***
Улицы окутанные тьмой. Теплый свет фонарей освещал пустошь забытых домов. Тихий шелест листьев падающий под ноги раз за разом. Воздух, что вдыхал Саске, пропах осенней свежестью. Время позднее, а сна не было не в одном глазу. Бесцельно бродя по улицам старого города, Учиха то и делал, что глотал небольшую бутылочку крепкого напитка. Его лицо не выражало никаких эмоций, в то время как голова постоянно о чем-то думала. Периодически к его губам подносилась тлеющая сигарета. Она ярким огоньком разжигалась куда сильнее, стоило ему затянуться. Голова ходила кругом. Но от того и становилось легче. Мысли тут же расщеплялись, как если бы к пленке поднести огонь. Эти коптящие дыры хотелось жечь все сильнее и сильнее, пока пленка не сгорит до тла и на последок не даст насладиться запахом жжёной целлюлозы. Становилось куда легче, когда яд проникал в головной мозг. Волна эйфории, от которой улыбка на лице появлялась естественным образом. Рецепторы давно заглушены, — Саске не чувствовал боли. Глубокий вдох и юноша остановился, подняв голову. Чистое звёздное небо, легкий ветерок, эйфория прошла, но… тут же неожиданная волна гнева окатила его с ног до головы. Саске почувствовал тремор в области рук. Его сердце начало отчётливо биться, пытаясь отдышаться. Рваный четкий ритм заставил сознание помутниться. В глазах появились легкие вспышки света. Вновь это ужасное чувство. Он чувствовал, что сердце вот-вот выскочит из груди. Голова ходила кругом. Дышать глубоко было опасно, вдруг заколет. Тлеющая сигарета в руке уже достигала фильтра. Почувствовав горячий дым, Учиха тут же стряхнул пепел и посмотрел на остатки. «К чёрту», — подумал он и выкинул бычок. Яркой звездочкой тот упал на землю, рассыпаясь искрами в разные стороны. Грубая обувь погасила огонёк с угасающим шипящим звуком. Дав себе время, его начало отпускать. К губам прислонилась влажная алюминевая банка. Учиха стряхнул последние капли слабо газироваваного напитка в рот и выкинул мусор в сторону. С громким звуком банка покатилась в сторону забора. Учиха начал замерзать, и даже его черное пальто и теплый свитер с высоким горлом не спасал ситуацию. — Пора возвращаться… — промямлил его запутавшийся язык, когда он решил развернуться в обратную сторону, но неожиданный звонок прервал движения. Вибрация донеслась с правого кармана. Учиха полез за телефоном. На устройстве высветилось «Сакура». Приподняв одну бровь, он устало выдохнул, но нажал зелёную кнопку. — Да? — Здравствуй, ты где сейчас? Брюнет обернулся и понял: он и сам не знает где. Вокруг полуразвалившиеся пустые деревянные дома, окружённые лесом. Вдалеке виднелся один тусклый фонарь на всю улицу. Частный полузаброшенный сектор. — В Олимпийском, — ответил Саске. — Ого. Что ты там забыл? Учиха медленно развернулся, держа трубку у уха одним плечом: — Что ты хочешь, Сакура? — Я неподалеку от Редмонда, хотела занести тебе кофту, — говорила она в тот момент, когда в учиховских руках подожглась сигарета. — Угу… — на выдохе пробубнел он. — Итачи должен быть дома. Небольшая пауза, в которой для нее, все стало ясно. — Поняла… — Доброй ночи, Сакура, — он отклеил телефон от уха. — Ты знаешь про Нару? — внезапно донеслось с динамика, когда Саске хотел было нажать на красную кнопку. — У него завтра суд. Я очень переживаю за него. Эти слова не изменили выражение его лица. — Да, знаю. — Он написал мне, что не придет завтра на учебу. Я бы хотела пойти на суд с ним и поддержать его, но… он настоял на обратном. Ему сейчас очень не легко. — Ага… — Учиха только и ждал, когда Харуно сама отвалится, как засохшая грязь, но она была жвачкой, которая прикрепляется намертво. — Что-то еще? — Я… тебя отвлекаю? — Немного. — Прости… — Еще вопросы? Она выдержала небольшую паузу, перед тем как сказать: — Нет. — Тогда до встречи. — Скажи, это ведь ты подбросил наркотики Наруто? Учиха замер на одну секунду, словно его облили ледяной водой, а ее голос даже не дрогнул. Она знала о чем говорит. Сакура специально выждала момент, чтоб застать того врасплох. Мозг тут же начал мыслительный процесс, отрезвляя. — С чего ты взяла? — грубо начал он. — Просто интуиция. — Зачем мне это делать? — чуть спокойнее. — …Я не знаю, — беспокоилась Харуно. — Может ты хочешь отомстить мне через него… Учиха усмехнулся. — Нет, у меня другие планы… — Другие? Значит, я права. Он мысленно крошил ее кости, но держался. — Вот как ты думаешь обо мне… — спокойно начал он. — Думаешь, что я всё тот, кем был несколько лет назад, да? Думаешь, что мной все еще движет доза? — Нет, я так не думаю… — Тогда что?! — Саске прикрикнул. Сакура подавилась под строгий тон и запнулась, не зная, что сказать. Точнее наоборот: она знала, но не понимала на как. — Бывших наркоманов не бывает, Саске — это факт. А ты один из немногих кого я знаю, кто может быть замешан в чем-то подобном, — твердо произнесла она, заставляя вены на лице парня взбухнуть от злости. — Возможно, сейчас ты в ремиссии, поэтому довольствуешься малым. Тонкие губы выпустили табачный дым. — И это… говоришь мне ты - человек, совесть которого порочна, как и у всех... хах… ты как обычно выделилась умом, Сакура, — нервно посмеивался Учиха и Харуно проигнорировала его высказывание. — Пойми одну простую вещь — люди могут измениться в твоих глазах до неузнаваемости, если действительно этого хотят. — Нет. — Возвражаешь? Почему? — Твое прошлое — это часть тебя. — Так и есть. — Тогда ты должен был понять, почему я так думаю. — Хм, — Саске усмехнулся, выпустив табачный дым. Он отклеил телефон от уха, посмотрев на экран. Три минуты — довольно долго для их привычного разговора. Это начинало раздражать. — Прошлое нужно помнить, а не жить им. — Да, но… — последнее, что смогла произнести она, перед тем как кнопка сброса была нажата. Тишина. — У тебя нет доказательств…***
Следующий день был не за горами. Утро началось с дождя. Противная морось била в окна, оставляя на стекле мелкие капли, что скапливаясь, стекали мелкими ручейками вниз. Все казалось таким унылым. Из-за шума за окном Узумаки проснулся раньше будильника. Но… можно ли вообще сказать, что он спал? Темные круги под глазами стали куда отчетливее. Мелкие глазные капилляры лопнули и заставили белки покраснеть, кожа побледнела. Он еще не успел осознать, что утро уже наступило. Возможно, это из-за нервов. Ужасное начало дня. Полежав какое-то время под теплым одеялом, Узумаки услышал шум, что доносился по ту сторону двери. Возможно, это был кто-то из родителей. Наруто посмотрел на часы — показывали 6:00. Именно в это время Нил собирался на работу. Утомлённо вздохнув, Наруто с великим разочарованием перевернулся на другой бок. Застыв в одну точку, он вздохнул. Было тяжело осознавать, что, возможно, это последний день в его жизни, когда его персона ночует дома. Ему бы хотелось с уверенностью сказать, что он готов к любому исходу событий, но это не так. Ему было страшно. Действительно страшно. Он не готов: ни морально, ни физически. — Доброе утро, — внезапный щелчок и Акира, держа в руках ручку, отворила дверь в комнату парня. — Ты проснулся? И почему-то этот вопрос всегда заставлял Наруто триггернуться. Можно подумать, встав в такую рань, он сможет выспаться и быть в хорошем расположении духа. — Да, — просто отмахнулся он. — Давай вставай. Там отец хочет с тобой что-то обговорить. Лениво перевернувшись, он посмотрел