Обзор на «Чужую жизнь»

      Как-то раз от интернет-фрика Понасенкова я услышал фразу «в искусстве главное не «что» [сделано], а «как» [сделано]» — и я с ней согласился. Есть произведения, которые хороши именно тем, что хорошо сделаны — с душой, с удовольствием и определённым талантом, которые — даже если они дурно написаны или обычно относятся к сфере того, что ёмко именуют «трэшем» — могут расцениваться как «так плохо, что уже хорошо» [1]. Одно из таких произведений — это наш сегодняшний сабж: «Чужая жизнь» Сергея Кима — фанфик про попаданца в «Евангелион» (вообще полное название цикла «Чтобы выжить», но больше он известен как «Чужая жизнь», потому говорю о нём так). Он мог бы вам запомниться благодаря чудесной обложке изданной версии [2], которая как раз полностью попадает под троп «так плохо, что уже хорошо» — автор, её сделавший, в каком-то роде был гением, ибо смог идеально и броско передать смысл и суть. Так что с этой точки зрения обложка хороша, несмотря на то, что она постоянно красуется среди сетующих на литературный трэш, и все претензии к ней я считаю заблуждением тех, кто не понял фичу.       Зачин — типичен и я не вижу смысла уделять ему хоть какое-то внимание, потому сразу перейду к тому, что в этом фанфике сделано хорошо, а что могло быть лучше, и к тому, чем он примечателен. Протагонист по имени Виктор Алексеевич Северов производит впечатление сферического в вакууме Ивашки из дворца Пионеров. Это такой персонаж, который заведомо может эффективно решить дела, в которые он попал — надо ли говорить, что в отличие от Синдзи Виктор представляет собой того, кто спит в контактном комбинезоне, чтобы прыгнуть в Еву в любой час суток? При этом по сути ГГ представляет собой до чёрта очевидного копиркина самого Кима. Кто не мечтал сунуть в любимую вселенную самого себя любимого, чтобы показать всем? Однако — как я сказал в начале — важно то, как это сделано, а не то что это. Раз уж у нас такой жанр — то в принципе протагонист, от лица которого ведётся повествование, выписан живо и даже может очаровать своей определённой харизмой, его мысли здравы там, где они должны и могут быть здравы, и вызывают фейспалм там, где они должны его вызывать. При этом я не думаю, что Ким особенно в это вдумывался — он просто по ходу дела естественным образом выписывал отношение перса к происходящему. Хочу отметить, что некоторые читатели сочли товарища Северова адекватным в противовес каноническому Икари — но на деле у Вика тоже есть занимательные тараканы, кроме периодических глупостей. Например, он в любое время года носит чёрную кожаную куртку, то есть даже летом, и сетует что ему жарко — он поразительно напоминает мне меня в маленьком возрасте, когда мне чертовски нравилось носить куртки, при этом обязательно расстёгнутые, в любое время года — надо мной летом все смеялись; такие черты, возможно, даже не предполагались автором как намеренные, и они подаются как нормальные — ну, потому что текст ведётся от лица персонажа и он сам считает это нормальным (помним заветы Юдковского: каждый персонаж считает себя нормальным со своей колокольни!) — но в общем-то складывают определённый образ… Особенно смешно это выглядит, когда он начинает щеголять в этом в климатических условиях после Второго Удара, где всегда царит лето и все персонажи ходят в очень лёгкой одежде. Я правда не уверен, насколько такой бафос планировался Кимом, а на сколько само вышло, но что есть, то есть. Конечно не верю в то, что Ким смог бы, даже если захотел, выписать Северову какую-нибудь драму или внутренний, психологический конфликт (как это, например, сделал я в своих фанфиках про похождения тов. Северова), но уже то, что есть, в глазах наблюдательного читателя, делает образ более занятным, чем стоило бы ожидать. То есть, приведу пример из текста, подобного рода мысли персонажа — а они тут занимают видную часть повествования — это именно что фича: Семнадцатый, он же Каору Нагиса, он же Табрис. Выглядит как парень лет четырнадцати. Красноватые глаза, средней длины пепельно-серые волосы, бледная кожа — производит впечатление брата Рей. пилот, навязанный Конторе лично ЗИЭЛЕ. Обладает способностью к левитации, может ставить АТ-поле, а главное — умеет дистанционно управлять Евами. По крайней мере, Евой-02 управлял так, что только шум стоял. Проявлял какие-то гомосексуальные поползновения в адрес Синдзи… Брр! Выкинет что-то такое со мной — выбью ему мозги из «глока», а не поможет — сяду в Евангелион и размажу по всей «Тройке». Младший-то, помнится, просто-напросто раздавил его рукой… Дебильный какой-то, на мой взгляд, этот Ангел, и очень непонятный. Прорвался до самой Терминальной Догмы и распятой там на гигантском кресте Лилит, но