Аргел Тал: Схождение миров

«Это неправильно. И ты это знаешь». — слова брата болезненно отзывались в голове. Он будто был рядом, но это не так. Просто галлюцинация, вызванная перенапряжением. Только и всего. Вокруг не было ни души. В последнее время, мне редко удавалось выйти из своей лаборатории. Сколько мы здесь находимся? Брат отбыл в школу два месяца назад, казалось это произошло сегодня утром. Для созданных мной…это место станет святилищем. Мои создания почти готовы. Свободные от глупых предрассудков и ограничений, наложенных на нас с рождения. Именно они и заменят «чистокровных», после нашего перехода в другой мир. Девственный мир, свободный от влияния «Лже-богини». Осталось совсем немного, последний рывок к вечной славе человечества. Высокие потолки скрывались под гофрами и искрящимися проводами. Связки кабелей тянулись через весь зал, будто лианы. В некоторых местах пришлось проделать отверстия, чтобы пропустить кабели, кровяные насосы и питательные трубки. Люминесцентные лампы тускло мигали с несущих колонн и скоб на стенах, освещая резервуары, где в питательном составе плавали скопления неживой ткани для дальнейших исследований. В воздухе пахло кровью и антисептиками. Вдоль стен стояли холодильные установки, изрыгающие в зал морозный туман. По залу были расставлены камеры с инфо-кристаллами внутри, записывающие происходящее. Здесь и будет совершён прорыв. Философский камень занял место в центре «паутины жизни», что была начерчена на полу. Ритуал отнял немало сил, но результат без сомнения стоил того. — Мне просто…нужно успокоиться. — рука опускается на ритуальный кинжал. Так называемый «кваттари», которым пользовался мой брат. Не могу вспомнить, когда сделал его. Но это и не требуется, чтобы использовать оружие. — Убей…меня. — оборачиваюсь в ту сторону, откуда донёсся болезненный хрип. Барти Крауч-старший мало напоминал себя прошлого. Лишь энергия этого места и философский камень, поддерживали жизнь в его теле. Присмотревшись к его ранам понимаю, что они постепенно регенерируют. По моим расчётам, при текущих темпах регенерации, его тело вернётся к прежнему состоянию, через несколько дней. — Нет. — если он просил меня о снисхождении, значит всё ещё на что-то надеялся. Мне же, нужно сломить его волю. Мучения будто являлись катализатором. Боль вплеталась в узор заклинания, и укрепляла его. Связь «чистокровных» с магией была…"более чистой"(хотя мне и не нравилась подоплёка этого термина), значит и отдача была намного выше. Усмехнувшись, поворачиваюсь в другую сторону. Как показал предыдущий опыт, даже гений Фламеля не способен победить смерть…не на прямую. Это всё равно, что пытаться разжечь костёр, под проливным дождём. Выброс энергии Камня, напоминает заряд адреналина, но не воскрешения. Младший послужил неплохой моделью. В нём ещё теплилась жизнь, судя по слабому дыханию. Оба свисали с мясных крючьев, будто туши на скотобойне. Даже если они регенерируют, без своих палочек они — всё равно, что презираемые ими маглы. Чтобы вернуть мою маму к жизни, сначала необходимо воссоздать её тело. После чего использовать камень. Так называемая «эссенция жизни» или же «душа», была надёжно укрыта в другом месте. «Потерпи немного, Дэвид. Скоро, всё снова станет как прежде.» — подавляю всплеск сентиментальности, отвлёкший меня от размышлений. Сейчас не время предаваться воспоминаниям. Краучи здесь уже четвёртый месяц, но всё также сохранили какое-то подобие духовного стержня. Так отчаянно цепляются за надежду… «Когда-то, и ты жил надеждой.» — снова прозвучал этот голос. Это начинает раздражать. Неважно. — Они заслужили. Все они. — Весь мир. Весь мир смотрел и наслаждался твоими страданиями. Твоей болью. Вкусом неудач и лишений. Ты же не позволишь ему этого? — голос исходил из ритуального кинжала, казалось от него исходил мягкий-лиловый свет, напоминающий мне о том разломе, увиденном в видении. Этим словам хотелось верить, говоривший будто знал каждую струну