home

      На часах было двенадцать, и Кевин уговаривал себя, что всё не так уж плохо, учитывая то, что лёг он в четыре утра. Естественный восьмичасовой минимум сон, конечно, выспал, но тело всё равно казалось невероятно тяжёлым, а разум каким-то мутным. Вчерашний день с утомительным бессонным перелётом и постоянной турбулентностью, которую невозможно было избежать даже в первом классе, полностью вымотал его.       Но вот он дома.       Ему просто надо умыться в своей ванной и выпить кофе на своей кухне. Одна эта идея уже приводила в чувство. Как бы ни были хороши пятизвёдные отели Японии, здесь даже дышалось спокойнее.       Кевин попытался быстро привести себя в порядок, чтобы поскорее добраться до кофеварки. Перед выходом из спальни, он остановился у двери и аккуратно поправил на руке чёрную тканевую митенку — подарок Эндрю. Как и Нил, он обычно не надевал повязки дома, но иногда ему было намного комфортнее не натыкаться взглядом на изувеченную ладонь. Митенка спасала не только от назойливых журналистов, указывая им на нежелание Кевина обсуждать своё прошлое, но и от собственных расшатанных мыслей.       Когда он вышел, внизу тихо гудел телевизор. Кевин почти удивился, когда почувствовал, как всё его тело расслабилось.       Он направился сразу на кухню. Из зала раздалось:       — Первый час дня, на поле наконец-то появляется звезда мирового экси, Кевин Дэй.       Негромкий голос Эндрю успокаивал его. Он фыркнул.       — Можешь смеяться, но я хотя бы сам проснулся.       — Ах, да, да, да. Кевин Дэй, дамы и господа. Как всегда хорош во всём.       — Это Эндрю. Он ходил будить тебя минут десять назад, — подсказал ему Нил, и Кевин, к своему удивлению, даже не услышал в его голосе насмешки.       — А, — только и смог выговорить он. Эндрю ходил будить его. Кажется, сквозь сон Кевин даже чувствовал, как он зарывался пальцами в его волосы. Его спокойные и аккуратные движения. Он всё ещё не мог привыкнуть к этому до конца — к доверию.       Кевин налил себе чёрный кофе и нарезал сразу два сладких красных яблока, чтобы можно было поделиться с Нилом. Войдя в зал, он обошёл диван и сел на него. Он рассеянным взглядом заметил, что Нил сидел у Эндрю на коленях. Они смотрели воскресную кулинарную программу, которая шла сразу за поздними утренними новостями.       Наблюдая за тем, как повар, рассказывая какой-то кулинарный анекдот про тирамису, смешивал яичные желтки с маскарпоне, Кевин не глядя протянул в сторону Нила тарелку с яблоками.       — Эндрю? — позвал Нил, и Кевин наконец посмотрел в их сторону.       Эндрю взял кусок яблока и поднёс его к губам Нила.       — Моё худи, — сказал Кевин.       Его худи было надето на Эндрю и Ниле. Одно на двоих. Оно было явно велико каждому из них двоих, и они, видимо, решили, что будет отличной идеей надеть его одновременно. Нил прятал руки под худи, а Эндрю просунул свои руки в рукава и сцепил пальцы на животе Нила. Эта глупая забава молодила их лица. Кевину показалось, что он смотрит на двух старшеклассников.       — Моё худи, — снова сказал он.       — Ага, — дожевав яблоко, ответил Нил.       — Что вы… То есть… Почему?       — Ты спрашиваешь, почему мы носим одежду? — уточнил Эндрю, и Нил улыбнулся.       Кевин помолчал несколько секунд, а потом, нахмурившись, сказал:       — Ладно. Слушайте. Это моё худи. Отдайте.       — Тебе жалко? — спросил Нил.       — Да, учитывая, что половина нашего месячного бюджета уходит на его, — он кивнул в сторону Эндрю, — гардероб.       — Я делюсь своей одеждой с Нилом, — спокойно сказал Эндрю в свою защиту.       — У вас почти один размер, а у Нила такие большие проблемы со стилем, что ему не поможет ни одно утреннее шоу о моде из тех, что крутят по субботам. Естественно, ты делишься с ним одеждой.       — Было бы справедливо, если бы ты делился и своей одеждой тоже, — заметил Нил, совершенно не оскорбившись замечанием Кевина.       — Не великовато будет? Вы буквально оба помещаетесь в моё худи.       — Проблема решена: нам нужно в два раза меньше твоей одежды, — сказал Нил. — И мы обойдёмся без твоих штанов.       — Ты уверен? — уточнил Эндрю. — Штаны — это дорогое удовольствие.       Нил засмеялся.       — Меньшая манёвренность. Мы не сможем достаточно быстро скрыться от Кевина. Если он так реагирует на худи, представь, что будет, когда мы залезем в его джинсы.       — И смысл теперь тебе вообще бегать? Если уж от Кевина всё равно не убежать.       — Только в штанах, — заметил Нил.       — Вы и в худи не сможете убежать, — сказал Кевин.       — Он бросает нам вызов.       — Возможно, он просто испугался, что ты действительно перестанешь бегать.       — Можно мне ещё?       Эндрю поднёс к Нилу ещё один кусок яблока.       — Вы абсолютно несносны, — проговорил Кевин.       Когда он проснулся, телевизор был выключен. Он спал, откинувшись на спинку дивана. Нил лежал рядом, положив голову на диванную подушку. Он всё ещё был в худи. Кевин долго смотрел на него, отмечая, каким маленьким и даже хрупким тот выглядел в его одежде. Он хотел дотронуться до него, – он по нему скучал, – но не стал. Даже спустя несколько лет, сон Нила всё ещё был слишком чуток. Кевину не хотелось будить его.       Эндрю был на кухне. Он стоял у раковины, вытирая помытые тарелки.       — Паста ещё тёплая, — сказал он.       Кевин кивнул и подошёл к плите. Он почувствовал мягкий запах домашней еды и, улыбнувшись, положил немного пасты в поданную Эндрю тарелку.       — Нил сделал тебе салат из брокколи с горчичной заправкой.       Кевин, немного удивлённый, достал салат из холодильника.       — Я польщён.       Эндрю начал составлять чистые и сухие тарелки в шкаф.       — Он заснул?       — Да. У него была бессонница?       — Провёл почти всю ночь на заднем дворе, тренируясь.       — Ты тоже не спал? — догадался Кевин.       Эндрю пожал плечами. Кевин вспомнил, как Нил рассказывал о том, что к Эндрю не идёт сон, пока кто-то из его родных летит в самолёте ночью.       — Мы смотрели интервью, — спокойно сообщил ему Эндрю.       Кевин кивнул, плохо понимая, как именно ему следовало бы на это отреагировать. Ему было приятно. Внезапная мягкая мысль коснулась его сознания. Интервью с ним и его худи. Может быть, они скучали по нему, по части их маленькой семьи.       — Я начинаю забывать японский, — ответил он, чтобы ответить хоть что-то. Ему нравились их спокойные разговоры, даже если это были только они вдвоём.       Он хотел добавить «Надо бы побольше практиковаться», но Эндрю кивнул и бросил взгляд на его митенку.       — Забывай дальше, — сказал он так спокойно, будто это ничего не значило.       Улыбка, появившаяся на губах Кевина, была секундной, даже какой-то судорожной. Но это всё-таки была улыбка. Иногда рядом с ними он чувствовал себя таким счастливым, что стыдился этого.       Но Нил спал на диване в его худи, а Эндрю сидел напротив, пока он ужинал. На его руке была митенка, и он чувствовал себя защищённым. Он чувствовал себя спокойно – спокойствие, которое дарил ему родной дом, позволяло ему всегда выкладываться на полную. Потому что, где бы он ни был, ему всегда было куда вернуться. У него было своё место. Здесь. И рядом с ними.