отчего-то ничего не стал делать, а понёс философскую пургу, пудря и так не слишком устойчивый разум Синдзи. Кончилось всё совершенно парадоксальным «убей меня!», что Младший, после некоторого колебания, и исполнил. Итак, убить его как думается мне, не так уж и сложно — в случае чего обойдёмся пистолетом и ножом, если уж будет охота самому поучаствовать в уничтожении последнего Ангела. А можно на него натравить и спецназовцев НЕРВ, снайперов с полудюймовыми винтарями, эскадрилью вертолётов, танковый батальон или чтобы уж наверняка — припечатать N2-петардой. И чтобы не возникало ЗИЭЛЕ, обставить это лучше как несчастный случай — упал на лестнице, неправильно чистил пистолет, случайно попал под танк, пытался развинтить атомную бомбу… Короче, проблем с ним возникнуть не должно, а если и возникнут, то будем решать вопрос радикально: нет человека, то есть Ангела — нет проблемы.       Вик, ты уверен, что бить по ебалу Ангела с сильнейшим АТ-полем — это хорошая идея? Тыкая ножом того, кого не взял пятиметровый нож? Или пытаться взорвать ядерной бомбой того, кто родился в эпицентре Второго Удара? Вот после этого я понял, что в гроб не лягу, пока не накатаю слэш по пейрингу Виктор/Каору, где первый будет мальчиком-цундере, который влюбился в спокойного и вечно улыбчивого Табриса, когда слился с сознанием бисексуального Синдзи — не всё же только знания, навыки из головы Младшего получать? Тем паче Ким сам говорил, что подобная чисто каннибальская процедура (почему каннибальская — см. ниже) должна как-то сказаться на Северове, но на очевидное он вряд ли пойдёт.       Поехали дальше — Ким честно сказал, что выписывать канонические образы он не может, потому выпишет что есть. Что ж, главное ни автор, ни его фанаты не претендуют на то, чтобы этот фик на полном серьёзе можно было бы считать достойной альтернативой NGE — в отличие от одного дешëвого хентайного фанфика с идиотским сюжетом и натужной драмой [3]. В отличие от канона Ким делает акцент на то, что ему больше нравится — и это является сутью данного фика, показать ситуацию от лица военных. Не даром у ГГ от милитаризма у самого стоит [4]. И я его понимаю — униформа российской армии и берцы не только одного Северова фетиш. Экшен-сцены в принципе лучшее, что тут есть — они подробны, они продуманы, они длинные, они детальные. Что касается огромного внимания к стволам, что технически оправдывается именно интересом к ним ГГ, то это фетиш автора, а раз так, то он имеет право быть, потому что автор имеет право писать о том, что ему интересно. Тут я понимаю Кима. Мои произведения тоже часто содержат описания большого количества стволов, которые стреляют и всячески действуют, чтобы потом, например, играть в снежки или делать кремовые пироги, что вставляется регулярно в сюжет и далеко не всем может понравиться; правда у меня это иные стволы, не те, что у Кима — но тут уж о вкусах не спорят. И, если при чтении заокеанских «Детей Древнего Бога» [5], у меня складывалось впечатление, что тамошней армии как-то вообще посрать на монстров, то здесь ситуация полностью противоположная. И это правильно, это хорошо. Теперь давайте о том, что не есть хорошо.       Обычно, когда я делаю обзоры, то я пересказываю сюжет. Так вот, мне в данном случае нечего пересказывать. Да, я знаю, что то «повседневность», но… Фанфик не довершëн и не похоже, что будет. Дело в том, что он — и это главная проблема истории — ужасно растянут. В нём ужасно много воды. При этом если длинные описания военной техники, представляющие собой специфическую порнографию персонально для автора — её можно и даже нужно принять как фичу — но, Госдеп побери, растянуть историю так, что тут несколько книг, где на каждую книгу по одному Ангелу — при том, что этих Ангелов, Псаки, пятнадцать! При этом Киму показалось мало пятнадцати Ангелов и он притасовал к этому какие-то древние Евангелионы, созданные не то Атлантами, не то ещё какими-то древними людьми из какой-то упоротой Фоменковской альтернативы. Такое растягивание канвы повествования, которая завязана на канонической линейке «победи всех Ангелов и останови SEELE», по сути и стало тем, что убило цикл. Ким просто не смог дальше очередной книги продолжать эту историю — потому что покрыть такой масштаб при общем отсутствии действительно значимых событий, которых можно было бы собрать в цельную картину и рассказать о них — это не под силу даже самому Брахме, хотя в его творении, как мы знаем, тоже не так уж мало воды. Такую проблему можно было увидеть с самого начала и решить, что следует с самого начала писать динамичнее. Сам Ким обосновал размер тем, что хочет с самого начала написать крупное произведение, вдохновляясь и ориентируясь на уже упомянутых «Детей Древнего Бога» — вот только оный фанфик, который заслуженно всем нравится, при большом размере был динамичен и не содержал ни капли лишней воды! Ни капли! Его можно выстроить во внятную череду событий, где было по одному Ангелу на главу, а не на книгу, и если там в главе не было Ангела, то там было нечто значимое. В свою очередь я с самого начала знал, что Ким не потянет такой масштаб акваторий, и я оказался прав. Потому, если вы хотите читать этот фанфик, то только ради, как говорил Стивен Кинг, чтобы оправдать слив своего Magnum opus, ради самого повествования, а не ради того, к чему оно идёт: судя по тому, что у Кима имеется свой фэндом, то много кому зашло.       