моей души. Более того, он с радостью рассказывал мне о вещах, которых просто не могло существовать в нашем мире. Большая часть моего разума жаждала этих знаний, словно путник изнемогающий от жажды, жадно присосавшийся к фляге. Но меньшая, молила прекратить. Нет. Мне нужно закончить эксперимент, любой ценой. Семья простит нас когда возвысится, также как и мы. — Я заставлю их заплатить! Чистокровные познают на себе вкус мести, и Мать-Магия взвоет от боли. — эти мысли опъеняли, картина в голове дорисовывалось самостоятельно. Мы уже видим ту грань, что отделяет людей, от так называемой «божественности». Нам не нужна «Лже-богиня», мы сами станем богами! «Нет никаких 'мы', есть только я» — мысль была внезапной и отрезвляющей. Кинжал выпал из моей руки. Позади раздались всхлипы Крауча-старшего. Он выбил кинжал из моей руки…по телу прошёл холод. Следом пришла опустошённость, чувства померкли. Мне нужен кинжал…нет, не нужен. — Помни, без меня тебе не достичь своей цели. Не ты ли говорил «нас определяет лишь наша воля и желание идти к своим целям»? слова эхом прозвучали в голове, но в них появились злость и нетерпение. Оружие…хотело вернуться ко мне. Словно живой разум…но это невозможно. Это просто кусок железа. «Где тот гордый и непоколебимый воин, которым ты был? Скольких тебе пришлось убить, ради своей жажды власти? Не отвечай, ты лишь пустая оболочка. Несокрушимый, но бесчувственный. Пламя нужно направлять, и когда целей рядом не останется, оно поглотит и тебя.» — со злости замахиваюсь глефой, но она лишь разрубила воздух. На меня смотрело бледное лицо, с тёмными как уголь глазами, и вертикальными зрачками. На лице появилось несколько шрамов, хотя мне не удаётся вспомнить, как они были получены. Что случилось с моим телом? Прежде острая реакция заметно притупилась, движения замедлились. Неужели…всё было напрасно? — Всё это может снова стать твоим. Нужно лишь протянуть руку. — голос настойчиво звал меня. Эхо различных ощущений, отозвались в моём теле, на миг возвращая дарованное восприятие. Разум растворился в новых ощущениях, но затем снова вернулся в реальность. Жажда…ощущений, заполнила меня. — Мой. Триумф. Я. Должен. Его. Увидеть. — тело не слушалось, и будто налилось свинцом. Глефа помогла устоять на ногах. В помещении раздался снисходительный смех. Кинжал наслаждался моими страданиями, что могли заглушить лишь новые ощущения. Увиденное в резервуарах, заставило меня испытать страх. Затем последовал крик, первобытный и полный ужаса, существовавший задолго до моего рождения. С неменьшим ужасом понимаю, что этот крик принадлежал мне. Вместо идеальных образцов «нового человечества», передо мной предстали мерзкие гибриды людей и рептилий. Их блеклые как у рыб глаза, смотрели на меня без намёка на интеллект. Когда одно из существ открыло рот, мне удалось увидеть раздвоенный язык. В пяти из шести резервуарах картина практически идентичная первой. Третий ряд зубов, лишняя рука, деформированные крылья, когти-клинки, шипованные хвосты…эти существа не достойны жить. Они будто предчувствовали опасность, пытаясь пробиться ко мне. Разве что из последнего не доносилось ни звука. Шестой резервуар был наиболее укреплённым, в нём выращивалось тело-сосуд «Ярость Фемиды», возможно потому и не было слышно ударов. Дело мой жизни — оказалось фикцией. Демон пытался…использовать меня. И у него получилось. Если бы мы попытались вернуть маму с помощью этих знаний, это была бы уже не она, а притворяющиеся ею чудовище. То, что мертво, воскресить нельзя. Мне не хотелось верить…но это было так. По лицу текли слёзы стыда. Моё тело…меняется без моего приказа. Он пытается взять контроль. — Никто не смеет, использовать меня. — в моих словах снова зазвучало хладнокровие. — Слишком поздно, глупец. Ты открыл двери между мирами, но не посмотрел кто проскользнул наружу. Такие как ты, в попытке выстоять перед штормом, лишь приближают конец своего рода. Твой брат… — Заткнись. — Глефа описала идеальную