Последствия нашей любви

Истошные вопли раз за разом раздавались по огромному кабинету. Я тщетно цеплялась за порядочно исцарапанные мною подлокотники стула, пока яркие солнечные лучи нещадно сжигали мое тело. Каждый оголенный участок в мгновение получал высшую степень ожога, от чего меня тут же пронзала невыносимая боль, за которой всегда следовало внезапное и недолгое облегчение. Секунды, лишь для того, чтобы сверхъестественная регенерация восстановила все увечья и ритуал повторился заново. И так снова, снова и снова. И вот оно мгновение, когда я услышала заветный звук резко зашторенного полотна. Это произошло в десятый? Может двадцатый раз… я перестала считать на пятом, потому что уже тогда мое тело истощилось настолько, что мне было тяжело думать. Да что там думать. Трудно было даже четко разглядывать темные силуэты вокруг. Но я не собиралась сдаваться. Скорее старалась привыкнуть к ужаснейшим ощущениям, чтобы дотерпеть до момента, когда отцу надоест меня мучить. Что к слову, должно было случиться уже совсем скоро, судя по тому, как увеличились интервалы передышки для восстановления. Устало откинув голову на спинку, я стала тяжело проглатывать воздух, периодически постанывая от нескончаемой боли после ожогов. Наверняка со стороны мое состояние можно было описать, как плачевное. Боюсь представить, какой ужас творился с моим видом, потому что, по ощущениям, мне было крайне отвратно. — Боже, Деймон, — послышался где-то вблизи ласковый голос Кэролайн. — Пожалуйста, прекрати. Я не могу больше на это смотреть. Мысленно усмехнувшись её словам, я с трудом приоткрыла глаза и наконец оглядела обстановку вокруг. Мой отец стоял с полным возмущения взглядом прямо у панорамных окон, все еще держась за лоскуты штор, чтобы в любой момент раздвинуть их и подвергнуть очередной пытке. Поблизости Стефан издавал тяжёлые вздохи, потирая лицо обеими руками. А Кэр была в шаге от того, чтобы подорваться ко мне. Жалкое зрелище. — Может, тогда предложишь вариант получше? — сжав челюсть, язвил папа. — Деймон, это правда бесполезно. Ты только напрасно издеваешься над ней вместо того, чтобы помочь, — внес свою лепту в разговор дядя, точно недовольный решением брата. — А что нам тогда с ней делать? Сколько она еще так проходит без чувств? — продолжал отец, наконец отойдя от окна. — Я хочу вернуть своего ребенка, но она продолжает упрямиться! Они действительно попусту тратили свое время и силы. Я не включу эмоции ни под каким предлогом. Ну или точно не из-за них. — Вы трое ведете себя так ущербно, — с насмешкой прохрипела я и вновь облокотилась на спинку стула, наслаждаясь минутами покоя. — Папа, я знаю, что ты не причинишь мне вреда, так что можешь пытать меня сколько угодно. Вот только потом не обижайся, если я включу эмоции, и начну ненавидеть тебя за это. — Не велика потеря. В ответ он лишь пожал плечами и вновь подошел к окну. Яркий свет тут же проник внутрь некогда темного помещения, теперь не щадя ни единый участок моей кожи. Мне пришлось бы грубо соврать, если бы я сказала, что готова вытерпеть это. С каждым разом было только больнее, а мои визги наверняка становились еще жалостливее. И несмотря на все это, папа, как и я, не собирался останавливаться. — Хватит! — за внезапно требовательным возгласом Кэролайн последовало сладостное облегчение. В миг оказавшись возле отца, она грубо оттолкнула его от окна и стала непривычно зло отчитывать его за происходящее. Меня совершенно не волновало то, что она собиралась ему сказать, но мне пришлось из последних сил наблюдать за буйством ее эмоций. — Какого черта, Кэролайн? — недовольствовал папа, разводя руками. — Ты уже целый час издеваешься над дочерью. Неужели тебе так приятно смотреть на это? — возникала Кэр, уже двигаясь в мою