приёма пищи. Увидев, что его парень как ни в чём не бывало кусает мясо, Син Цю решил не отставать. Какое-то время они ели в тишине, потом Чун Юнь спросил его о работе, и у них завязался разговор, где говорил в основном Син Цю, а экзорцист вопросами выбирал тему или менял направление. Они часто так сидели, не обращая внимания ни на что. Пока в один момент Син Цю не понял, что его не слушают, и не умолк. — Ты выйдешь за меня? — последовал внезапный вопрос. Он не мог поверить своим глазам. Его парень сейчас сидел перед ним, протягивая ему кольцо и смотря так нежно, с такой любовью, что Син Цю захотелось заплакать. Он не стал сдерживаться, привык, что рядом с ним можно. С Чун Юнем всё можно, желательно, всегда. Никогда не отпускать друг друга, каждый день проводить вместе и знать, что ты — особенный. Особенно для него. Видимо, экзорцист тоже так думал, потому с нетерпением ждал ответа любимого. Но Син Цю не мог издать и звука от переизбытка эмоций, поэтому просто кивнул. И снова расплакался, когда лицо его парня, нет, теперь будущего мужа засияло ярче солнца. Он аккуратно поднял руку парня и надел ему кольцо на безымянный палец. Нежно поцеловав костяшки, Чун Юнь снова посмотрел на Син Цю. Тот резко вырвал свою руку из холодных пальцев, и, пока экзорцист не успел понять, что происходит, поцеловал его, вкладывая все эмоции, что сейчас были у парня на душе. Син Цю чувствовал, что Чун Юнь улыбается, и не мог не улыбаться в ответ. И только светлячки на вершине горы Тяньхэн были им свидетелями.