дугу, после чего расколола кинжал. Затем не теряя скорости бью по резервуарам. Силы кончаются, глаза застилало кровью. — Блад Сакрифайс! Силой удара были уничтожены пять резервуаров, но и это не было концом. Этот удар поглотил всю магию, что у меня была — это мой последний гамбит. Демон начал терять плотность, моя ненависть смогла причинить ему боль. Использую последние силы, чтобы направить высвободившейся взрыв в сторону философского камня — моего главного провала, который мог стоить жизни Дэвиду. Оборудование, выращенные образцы, философский камень…всё стало лишь прахом. Уверен, Крауч-старший что-то знал, потому и помог мне. — Какая восхительная уверенность. Даже сейчас ты пытаешься изобразить контроль над ситуацией. Не имеет значения, что ты сделаешь. Тебя ждёт лишь смерть. — скучающе отозвался демон, рассыпаясь на глазах. Тем не менее, сил у него было достаточно, чтобы сломать мне шею. Подойди ближе…ну же. Эту глефу создали для того, чтобы убивать монстров. Сомневаться в ней не приходилось. Мы находились в примерно равном положении, в лучшем случае. И всё же, я убью. Интересно, что чувствовал Дэвид, сражаясь с подобными врагами? — Это важно для меня! Если мне и суждено умереть, ты отправишься со мной! — слова были излишни, но это было необходимо сказать что-то, увековечив свою смерть. Меня наполнила мрачная решимость, что часто испытывали воины-герои древности, перед последним рывком. Словно находясь в трансе, отбиваю удары обсидиановой клешни, и серебристых когтей. Улучив момент, отталкиваю демона к стене. Он оттолкнулся от стены, проскочив надо мной. Приседаю под ударом, отвечаю уколом. Несмотря на глубокую рану в бедре, он наслаждался болью. Обманный выпад снизу, переходит в обезглавливающий удар. Натыкаюсь на блок когтями. Подножка и удар плоской стороной клинка. Попался. Мой удар оставил на его теле глубокий порез. Удар в корпус, заставил моё тело прогнуться. На меня смотрело лицо, отдалённо напоминающее моё собственное. Напоминающее змеиное, если быть точным. Вскидываю пистолет, до этого бывший в рукаве. Отдача уводила руку в сторону, но каждая пуля находила свою цель. Сухой щелчок известил о том, что патроны кончились. Бросаю пистолет в голову демона, чтобы выиграть себе хотя бы секунду, он отмахнулся. Позади меня был укрепленный контейнер, который также потрепало взрывом. Палочка сломана — теперь это лишь бесполезный мусор. Глефа была сжата правой рукой, вернее её обломок, с всё ещё целым клинком. Кор Хайон, умрёт с оружием в руках, в пепле своего триумфа. Демон ухмыльнулся, будто пробуя воздух вокруг. Затем он прыгнул на меня, замахиваясь для удара обсидиановым клинком-клешнёй. Мне удалось отбить один единственный удар, прежде чем ощутить сомкнутые руки на моей шее. Вгоняю обломок в живот демона. В этот раз он не ухмылялся, а скривился от отвращения. Его тело окончательно развеялось. Жизненная сила покидала тело, боль от всех ран, полученных за всю жизнь, разом обрушилась на меня. Каждый нерв издавал вопли страдания, но вместе с ними пришло и облегчение. Слёзы катились по щекам, от осознания того, что весь мой путь — игра потусторонней твари. О том, что не сдержал своего обещания, данного матери. При вдохе, во рту появилась кровь. «Всё началось на крови, ей и закончится». — улыбнувшись, мысленно салютую своему брату и ступаю во тьму. *** — Дэвид! — крик Скарлетт привёл меня в чувства. Вокруг были и остальные, вместе с профессором Хуч. Понимаю, что оказался на земле, сорвавшись с метлы. Профессор не дала мне разбиться, но по телу всё равно будто ударил дредноут, модели «Кастраферрум». Как будто, внутри умерла одна из частей моей души. Нет. Это не может быть. Кто угодно…но только не Кор. Рывком поднимаюсь на ноги, и пытаюсь стоять ровно. Инфо-кристалл не отвечает. Телепатический канал также безмолвен. Мне нужно вернуться. — Он мёртв. — резюмировал Раум, с привычной отстраненностью.