Babysitting

Эндрю в тот день не пришел в школу, из-за чего Кевин весь день бормотал насчет того, что зря красиво нарядил Нила, но, по крайней мере, он разблокировал номер Нила (снова) и написал смс. тебе нужно будет прийти и забрать ари здесь, дома зачем у меня сегодня терапевт и я не пойду на занятия и это твой день с Ари хорошо Нил закусил губу, обдумывая, следует ли ему написать еще что-нибудь или просто оставить свой мобильный и уделять внимание уроку. Кевин сказал, что Нил должен позволить Эндрю увидеть, как он выглядит, но как это сделать? Может быть, отправить еще несколько сообщений — неплохая идея. Решив, что может просто изучить содержание дома, Нил начал печатать. я читаю книгу и вспомнил тебя, когда читал эту цитату «Лоран мог вызвать склонность к убийствам, просто дыша» это должно быть самая умная вещь, которую ты когда-либо говорил мне у меня тоже есть про тебя здесь диалоги, которые легко могли бы произойти между нами «Есть ли в этом суде кто-нибудь, кто мне не враг? Нет, если я могу помочь, — сказал Лоран» ккккк ты, видимо, читал это что скажешь? стояще? Лоран де Вер никогда не ошибался, и если он ошибался, то пытался ударить :) Из-за этого улыбающегося лица Нил определенно провел остаток дня в хорошем настроении, но когда Кевин спросил, почему он улыбается, Нил не смог ответить. В конце дня Нил увидел, как Кевин и Жан шли вместе, и его улыбка только усилилась. Когда Нил встретил их у школьных ворот, он и Кевин обменялись многозначительными взглядами, и там Нил узнал, что его совет сработал. — Эй, скажи маме, что я вернусь поздно, хорошо? Мне нужно кое-что сделать. Кевин посмотрел на него, приподняв бровь, но пожал плечами и не стал расспрашивать. Нил продолжал разговаривать с ними еще несколько минут, прежде чем уйти и направился к дому Эндрю. Это был обычный двухэтажный дом, с белым забором и палисадником. Также крыльцо, где стоял Нил, когда Эндрю открыл дверь после того, как Нил написал ему, что уже пришел, потому что был слишком смущен, чтобы позвонить в звонок. На Эндрю были серые спортивные штаны команды по экси и черная футболка какой-то группы, которую Нил не знал, но это было не самое худшее, нет. Хуже всего то, что на Эндрю были очки. Нил никогда не видел Эндрю в очках. Черт. Эндрю приподнял бровь, глядя на Нила, продолжившего стоять перед дверью, глядя на Эндрю с, вероятно, выражением полного отчаяния. Эндрю даже осмелился выглядеть самодовольно. (Почему Эндрю казался самодовольным? Он никак не мог знать, что Нил тайно влюблен в него, не так ли? Кевин ничего не сказал бы и предал бы доверие Нила, тогда как…?) — Ты собираешься простоять там всю ночь, Джостен? — спросил Эндрю, выводя Нила из его отчаянных мыслей. Нил моргнул и откашлялся, позволяя словам Эндрю проникнуть в его мозг. — Я думал, мне просто нужно было забрать Ари…? Эндрю закатил глаза. — Если ты забыл, мы не можем просто делать отдельные части, — сказал он, освобождая место для входа. — Нам нужно снимать сцены вместе. Так что заходи, здесь холодно. Оказавшись внутри, Нил заметил, что входная дверь ведет в длинный коридор, заканчивающийся лестницей на второй этаж. Посреди зала была дверь, но Нил не мог видеть, в какую комнату она вела, потому что Эндрю толкнул его и заставил продолжить подниматься по лестнице. Нил вопросительно поднял бровь, глядя на Эндрю. Эндрю закатил глаза. — Ники, мой кузен и опекун, в этой комнате, и он самый любопытный человек в мире, — говорит он, поднимаясь по лестнице. — Мы никогда не закончим работу, если он узнает, что ты здесь. Нил молча последовал за Эндрю, принимая объяснение, слегка пожав плечами. На втором этаже был