love songs on the radio

Яркие золотистые лучи солнца, намеревающегося покинуть небо на ночь, пробиваясь сквозь занавески, наполняли полупустую комнату общежития светом, выборочно освещая какие-то предметы в комнате. Знойный летний вечер утомлял своей неподвижностью, было ощущение, будто этот вечер всегда был, есть и будет, но в то же самое время невероятная красота заката цепляла глаз каждого человека, у которого есть душа. И в этот самый вечер красный и даже слегка розоватый закат зацепил не только глаза двух парней, Джека и Феликса, но и их сердца. Старенькое радио Джека, который тот принёс ещё в первый учебный год, проигрывало очередную песню про любовь, от которых было даже тошно, но Волтен не мог себе позволить переключить. На этот раз по радио играла очень медленная, но чувственная песня под гитару. Чувственная песня, под которую хочется обнять своего любимого человека и никогда больше не отпускать, мечтая о звёздах и морском прибое. Переведя взгляд на своего соседа по комнате, Джек ухмыльнулся и не смог удержаться, чтобы не остановить своего взгляда на нём: Феликс был полностью увлечён книгой, сидя на полу; солнечные зайчики, возникнувшие из-за постоянно колыхавшихся под влиянием ветра занавесок, радостно прыгали по страницам книги, не стесняясь перепрыгивать на тощие руки юноши и его тонкие пальцы, расположившиеся на уголках страниц, освещая тёмно-русые волосы и вытянутое светлое лицо, засыпанное едва заметными веснушками. Брюнет не хотел нарушать этого идиллического молчания, но оно нарушилось само по себе: Кранкен повернул голову в сторону Джека, заметив на себе этот заинтересованный осматривающий взгляд, в ожидании того, что тот что-то ему скажет. Волтен сразу же спохватился, ибо он действительно хотел спросить кое-что у его товарища. — Ты когда-нибудь слышал эту песню? — слегка нервно начал старший, кашлянув от такой внезапности. — Не думаю… Но оставь её, пожалуйста, она мне очень нравится, — ответил шатен улыбаясь, приподняв голову и поправив очки, всё норовившие сползти с переносицы. Не услышав никакого ответа, Феликс вновь опустил свой взгляд на страницы книги, не содержавшие в себе больше никакого смысла. Как бы ни пытался младший отвлечься от песни, её прекрасного мотива и вновь переключиться на интересную книгу, у него это никак не выходило. Двое парней внимательно слушали мелодию, которая заставляла их сердца содрогаться и биться одновременно. В комнате не было больше никого, кроме их двоих и песни про любовь по радио… Феликс вновь поднял свой взгляд и уставился на едва приоткрытое окно, размышляя о том, что происходит снаружи этой освещённой солнцем прохладной комнаты. Перевернув книгу и, не обращая внимание на недоумевающий взгляд Джека, вопрошающий о том, что шатен собирается делать, словно ангел, снизошедший с небес, пересек большую часть расстояния комнаты, раздвинув занавески и облокотившись на подоконник. — Сегодня закат такой красивый, — неуверенно сообщил Феликс своему другу, лишь на секунду оглянувшись на него, будучи неспособным отвести взгляда от живописного неба. — Разве? — уточнил Джек, приподнимаясь с постели, на которой он находился всё это время, не зная, чем себя развлечь, кроме как прослушиванием радио. Подойдя к шатену, Волтен быстро оглянул столь привычные окрестности возле общежития, но не смог отвести взгляда от слегка рыжеватого неба, в котором беззаботно таяли розовые облака, похожие на сладкую вату и ярких лучей, освещающих всё своим особым золотистым цветом, в том числе и их мечтательные лица. Зрелище действительно было красивым. — Знаешь, иногда я испытываю такие необычные ощущения, глядя на такую красоту… — прервав пятиминутную тишину, чуть ли не шепча затараторил Кранкен, пытаясь утихомирить пылающие внутри чувства и боясь, что Джек это услышит, — но я не думаю, что это когда-либо сравнится с тем, что я испытываю… — Феликс внезапно замолчал и отвернулся, всё же побоявшись закончить это предложение. — Мне кажется, что я испытываю к тебе то же самое, — предугадав фразу, неторопливо ответил старший, переведя взгляд на шатена и взяв его за руку. Тот нерешительно взглянул в глаза Джеку, боясь даже вздрогнуть в лишний раз. Только последние аккорды этой особенной песни про любовь по радио нарушали тишину, прибавив новые, более красочные оттенки в их отношения, переросшие на новый уровень. Слезинки на глазах перетекли в улыбку сквозь слёзы, неверие во всё происходящее и крепкие объятия посреди полупустой, уже затихшей комнаты. Свет, который излучает Феликс — это всё, что нужно Джеку.