на часы. Те показывали 6:01. — У меня еще как минимум часа 3 есть. — Нил сказал разбудить тебя сейчас, — настаивала она. — Вчера он сказал, что… — Я ничего не знаю! — повысив голос, перебила Акира. — Вставай и иди! Быстро! — Мам, но… — Подъем, солдат! Наруто, сведя брови домиком, лишь удручённо выдохнул: — Ладно… — его персона откинула одеяло в сторону. Акира поняла, что ее роль выполнена и она ушла, оставив дверь открытой. Узумаки разозлился еще больше. — Что за человек… — Мам, я не хочу никуда идти! — заверещал детский голос со стороны коридора. Наруто понял, что этот день без шума не пройдет. Нани заплакала, заставив будоражить всех присутствующих в этом доме. — Я хочу спать! — Быстро закрыла свой рот и тут же оделась! — закричала Акира. — Не хочу! — Я тебя не спрашиваю! Быстро колготки надела! Но ребёнок продолжил истерить и бить маленькими ножками по полу. Наруто не выдержал и подойдя к двери, захлопнул ее. Стало немного тише. Приглушенные крики и стуки уже не так били по мозгам. Узумаки смог ненадолго прийти в себя и продолжить одеваться, пока… дверь вновь не открыли. — Ты сейчас тоже получишь у меня! Узумаки обернулся и встретился глазами с Нилом. По нему было видно, что он только что поднялся. Он был в домашнем: рубашке и шортах. А его длинные ниже плеч каштановые волосы, были завязаны в неряшливый пучок. Мужчина выглядывал из-за двери. — Что я сделал? — спросил Наруто. — Ты че дверьми хлопаешь, а? — Я просто закрыл дверь — громко. — Ты как с отцом разговариваешь? — наехал он. С глазами по пять копеек, Узумаки уже и не знал, что сказать. Нила любое слово может вывести из себя. Наруто застыл с белой футболкой в руках. — Че молчишь? — Прости, я ничего такого не имел ввиду… Глаза Нила оглядели его сверху вниз. — Одеваешься и ждешь меня, понял? Тот просто кивнул. Дверь за Нилом захлопнулась и Наруто смог наконец-то выдохнуть. Что за день такой? Раньше такого никогда не происходило. Даже когда у Наруто были проблемы в школе, Нил никогда не позволял себе такого обращения. Что же случилось? Почему живя с этими людьми, каждый день превращался в пытку? Причём, чем старше он становился, тем хуже. Это потому что Наруто в свои двадцать лет по-прежнему живёт с родителями? Какой кошмар. Все полетело в тартарары, когда ему стукнуло 18. Видимо, с этого момента с Нила упала та самая ответственность. Понимал, что по закону Наруто стал отдельной единицей общества. Теперь им можно управлять так, как будет удобно. Что же касается Акиры, то, скорее всего, та под давлением Нила перенесла на себя его позицию. Теперь они за одно: думают, что двадцатилетнему выродку в их семье не место. На удивление, эта пара еще долго терпела. Целых два года. Когда Узумаки было 16 лет, Нил прямым текстом сказал: «По исполнению 18 лет, я не дам ни копейки». Так оно и случилось. Нил перестал давать карманные расходы. Позже, к нему подтянулась и Акира. Их единственная отмазка была в том, что каждый говорил о Нани. Мол, она еще маленькая ей нужнее: ботиночки, кофточки, сумочки; она же девочка, а тот уже вырос и может позаботиться о себе сам; Наруто же в первую очередь — мужчина. Все это как бы намекало на то, что: пора бы уже стать самостоятельным. Но проблема была в том, что родители не подготовили парня самостоятельности. Не учили его базовым знаниям. Не предлагали своего рода помощь. Возможно, потому что боялись за его физическое и психическое состояние. Все же, Узумаки был больным ребёнком. И такому как он, не всякая работа подойдет. А напрягаться и искать что-то особенное и достойное, времени и сил не хватало. Никому. А даже если и появлялись какие-то варианты, то Наруто всегда приходилось искать ответ от третьих лиц. Либо сам разберёшься, либо действуешь на свой страх и риск. Одним из таких случаях, как раз был тот косяк со взятыми 10 тысяч у Нила на свидание с Сакурой. Болван, ничего не скажешь. И несмотря на это, естественным образом у парня появилась ревность к младшей сестре. И даже сейчас, спустя столько времени, ничего не изменилось. Нани как была всем недовольна, так и осталась. Сколько бы сладостей ей не покупали; игрушек и одежды. Этому ребёнку всегда было мало. Смотря на ее каждодневные истерики, Наруто только и думал, что хотел бы хоть раз побыть на ее месте. Хотел, чтоб и к его персоне было столько внимания, любви и заботы. Но довольствоваться приходилось тем, что его все еще держали в этой семье в качестве мальчика на побегушках. Натянув на себя футболку, Наруто глянул в сторону окна. Схватив со спинки стула штаны, он тут же влез в них и подошел к подоконнику. Серый свет ударил по глазам, стоило убрать плотную штору. Дождь все еще лил. Стоя у окна стало прохладнее — дуло из щелей. Старое деревянное окно уже успело просесть, хоть таковым оно и не выглядело вовсе. Оглядывая одиноких прохожих, Узумаки перевел взгляд на градусник, что висел по ту сторону окна. 10°С. Довольно холодно.***
Учебный корпус кишил людьми. Времени до начала первой пары оставалось не так уж и много. Сакура, прошедшая через турникет, поспешила. Поднимаясь на второй этаж, она то и делала, что думала о Узумаки. С прошлого дня ее нервы так и не успокоились. Да, она пыталась действовать разумно, не поддаваясь эмоциям, но в нынешнем положении это было практически невозможно. И вот, пройдя все ступеньки, она оглянулась и увидела знакомые лица своих одногруппников. Значит, все правильно. — Доброе утро, Сакура, — поздоровалась одна из одногруппниц. Харуно нервно подняла голову в сторону: — А? Да… доброе утро, Кэрри, — она заметила высокую девушку с яркими голубыми глазами и черными волосами средней длинны, которая в толпе вместе со всеми стояла у стены. — Все хорошо? Ты выглядишь взволнованно, — стоило той сказать это, как окружавшие ее люди тут же посмотрели на нее. Стало неловко. — Да, все хорошо, — криво улыбнулась Сакура. Кэрри вопросительно наклонила голову. Она поняла, что с Сакурой что-то не так. Кэрри притихла, прижавшись к стене спиной. Ее окружение так же сдвинуло свое внимание в сторону. Заметив это, Харуно тут же стало легче, хотя та никогда не испытывала страха перед публикой. Девушка немного потопталась на месте и оглядела других. Доносившийся гул со спины дал понять, что каждый занят своим делом. Кэрри продолжала наблюдать за ней. — Ты кого-то ищешь? — спросила она. — А? — С тобой явно что-то не так. Ты потеряла кого-то? На этот раз, Сакура осталась без всегообщего внимания. Она забегала глазами по лицу собеседницы, явно не знав, что сказать. — Учиха или Инузука ещё не пришли? — набравшись смелости, спросила она. — Хм… — оглянулась брюнетка. — … Вроде нет. Я их не видела. А что? На этот вопрос, Харуно никак не хотела отвечать. — Нет, ничего. — Точно? — Да. Просто… хотела, чтоб вернули конспекты, — она сказала первое, что пришло ей в голову. — Понятно. Ну, ты не переживай так. Если не вернут, то смело проси у меня. Я скину тебе их. Лицо Сакуры стало чуть живее. — Хорошо. Спасибо. — Пока не за что, — улыбнулась Кэрри. Сакура вновь оглянулась. Ее тревога никуда не пропала. Она продолжила дожидаться ребят. — Утро доброе, — протяжно поздоровался чей-то мужской голос. Сакура тут же обернулась и на ее плечо упала чья-то рука. Это был Киба. Довольный собой, он прижался к ней. Конечно, Сакуре это не понравилось. — Убери руки. — Еще только утро, а ты уже злая, Харуно, — припеваючи