еще один коридор с четырьмя дверями и стеной, заполненной фотографиями; были фотографии близнецов с детства до юности. Были фотографии двух мужчин в белых костюмах с радужным флагом на плечах, которые выглядели как свадебная церемония. Впереди была вторая фотография двух мужчин, но на этот раз с ними были близнецы. Нил подумал, что им здесь должно быть не больше семи лет. — Джостен, — нахмурившись, говорит Эндрю, стоя у открытой двери своей комнаты. — Перестань смотреть на это и иди сюда. Комната Эндрю была небольшой, она, должно быть, вдвое меньше комнаты Нила, но она была устроена таким образом, что у него было достаточно места, чтобы свободно перемещаться по комнате. Справа у стены, под подвесным книжным шкафом, стояла односпальная кровать. Рядом стоял стол, прямо под окном, с другими книгами, тетрадями и лампой. Слева был платяный шкаф, который разделял место на стене с клавиатурой. На полу почти все свободное пространство было покрыто синим ковром. Эндрю позволил Нилу осмотреть комнату целую минуту, прежде чем закатить глаза и сесть на стул перед столом. Он достал камеру Нила из одного из ящиков и протянул. — Давай сделаем это быстро, у нас не так много времени, прежде чем Ники поймет, что кто-то пришел. Нил пожал плечами, поднимая камеру. — Как ты хочешь это сделать? — спросил он, включив камеру и проверив наличие места на карте. — Что поснимать? — Мы можем сменить подгузник и покормить, — говорит Эндрю, и что-то в молчании Нила, должно быть, спасло его. — Ты не знаешь, как менять подгузник, не так ли? — Я никогда в жизни не видел ребенка, если честно, — отвечает Нил, сидя на кровати и игнорируя резкий взгляд Эндрю на то, что он испортил простыни. — Включи камеру, чтобы записать, я научу тебя, — Эндрю поднимается на ноги и открывает шкаф, вытаскивая Ари. — И прежде чем ты подумаешь, что я вежливый, это не так. Я уверен, что получу дополнительные баллы за свою помощь. Если Нил и не улыбался раньше, то улыбался теперь — Нил живо вспомнил, что делал аналогичный комментарий Эндрю. — Не волнуйся, твой секрет со мной в безопасности. — Какой еще секрет, — хмуро спрашивает Эндрю. Нил смеется. — В глубине души ты хороший человек, — говорит Нил и уклоняется, когда Эндрю бросается на него. Нил стоит, смеясь, а Эндрю сердито смотрит на него. — 85%, Джостен. Вот как я тебя ненавижу. — А как насчет остальных 15%? — спрашивает Нил, кладя руку себе на талию и приподнимая бровь, глядя на Эндрю, который бросает подушку в Нила. — 86% — это его ответ, и Нил считает это победой. Он также делает вид, что его сердце не бьется отчаянно в груди и что в его животе ничего не происходит. После этого они сосредоточились на работе. Нил положил камеру на клавиатуру Эндрю, так что изображение было заключено в рамку. Эндрю уложил Ари, взял тканевый подгузник, который Нил понятия не имел, откуда он взял, и начал объяснять Нилу, как это делать. После этого Нил притворился, что кормит Ари из бутылочки, а затем помог отрыгнуть. Когда Нил выключил камеру, он повернулся к Эндрю. — Откуда ты так много знаешь об уходе за младенцами? Эндрю не ответил сразу, слишком занятый попытками исправить вмятины, оставленные на простыне. Нил, хотя он и не ответил, начал собирать камеру и ставить клавиатуру на место. — Давай сделаем так, — говорит Эндрю после того, как Нил заканчивает убирать свою роль в беспорядке. — Я отвечаю на вопрос, который ты мне задал, а ты отвечаешь мне на вопрос. Правда за правду. Нил пожимает плечами и садится на стул. — Отлично. — У нас с Аароном была младшая сестра, — начинает он, лежа на кровати и глядя в потолок. — Мне было пять лет, когда она родилась, но