Мост

Чонин почти не слушал то, что говорил Джисон, перебирая в памяти вчерашний вечер. Почему он не почувствовал друга? Почему даже не посмотрел, кого схватила та демоница? Как его простой и знакомый от макушки до пяток Джисон связан с тем могущественным существом в теле человека? Может, у хёна тоже появились тайны, которые всегда были у самого Яна? Он бы никогда не рискнул рассказать Джисону про жизнь по ту сторону, о которой знал, с которой общался Чонин с самого детства. Единственное, что еще имело значение – это дружба с Ханом. Единственный якорь, не дающий упасть в бездну равнодушия, единственное, что еще заставляло чувствовать себя человеком. Это именно Джисон познакомил его с ребятами из приюта, куда теперь Чонин отправлял почти все свободные деньги от своей черной работы. Он не знает, что бы с ним было, если бы в его жизни не появился хён. Кем бы он сейчас был. Как он мог?! Если бы не стечение обстоятельств, Джисон мог вчера погибнуть, а Чонин продолжал спокойно вести беседы с различными отбросами, пока его друг медленно умирал за стеной! -Йенн-и, ты чего завис? Совсем не слушаешь.. – надулся Джисон, изучая непривычно затихшего младшего. -А? Что? Прости, задумался… - вынырнул из своих мыслей Ян. – Повтори, пожалуйста, что ты только что сказал? – неуверенно улыбнулся Чонин. - Я рассказывал тебе о том, как познакомился на днях с одним бешенным чуваком, из-за чего мои выходные превратились в сплошной кошмар! – возмущенно всплеснул руками Хан. Он ожидал сочувствия от младшего, но тот был словно в другом мире. - Минхо-хен, это я услышал, не злись. Про ваши приключения после выступления с Чанбином ты мне раза три сам по себе сказал. – слегка рассмеялся Чонин. – хотел бы я на это сам посмотреть. - так а кто тебе мешал, Чонин-а? Ты всегда сливаешься, стоит мне позвать тебя к своим друзьям! Иногда мне кажется, что ты специально не хочешь никого узнавать, потому что… - мне хватает тебя, Ханн-и. – довольно прохладно отрезал Ян. Тема была слишком щекотливой. -Йенн-и, но почему? На свете много хороших людей, которые будут счастливы с тобой познакомиться! Но ты даже шанса не даешь им! - о да, целая толпа, могу представить. – горько усмехнулся Чонин, вспоминая свою собственную семью, одноклассников и людей, которые обращаясь за его услугами страшно боялись его и ненавидели. Определенно, сплошное счастье. Хан опять поднял старый разговор, который всегда заканчивался одним и тем же – Ян игнорировал попытки друга наставить его на «путь истинный», предлагая расширить маленькое окружение Чонина, а сам Чонин отмалчивался, упорно говоря, что Хана ему достаточно. В конце концов, каждый оставался при своем мнении. -Йенни! Почему ты такой бесячий! – слишком громко стукнул стаканом по столу Хан. Ян даже не дернулся, привыкнув к импульсивному поведению старшего. - Какой есть. Лучше расскажи еще что-нибудь. *** - Расскажи еще что-нибудь, нуна! – подросток потянул за рукав девушки. - Джису, у меня скоро язык отвалится! Я уже добрых три часа рассказываю тебе сказки! – прикрыла глаза рукой Рю, изображая усталость. Мальчик сурово нахмурился. - ты вредина, Рю! Вредина, вредина, вредина! – закричал он, вскакивая на ножки и убегая в сторону приюта, только пятки сверкали. Рю устало потянулась: не страшно, уже вечером снова начнет липнуть с требованием рассказать очередную сказку. Девушка встала, решив немного пройтись по окрестностям. Отойдя подальше в лес, она двинулась вдоль ручья, заодно собирая целебные травы, если такие попадались по пути. Внезапно откуда-то из-за деревьев послышались какие-то всхлипы. На всякий случай вытащив из рукава короткий кинжал, Рю двинулась на звук. Отодвинув ветки, она ахнула: прямо у воды лежал совсем молодой юноша, лет 17-18 отроду, голый по пояс и придерживающий огромную рану в области лёгкого, из которой толчками выходила темная кровь. - Эй! Кто это с тобой сделал?! -забыв про возможную опасность, Рю выбежала из укрытия и упала на