***
Tears in heaven Would you know my name if I saw you in heaven? Would it be the same if I saw you in heaven? I must be strong and carry on 'Cause I know I don't belong here in heaven
***
Мередит громко стучит в двери полицейского участка. Её ослабшее из-за болезни тело устало, а мозг начал закипать, словно подначивая сказать служителям закона пару ласковых. Давно пора было вернуться на работу. Давно пора было начать следить за своим здоровьем. Давно пора было жить. Но разве может она, когда… Питер пропал. В глазах появляется влажный блеск, челюсти плотно сжимаются, начиная характерно скрипеть. Мередит пинает дверь ногами, толкает плечом, бьёт кулаками, но всё бесполезно. Она слишком слаба. Через пару дней ей приходит оповещение о закрытии дела. Ей бы должно злиться, но она уже не может. Она уже не может чувствовать, потому что… Питер пропал.***
Would you hold my hand if I saw you in heaven? Would you help me stand if I saw you in heaven? I'll find my way through night and day 'Cause I know I just can't stay here in heaven
***
Мередит вышивает очередную никому ненужную картину. Её глаза столь же пусты и прозрачны, как те стеклянные бусины в глазах нарисованной кошки. Глаза кошки холодные, опустевшие. Когда-то эти бусины были яркими и насыщенными, наполненными всеми красками жизни, но с годами они выцвели, облупились и потухли. Рядом с кошкой нет её котёнка. Мередит дрожит, боится и не хочет, но всё же идёт туда. Как сказал ей психолог: она может восполнить своё стремление к материнству, только заботясь о детях. Она работает в детском саду. Она ярко, солнечно, почти как прежде улыбается днём, но до жгучей в лёгких икоты плачет каждую ночь. Ничего не может залечить её шрамы, потому что… Питер пропал.***
Time can bring you down; time can bend your knees Time can break your heart, have you begging please, begging please Beyond the door there's peace I'm sure And I know there'll be no more tears in heaven
***
Мередит натягивает шарф чуть-ли не до ушей, лишь бы скрыться от пробирающего до костей февральского морозца. Она с трепетом присаживается у совсем маленькой, препорошенной снегом могилки, нежно проводит пальцами по выгравированным на сером камне буквам, отряхивая их от снежной плёнки, усаживает поровнее Джейка (старого, в некоторых местах порванного, с кусками торчащего плюша, в странном синем костюме медведя). С губ слетают первые слова давно не звучавшей в её доме песни. Мелодичный голос заполняет пространство меж крохотных холодных могилок. Мередит даже кажется, что сын ей подпевает. Но… Питер пропал.***
Would you know my name if I saw you in heaven? Would it be the same if I saw you in heaven? I must be strong and carry on 'Cause I know I don't belong here in heaven
***
Мередит медленно помешивает сахар в своём горячем (может даже слишком горячем) чае. Телевизор вещает о новых замеченных космических кораблях, о новых битвах Мстителей и спасении Земли. — Подумать только — существует столько планет, столько жизней, о которых никто не знал… Мередит хмурится, от чего её и без того морщинистое лицо обрамляется новыми складками. Весь вид женщины выражает полную сосредоточенность, только глаза её выдают — пустые, незаинтересованные. В дверь долго и настойчиво звонят. Мередит медленно отставляет кружку с чаем и идёт к прихожей. Кто-то слишком нетерпелив, потому что уже через минуту звон сменяется на звуки многочисленных ударов по хрупкой фанере. Дверь открывается и перед Мередит предстаёт мужчина: высокий, крепкий, небритый, но такой… Знакомый. — Мама, я дома, — вылетает из его уст, когда он разводит мускулистые руки для объятий. Мередит плачет. Плачет, когда этот мужчина обнимает её, плачет, когда он рассказывает ей об инопланетянах, которые похитили его, плачет, когда понимает, что… Питер вернулся.