это не помешало моей дорогой маме оставить ее под мою ответственность. Это я менял подгузники и кормил ее, Тильда даже не удосужилась кормить ее грудью под предлогом того, что она очень опечалена потерей нашего отца, но это было всего лишь отговоркой. — А что с ней случилось? — Это дает мне еще один вопрос, — говорит Эндрю, но, когда Нил не оспаривает это, он вздыхает и продолжает. — Через шесть месяцев она умерла. Она родилась недоношенной и заболела, и без заботы взрослого у нее не было шансов. Нил не сказал мне очень жаль. Что-то в манере Эндрю говорило, что он не хотел бы это слышать. — Теперь твоя очередь, — вместо этого говорит Нил Эндрю. Эндрю не реагирует, вероятно, гадая, о чем спросить. Нил вытаскивает свой телефон и отвечает на несколько сообщений, пока ждет. Через несколько минут Эндрю садится на кровать и смотрит на Нила, глядя ему в глаза, когда начинает говорить. — Кто оставил тебе эти шрамы? Нил на мгновение напрягся, но заставил свое тело сотрудничать с ним. Не было секретом, по крайней мере, для команды, что у Нила были шрамы. Для них было почти невозможно не знать о них, потому что они очевидны почти для всего тела Нила. Сначала он пытался скрыть это, но Кевин положил руку Нилу на плечо и сказал, что никто ничего не скажет, если только они не захотят, чтобы Кевин что-то с этим сделал. В то время ему было одиннадцать лет, и Кевин был своего рода героем, хотя был всего на год старше, поэтому он снял свое снаряжение после тренировки и пошел в душ. Никто не сказал ничего так, как обещал Кевин. — Мой биологический отец, а потом жизнь в бегах, — говорит Нил тихим, но ровным голосом. Мало кто знал его правдивую историю, не ту, которую рассказал Ваймак, когда записал Нила в школу Кевина. Для остального мира, за пределами его семьи и некоторых членов ФБР, Ваймак и Эбби усыновили Нила из детского дома, который они посетили в Лондоне, и Эбби мгновенно привязалась к мальчику. Эндрю ничего не сказал, надеясь, что Нил найдет контекст в свое время. — Мой биологический отец… он был психопатом с проблемой гнева, а я был его легкой мишенью. Если у него на работе был плохой день, он бил меня ремнем; если я сделаю что-то, что его расстроит, он пользовался зажигалкой. Однажды он использовал утюг. — Нил поморщился от мышечной памяти. Он был слишком мал в то время, чтобы иметь какие-либо реальные воспоминания обо всем этом. Нил положил руку на правое плечо, прямо над шрамом от раскаленного железа. — Последняя капля для моей мамы стала паяльная лампа. Часть моего бедра деформирована по сей день, ты, наверное, уже знаешь. — Нил усмехнулся, но Эндрю продолжал смотреть на него, сошлись брови. — Моя мама забрала меня и убежала после того, как семейный врач позаботился обо мне. — А что случилось с твоей матерью? — спросил Эндрю, отразив вопрос Нила. — Она умерла. Мы находились под защитой свидетелей почти год, когда друзья моего отца обнаружили нас. У нее было время только позвонить агенту, отвечающему за нашу безопасность, прежде чем они ворвались в дом. Полиция прибыла вовремя, чтобы спасти меня. Нил смотрел на дверь спальни Эндрю и только сейчас заметил, что там был наклеен огромный плакат группы под названием «5 seconds of summer». Он проигнорировал неустойчивый ритм своего сердца, вызванный как историей, так и тем фактом, что Эндрю наблюдал за Нилом с тем напряженным выражением лица, которое наверняка заставило бы Нила подогнуться в коленях, если бы он стоял. — Твоя очередь, — сказал Эндрю, и Нил чуть не упал со стула от силы его голоса. Это в сочетании с выражением его лица создавало впечатление, что он собирался совершить убийство. Нил моргнул