сторону. — Сомневаюсь, что Елена бы это одобрила. — Вот только не нужно сейчас читать мне нотации и приписывать сюда Елену, — зашипел отец, наблюдая как за Кэролайн уже подоспевал и дядя. — Я знаю, что делаю. Всё еще щурясь от уменьшающейся боли, я старалась сдержать рвущиеся постанывания, когда в четыре руки меня стали отвязывать от стула Стефан и Кэролайн. Им самим это давалось нелегко, ведь веревки заранее пропитали вербеной, от чего мои краснющие запястья практически не заживали все это время. Их тройка изрядно потрудилась, чтобы выманить таким способом мои эмоции, но увы они выбрали неправильную тактику. — Отойдите, — неожиданно спокойным тоном отогнал папа моих «спасителей». Смутившись не меньше моего, они покорно отошли в сторону и позволили ему продолжить все самому. В отличие от этих двоих он справлялся с этим в разы быстрее, потому что не осторожничал с вербеной и быстро срывал их с моих конечностей. Вскоре, я наконец оказалась на свободе и уже без интереса ожидала, что же отец сделает со мной на этот раз. С все-таки обеспокоенным видом, он осмотрел меня с ног до головы, проверяя все зажившие участки моего тела. Его действия выглядели очень абсурдными, особенно после того, что он намеренно пытал меня здесь несколько минут назад. — Ну, думаю это Елена бы точно оценила, — тяжело выдохнул папа, переглянувшись с подругой. Прежде чем отец осторожно провел обеими ладонями по моей голове, задержавшись у лица, я оглядела его полным недоумения взглядом. Мне было не трудно догадаться, что именно он собирался сделать и к сожалению, я никак не могла воспротивиться этому, особенно когда продолжала испытывать такую невероятную слабость и бессилие. Я не была настроена сдаваться, но уже переживала, что в столь уязвимом состоянии мне не одержать победу над отцом в играх с моим разумом. У него была новая тактика: надавить мне на жалость парой тройкой слезливых воспоминаний. За кромешной темнотой в глазах постепенно стали представать знакомые очертания нашего дома. На дворе был поздний весенний вечер и мой папа только запирал входную дверь, вернувшись откуда-то. На первом этаже везде был погашен свет и видимо решив, что все домочадцы спят, отец постарался бесшумно оставить ключи на тумбе и стал чуть-ли не на цыпочках подниматься по лестнице. Но стоило ему тогда только ступить, как откуда-то сверху послышался тихий всхлип. Он точно не был младенческим, а значит мог принадлежать только моей матери. Папа быстро осознал это и тут же на вампирской скорости влетел в детскую комнатку, освещенную лишь парой ночников. Он явно порядком распереживался за маму, что даже не сразу понял, как с ней быть. Быстро-быстро дыша и трясясь от сильного потока слез, мама уперлась спиной в самый дальний угол комнаты. Будучи таком состоянии она сильно истрепала себе собранные в низкий хвост волосы и была не в силах вымолвить и слова. — Елена? — стал метаться из стороны в сторону папа. Во время истерики матери, еще совсем маленькая я, периодически кряхтела, лёжа в своей кроватке. Тогда отец решил убедиться, что со мной все в порядке и лишь ненадолго подошел ко мне, нежно пригладив шелковистые волосы на головке. Наконец устремившись к плачущей маме, он скоро уселся напротив нее, оценивая её состояние переживающим взглядом. Она продолжала закрывать лицо руками и беспорядочно дрожать даже тогда, когда папа стал осторожно приглаживать её худые плечи, дабы успокоить. — Елена, что случилось, эй, — он старался понять, что вообще происходит и очень хотел, чтобы она поскорее пришла в себя. Не получив от нее ответа, отец сразу же прижал её содрогающееся тело к себе, в надежде, что так у него получиться её разговорить. Но ей было очень плохо — Пожалуйста, Елена, поговори со мной, — взмаливался