Когда туман рассеялся

— Она сделала что? — почти прокричала Рогозина так сильно, что Валя чуть не вылила горячий чай на себя. — Вези ее скорее к нам, надо осмотреть. — Что стряслось? — с опасением спросила патологоанатом.       Рогозина села на стул и устало подперла голову руками. — Наш новый свидетель выскочила из машины на ходу, — произнесла она, качая головой. — Они ехали по трассе, скорость хоть и в пределах нормы, но была высокой. — Это ее так Степа напугал? — удивленно спросила Валентина, на автомате откусывая печенье и пододвигая кружку с ароматным чаем ближе к начальнице. — Ты пей-пей, остынет. Девочка-то в порядке? — Цирк какой-то, даже аппетит пропал. — Галина скучающе посмотрела на чай и печенье, которое хотела съесть буквально минуту назад, а затем на свою подругу. — Валь, я пойду, настроения что-то нет. Они подъедут примерно через минут 20, Степа сказал, что она в сознании и вроде даже ничего не сломала. — Уж надеюсь на это, — со вздохом сказала женщина, провожая коллегу взглядом. — И правда детский сад.       Последние слова были встречены Иваном, который забежал перекусить, судя по голодным ошалевшим глазам. — Где детский сад? — бодро спросил он. — У нас в ФЭС, сплошной детский сад, — с улыбкой произнесла женщина. — Кушай, Ваня, печенье, очень вкусное, а я пойду подготовлюсь к гостям. — Каким гостям? — удивленно спросил он. — Только не говори, что проверка… Или труп новый, итак зашиваемся. — Не переживай, просто свидетель, всё в порядке.       И это «всё в порядке» подействовало так вовремя и правильно, что Ваня не стал задавать вопросов, а просто уткнулся в кружку с чаем, думая об их новом деле. Оно не было каким-то загадочным или мегаинтересным, но что-то явно не сходилось там, где сходиться должно было идеально. Точнее, наоборот. Всё было настолько идеально, что от этих фактов воняло за километр подделкой и фальшем. Он надеялся, что это действительно так, а не проделки его усталого невыспавшегося воображения. Поняв, что путает себя так же явно, как хочет спать, он уставился на печенье, так заботливо предложенное Валей, и постарался выкинуть из головы вообще все мысли хотя бы короткий промежуток времени — на его небольшую передышку наедине с кружкой прекрасного кофе. И с печеньем, конечно.       И ведь задумался, и ведь помогло отвлечься ото всех мыслей эта концентрация на печенье. Он даже не засекал, сколько так просидел, пока недалеко от комнаты отдыха не послышались недовольные пререкания. — Все со мной нормально, — возмущался голос 1. — Хватит сопротивляться, идите спокойно, иначе помогу вам идти спокойно наручниками, — ответил так же недовольно голос 2… Хотя это вроде был Степа, если ему не кажется, — эти двое не просматривались с его места и голоса звучали не так уж и близко. — Идти спокойно, идите спокойно, — повторяетесь, товарищ опер, книжек больше вам нужно читать, — ядовито ответил голос 1, который без сомнения принадлежал девушке.       «Снова что ли проститутку недовольную привезли с контрольной закупки?» — промелькнуло у Вани в голове, пока он себя не одернул. Ведь не «проститутка», а «девушка низкой социальной ответственности».       Наконец голоса стали четче и громче, и Иван понял, что они к нему приближаются. Первым он увидел уставшего — ничего удивительного — Степу, который чуть ли не волочил, как оно обычно и бывает, побитую девушку. А вот это уже необычно. Не сам же он ее побил… наверное.       Данилов в последнее время не блистал выдержкой и даже, кажется, на той неделе получил пару выговоров за очень активное задержание подозреваемых. Окажись бы они в итоге виновными, возможно, ему бы все сошло с рук, но нет ведь, — простые карманники.       Вид у девушки был определенно потрепанный: грязная одежда, ссадины на лице и руках, хромала, как предпоследний инвалид. — Руки, говорю, уберите, — не особо настойчиво произнесла она. — Рот, говорю, закройте, — не особо настойчиво ответил Данилов.       Так эти двое и пошли в сторону морга. Не то чтобы это утро выдалось странным за последние месяцы, но за последние несколько недель именно таковым и являлось. — Детский сад, — улыбнулся программист и пошел к себе в кабинет.