несколько раз и контролировал свое дыхание, чтобы сердце не звучало так, будто оно вот-вот взорвется в любой момент. — Что случилось после смерти твоей сестры? — После смерти Ани Тильде, моему инкубатору, стало втрое хуже. Она начала пить и курить днями, излагая свое разочарование на нас. Иногда она меня била, но большую часть этого принимал Аарон. Я не многое мог сделать, мне было шесть лет, и мы не жили рядом с родственниками, но все изменилось, когда ей позвонили. Она взяла нас с Аароном, и мы поехали в Колумбию, где жил ее брат, отец Ники, между прочим. Я думал, что наконец-то у меня будет шанс остановить ее. Но этого не произошло, — продолжил Эндрю. — Когда я попытался рассказать Лютеру, что она сделала с нами и что случилось с Ани, он дал мне пощечину и сказал, что его сестра никогда не сделает такого, и что я должен перестать быть лживым ребенком. Нил был в ярости; если бы он увидел Лютера в этот момент, он смог бы атаковать этого человека. Но опять же, он подумал, что Эндрю это не понравится, поэтому сдерживал себя, как мог. — Как Ники попал в историю? — спросил он, понимая, что снова задает два вопроса, но, судя по отсутствию реакции Эндрю, его это, похоже, не волновало. — Ники в то время жил в Германии, поэтому я не знал его, пока он однажды не приехал навестить свою мать. Аарон и я были там, пока Тильда работала, по крайней мере, она так сказала, и мы все это видели. Оказывается, дядя Лютер тоже был дерьмовым гомофобом, и они с Ники сильно поссорились, но это не помешало Ники прийти поговорить с нами. Он сразу заметил синяк на подбородке Аарона и то, как тот съежился, когда он поднял руку, чтобы погладить его волосы. На следующий день полиция и социальный работник вытащили нас из этого места, и Ники получил нашу временную опеку. Он официально усыновил нас через год, когда его муж приехал из Германии. Как ты попал в защиту свидетелей и как ты попал к Ваймаку, — не теряя ни секунды спрашивает Эндрю. Нил вздыхает. — Ну, это долгая история. — Нил неловко смеется. — Моя мать и я сбежали на четыре года, прежде чем мой дядя, ее брат, нашел нас и убедил ее дать показания против моего отца. Оказывается, он был не просто жесток со мной; с ним было связано около шести убийств и еще несколько расследуются, но не было веских доказательств для возбуждения дела непосредственно против него. Показания моей матери позволили ФБР арестовать его. — Нил сделал паузу, чтобы дышать. — Когда моя мать умерла, мой отец был уже обречен со своими «друзьями», — цитировал Нил в воздухе. — Также в тюрьме они посчитали, что мне больше не нужно участвовать в программе, поэтому они решили включить меня в систему. Мне повезло, что у одного из агентов была сестра, которая хотела усыновить ребенка со своим мужем и она построила мост между мной и Ваймаком. Вот и вся история. Нил ожидал, что Эндрю прокомментирует, насколько испорченным было прошлое Нила, или посмотрит на него с тем же выражением, что и социальные работники, когда прочитали в его записи, что он был сыном убийцы, но этого так и не произошло. Эндрю просто посмотрел на него, как будто понял. Нилу надоел этот тяжелый разговор, поэтому он решил изменить свой стиль допроса, хотя и ненамного; проблемы подростков были не лучшим предметом для обсуждения, но Нил должен был знать. — Почему ты меня ненавидишь? Эндрю моргнул - единственное свидетельство того, что вопрос его удивил. Затем он сдвинул брови и сел, оторвав ноги от кровати. Он сглотнул, и, если бы Нил не знал лучше, он бы сказал, что Эндрю… застенчивый? Но Эндрю Миньярд не стеснялся; он был саркастичен и отвечал людям прямой правдой. — Почему это имеет