колени перед умирающим парнем. На вид он был еще младше – черные кудри спутались, большие глаза мученически зажмурились, тонкая струйка крови уже подсохла на подбородке. - Что? Добить хочешь? – почти неслышно проговорил он, краем глаза заметив так и не убранный обратно кинжал. Рю хмыкнула, резко вонзив лезвие. Раздался хруст разрываемой ткани – девушка полосовала свою верхнюю юбку, чтобы сделать бинты. Парень тяжело дышал, через хрипы в грудной клетке. На губах вздувались кровавые пузыри. Рю безжалостно усадила его, приподняв с земли, и стала туго перебинтовывать рану так, чтобы остановить кровотечение. Канчхори (а это был именно он) не стал ей говорить, что все бесполезно – раны, нанесенные мечом брата, разрастались вширь, не давая регенерации стянуть края. Девушка отчаянно старалась спасти практически мертвеца. - просто..оставь..меня.. – хрипло промычал он сквозь стиснутые болью зубы. - да почему она так хлещет! – возмущенно воскликнула девушка, наматывая новый слой ткани, тут же пропитывающийся кровью. - это меч..Ничего не поможет…уходи.. – попытался оттолкнуть ее руки Канчхори, заваливаясь на бок. Рю искала выход, но не могла его найти, этот человек мучился и она должна была помочь! Должна, ее так учили! Не важно, кто страдает, человек или животное, помоги, сделай все, что в твоих силах..Силы! Бабушка Маго! Ее пузырек! Она говорила, что может любую болезнь вылечить, может и сейчас поможет! Рю сорвала с шеи маленькую сумочку, где лежало все самое дорогое – в том числе и неприметный пузырёк с неизвестным зельем от то ли шаманки, то ли вовсе лесной колдуньи. Главное сейчас, что он давал шанс на исцеление! - пей! - Рю снова схватила за плечи почти потерявшего сознание юношу, пытаясь приоткрыть его рот и влить лекарство. - что ты… -пей! Потом спасибо скажешь! – прикрикнула на него девушка. Канчхори, не ожидавший такого от простой селянки, от удивления, которое мог испытать даже через адскую боль, сделал глоток. По телу расплылось тепло, превратившееся в пожар. Он будто горел изнутри. Сознание, не выдержав новой боли, отключилось. Очнулся Канчхори в неизвестном ему доме. Судя по темным проемам под крышей, на дворе была глубокая ночь. Вопреки мечу четырех тигров, регенерация шла, хоть и медленнее раз в 10, чем обычно, но шла. А значит, он мог выжить. Откуда у этой деревенщины такие сильные зелья, сотворить которые могут только боги, да и то – не все. Что же это? Поток мыслей прервал тихий скрип двери : это вернулась его спасительница, с вымоченным в холодной воде полотенцем. - как ты? Очнулся? - деловито спросила она, аккуратно оттирая кровь с кожи. - могло быть и лучше. Зачем тебе это? Надеешься на награду? - поймал он её руку, останавливая. Та сердито дёрнулась, освобождаясь от слабой хватки. - из какого места ты появился, что такие простые вещи как взаимопомощь и бескорыстие тебе неведомо? - дракон неопределённо хмыкнул. Будет ещё он о себе рассказывать какой-то деревенщине. - не хочешь рассказывать - заставлять не буду. - пожала плечами Рю. - где я? - задал не самый важный, но не плохой вопрос юноша. - в сиротском приюте. Здесь живут дети, потерявшие родителей. От некоторых просто отказались, подбросив на крыльцо. Есть даже такие, кто пришёл сам. - объяснила девушка. "Интересно, а к какой категории можно отнести меня?" - подумал Канчхори, закрывая глаза. Регенерация давала о себе знать: все внутренние резервы были направлены на лечение глубокой раны, а не на странные беседы с незнакомкой. В последний момент ему удалось телепортироваться подальше от Чхоена и кумихо: простое желание исчезнуть закинуло его на несколько сотен ли от того храма. По всему выходило так, что он должен был погибнуть, если бы не эта странная девушка, нашедшая его на берегу. И это зелье… -откуда у тебя был тот пузырек? – еле шевеля губами, спросил Канчхори. - бабушка Маго дала. Ты не знаешь ее, что ли? Все в нашем городе знают о ней. Живет она не близко, полдня