Меж двух огней

Дима готовит ужин, насвистывая под нос прицепившуюся мелодию. Юля с каждым днём расширяет их музыкальные горизонты, пока Игорь беззлобно бухтит, что его квартира — не караоке. Но сегодня они в гостях у Димы. Сидят на маленькой уютной кухне и болтают обо всём на свете, кроме последнего дела с двойным убийством и сбытом наркотиков — в архиве на картонной папке красуется «Раскрыто». По такому поводу на десерт Дима готовит шарлотку, по маминому рецепту. И весь вечер принимает комплименты, смущаясь, когда Юля с наслаждением облизывает испачканные карамелью пальцы, а Игорь делает такое лицо, будто вот-вот словит гастрономический оргазм. Диме приятно. Он до сих пор не верит своему счастью. Рядом два самых желанных человека: Игорь Гром, которым он восхищался с академии, работает вместе с ним и смело вызывается мыть посуду, а Юля Пчёлкина, на канал которой он был подписан ещё со школы, советуется по поводу новой заставки для видео. Мозг отказывает, когда после ужина Игорь крепко обнимает его сзади, а Юля встаёт напротив и кладёт руки на плечи. Она смотрит с хитринкой, как будто знает, что Игорь вжимается твердеющим членом в задницу Димы. У того дыхание перехватывает и голова идёт кругом. В академии было по-другому: быстро, стыдно, неловко. А теперь Юля гладит грудь поверх рубашки, неспешно расстёгивая пуговицы одну за другой, пока Игорь сжимает талию и горячо дышит на ухо, негромко обещая если не сожрать, то понадкусывать уж точно. Дима легко смеётся, тянется вперёд, чтобы поцеловать Юлю в уголок губ, а потом назад — поднимает голову, встречая глубокий влажный поцелуй от Игоря. По пути в спальню собирают максимальное количество углов, но это неважно, когда конечная цель — двуспальная кровать. Раздеть успевают только Диму, из-за чего он протестующе стонет, дёргает Игоря за футболку и протягивает руки к Юле. Та позволяет стянуть с себя шёлковую блузку, откидывает назад голову, чтобы дать доступ к тонкой шее. Дима осыпает её поцелуями, пока аккуратно расстёгивает полупрозрачный лиф, потом гладит упругую грудь, проходится ребром ладони между ног, ощущая, как Юля дрожит. Игорь, которого больше не допускают к кружевному белью, времени зря не теряет и раздевается сам, ложится рядом, наблюдая за ними, и тянется к собственному члену — дрочит почти насухую. Дима успел изучить, что тому так нравится — грубовато, на грани боли и удовольствия. Поэтому он отрывается от Юли, перекидывает через Игоря ногу и опускается, чтобы прикусить соблазнительно торчащие соски. Тот стонет в голос, выгибаясь навстречу. Со спины прижимается Юля. Гладит плечи, а потом с лёгким смехом закрывает Диме глаза его же повязкой для сна, которую тот использует в белые ночи. Он замирает, но его мягко укладывают поверх широкой груди — Игорь щекотно дышит в шею, пока скользит руками по спине и ниже, сминает задницу. Над ухом раздаётся тихий стон, а от звука влажного поцелуя волоски на руках встают дыбом. Дима разочарованно выдыхает, когда его переворачивают на спину. Игорь гладит его живот, как будто специально не касаясь самого главного. А потом при помощи Юли подхватывает Диму под коленями и разводит ноги в стороны. Щёки и шею опаляет жаром. Ему всё ещё непривычно вот так — открыто, неспеша. Ощущать за прикосновениями и поцелуями настоящую симпатию. Игорь проводит губами по ушной раковине. — И смущаешься ты тоже красиво, — он как будто продолжает давно начатый монолог. — Хочется тебя всего вылизать. Тем временем Юля прикасается ко всему, кроме члена: гладит грудь, прикусывает ключицы, ныряет языком в ямку пупка, переходит на внутреннюю сторону бёдер. Дима скулит, когда кожа там становится слишком чувствительной из-за слабых укусов и засосов, а голос Игоря опускается до хриплого шёпота. — В следующий раз буду растягивать тебя языком, пока не кончишь. — Он вылизывает ухо, прикусывая мочку. — Ты такой горячий внутри. Без зрения всё воспринимается острее. Игорь продолжает нашёптывать не фантазии даже, а планы, чем и как они займутся в следующий раз. Юля гладит бёдра поверх засосов, прижимается грудью, щекочет распущенными волосами кожу. Дима задыхается, стонет беспрерывно, ёрзает, пытаясь притронуться к члену, но ему не дают этого сделать. Он как будто в эпицентре пожара, от которого нет спасения. Дима уже готов умолять, чтобы его наконец трахнули. Языком, членом, пальцами — чем угодно, лишь бы сбросить эту наэлектризованность, словно каждый сантиметр его тела искрится. — Пожалуйста, — вырывается из него со всхлипом. — Тш-ш-ш. — Игорь посылает мурашки по всему телу, когда ведёт носом по шее, едва касаясь кожи. Согревает дыханием шею, а потом перестаёт быть нежным: прикусывает кожу, вырывая удивлённый болезненный стон, а затем снова ласкает. И это повторяется столько раз, что время измеряется не секундами, минутами или часами — этими волнами, что сменяют друг друга, накатывают, накрывая с головой, приближают к оргазму. Юля широко лижет сосок, вбирает в рот, легко посасывая. Прикусывает и оттягивает до громкого стона. А потом дует на него и едва касается языком самого кончика. Слизывает пот с ключиц, превращает шею в один большой синяк от засосов, целует лицо. Ерошит пальцами волосы и царапает ногтями кожу головы. Дима теряется — кажется, прошла целая вечность. Он стонет тихо, просяще. И тело звенит от напряжения, но каждый раз, когда тугая пружина уже готова со звоном распрямиться, оттяжка чуть слабеет. Каждый раз, когда ему кажется, что он вот-вот кончит, прикосновения превращаются в невесомые. Его почти отпускают, но он только всхлипывает, потому что тело просит разрядки, в которой ему так немилосердно отказывают. Юля дразнится: жарко выдыхает на головку члена. Дима выгибается, стараясь продлить ощущение, вцепляется рукой в волосы Игоря. А тот в отместку кусает за плечо — и это становится последней каплей. Дима содрогается всем телом. Дух захватывает так, будто он в свободном падении. Без страха. Просто до одурения волнительно и хорошо. Когда он «приземляется», то повязки на глазах уже нет. Всё вокруг в лёгкой дымке, сложно сфокусироваться. К Диме прижимаются с двух сторон — Игорь большой и горячий, а от Юли так приятно и знакомо пахнет. Они в обнимку лежат на смятой простыне. Похоже на сладкий сон. — Сейчас бы шавы, — мечтательно вздыхает Игорь. Юля стонет и пихает его в плечо. — Что? — непонимающе выдаёт тот и от греха подальше прячется у Димы за спиной, спасаясь от взгляда, полного укора. — Спасибо за ужин, — говорит Юля с намёком. — Я же говорил уже, что было вкусно. — Игорь обнимает Диму покрепче. — Вот что этой женщине ещё надо? Дима на это только смеётся. Нет, всё-таки это суровая реальность, где он обречённо счастлив.