значение? Нил сглотнул. Он знал, что вопрос идет в опасном направлении. — Ты не ответил на мой вопрос. — Ответь на мой, и я отвечу на твой. — Настала моя очередь, — заметил Нил. — Но мне нужно знать, каков будет твой ответ, прежде чем я отвечу. Вот и все. Нил облажался. — Потому что это больно, — шепчет Нил, опустив голову, не смея смотреть в лицо Эндрю, когда выходит признание. — Мне больно, когда я захожу в какое-то место, а ты сразу же уходишь, мне больно, когда ты смотришь на меня, как будто я не более чем неприятность, это больно… — Нил, — перебивает его Эндрю, протягивая руку и двигая стул, на котором сидит Нил. Оказавшись перед ним, Эндрю поднимает голову Нила, но тот держит глаза закрытыми, даже когда чувствует, что лоб Эндрю прижимается к его. — Почему больно? — Потому что ты мне нравишься, — говорит Нил, все еще шепча. Он чувствует больше, чем слышит, когда Эндрю делает глубокий вдох, за мгновение до того, как почувствовать, что губы Эндрю слегка прижимаются к его губам. Поцелуй начинается только с прикосновения, как если бы Эндрю боялся, что Нил исчезнет, ​​но Нилу не требуется много времени, чтобы начать подстрекать, скользя губами по губам Эндрю с чуть большей силой; Эндрю больше не нужно одобрение, чтобы взять лицо Нила обеими руками, повернуть его голову и, наконец, наконец, углубить поцелуй. Нил встает со стула и усаживается на колени Эндрю на кровати, не прерывая поцелуй. Эндрю держит его за бедра, и Нил позже подумает хорошо, что он это сделал, потому что Нил не смог бы стоять там один, слишком сосредоточенный на скольжение губами по губам Эндрю. Но Нил заставляет себя отойти, потому что Эндрю еще не ответил. Он говорит шепотом, тяжело дыша. — Я никогда не ненавидел тебя на самом деле, — говорит Эндрю, прижимаясь лбом к плечу Нила. — Я думал, что было бы легче, если бы ты был засранцем со мной, но ты никогда им не был. Ни разу. Потом я так расстроился и было адски сидеть в одном классе с тобой. — Легче почему? — Потому что я думал, что ты никогда не захочешь, чтобы я вернулся, поэтому я просто хотел повод перестать хотеть тебя, — говорит Эндрю, и Нил теряется. В уме беспорядок, потому что он нравится Эндрю, Нил нравится ему. Нил не может сформулировать ответ, потому что он может думать только о том, что он нравится Эндрю Миньярду. — Однажды я пошел в школу, желая сказать тебе, но потом услышал, как ты говоришь Мариссе, что не ходишь на свидания, поэтому я сдался. Нил сдвинул брови и убрал голову Эндрю со своей шеи. Нил встретился с ним взглядом и на мгновение забыл, что собирался сказать, потерявшись в золотом море, которым были глаза Эндрю. — Но это было примерно три года назад. — Сказал он и подумал отвести взгляд от глаз Эндрю. — Ага, — ответил Эндрю. Нил был поражен. — Я нравлюсь тебе уже три года?! Эндрю засмеялся. — Ты мне нравишься с тринадцати лет, Нил, — говорит Эндрю, касаясь щеки Нила указательным пальцем. — Я потратил год, собираясь с духом, чтобы поговорить с тобой, но… Что ж. Нил был расстроен. — Означает ли, что мы могли делать это все это время? — Нил выпрыгивает из кровати и кладет руки на бедра, ходя из стороны в сторону. — Ты расстроен? — спрашивает Эндрю, все еще сидя на кровати, — Конечно! Если бы ты сказал мне… — Я только что услышал из твоих уст, что ты не встречаешься, Нил, как я собирался тебе сказать? — Эндрю поднялся на ноги, лицом к Нилу. — Ты знаешь, почему я не встречаюсь, Эндрю? — спрашивает Нил, подходя к Эндрю, взяв его лицо в руки.— Потому что единственным человеком, которого я хотел, был ты. Поскольку мне было тринадцать, это был только ты. Эндрю поцеловал его, и они долго ничего не делали.