дразнил парень. — Тебе какое дело? — она зло откинула наглые чужие лапы. — Оу! Даже так, — Киба отлип, сделав шаг назад. — Хорошо-хорошо. — Так-то лучше. — Хах, — Инузука замер с поднятыми руками. — Ты так злишься, потому что я не он? — Что? Наблюдавшая за ситуации Кэрри лишь неловко бегала глазами по скандальной парочке. — Ты знаешь о ком я говорю, — добавил Инузука. Сакура на одну секунду сжала челюсть. По ней было видно, что если тот обронет еще одно слово — крышка. Неравнодушная Кэрри не смогла больше стоять в сторонке: — Давайте не будем ссориться, — неловко засмеялась она. — Сакура! Давай я дам тебе свои конспекты. Только не ругайтесь, пожалуйста. — Что? — возмутился Инузука. — Конспекты? Сакура не сводила глаз с Кибы. Она сквозь зубы процедила: — Да. Конспекты. — А… эм… ладно. Видимо, я чего-то не знаю, — помялся Инузука. Кэрри вновь глянула на Сакуру. Та раздраженно выдохнула: — Ладно… — Вот и хорошо! — Кэрри обрадовалась и тут же полезла в сумку. Недолго поковырявшись, она достала большую толстую тетрадь. — Держи! — протянула она. — Думаю там все то, что тебе нужно. История, так? Харуно приняла ее предложение: — Да, все верно. — Вот и хорошо, — она улыбнулась на последок, пока к двери кабинета не подошел учитель. Толпа тут же зашевелилась. — О, наконец-то! — Ага, — буркнул Инузука. — А ну стоять! — приказала Харуно, тут же перегородив рукой путь. — Где Учиха? Киба тут же остановился: — Я не знаю. — Не ври! — Я серьёзно, — он понизил тон на октаву. Сакура продолжала давить на него одним только взглядом. Шатен уже не выдержал. — Послушай. Он отдельный от меня человек и я не обязан быть с ним 24/7 и знать где он и чем занимается. Надувшись еще больше, Сакура продолжила смотреть на него: — Он не берет трубку. — А я что сделаю? Девушка выдохнув, опустила зелёные глаза. — Понятно… — и последовала за толпой. — Зачем он тебе? Но зашедшая в аудиторию Сакура даже не оглянулась. Поток людей все еще преследовал цель зайти внутрь, поэтому и Инузука последовал за всеми.***
Дождь закончился, но оттенки серого все еще жили через призму голубых глаз Наруто, что сидел на кухне подперев щёку рукой. Перед глазами мелькала тень того, что когда-то он называл своим отцом. И дело было не в том, что Нил перестал быть для Наруто авторитетом — он никогда им не был. Этот человек лишь играл роль того самого «добытчика семьи». Пытался заменить ему родного отца, что всегда воспринималось как выдуманная реальность. Нил плохо справлялся с ролью. Добытчик семьи бегал из комнаты в комнату, словно боялся куда-то опоздать, но кухонные часы показывали только 8 утра. Наблюдая за суетливой фигурой, веки Наруто изредка подергивались; по большей части из-за резких движений или внезапных громких звуков. Само же внимание Наруто было направлено куда-то в глубь себя. Его не волновал реальный мир. Точнее: он не мог не уйти в себя, оставив глаза в одной точке. — Наруто! — донеслось громкое и отчётливое. — Не спи! — Нил бросил небольшую пачку на стол перед парнем, но тот даже не дрогнул. За все то время, что Нил бегал туда-сюда, на столе уже успела образоваться небольшая кучка денег, что были сложены в небольшие стопочки в н-ой сумме по каждой в несколько тысяч рублей. Узумаки с опустошенным видом ждал, когда это все прекратиться. Но Нил продолжал бегать и вытаскивать последние деньги из заначек. Загруженный происходящим Узумаки не понимал свои чувства. Бесконечный поток нескончаемых мыслей: от самого банального до самого критического. Его вновь и вновь отторгала реальность. Жизнь словно во сне: отчужденная и не естественная. Пластилиновый мир сгущал краски таким образом, что яркие оттенки выедали глаза, резали рецепторы остротой углов и резким перепадом от кислотного до щелочного. Пустота, что поглощала и царапала мозг в затылочной зоне. Боль стала привычна, как только был установлен диагноз — хроническая. Смирение дошло пика и не вызывало акцента. И казалось, что все болевые ощущения позади, но… что-то иное не давало покоя. Словно есть кто-то или что-то, что наблюдало за ним: смотря его глазами, чувствуя его кожей, говоря его голосом, чуя не его носом и слыша другими ушами. Это что-то инородное является отторжаемой частью личности словно паразит. И этот паразит всегда был необъяснимо загадочен и таинственен. Он вызывал бурю эмоций и ставил под сомнение вопрос о собственном внутреннем «Я». Страх неопределённости и неизвестности заставлял будоражить рецепторы всех пяти чувств, что могло закончиться очередной панической атакой. Но он держался. Стараясь не закапывать себя в могилу собственноручно, Узумаки продолжал смотреть в одну точку. — Это последняя, — именно с этими словами на стол упала последняя пачка денег. — Думаю, что хватит. Отторженный от реальности Узумаки, смог прийти в себя и оценить ситуацию. На столе разными купюрами кучковались деньги. Нил, что за последние несколько минут смог собрать сумму, стоял перед ним руки в боки. Поняв, что к чему, Наруто поднял глаза: — Приступать? — Думаю, да, — Нил кивнул и глянул на часы. С той самой поры прошло минут пять. — Начнем, — он отодвинул стул от стола. Узумаки никак не отреагировал. Его полуобморочное состояние не давало той самой концентрации внимания. Нил заметил это. — Проснись ёптвую мать! — ударил он по столу, что заставило парня быстро подскочить. — Ты долго спать будешь?! У тебя суд через пару часов! Явно обескураженный произошедшим, Узумаки лишь нервно кивнул и принялся считать положенные на стол деньги. Взяв себе пару пачек, парень снял с них бандероль и принялся считать. 5, 10, 15, 20 тысяч лежали в одной упаковке. Отложил и взял следующую: 1, 2, 3, 4, 5… 20 тысяч. Следующая. Примерная сумма составляла на данный момент 40 тысяч. Наруто глянул на Нила. Тот пересчитал три небольшие стопки. Не стал отвлекаться. Одна, две, три… 50 тысяч. Это была даже не половина тех денег, что лежала на столе. Медлить было нельзя. Точнее не безопасно. Любое неправильное движение, могло спровоцировать Нила. Узумаки действовал осторожно, не подавая признаков слабости, хотя его полуобморочное состояние давало о себе знать. Глаза закрывались сами собой, а очередной поток мыслей путал реальность с грёзами. Все сливалось в одну большую кашу из чувств и эмоций. И все было под контролем, пока… — Убей его… — не прозвучала чья-то фраза. — Что? — Наруто поднял голову. — Что? — удивился сидящий напротив Нил. — Ты… сейчас сказал что-то? — Нет. В непонимании, Узумаки замкнулся: — …Ладно. Возможно, мне послышалось, — он продолжил разбирать пачки денег. — …Вонзи нож прямо в сердце… — прошептало где-то над ухом. — Чего?! — возмутился Наруто. Нил нахмурено навострил уши. — Отомсти за нас… — шептало нечто, от чего Наруто пришлось закрыть уши. — У тебя все хорошо? — поинтересовался Нил. Наруто вытащил пальцы из ушей и сказал неопределенное: — Не знаю. От чего Нил почувствовал неладное. Его сын вновь принялся пересчитывать лежащие купюры. — Ты принимаешь свои таблетки? — Таблетки… — прошептал Узумаки и тут же замер. — Чёрт… — Что? — Я… забыл сказать, что они закончились до недавнего времени. — Что?! — подскочил с места мужчина. — Сколько ты их не пьёшь? Пошевелив мозгами, Наруто промямлил: — Дня два или три вроде… я не помню. — Почему ты молчал?! — Я забыл. Я постоянно забываю про них. — Твою мать… — Нил плюхнулся обратно. — Сейчас нет денег. — Я