— Не знаю будет ли тебе легче, но перед смертью он отверг дары Пантеона. Чтобы не думал Раум, мне не было легче. Он погиб лишь из-за моей нерешительности. Мне хотелось верить, что он сможет сдержать силы Варпа. Правда в том, что его действия совпадали с моими интересами. Для воинов Императора цель всегда оправдывала средства, но Кор был лишь человеком. Потому ему и было тяжелее всего, ведь он мнил себя непроницаемым для богов и судьбы. Но гордыня может подточить и не такие стены. Его поведение менялось, этого невозможно было не заметить. Возрастала непримиримость, презрение и ненависть, что переросла в одержимость. Его надменность и высокомерие. Меня это беспокоило мало, во многом я разделял его отношение к чистокровным. Но для простого человека, пренебрежение миллиардами невинных жертв во всём мире — ересь, что и послужила причиной падения. Ещё одна жизнь, которую мне не удалось спасти. С трудом понимаю, что нахожусь в Выручай-Комнате. Часть принадлежащая Дэвиду, сейчас находилась в трансе. Сегодня, он лишился семьи. Мир померк, везде возникали ухмыляющиеся тени. Мы видели их раньше, на лицах «магов света» и других учеников, что считали меня и моих друзей отбросами. Мир целиком из ненависти. Кор был прав, все в этом мире презирают нас, просто потому, что мы родились на свет. Со стороны им могло показаться, будто я насмехаюсь над ними, игнорируя их. Отдалиться ото всех, чтобы снизить возможный ущерб. Но мою отрешённость восприняли как слабость, а тех немногих кто остался рядом, обвиняли в ненормальности. Эти эмоции не принадлежали мне, но мне оставалось лишь принять их. Дэвид на моём месте, скорее всего сделал бы что-нибудь импульсивное. Мне и самому хотелось поддаться этому порыву, пусть лишь на секунду. Скарлетт…подбежала ко мне. Одинокий луч света, что пытался пробиться ко мне сквозь мрак. Затем Скарлетт схватила мою ладонь. — От-отпусти…меня. — слова давались тяжело. Чувствовать её жалость, было невыносимо. — Пожалуйста, успокойся. Кор бы этого не хотел. — Он погиб…из-за меня. У нас с братом…одна душа на двоих. Даже здесь, я почувствовал его боль. А потом, я уже ничего не чувствовал. Он был надменным, высокомерным, циничным и язвительным. Но он был, моим старшим братом, что всегда защищал меня…когда наши родители погибли. — эти слова шли из моей души, Раум позволил осколкам личности Дэвида, высказаться. Не сколько из милосердия, сколько из прагматизма. — Я знаю какого это. Мои родители погибли при обвале шахты. Весь мир казалось, был против меня. — И…что случилось потом? — мне уже был известен ответ. Но возможно, именно эти слова и были мне нужны. — Я встретила вас. И вы показали мне, что с этим миром можно бороться. Неужели, мы сражались зря? Не позволяй жертве Кора, быть напрасной. — она обняла меня, положив мою голову на своё плечо. — Ты права…я сделаю так, чтобы он гордился мной. Спасибо за то, что напомнила мне об этом. — боль не исчезла, но по крайней мере отошла на второй план. Мне нужно было вернуться, чтобы захоронить тело брата. Кто-то может сказать, будто он нашел искупление, но смерть настигла его. Или же, что только смерть и могла искупить если не все, но часть его прегрешений. Истина находится где-то посередине. — Пойдём. — принимаю её руку и поднимаюсь с холодного пола. На выходе из комнаты нас встретили остальные. Уверен, они уже поняли, что этот день точно не за мной. Надеюсь, у них дела обстоят лучше. — Надеюсь, я ничего не натворил? — неизвестно, что мог натворить Дэвид, получивший пусть и временный, но всё же контроль. Раум в это время пытался услышать шёпот Варпа, и узнать о смерти Кора. Рейн задумчиво почесал голову, после чего кивнул в сторону Жанны. — Не считая твоего стремительного бегства с занятия, ничего больше не произошло. — На тебе лица не было. — обеспокоенно сказала Нора, предлагая бутылку с водой. — Да и сейчас тоже. Прости, не стоило. — Слушай, если надо выговориться, не стесняйся. Тут все свои. — в голосе Рейна появилась рассудительность, заменившая привычную весёлость