Моей Джульетте

ЧАСТЬ ДЕСЯТАЯ

      Тонкие пальцы обвили резиновую накладку на инвалидном кресле. Юми медленными шагами шла вперёд, когда большие колёса бесцельно катились по ровной дорожке. Девушка поджала губы, снова смотря на беспомощного Ана, который лишь рассматривал что-то впереди, продолжая игнорировать само присутствие Сон как таковое.       «Ты беспомощен, Ан Доннам, так что отбрось свою чёртову гордость и дай мне помочь тебе!» — она выпалила это на прошлой неделе, когда парень в последний раз говорил с ней. Подсознание продолжало прокручивать это в памяти, заставляя юную девушку чувствовать себя отвратительно.       «Ты полнейшая идиотка, Сон Юми», — брюнетка склонила голову; чёлка упала на глаза, заставляя убрать короткие пряди волос.       Юми громко выдохнула, продолжая катить кресло вперёд. Прикусив нижнюю губу, она сделала глубокий вдох, а когда в памяти снова всплыл недавний инцидент, она одной рукой взъерошила короткие волосы, испортив утреннюю укладку.       Они продолжали рутинную прогулку, которая была лишь способом развлечь Доннама. Юми приняла для себя решение, что даже если парень обижен на неё за резкие слова, она не должна оставлять его одного. Девушка всё ещё корила себя: на месте Ана могла оказаться она, если бы парень не оказался в нужном месте в нужное время.       Как бы Сон не хотела отрицать, она была благодарна ему и чувствовала, что должна помочь.       Родители не понимали решения их юной дочери: некогда легкомысленная Сон Юми, недавно пережившая измену парня, стала мудрой юной девушкой, готовой пойти на всё, лишь бы только неизвестный ей юноша дал право быть его опекуном. Какие бы аргументы они не приводили, Юми была непреклонна, продолжая повторять всего одну фразу: «Я должна».       Казалось, в бреду она оказалась рядом с койкой Доннама, в тот день, когда он всё ещё был без сознания. Вероятно, в полнейшем бреду в тот миг она уговорила его помочь ему. А сейчас он даже не говорит с ней.       «Ты смогла испортить всё за один миг, когда так трудно было завоевать его доверие», — она продолжала думать о том, что так тревожило все эти дни. Девушка не могла спокойно спать по ночам, коря себя за сказанные слова.       Погода выдалась тёплой и ясной тем днём; диаметрально противоположной той, когда они встретились впервые. Слышалось тихое пение птиц, шелест листьев, потревоженных лёгким ветром, когда вокруг витали отцветшие лепестки цветов вишни, создавая какую-то особую атмосферу.       В один миг шаг девушки замедлился, пока та не остановилась вовсе. Пальцы отпустили уже нагревшиеся ручки кресла. Юноша никак не отреагировал, лишь продолжил смотреть куда-то вдаль, повернув голову немного в бок, не имея желания пересекаться взглядом с девушкой. Доннам игнорировал её намеренно и скрывать это не было смысла.       — Ан Доннам, — тихо прошептала брюнетка. Реакции не последовало. — Ан Доннам, — снова, но уже на йоту громче повторила та, выходя из-за его спины, становясь напротив парня.       Он продолжал безмолвно сидеть на месте, облачённый в больничную одежду. Юми наблюдала, как юноша задумчиво смотрел в даль; как поднималась его грудь с каждым вдохом и опускалась с выдохом. Он не посмотрел в её сторону даже тогда, когда Сон присела на корточки, смотря на него снизу в верх.       — Давай поговорим сейчас, — Юми могла лишь предположить, что сейчас был подходящий момент. Не смотря на все её попытки, она всё ещё не знала Доннама достаточно хорошо.       Юноша продолжал молчать, как и продолжал игнорировать присутствие Сон. Девушка знала, что тот всё ещё таит обиду на неё, понимала, что сделала ошибку. Она прокручивала возможный разговор сотни раз, с того самого момента, как Ан говорил с ней в последний раз. Если бы только она не была бы так напугана — не выпалила те слова, ранив чувства парня. Девушка чувствовала: как бы тяжело ему ни было, он не скажет ей об этом.       — Ан Доннам, — голос потерял былую уверенность, когда она протянула руку к ладони парня, мирно покоившуюся на колене, — знаю, что совершила ошибку, — девушка аккуратно сжала руку сидящего напротив юноши, боясь, что тот резко отдёрнет её. — Не должна была говорить тех слов, зная, что это ранит, — опасения Сон не сбылись, что дало ей небольшой огонёк надежды. — Я лишь была слишком напугана, когда ты снова поранился.       Перед глазами девушки снова появилось воспоминание: алая кровь, капающая на белую простынь больничной койки и глубокий порез на правой руке юноши, а в левой покоился кухонный нож.       — Помнишь ведь: я обещала позаботиться о тебе, — продолжила Юми, рассматривая профиль Ана. — Ты спас мою жизнь и это меньшее, чем я могу отплатить. Чувство вины съедает меня, ты знаешь это?       — Уходи, если делаешь это только из-за чувства вины, — до ушей донёсся низкий голос, заставив девушку поднять взгляд и посмотреть на лицо Доннама. Он сильно изменился с того момента, как они встретились впервые.       «И снова ты всё испортила», — внутренний голос глаголил истину и девушка была согласна с ним. Казалось, ещё одна осечка — Ан вовсе перестанет жаловать её.       — Это не то, что я имела в виду, — начала Сон, голос дрогнул. — Чувство вины — лишь побочная реакция, — она сделала ещё один глубокий вдох, прикрывая веки. — Всё, что я хочу сказать: дай мне возможность помочь тебе снова.       Ан молчал, продолжая смотреть в даль, когда девушка уже двумя руками держала его ладонь, надеясь, что тот не обозлится на неё за подобную вольность. Ранее юноша не давал дотрагиваться до себя, если только не в случаях острой необходимости.       — Думаешь, что если бы не было чувства вины, меня бы уже здесь не было?       На заданный вопрос Сон Юми и сама не знала ответ. В голове всё перемешалось, когда её жизнь кардинально изменилась более двух месяцев назад. Она больше не была прежней, не была столь легкомысленной, какой считали её прежде. Тот день, когда Доннам героически оттолкнул её, сам став хрупкой мишенью, стал ежедневным напоминанием для девушки: своей жизнью она должна ему.       Девушка сама не заметила как изменились их отношения. Сон Юми осознала, что былого Ан Доннама, недавно похоронившего свою мать, пережившего уход отца из семьи, сменил кто-то другой. Девушка слышала по рассказам каковым он был, но перед ней сейчас сидела его полная противоположность.       «Что тревожит тебя на самом деле?» — этот вопрос появился совсем недавно в её голове, но она знала, что юноша не даст ей ответ, как бы часто она не спрашивала.       — Тогда какова истинная причина твоего нахождения здесь? Разве не трудно нести это бремя изо дня в день? — их взгляды наконец-то пересеклись.       Взгляд Доннама изучал сидящую напротив девушку. Кем она была на самом деле? Почему всё ещё здесь? Он недоумевал. Как бы резок не был с ней, она продолжала приходить; как бы не пытался игнорировать, она всё равно оставалась рядом. И даже сейчас, когда он хотел показаться грубым, она всё продолжала смотреть на него с необъяснимой для парня теплотой во взгляде.       — Я хочу помочь побороться за шанс на твоё выздоровление, — она снова поджала губы, а через пару мгновений продолжила: — Дай мне ещё одну возможность, ладно? — она снова замолчала, чтобы через минуту тихо добавить: — Я не прошу большего.       Он не мог противостоять. Не мог снова отвернуться от девушки и молчать, словно та его не интересует. Так трудно было сдерживаться все эти дни. Её взгляд манил юношу, будоражил что-то внутри, будучи ранее неизвестным. Что-то заставляло сердце замирать, смотря он на неё, видя Юми изо дня в день. Что-то согревало его изнутри, стоило только проснуться и снова увидеть её рядом. Доннам не знал что именно тогда заставило его бежать; почему именно он не прошёл мимо, а бросился под колёса, лишь бы только спасти её. Ан не знал что именно происходит с ним, хоть его положение и нельзя было назвать хорошим.       — Что ты хочешь, Сон Юми? — тон снова резок. Кажется, его притворство скоро пустит с ним корни, став одним целым.       — Я знаю что была тогда не права, — девушка снова опустила голову увиливая от ответа. — Знаю, что мои слова ранили тебя и твои чувства, но я всё ещё несу за тебя ответственность. Я всё ещё того же мнения, что была два месяца назад, Доннам, — она снова поправила волосы, кажется, лишь только ради того, чтобы успокоиться.       — Ты не дала ответ на мой вопрос, — на этот раз голос юноши звучал мягче.       — Мой друг нашёл врача в Штатах, — она снова посмотрела в его глаза. — Если только у нас будет шанс поехать туда и пройти обследование снова.       «Нас», — сердце юноши снова ёкнуло.       — Если только есть шанс исправить такое положение дел, я готова пойти на это, — Юми была уверенна в том, что говорила, ведь обдумывала всё более месяца.       Парень почувствовал, как сильней сжали руки девушки его ладонь. Доннам лишь только сейчас осознал насколько сильно переживала Сон, а своим поведением тот только усугублял ситуацию.       — Если только, Доннам, ты дашь мне шанс всё исправить — я сделаю всё возможное, — юноша снова посмотрел на Юми, когда глаза девушки наполнились слезами. — Во всём вина моя, так что я лишь хочу попробовать исправить.       Доннам снова молчал, смотря за тем, как слёзы оставляли за собой небольшие дорожки на щеках брюнетки. Ан протянул свободную руку, смахивая большим пальцем слезинки с её щеки, непроизвольно нервно сглотнув от столь близкого контакта.       — Хорошо, Сон Юми, — вымолвил юноша, продолжая взглядом изучать лицо девушки. — Давай сделаем это, — впервые за долгое время на его лице снова засияла улыбка.