и не прошу их купить. Все равно толку никакого. — Совсем никакого? — Да. У меня как болела голова, так и болит. — Даже сейчас? — Всегда. — Понятно… — выдохнул Нил, даже не смотря на сына, который в свою очередь оценивающе всматривался в собеседника. — Что ж… ладно. Разберёмся с твоими таблетками после суда, ну а пока… сколько у тебя? Вздернув брови, Наруто оглядел перекопанные им деньги. — 100 тысяч, — ответил он. — А у тебя? — Вместе с твоими получается 300. — Не хватает 100? — Да. — Это фиксированная сумма для взятки? Немного подумав, Нил усмехнулся: — Ты думаешь что тут уместен торг? Не будь таким наивным. Как все вышло нам боком. — Кто не рискует тот не пьёт шампанское, — криво заулыбался Узумаки. Нил глянул на него и тут же изменился в лице. На него смотрел совсем другой человек. Сложив руки в замок, Наруто, склонив голову в бок, улыбался. Его лицо выглядело неестественно. Голубые глаза смотрели в упор и даже не моргали. От Узумаки исходила совсем иная аура: гнетущая и напряженная, словно вся концентрация негативных эмоций смогла отразиться в этой гримасе. Застыв на месте, Нил не знал, как ему себя вести. Шестое чувство подсказало ему: не вызывать подозрений и вести себя естественно. — У тебя точно все в порядке? — Пап, — Наруто приблизился к нему. — У меня скоро суд. О чем ты вообще говоришь? — Ты плохо выглядишь, — сказал Нил. — Я беспокоюсь за твое здоровье. — Беспокойся о себе, — Наруто вернулся в прежнее положение и, взяв новую пачку денег, принялся пересчитывать. — Обо мне? О чем ты говоришь?! — Не лехачь, когда на заднем сиденье сидит маленький ребёнок. Так и до аварии не далеко. Ты же не хочешь, чтоб твоя единственная кровинушка погибла. — Что ты несёшь… — М? — Что ты вообще говоришь такое?! — взъелся Нил. Секундная тишина и Узумаки поднял голову: — Ты о чем? — Не прикидывайся дурачком! — он тут же стукнул по столу. — Ты все прекрасно знаешь! Испугавшись громкого звука, Узумаки вытаращил глаза и затих. Нил кипел от ярости. На одну секунду, Наруто показалось, что карие глаза вот-вот лопнут. — Что… я… только что сказал? — промямлил юноша. — Издеваешься?! — Нил выпрямился и, уперевшись о стол, замер. — Ты что, не запоминаешь то, что говорил минуту назад?! — Я сказал, что забываю принимать таблетки… — Это я понял, но на счет Нани. Ты что, уже не помнишь?! Наруто занервничал. Волна беспокойства окатила его с головы до ног. — Но я не говорил такого… — Замолчи! — замахнулся Нил. Узумаки тут же среагировал, попытавшись увернуться от удара. Было действительно страшно. Парень зажмурившись не знал с какой стороны мог прилететь удар, поэтому он дергался от каждого шороха, пытавшись защитить особо важные для жизни места. Смотря на это жалкое зрелище Нил, взяв себя в руки, вернулся в прежнее положение. — Молись, чтоб денег хватило не только на откуп. Осторожно выглянувший из-под собственного крыла Узумаки, медленно приходил в себя и раскрывался. Он больше не чувствовал опасности. Единственное, что осталось не замеченным — чувство необъяснимого страха. Чувство, что он упустил нить чего-то очень важного.***
— И вправду не берет трубку… — проговорил Инузука, смотря на дисплей телефона. Он названивал пропавшему с экранов Саске. Задним фоном шла лекция по Истории искусств. Не столь важная информация. Гораздо интереснее, куда пропал Учиха. Инузука посмотрел вниз. Через несколько рядов сидела Сакура. Очень непривычно было видеть ее одну без Узумаки. Судя по ней, она точно не писала лекцию. За головами других студентов было сложно понять, что конкретно она делала. Оставив попытки докопаться, Киба откинулся назад. «И что я тут делаю?» Монотонный голос преподавателя продолжал давить на барабанные перепонки. Инузука его не слушал, но это не означало, что не слышал. Это докучало. Терпеть эту нудную лекцию отнюдь так не хотелось. Поэтому, вновь разблокировав телефон в руках, Инузука набрал Итачи и тут же попросился выйти, подняв руку. — Да? — отозвался механический голос в динамике. — Здравствуй, ты не знаешь, где Саске? — спросил Инузука, спускаясь вниз по лестнице. — А он разве не с тобой? Сакура обратила внимание на проходящего мимо Инузуку. — Нет, — ответил Киба, выйдя из кабинета. — Я не видел его со вчерашнего дня. — Хм… ну, ночевал он дома. — Не знаешь, где он может быть? — Сейчас я позвоню ему, — слегка раздраженно произнес Итачи. — Не трать силы попусту. Он не берет трубку. — Гхм… — прорычали в трубку. — Ладно, я что-нибудь придумаю. — Хорошо, — Киба повесил трубку первый. Он решил оставить Саске на кого угодно, лишь бы не на себя. Уж слишком он замаялся с этим беглецом. Открыв дверь в аудиторию, его взгляд сам собой упал на Сакуру. Девушка была на взводе, поэтому ее так волновали любые громкие звуки из вне. Она уставилась на него в ожидании чуда. Парень осторожно закрыл дверь за собой и, поняв, что он не успел собрать на себе внимание всей аудитории, он проскочил к ней. Сев рядом, Киба сделал вид, что так все и должно быть. Сидящая рядом Харуно не сразу поняла, что произошло. Она хлопая глазами уставилась на него и тот, дав себе время, сказал: — Найдется «твой» Саске, не переживай. — Почему это «мой»?! — А чей еще? — он заигрывал с ней. — Все знают, что ты влюблена в него по сей день. И сколько бы боли и страданий он не причинил, ты по-прежнему будешь любить его. Отведя глаза в сторону, Харуно еле сдержала слёзы. Киба попал в самую точку. И зачем он только это сказал. И почему именно сейчас? От его слов легче не становилось. Наоборот. Это только подливало масло в огонь. Все участники понимали, что это была односторонняя больная любовь. — Ты все сказал? — спросила она. — Да. — Тогда вернись на свое место. — Ладно-ладно, — Киба замахал руками. — В перерыв я вернусь обратно. Можешь смело делать вид, что меня здесь нет. — С радостью.***
Ресепшн подпольного незаконного заведения, что в простонародье зовётся притоном. Итачи с явным недовольством совершал звонок по мобильному телефону, но докучащий автоответчик уже выклевал все мозги. Саске и у него не брал трубку. Настороженный мужчина продолжал названивать, находясь за стойкой регистрации. И пока он вновь вслушивался в монотонные гудки, его взгляд упал на потолок. Он был весь обветшалый и полугнилой. Краска давно обесцветилась и слезла. Тоже самое касалось и стен. Красный кирпич был довольно в поношенном состоянии. Хорошо, что полы не подводили. Все такие же крепкие и ровные. Единственный минус был в их скрипучести. Хотя иногда она и спасала, выдавая подходящего к ресепшену человека. И все бы ничего, если бы младший брат вновь не проигнорировал звонок. — Да чтоб тебя… — шёпотом ругнулся Итачи, затыкая болтливый автоответчик. Он откинул телефон в сторону, вновь уперевшись в экран монитора. — Кого-то потерял, Итачи? — внезапно воспроизвелся басистый мужской голос. Итачи медленно перевел взгляд в сторону. И почему он не услышал скрипа половиц? Перед ним стоял тот, кого он никак не ожидал увидеть. — Здравствуйте. — Как у тебя тут, все хорошо? — продолжал расспросы Мадара, покуривая трубку. — Все в порядке, — Итачи уставился на него, не зная что еще ему ответить. Появление начальства на работе всегда вызывало некое беспокойство, особенно если этим начальством был наркобарон. Мадара выглядел как при параде, но при этом не выделялся из толпы. Темно-серый костюм был сшит прям по его параметрам, именно