Как следствие из указанного выше, в качестве концовки мы имеем только некую короткую зарисовку на тему [6], которая, однако, плоха — она пропитана совсем уж дешёвым пафосом, который выглядит дурно при общей скудности, приписывает исключительную роль в победе лично Северову, что компенсируется его смертью — при этом всё это лишено всяких, хоть сколько-то интересных, подробностей. А вскользь упомянутые моменты вызывают только вопросы — вот тут упомянуто, что Виктор подружился с Табрисом, но был вынужден сам лично отбивать серийки, пока остальных пилотов (и, надо полагать, Каору) зажала армия — а шо, простите, мешает Табрису шарахнуть по ним своим мощнейшим АТ-полем? И здесь Каору забыл про свои абилки! В который раз! [7] Из-за этого и героическая смерть Виктора выглядит где-то так: Пупкин лечит не от насморка, а от СПИДа или какого-нибудь еще глобального мора, а Васькину и читателю объясняет, что иного способа обеспечить лечение, кроме ликвидации старушек, при данном конкретном раскладе нет — такой расклад неприятный. Так что речь идет о несопоставимо наименьшем необходимом зле. Васькин делает свое дело (которое при таких обстоятельствах выглядит совершенно иным образом, чем в предыдущих примерах), но тут выясняется, что у самого Пупкина (или у Васькина, или у передаточного звена) лежит в «Альфабанке» восемнадцать фунтов сушеных долларов, а не снял он их на благое дело только потому, что ему было в лом искать затерявшуюся в ящиках его стола кредитную карточку. Ясно, что деятельность Васькина тут же потеряет начавший было формироваться у нее трагический шарм. [8]       Ещё что стоит поставить Киму в вину? А то, что у него положительный ГГ взял, да и съел мальчика! Это типичный случай катастрофы на Эндоре [9] — авторы об этом не задумываются, но любые попаданцы в кого-либо с полной заменой личности фактически убивают носителя своего нового тела. В их защиту можно сказать, что они, как правило, не могут контролировать момент попадания — потому ответственность за убийство лежит не на них. Но в ЧЖ зачем-то присутствует момент, где Виктор выясняет, что Синдзи таки не помер, а в некой духовной форме существует внутри его сознания — после чего сливается с Синдзи, тем самым последний окончательно перестаёт существовать: вот сделать главного положительного персонажа убийцей ни в чём неповинного четырнадцатилетнего мальчика — это сильно. Помнится, был случай, когда гей-садист и гей-мазохист договорилась по общему согласию о том, что первый второго по башке и скушает, так вот — то, что написал Ким этически равноценно подобному. Но он об этом не подумал. Прямо как Лукас не подумал, что будет с эвоками. P/s. 1) Кима упрекали в недостатке романтики — хотя в той оборванной концовке Северов заделал Аске сына (и этого не учили гандоны натягивать?) — на это Ким начал говорить, что романтика тут не к месту и он не намерен портить хороший джен плохим гетом. Однако, Госдеп побери, вы вообразите внутренний диссонанс Виктора? Ему 22, он в теле 14-летнего, ему из партнёров — или такие же 14-летние или 30-летняя Мисато — вы вообразите какой диссонанс будет у человека, выросшего в нашей культуре? (А не в, какой-нибудь античной Греции). Так — как бы педофил, так как бы не того возраста, и так, и сяк — так что для Виктора было бы странно столь легко искать роман с кем-то в такой пикантной ситуации. 2) Изданный вариант ЧЖ отличается изменением названий и некоторых деталей, но главным образом я орнул с названий — в некоторых случаях уровень лингвистического гомосексуализма явно превышен: Семнадцатый, он же Канаме Найзен. Выглядит как парень лет четырнадцати. Красноватые глаза, средней длины пепельно-серые волосы, бледная кожа — производит впечатление брата Рин. Пилот, навязанный Конторе лично ГЕЙСТ. Обладает способностью к левитации, может ставить террор-поле, а главное — умеет дистанционно управлять «сарками». По крайней мере, Д-02 управлял так, что только шум стоял. Проявлял какие-то гомосексуальные поползновения в адрес Синтаро… Брр!