идти, если не больше, но когда кому плохо или нужен хороший совет – то не жалея ног идут. Ты не местный? - не совсем. – просипел дракон, пытаясь присесть на лежанке. Эти божества…Любят поиграть в простых смертных. Если бы он чувствовал себя лучше, то может и прогулялся до занятной старухи, под личиной которой мог скрываться кто угодно. Но не сейчас. - оставлю тебя, тебе нужно отдохнуть. Рана плохая, но вроде крови меньше, я наложила чистые повязки и мазь на основе полыни, чтобы продезинфицировать и не дать расползтись поражению. -откуда слова-то такие знаешь? Неужели - беглая дворянка, затерявшаяся в лесу и помогающая милым сиротам? – хмыкнул Канчхори, удивленный познаниям девушки в медицине. -королева Чосона. – неожиданно съязвила Рю. Вроде младше, а наглости не занимать! Она его на себе от ручья тащила до приюта, над раной его два часа провела, пока пыталась всё очистить и сшить края хоть как-то, а он, неблагодарный, еще и издевается! Наглец. Теперь еще и смеется! - помолчал бы да лег нормально, иначе швы разойдутся. – она слегка толкнула его в плечо, вынуждая завалиться обратно на циновку. Силы окончательно покинули дракона и он погрузился в забытье. Судя по всему, прошло несколько часов: небо было глубокого синего цвета с тонкой светлой полосой на горизонте. Первые звезды уже были видны на небосклоне. Канчхори чувствовал себя намного лучше. Присев, он приподнял край бинта, чтобы посмотреть на рану: регенерация почти завершилась, поэтому он уже смог встать и, немного прихрамывая, вышел из комнатки. Откуда -то впереди, с улицы, доносились смех и музыка. Встав на пороге дома, дракон увидел всполохи костра в четверть ли от себя. Вокруг оранжевого зарева сидели разновозрастные дети, хлопая в ладоши и подпевая чьему-то звонкому голосу. Подойдя ближе и слегка обогнув костер, перед Канчхори предстало удивительное зрелище: его знакомая незнакомка-лекарь пела песню, подыгрывая себе на каягыме. Дракон застал лишь последний куплет: - за большими облаками прячется Луна -морю песнь свою запела, и бежит волна. У дороги, в тени леса, кроется лиса. Словно светлячки по ночи светятся глаза. Старый дуб тоскливо смотрит на сестру-сосну: Не свезло ей тут остаться в прошлую грозу. Вновь луна за облаками, спряталась лиса, Светлячками над деревней светится гроза. Песенка была незамысловатой, и определенно нравилась детям. Некоторые даже пританцовывали, подбрасывая палки в костер. В такие моменты от огня отделялись яркие искры, словно всполохи какой-нибудь красивой магии. Он присел чуть дальше остальных, с интересом наблюдая за девушкой. Когда песнь закончилась, кто-то из малышей заканючил: - нуна! Нуна! Ты же обещала, расскажи сказку! - сказку! Сказку! - подхватили остальные. - ладно-ладно, так и быть, но после этого все идут спать, договорились?! – Рю состроила грозное лицо, но ее мягкие щечки и большие круглые глаза делали такую гримасу очень смешной, отчего многие прыснули и захохотали в голос. - ну смотрите мне, если еще будете просить…. - не будем! Расскажи, расскажи. Пожалуйста! – попросила какая-то маленькая девочка, обняв девушку за шею. - Только ради тебя, Мунён. – закатила глаза Рю, после чего и сама коротко рассмеялась. – так вот, слушайте! В одной небольшой деревне…. – и Канчхори слушал. Не зная почему, почему тратит на это время, но он слушал, словно заворожённый историями, которые рассказывала эта девушка. Она явно придумывала их сама, и конечно же, за одной сказкой следовала другая. Особенно ему запомнилась следующая: На берегу моря жил старик. Было у него двое сыновей, один старший, один младший. Он любил их одинаково, но младшему всегда казалось, что отец любит его меньше, чем брата. А старший брат так переживал за младшего, что был чересчур строг к нему, желая помочь отцу воспитать из него достойного человека. Но младший, рано лишившийся матери, желал простой любви и ласки. Не знали об этом брат и отец, да и не смогли бы заменить мать. Выплакал