по этому он так хорошо смотрелся на нем. А накинутое на плечи черное пальто, выглядело так, будто оно вот-вот упадёт. Но каким-то магическим образом, оно не спадало. Мадара выглядел куда лучше обычного. — Что там с деньгами? — спросил он, смотря на своего племянника. — Касса всегда открыта для Вас, — спокойно произнёс Итачи. — А с работниками? Где все? Как-то слишком тихо… — он глянул из-за угла в сторону длинного рабочего коридора. — Сейчас не так много посетителей, поэтому и ребят нет на месте, — объяснил другой. — Что ж… Интересно, — Мадара вновь прикурил трубку. Его персона уже не знала к чему придраться. Итачи знал это, поэтому вел себя довольно сдержанно. — А где твой брат? — Саске? — А у тебя есть еще кто-то? — саркастично посмеялся мужчина. — … Нет. — Тогда что? Итачи посмотрел на свой телефон. Молчаливый телефон, который, несмотря на авторитет его хозяина, оставался таким же немым, как и другие. — Он дома, — просто произнес он. — Отдыхает, наверное… — Отдыхает? — возмутился начальник. — Какая непозволительная роскошь. И как долго он это делает? Переведя взгляд на монитор, Итачи глянул последний выполненный заказ своего младшего брата. Это было… — На прошлой неделе. — На прошлой неделе?! — Мадара чуть ли не подавился табачным дымом. Итачи сразу понял, что сейчас скажет начальство. Он был готов к выговору. — Твой брат не имеет права на отдых и ты это знаешь. — Да, так точно, — склонил голову старший племянник. — Знаешь, и все равно даешь ему отдых?! — рычал он. — Вас давно не лишали денег… — чуть тише. — Нет, вовсе нет. Саске работает. — Я не вижу его работы! — стукнул по столу и медленно отошел в сторону. — Пускай выплачивает долг… — закурил. — Мне так нравится смотреть, как он носится… как мышка в лабиринте. У Итачи не было слов, чтоб описать всю боль, что он испытал за последние несколько секунд. Ему было очень неприятно слышать такие слова в сторону своего младшего брата. Саске не был достоин такого наказания. Но перечить начальству было небезопасно. Поэтому Итачи промолчал. — Хочу, чтоб в нем было достаточно ненависти, чтоб отомстить за себя… — вновь выдохнул дым Мадара. — Кому? — уставилась другая пара глаз. — Тому, кто владеет его свободой, конечно же, — усмехался мужчина, пока не встретился взглядом с Итачи. — Меня. — Вас? — Да. — Думаете, Вы и есть причина? — Думаю, да, — говорил он, когда подходил к столику регистрации. — Я — Бог в его глазах. Я решу сколько исповедей будет на его счету. Я решу каким образом он будет замаливать грехи. И именно я предстану судьёй на судном дне и предрешу его судьбу. Поэтому мне интересно: сможет ли он убить самого Бога? «Скорее самого дьявола» — достроил Итачи мысленную цепочку. Мадара злорадствовал и это приносило ему неимоверное удовольствие. — Он уже в Аду… — лукаво улыбнулся Итачи. — Что ты сказал? — Нет, ничего. Высокомерно поглядывая на свой неблагодарный персонал, начальство продолжало покуривать трубку: — Где Саске? — Я не знаю! На этот выплеск, Мадара не выдержал и полез в карман. Он тут же начал что-то набирать в своем телефоне. Итачи занервничал, смотря, как тот подносит оный к уху. Ожидание убивало. Томные гудки автоматически связывались с неприятными воспоминаниям. — Он не берет трубку, — заключил мужчина и сбросил автоответчик. — Да. — Я хочу его видеть. — У него заказ сегодня в 4 часа. Он придет обязательно. — Сейчас 10 утра. Я не собираюсь ждать его. — Что-то срочное? — Он. Должен. Работать, — грубо утвердил начальник. Поджав губы, Итачи раздражённо выдохнул: — Ничем не могу помочь… Бросив неодобрительный взгляд, Мадара фыркнул: — Ты всегда был бесполезным… — он ушел все с таким же высокомерным видом в рабочую зону.***
Подъезжая к полицейскому участку, Узумаки безвольно тащил свое тело в суд. Времени до начала было достаточно, чтоб переговорить со всеми действующими лицами. Справа от него донеслось грубое: — Приехали, — Нил хлопнул дверью и вышел из машины. Открепив ремень безопасности, Узумаки откинул его в сторону и поторопился за отцом. Захлопнув дверь машины, парень подбежал к нему. Машина издала короткий сигнал, говоря, что двери заблокированы. Нил открыл дверь в участок перед сыном, пропуская его внутрь. Тот поторопился. И вновь их погрузило в рабочий процесс. Суматоха и звук звенящего телефона никогда не прекращались. Каждый из сотрудников постоянно был в движении. — За мной, — скомандовал надзиратель-отец. С опущенными глазами, юноша пропустил Нила вперед и поплелся за ним. Все тот же коридор и все те же косые взгляды. «Кто это, и что он тут делает?» — наверное так думали проходящие мимо него люди. Но все было совсем иначе. Узумаки не был центром вселенной, но почему-то, ему казалось иначе. Он думал, что является камнем преткновения всех окружающих и является причиной их проблем. Точно так же как и другие, что приходят сюда за помощью. А иначе зачем это все? Зачем нужны органы порядка, если они не обеспечивают защиту и безопасность? Нил же один из них. Почему он не помог Узумаки уничтожить наркотики, как только обнаружил? Почему нельзя было сделать вид, что ничего этого не было? Почему он решил поступить, как абсолютно чужой ему человек? «Он хотел от меня избавиться» — первое что пришло в голову парня. — «Он хотел, чтоб меня не было в их доме». Наверное поэтому Нил продолжил дело. Он лишь искал повод для сепарации. И он его нашел. — Заходи, — вновь приказал голос, когда Наруто оказался у входа в просторный белый кабинет. Узумаки зашел внутрь и дверь за его спиной вновь закрылась. Тишина. В кабинете ни души, кроме него. На одну минуту Наруто показалось, что это уже было. Он воспроизводил эти движения несколькими днями раньше. Эффект дежавю, как его принято называть, но тот отличался тем, что воспроизводил реальные действия. Наруто уже не хотелось подходить к окну и посмотреть, что находиться за его пределами. Он уже был тут несколько дней назад. Он уже все знает. Щелчок двери прервал тишину. — Доброе утро, Наруто, — в кабинет вошел Орочимару. На его лице по-прежнему виднелась лукавая улыбка. Мужчина подошел к Узумаки и протянул руку. — Как самочувствие? Ты готов к суду? — Не знаю… — опустошённо произнес парень, пожимая твёрдую ладонь. — У нас появилось несколько вариантов развития событий, так что мы обязательно должны проговорить их. Присаживайся, — он указал блондину на рядом стоящее кресло за столом. У Наруто не было выбора, кроме как согласиться. Он понес свое тяжелое тело за стол. Наблюдавшие за этим должностные лица, лишь проводили Узумаки взглядом. Один из них удручённо вздохнул. И это был Нил, который приходился в крайней мере возмущенности поведением своего ребёнка. Но в силу своего профессионализма, он даже бровью не повёл. — Что ж, — подполковник прикрыл за собой дверь. — Приступим. Нил обошел Орочимару и присел за стол. Змеиные глаза немного сузились, наблюдая за проблемной семейкой. — Вот-вот должна подойти Изуми. Она будет наблюдать за тобой, Наруто, — перевел взгляд на парня адвокат. — Не хочу, чтоб во время суда тебе стало плохо. Но даже если так, она сможет оказать тебе первую помощь. Уставившись в одну точку Узумаки, никак не отреагировал на слова Орочимару. Его сгорбленная фигура как сидела крючком, так и сидела. Видимо, его моральное состояние уже желало лучшего. — Прошу прощения за ожидание, — ворвалась в кабинет девушка. — Надеюсь, у