и цинизм. — Никто не посмеет в чём-то тебя упрекнуть. А если посмеют, проведу культурную беседу. Как умею. — Спасибо вам, друзья. Мне нужно вернуться, чтобы проводить Кора…в его последний путь. До тех пор, по всем интересующим вас вопросам, обращайтесь к Жанне. Прошу вас, сохранить этот секрет в тайне. — дождавшись утвердительных кивков, осматриваюсь вокруг. Никого. Следующим занятием была травология. Пожалуй один из немногих предметов, что вызывал…спокойствие в моей душе. Тем не менее, расслабляться не стоило, всё же здесь встречались довольно опасные растения, вроде «дьявольских силков» или «мандрагор», которых мы пересаживали в начале года. — Не понимаю, что тут может быть интересного? — несмотря на отстранённый тон, Бладфоллен явно была недовольна. Она не горела желанием находиться здесь. После произошедшего с одним цветком. — Йердуа… — пропел Рейн, будто случайно вспоминая название. Бладфоллен наградила его уничтожающим взглядом. — …кто бы мог подумать, что растение воспримет тебя как закуску. Никто не присоединился к Рейну в его злорадстве. Зрелище было не из приятных. Четыре красно-белых лепестка размером с мою руку, сжались одновременно, едва не лишив Бладфоллен головы. Алехандро применил огонь, мне оставалось разрубить «цветок» этого «растения». Оно успело выпустить обездвиживающий яд, потому Жанна и не могла сопротивляться. К счастью, мадам Помфри оказалась компетентной в оказании медицинской помощи и нейтрализовала яд. В своих размышлениях не замечаю, как занятия заканчиваются. Следующее занятие у Локхарта. Он мог бы даже вызывать смех, первые занятия. Но теперь…он вызывает лишь раздражение. Если Квирелл был не лучшим учителем, то Локхарт определённо является ужасным. «Пока я рядом, тебе ничего не будет угрожать. Я буду защищать тебя, брат.» — перед глазами проносились обрывки чужой жизни, в голове всплывали слова, сказанные в далёком прошлом. Знакомые и одновременно чужие. Воспоминания, что будут тревожить нас ночью. «Ты запомнил его таким. Поверь, он был бы счастлив узнав об этом.» — у меня появилось желание поддержать Дэвида, пусть и настолько предсказуемым способом. Слова сострадания не вернут дорого человека, не заполнят пустоту в душе. Но и оставить его наедине с этой болью, значит обмануть оказанное мне доверие. «Ты можешь вернуть его?» — ответ был внезапным, пришедшим из далёких глубин моего разума. Раум напрягся, но не стал возражать против ментального контакта. «На что ты готов пойти, ради шанса вернуть Кора к жизни?» — мои мысли были жестоки и холодны, в них читался вызов, с лёгким привкусом надежды. Ответ был мне известен, именно он и предрешил мою судьбу, по мнению предателя. — Ничего не напоминает? Без сомнения, ты знаешь о чём я, Аргел Тал. «На всё!» — Дэвид ответил не задумываясь, и это нагоняло тоску. Мне придётся сказать ему…даже если это, причинит ему боль. «Также говорил и он, и к чему это привело? Он жаждал силы, чтобы преобразить этот мир…но взял на себя слишком много. Сражаясь с монстрами, он и сам стал монстром. Сильнейшим, но всё же монстром…» «Ты лжёшь! Он хотел помочь угнетённым, очистить этот мир от мерзавцев и монстров.» — голос Дэвида звучал через силу. Он не признавал моей правоты, но должно быть и сам замечал то, как сильно изменился его герой. Лишь образ, ставший прахом. «Когда-то, так и было. Мне и самому хотелось ему верить. Но чтобы очистить мир, он принял помощь демонов, что исказили его душу. Его разум не вынес, и пытался защититься, как умел. В конце концов, он решил покончить со всем миром. Уверен, в глубине души он ненавидел себя, и то чем стал. Но назад дороги нет. Потому я и прошу тебя задуматься. Стоит ли ради своей цели, жертвовать тем, что и делает тебя человеком. Ведь в конце концов…всё станет просто пеплом, что развеят по ветру.» «Что теперь?» «Мы будем двигаться вперёд, вместе с теми, кто пойдёт за нами. Не лучший план, но другого нет.» «Я готов.» — на этих словах и закончился очередной день.