тогда младший брат свое сердце морю, да и вырос черствым человеком. Ничего в нем не осталось от любви. Заболел их отец. Ничего ему не помогало. Пошел тогда старший сын в деревню к ведунье за советом. Рассказала ему ведунья, что есть в море волшебные водоросли, которые могут любую болезнь излечить, только достать их не так просто. Собрались братья за лекарством: засмолили лодку, положили все необходимое и отправились в море. Старший брат не хотел рисковать жизнью младшего, поэтому решил нырять сам. Первые два раза возвращался он с пустыми руками. Предложил ему младший поменяться, чтобы на этот раз он опустился на дно. Отказал ему старший, даже поругались они из-за этого. В расстроенных чувствах нырнул старший брат вновь. На этот раз он заметил те самые красные водоросли почти у самого дна. Пока он за ними из последних сил погружался, налетел шторм, оборвал якорь и стал уносить лодку. Младший еле успевал веслами разворачивать ее обратно. Удалось брату схватить заветное лекарство и даже подняться к поверхности, но из-за шторма ничего не было видно. Он отчаялся звать, когда показалось заветное суденышко. Протянул тогда старший брат руку младшему, чтобы тот помог выбраться из воды, но черствым было сердце брата, да и ревность вдруг поднялась в душе его: опять старший будет любимым сыном, ведь это он принесет лекарство, ведь это он жизнью рисковал, а что делал ты?! Молча наблюдал он за попытками брата ухватится за край лодки, но руку так и не протянул. Когда сил у старшего не осталось, стал он тонуть, до последнего надеясь на помощь младшего и не понимая, за что тот так с ним поступил. А младший смотрел на место, где только что исчез брат: никто больше не пенил воду руками, пытаясь удержать на поверхности, только качали волны несколько красных травинок туда-сюда. Поднял их из воды младший брат и направился домой. Только дома он уже никого не застал: не дождался отец своих сыновей. Закололо что-то в пустой груди младшего брата. Вышел он к морю, на тот самый берег, где выплакал сердце, и решил съесть целебные водоросли, чтобы унять непонятную боль. Нахлынули в тот же час на него чувства, ведь исцелил он свое сердце, тут же разорвав на тысячу кусочков: охватило его горе от потери брата и отца. С опозданием он понял их переживания и заботу, ведь никогда он раньше не думал о них, а только о себе. И понял он, что совершил ужасную ошибку, да только не исправить ничего. Кинулся он в воду и тут же обратился в пену морскую, а его слезы стали россыпью жемчужин, которые еще долго находили рыбаки на том самом берегу. Дракон не заметил, как в уголках глаз скопились слезы. Почему эта история отозвалась болью в его ране? Почему он, как один из этих сирот, слушает нелепые сказки?! Но началась следующая история, и он слушал и ее. А затем еще одну. И еще. И когда уже пришла пожилая женщина, загонять детишек спать, он подошел к костру и сел на освободившееся бревно напротив Рю. Сквозь пламя он наблюдал, как она настраивала каягым, чтобы сыграть очередную мелодию, на этот раз – без слов. Он видел, как ее мозолистые пальцы бегут по струнам, заставляя инструмент плакать морскими птицами, плеском воды, разносится над костром ночным ветром. То, что ее руки с мозолями он заметил еще днем: никакая она не Чосонская королева и даже не дворянка, с такими руками ее впору представить за тяжелой крестьянской работой. Но ее знания и умения, были явно выше любой деревенской жительницы. И то, как она была подкована в музыке и сложении сказок… Удивительно. Люди еще могут удивлять. - давно здесь? – резкий голос выдернул его из размышлений. - относительно. Где ты обучалась игре на каягыме? - а тебе все не дает покоя мое происхождение? Я же не спрашиваю тебя о твоем. – хитро посмотрела на него Рю. Канчхори хмыкнул. - и то верно. – он встал и направился к дому. - эй! – остановил его резкий выкрик. Он обернулся, непонимающе подняв бровь. - даже спасибо не скажешь? Я спасла тебе жизнь! – уперла