вас все нормально. Присутствующие посмотрели на запыхавшуюся Изуми, которая держала небольшую стопку бумаг. Даже Узумаки, несмотря на свое состояние, осмотрел подошедшую особу. Она выглядела так же как и раньше, за исключением той белой сумки с красным крестом, что висела у нее на плече. Аптечка. Все встало на свои места. Изуми заметила на себе пристальное внимание голубых глаз и тут же ужаснулась. Ее пациент выглядел в крайне тяжёлом состоянии. Изуми не знает, что случилось с ним, но разница того, каким выглядел парень тогда и сейчас, была колоссальной. В этих преспущенных голубых глазах пропала искра. Они стали матовыми, а под ними появились иссиня чёрные синяки. Пустой взгляд добивал его образ, а побледневшая кожа добавляла худобы. Больно смотреть. Наверное, Наруто довел себя сам на нервной почве. — Как ты себя чувствуешь? , — беспокойно спросила Изуми, на что тот просто пожал плечами. Сведя брови домиком, девушка устало выдохнула. — Поняла… — У нас не так много времени, — внезапно заговорил грубый голос. Девушка обратила внимание на Нила, что сидел сложа руки. По его волчьим глазам стало понятно, что он не хотел в пустую тратить время. — Присаживайся. — Хорошо, — у Изуми не было выбора. Это ее работа, точно так же как и остальных. — Отлично, все в сборе, можем приступать, — на удивление легко начал Орочимару. — Значит так, если вдруг судья начнет спрашивать… — зашелестел он бумагами. Присутствующие навострили уши, а Узумаки как сидел с приглушенным видом, так и сидел. В его голове происходило ничего и одновременно все. Он не понимал, как нужно себя вести: плакать или смеяться; гневаться или успокоиться. Он уже запутался во всем что было до и после. Забыл, что такое ощущение реальности. Все окружающее для него становились фоновым шумом, которые воспроизвелись отголосками прошлого. Живя словно вакууме, он желал только одного — упокоения. — Наруто, ты слушаешь?! — тут же стукнул по столу Нил. Подпрыгнувшая от громкого звука, Изуми отреагировала куда эмоциональнее, чем Узумаки. Лениво повернув голову, блондин просто ответил: — Да… — и отвернулся. Небольшая пауза повисшая в воздухе добавила напряжения. Оглядев всех, Орочимару понял — можно продолжать. — В таком случае, мы получим следующие варианты… Но как бы там не происходило, его снова зарывало в себя. Сопротивляться не было сил, поэтому вновь погрузившись в свои печальные грёзы, Узумаки понадеялся, что то, что сейчас происходит, окажется дурным сном. Но не тут то было. Любые резкие движения во внешнем мире отзывались резкой головной болью. Эти колкие импульсы возвращали в привычную реальность. Стало больно, но не подавая виду, Наруто продолжил наблюдать за увлечёнными в процесс людей.***
Спустя н-ое количество времени, Орочимару первый вышел из кабинета: — Переварите информацию. Ну, а я схожу попью кофе. — Если Вы не против, то я составлю Вам компанию, — говорила Изуми, следуя за ним. После них, все с той же миной на лице, вышел Узумаки. Сказать, что он ничего не понял — ничего не сказать. Больше всего его волновало то, для чего был нужен этот разговор, если его отец уже принял решение откупиться. Или же… Не все участники этого дела были в курсе. Выйдя за пределы кабинета, блондин обернулся. Нил закрыл кабинет и тоже развернулся. Они встретились лицом к лицу. Каждый из них подумал только о своей свободе. В секундной тишине, каждый из них понял: нужно занять себя чем-то до 14:00. Сейчас 13:03. Еще целый час. Недолго думая, Нил последовал за остальными. Узумаки проводил его взглядом и глянул в противоположное крыло. Стало намного тише. И в этой тишине стало легче соображать. Голубые глаза заметили небольшие стулья, которые стояли вдоль коридора. Они были свободны. На автомате его ноги сами зашагали в ту сторону. Присев на мягкие сиденья, блондин смог удобно расположиться. Его голова все еще гудела, но не от услышанной информации, а от непонимания ситуации. Он застрял между двух огней. Куда не глянь — везде пропасть. Что было хуже: попасть в оторваную цивилизацию, где действуют по своим законам и порядкам или же быть под крылом того самого «защитника правосудия». Палка о двух концах, где нет золотой середины. Волей не волей, но мысленно Наруто уже представлял себя в тех или иных условиях. Нигде ему не было места. Он бы не смог жить по тюремным понятиям, точно так же как и под руководством своего отца. Думая об этом, складывалось впечатление, что он размышляет об одном и том же. Разница была лишь в том, что в одном случае на нем не стоит клеймо «ЗэКа». Узумаки будет заключен за решетку только душой, но не телом. Это раздражало. Каждый раз обдумывая все возможные исходы он возвращался к первоначальному чувству страха неизвестности, что подогревалось чувством ожидания и как итог, выражалось в раздражении, как гибрид двух негативных чувств. Наруто возвращался к стадии гнева, бродя по кругу принятия себя. Это самое жесткое, что он мог с собой сделать. Постоянная неопределённость с внутренними ощущениями и внешними факторами всегда вызывает диссонанс в отношении собственного «Я», что никак не контролируется ни с каких сторон. Заниматься самообманом равносильно — идти против себя. Он не хотел этого. Смотря на проходящих людей, Наруто завидовал. Завидовал им потому, что они могут позволить себе свободно перемещаться по этому миру. Их профессия — это их осознанный выбор; большинство не принуждают находиться там, где им не хочется. У каждого из них есть свои желания, цели и потребности, что в корне отличает их от Узумаки. Удручает то, что где бы ты не был, черной тучей будет висеть та самая вина, которую будет видеть только ее обладатель. Она оградит разрядом молнии в моменты радости, а в моменты горечи усугублять положение мокрым холодным дождем. Правда, Узумаки любил грозу, но ненавидел мокнуть. Именно это сравнение напомнило ему об Учихе. Он был такой же, как и Узумаки. Теперь их ощущения реальности синхронизировались. Наруто понял, о чем говорил Саске, когда речь шла о свободе. Теперь он целиком и полностью прочувствовал его слова на своей шкуре. Закинув голову назад, чувство реальности вновь исказилось. Смотря в потолок, Узумаки уже не знал, чем занять свою больную голову. До суда остались считанные минуты. Последние считанные свободные минуты. Это чувство, можно сравнить с тем, когда врачи говорят больному: «Вам осталось жить пару минут, какое будет ваше последнее желание?» и в частоте случаев, умирающие говорят либо «ничего», либо «передайте моей жене/моему мужу, что я сильно ее/его люблю» или что-то подобное, не иначе. Что бы сказал Узумаки перед тем, как сядет в одну из решёток? «Ничего»? Или же, найдет подходящие слова. Наверняка все будет зависеть от ситуации. Он не опустит руки. Он обязательно повлияет на ситуацию. По крайней мере потому что, бездействия повлекут еще больше последствий. И так, сидя на прежнем месте, запрокинув голову, Узумаки просто ждал. Ждал, когда его персону пригласят в зал, что находился в другом крыле здания. Он прекрасно понимал, что его не оставят тут, поэтому разрешил себе немного подремать. Усевшись поудобнее, он закрыл глаза и нервно выдохнул. Но не тут-то было. — Прошу прощения за беспокойство, — откуда ни возьмись прозвучал спокойный голос. — Вы Узумаки Наруто? Блондин открыл глаза и увидел стоящего перед ним седоволосого мужчину в округлых очках. На нем была полицейская униформа. В руках он держал небольшой планшет. Прежде чем, что-то ответить Наруто глянул по сторонам. В близи не было никого кроме них. Мёртвая тишина в затемной части длинного коридора. — Эм… Да, это я, — с опаской произнёс блондин. — Хорошо. Вы можете быть свободны. Легкий шок и непонимание. — … Что? — Вы свободны, — с той же интонацией повторил человек. Узумаки поднялся на ноги, все так же смотря на сотрудника. — Вы, наверное, ошиблись. У меня суд в 14:00, я не могу быть свободен, — с нервной ухмылкой произнёс парень. На что сотрудник сделал умное лицо и вновь посмотрел на свой планшет. — Ошибки быть не может. Вы свободны, — демонстративно захлопнул планшет седоволосый сотрудник и развернувшись, поспешил удалиться. — Стойте! Подождите! — кричал блондин тому в след. Но тот ничего не слушал из-за эха собственных шагов. Беспокойство начало нарастать. Узумаки полез в карман за телефоном. Понимая, что отец ушел в другое крыло, парень поспешил найти его. Томные гудки доносились с его устройства под громкие шаги. Стоило Узумаки дойти до перекрестка, как… — Далеко собрался, Узумаки? Движения парня тут же прервались, услышав вопрос в свою сторону. Его сердце тут же заколотилось, обливая все тело с головы до ног колющими мурашками. Он похолодел, боясь пошевелиться, но любопытство взяло верх. Наруто глянул в сторону и… — Саске? — произнёс он дрожащим голосом. — Доброе утро, — поздоровался брюнет, даже не смотря на оного. Словно увидев призрака, Узумаки не знал, что сказать. Страх сковал его движения. Он просто смотрел на Учиху глазами по пять копеек. — Расслабься, все уже позади, — отлипнул от стены парень и сделал пару шагов навстречу. — Ты можешь пойти домой. — Что ты тут делаешь? — с ноткой раздражения спросил блондин. — У тебя не так много времени. — Что? — Через 3 минуты сюда вернётся Нил и тогда конфликта не избежать. Тебе пора идти. — Ответь мне на вопрос: что ты тут делаешь? Но Учиха настаивал на своем: — Нужно успеть решить проблему до того, как будут возникать лишние вопросы. — Ты меня слышишь?! — прикрикнул Узумаки. Эхо от его голоса распространилось по всему коридору. Учиха не выглядел беспокойным. Наоборот, от него всегда веяло уверенностью и осознанностью, а приспущенные веки добавляли спокойствия и расслабленности. — Две минуты, — мельком глянул на наручные часы парень. — Что? — Поторопись покинуть здания до того, как коридоры заполнят сотрудники. — Зачем ты говоришь мне это? Посмотрев наверх, Учиха заметил небольшой красный огонек камеры в углу коридора. Камера так же засекла постороннего человека в черном одеянии и маске. — Не говори со мной слишком долго. — Да о чем ты? Вновь глянув на наручные часы, Саске оживился. Он спокойным шагом направился в сторону. — Спасибо за помощь! — махнул он рукой, произнося фразу, как можно отчётливее и демонстративнее. Узумаки наблюдал, как Учиха покидает его. Первый не стал мешать последнему. Не зная, что делать, Наруто запаниковал. Слишком много вопросов и так мало времени. Что же ему делать? Потопчась на одном месте, парень колебался с бешеной амплитудой. Все слишком подозрительно. Третья фигура в его жизни, которая нарушила исход двух событий. Повестись на ее решения, или же… Нет. На это нет времени. Пора действовать. Шум с другого крыла здания уже был слышен легким эхом. «Поторопись покинуть здания до того, как коридоры заполнят сотрудники» — произнеслись в голове сказанные слова Учихи. Он все понял. Поэтому, достав телефон в руки, Узумаки сделал вид, что ему позвонили. — Да, алло? — сказал он поднеся телефон к уху. Естественно, ему никто не ответил. — Да? Хорошо. Да-да, как скажешь, — говорил не спеша, идя по коридору. — Нет, у меня дела. Ага… Ага… Да. Хорошо, давай, — говорил, проходя мимо проходного зала. — Угу. Ладно, хорошо. Нет, давай сегодня я, а завтра ты, — актер из него был так себе, но свою задачу он выполнил. Узумаки вышел за пределы здания и продолжил спускаться по ступенькам. Неподалёку от этого объекта, за углом другого дома, стоял Учиха и наблюдал за дальнейшими действиями. Наруто все еще делал вид, что говорит с кем-то. Это вызвало небольшую улыбку на лице сталкера. Нельзя было давать телефону Узумаки замолчать. Поэтому, как только актерская игра была закончена. Саске тут же набрал его номер телефона. Прогуливаясь по серой улице, Узумаки с наигранной улыбкой направлялся вдоль тротуара, пока его телефон не зазвонил. Блондин тут же достал устройство. На экране высветился незнакомый номер. Слишком много подозрительного произошло за последние пять минут. Наруто не знал, как ему поступить в этой ситуации. Но почему-то интуиция подсказала, что вызов нужно одобрить. — Да? — нажав зеленую кнопку, поднес телефон к уху юноша. — А ты хорош, — усмехнулись в трубке. — Что? — Поздравляю тебя, Узумаки. Ты смог, — по голосу сразу стало ясно, что это был Учиха. — Саске, мать твою! Что это было?! — взорвался блондин. — Не кипятись. Ты взял с собой то, что когда-то дал тебе я? Дав себе время подумать, до Узумаки дошло. — Да. — Хорошо, тогда увидимся. Пока! — сказал он и повесил трубку. Наруто оторвал телефон и глянул на экран блокировки. Все еще идя по тротуару, он не понимал свой маршрут. Ноги несли его куда-то сами, пока не завибрировал маленький телефон. Узумаки тут же принял вызов: — Да? — Выключи на время свой основной телефон. — Зачем? — Пока с тобой не связались посторонние лица. Нужно время, чтоб все успокоилось. Ну, а пока огороди себя от негатива. Ты и так паршиво выглядишь. — Да пошёл ты. — С радостью, но у меня еще есть незаконченные дела. — А я тут причём? — Ты — мое незаконченное дело. — Что? — Обернись. Обернулся и время вновь застыло. Учиха стоял в пару метрах от него. Он стянул маску с лица. Легкой улыбкой он оградил блондина и надобность в звонке тут же отпала. Брюнет бросил вызов первый. — Ты свободен, Наруто, — мягко прознес он. Вновь услышав эти слова, блондин вдруг почувствовал, как его сердце заколотилось сильнее обычного. Его зрачки сузились и дыхание куда-то спёрло. В горле тут же появился комок, который мешал сделать новый вздох. Голова пошла кругом в онный раз, но на этот раз от резкого выплеска андреналила и эндорфина. — Почему ты так говоришь? — защепетал Узумаки. — У меня, возможно сейчас большие проблемы… — Нет… — мягко отрезал Учиха. — Ты действительно свободен. — Что ты сделал? — То, что должен был с самого начала. — Я не понимаю… — И не стоит. — Нет! Объясни уж! — повысил голос Узумаки. — Я хочу знать, что происходит! Улыбка медленно сползла с лица Учихи. Его глаза спрятались куда-то вниз и в сторону. Блондин внимательно наблюдал за ним, изучая каждый вдох и выдох, но тот молчал. И казалось, что Узумаки так и не добьётся правды. — Я уладил твое дело, — внезапно выдал парень, запрокинув голову назад. — Чего…? — округлились голубые глаза. — Да. Я сделал это вместо твоего отца, — нервно выдохнул Учиха и посмотрел на блондина. — Неужели ты не доволен? — Теперь я должен денег тебе? — Я не прошу, — отрицательно помотал головой Саске. — Что? — возмутился собеседник. — Мне не нужны деньги. Он не верил своим ушам. Это точно было не по-настоящему. Слишком легко. Слишком быстро. Слишком неправдоподобно. — То есть… Вот так вот, — возмутился Узумаки. — Да. — И ты не потребуешь ничего взамен? — Нет. — В чем подвох? — Нет никакого подвоха… — усмехнулся