руки в боки девушка. - я тебя не просил. – пожал плечами дракон. - разве о таком просят? Я просто сделала то, что должен был сделать любой человек на моем месте! - так чего же ты сейчас сердишься и требуешь благодарностей? Получается, ты только о них и мечтала? – почти загнал ее в тупик Канчхори. -нет! -тогда почему же… - пообещай! – перебила его Рю. - я ничего тебе не должен… - начал уже злиться дракон. -Пообещай! Что будешь заботиться о себе и будешь позволять другим заботиться о тебе! Чтобы моя работа не пропала даром! – резко проговорила девушка свою речь. – У твоей кровати висела теплая куртка, а ты вышел в одной тонкой рубашке, ты мог застудить рану! Тебе должно быть стыдно! – чего-чего, а вот такого упрека дракон явно не ожидал. Его отчитывали и сердились не потому, что он сотворил зло, а потому, что не позаботился о….себе? - не знаю, с чем тебя успела столкнуть жизнь, но поверь: в мире есть не только плохие люди. И помочь тебе могут просто потому, что ты человек. Понимаешь? – уже мягче сказала она. Канчхори криво улыбнулся: - но я не человек! - человек, понял?! И не спорь со мной. - ты не понимаешь… - да какая разница, что ты сейчас хочешь этим сказать? Я говорю тебе так: в этом месте и от меня ты всегда дождешься помощи. Даже если тебе просто захочется поговорить или помолчать. Я видела таких, как ты: преданных, потерянных…Да тут каждый второй проходил через это! И твое желание умереть… Я не могу позволить тебе заблудится во мраке твоей ненависти к себе. Просто знай – здесь ты всегда найдешь помощь. – выдохнула Рю, и отвернулась от него. А Канчхори не верил своим ушам: что это только что было? Что за странная девушка? - не думай, что знаешь, что у меня на душе. - так расскажи! Или не рассказывай, но только не позволяй своей жизни пропасть даром. Ты меня понял? – перебила его Рю, сердито зашагав мимо опешившего дракона в дом. Канчхори не хотел надолго задерживаться в этом странном месте. Первое время. Но пока рана затягивалась, ему волей-неволей приходилось общаться с Рю, познакомится с детьми, которые были рады новому гостю и не отлипали от него как улитки от листа в дождливый день. Пару раз, пребывая в спокойном расположении духа, он имел неосторожность рассказать пару историй маленькому Джису, который рассказал об этом остальным, и теперь, у вечернего костра обязательно заставляли говорить и его. Он бы мог испепелить их всех за какое-то жалкое мгновение, этих надоедливых людишек, но почему -то стал смеяться вместе с ними, спорить и шутить, слушать рассказы Рю и даже присматривать за младшими детьми. Прошло около двух недель с того вечера. Канчхори по привычке собирался к вечернему костру, но почему-то там никого не было. - где все? Что-то случилось? – спросил он у настоятельницы приюта. - о, Рю отправилась домой, она и так тут задержалась дольше положенного. – ответила Ку Сунен. - домой? Разве она не здесь живет? – удивился дракон. Он ведь никогда не расспрашивал о ее жизни. - нет, что ты. Она из города к нам приезжает, обычно денька на три-четыре, побаловать ребятишек. А тут задержалась почти на три недели. Видимо, о тебе беспокоилась, как рана заживает. Говорила, что за тобой глаз да глаз нужен. – мягко засмеялась женщина, прикрывая рот рукой. Канчхори ничего не оставалось, как покинуть приют. Возможно, в будущем, он еще навестит это место. Может даже захочет повидаться с этой странной девушкой, если застанет ее. Но время на переосмысление своей жизни уже вышло. Он должен был двигаться дальше. А примерно через месяц, идя по пепелищу, оставленному его временным соратником Ханнёном, он увидел и мертвого Джису, и настоятельницу Ку Сунен, прикрывающую своим телом маленькую Мунён, и Рю, лежащую на руках лиса Чхоёна. И что-то внутри вновь заворочалось на месте старой раны. Этим чем-то было горе. - Мы еще встретимся, Рю, обещаю. И я защищу тебя так же, как и ты меня. -прошептал Канчхори, после чего исчез. У него еще были дела.