Саске. Но тот продолжал качать головой, не веря сказанным словам. Возможно, Узумаки нужно время, для переработки информации. — Иди домой, Наруто, тебе надо отдохнуть. И только сейчас, блондин заметил, что Учиха назвал его по имени целых два раза. Это было что-то новое. — Скажи сколько… — спросил он с опущенными глазами. — Что сколько? — Сколько стоила моя свобода? — Нет. — Что нет? — Не скажу. — Но почему? — зло глянул блондин. — Еще вернуть захочешь… Мне этого не надо. — Но…! — Все, утихни уже, — закатил глаза брюнет. — Я просто хочу понять твои мотивы! — Нет их. — Да брось! Ты же в минус ушел! — Ты думаешь, что я пострадаю от этого? Не смеши меня. Надув губы, Наруто продолжал кипятиться, как чайник, но Учиха настаивал на своем молчании. Но все же, одно осталось непонятно. — Зачем ты это сделал? Отведя глаза в сторону, брюнет удручённо вздохнул. Отрицательно качав головой, он хотел, чтоб этот разговор закончился как можно быстрее, но с таким болтливым сосунком было невозможно построить конструктивный диалог. Вновь заглянув в голубые глаза, веки черных, приспустились. — Потому что ты назвал меня своим другом… На одну секунду помутнело и дар речи исчез сам собой. Некая волна смешанных эмоций окатила с головы до ног, от чего последние подкосились. Словно в бреду, Узумаки пытался понять происходящее. Он так долго пребывал в грезах, что забыл какого это — чувствовать. Он боялся захлебнуться. — И… Все…? — прошептал он дрожащими губами. — Этого достаточно, — прозвучало твердое в ответ. — Но… Я не понимаю… — Поймешь. Обязательно поймешь, — похлопал по плечу Учиха своего подчинённого. Узумаки не сводил глаз с него. Он еще никогда не видел Саске таким… добрым? Таким… понимающим? Стоп. Это разве не то, что он должен понять? Сострадание. Да, так и есть. Узумаки осознал все в один момент и надобность в расспросах отпала сама собой. Вновь повесив голову, послышалось тихое: — Спасибо… — в котором были все те эмоции, что должен был почувствовать Учиха. — Не за что, — приободрился парень. Они вновь затихли в тишине, пока новая волна беспокойства колкими мурашками не пробежалась по спине блондина. — Что я скажу отцу по возвращению? Я уверен он будет в ярости. — В ярости от того, что его сын теперь свободен? Звучит крайне странно. — Нет, ты не понимаешь. Мой отец не оставит эту ситуацию просто так. Он будет искать тебя, Саске. Тебе нужно бежать. — А тебе? — …А? — изумлённое и непонимающее. — Бежать? Мне? — Да, — закопошился в карманах брюнет. — Ты взрослый человек, пора бы уже браться за свою жизнь и нести ответственность самостоятельно. — Говоришь, как мой отец. — Правда? Что ж, значит, в этом плане наше мнение сходится. Это даже хорошо, — Учиха закурил сигарету. — Хочешь? — Не, не в этот раз, — отмахнулся блондин. — Хорошо. И вновь выдохнув едкий дым, Узумаки делал вид, что ему очень противно стоять с курящим человеком. — Если от меня будет пахнуть табаком, мама точно будет в гневе, — отмахивался руками Узумаки. — Ей придется привыкнуть, что ее сын общается не только с «хорошими девочками». — О чем ты? — А ты не знаешь? — Нет, не знаю. — Нет, знаешь! Просто делаешь вид, что не понимаешь. Приспустив веки, блондин недовольно стиснул челюсть. Смотря на это выражение лица, брюнет приподнял брови и усмехнулся. — Не смотри так на меня. — Хочу и смотрю, — заявил Узумаки. — Не перекачай челюсть… — произнес парень и тут же некий пикающий звук заставил обратить на себя внимание. Саске посмотрел на наручные часы. — Время… — Что? — Мне пора идти. — Куда? Но тот не ответил, вместо него это сделал протяжный звук, который доносился с низа живота. Учиха тут же скрючился, схватившись рукой за свой торс. — Ты голоден? — забеспокоился блондин. — Да. — Поешь, пожалуйста. — Нельзя. Сведя брови домиком, светловолосый все понял: — У тебя заказ, так? — Угу, — кивнул в ответ. —Понятно… Давно не ешь? — Со вчерашнего дня. Повлиять на ситуацию Узумаки никак не мог. — Береги себя. — А? — Не хочу чтоб с тобой что-то случилось… Не разобрав интонации, Учиха так и не понял: это было сказано для галочки или же… Наруто действительно этого хочет. Переспрашивать было глупо, но Саске успел почувствовать, как нечто неизвестное смогло коснуться его души. — Мне пора… — поторопился брюнет. — Удачи! — крикнул на последок парень, заставив другого обернуться. — Спасибо… — проговорил себе под нос уходящий темный силуэт. Наруто не услышал слова благодарности. Да и это было не так важно. Он продолжил смотреть за удаляющимся другом, но стоило Учихе скрыться за горизонтом, Узумаки тут же полез в карман. Достав основной телефон, он тут же осел. 12 пропущенных звонков от отца и 3 от адвоката. Что делать? Куда бежать и что говорить? Саске, конечно, молодец, помог, но что делать с отцом? Нил же по стене его размажет. Может позвонить адвокату? Так безопаснее. Нажав на недавние пропущенные, Узумаки так и поступил. Томные гудки и трубку тут же взяли. — Вы звонили, Орочимару? — Да, Наруто, где ты? — Ну… мне стало плохо и я вышел подышать на улицу. — Ты далеко? Где мы можем тебя найти? — Я нет. Мне уже лучше, я смогу подойти. — Точно? Мы бригадой скорой помощи можем забрать тебя. — Нет, правда, не стоит, — отмазывался блондин. — Хорошо, тогда мы ждем тебя. — Через минут пять я буду на месте. — Давай, — ответили и тут же сбросили вызов. Нервы вновь зашалили. Узумаки уже не знал, куда себя деть. Лишь бы не было хуже. Он поторопился вернуться обратно в участок. Спустя некоторое время, его персона вновь вступила на порог полицая. В проходной было много народу. И где-то позади всех людей, сидели Изуми и Орочимару. Они переговаривались о чем-то, пока девушка не заметила подходящего к ним парня. — Наруто! — тут же воскликнула она и тут же бросилась к пациенту. Тут же проверив его состояние, Изуми смогла спокойно выдохнуть. — Живой… — Конечно живой. — Больше не пропадай так, ладно? У нас все отделение на ушах стоит, — добавил адвокат. — Х-хорошо… Наруто посмотрел на Изуми и спросил: — Что с судом? На этот вопрос девушка глянула на Орочимару. — Подойди ко мне, — подозвал мужчина и встал с места. Узумаки послушно сделал шаг навстречу и тогда Орочимару, взяв его за внешнее плечо, повел за собой. — Тебя получилось оправдать, — начал адвокат. — Вся проблема в том, что сделал это не твой отец и даже не я. Ты знаешь, кто это мог быть? — Нет. — Судья закрыл глаза на все, что связано с тобой. Твое дело закрыто. — Уф… Это… Здорово же. — Да, это так, но меня не покидает мысль о том, кто мог это сделать. — Разве это имеет значение? — Для меня нет, — говорил он так же шагая по коридору. — Но для твоего отца да. Просто знай, что он был крайне недоволен этой ситуацией. — Почему? — Не знаю. Я не вмешиваюсь в ваши межличностные отношения. Но зная Нила, достаточно хорошо, этот человек никогда не внушал мне доверия. Буду с тобой честен. — Понял… — Мне абсолютно все равно, кто дал за тебя на лапу. Я этого не знаю, и я этого не видел. Но я беспокоюсь за тебя, Наруто. Не как адвокат, а как человек. Помнишь, что я сказал тебе при первой встрече? — «Мы тебе не враги»? — Именно. — Понял. — Свяжись со мной, если понадобится помощь. — Ага. — Тогда с Богом, — отпустил парня мужчина. — А где сейчас отец? — хотел было спросить Узумаки, но от Орочимару и след простыл. Этот змей быстро смешался с толпой, не оставив следа. — Вот чёрт!