отец, гладя её взъерошенную макушку. — Деймон, я… — чуть отстранившись от него, она попыталась заговорить, но потом сама вцепилась в мужчину так, словно он мог стать её спасательным кругом. — Я здесь. Все хорошо, слышишь? Я рядом, — нашептывал матери над головой слова поддержки папа. — Просто расскажи мне что произошло. Спустя время она все же смогла заговорить, хотя её все так же не отпускало. — Я ужасная мать. Деймон, боже, я чуть не убила её, — уткнувшись в грудь отца сознавалась мама. — Я слишком опасна для нашей дочки. Ненадолго застыв, папа пытался переварить полученную информацию, а позже осторожно отстранил от себя напуганную материнством девушку, посмотрев ей прямо в стеклянные от слез глаза. — Что произошло? — Это всё мои чертовы вампирские инстинкты, — тщетно пыталась отвернуться мама, как бы демонстрируя, что не хочет обсуждать это. — Сегодня я сорвалась пока кормила Стефани и… всё произошло так быстро… Боже, надеюсь я не сильно напугала её. Слезы вдруг снова полились из материнских глаз и теперь она откинула со своего лица ладони папы, скорее закрываясь от него. Ей было очень страшно и наверняка она ощущала невероятное чувство вины за случившееся. — Как я вообще могу оставаться ее мамой, зная что в любой момент могу навредить ей? — продолжала корить себя она. — Почему ты не говорила мне? Черт, Елена я даже не думал, что тебя это так мучает, — с сочувственной гримасой беспокоился и одновременно злился папа. Он точно понимал, что моя мама была лишь юной вампиршей с нестабильными эмоциями, и очень негодовал от её молчания. — Я не знаю… Просто… Деймон, прости меня пожалу… Когда мама хотела было продолжить раскаиваться, папа вновь крепко обнял её и стал поддерживающие поглаживать по спине. — Это не твоя вина, ты же знаешь. — Но… — Никаких но, слышишь? — твердил отец, приподняв влажный подбородок мамы. — Я помогу тебе с этим, только пожалуйста, не молчи больше, хорошо? Дождавшись ее согласного кивка, он тяжело выдохнул и приподнялся на ноги. Папа задумался о чем-то буквально на секунду, а потом протянул матери руку, чтобы та поднялась за ним. — Пойдем. Когда она встала на все еще дрожащие ноги, он потянул ее за собой к детской кроватке. — Нет, нет, нет, не подпускай ее ко мне, прошу, — противилась мама, а папа был настойчив. Встав напротив кроватки, мужчина сразу потянулся взять ребенка на руки. Безусловно моей матери не нравилась эта идея, но ей пришлось слушать отца. — Ну привет, кроха, — широкая улыбка расплылась на его лице при виде ребенка. — Видишь, с ней все хорошо. Папа был очень воодушевлен, чего точно нельзя было сказать об с трудом смотрящей в сторону маленькой меня мамы. Она была по прежнему напугана. — Посмотри, как она рада видеть свою мамочку, — наблюдал за её реакцией папа. — Ты сильно любишь её. А разве любящая мать способна причинить вред своему ребенку? Теперь, мама взглянула на смирно лежащую на руках отца меня с каким-то непередаваемым теплом. По ней было видно, что в её голове бушует целый шквал разных эмоций. Необъяснимая любовь к маленькому человеку. Огромный страх. И еще много-много всего, чего мне уже не удалось успеть разглядеть. Воспоминание рассеялось так же стремительно, как и показалось в моей голове. Резко распахнув веки, я несколько секунд приходила в себя, а потом поспешила увести свой взгляд от отца. Эмоции… Они все рвались подступить, но мне ни в коем случае нельзя было позволить этому произойти. Точно не сейчас, когда папа использует самые изощренные уловки, чтобы заставить меня ощутить хоть что-то. — Мы же просили никого не впускать, — стал раздражаться Стефан на стук двери, переглядываясь со всеми. — Я предупредила Рика, не трогать вас, если только это не что-то важное, с чем он не справился бы сам, — стала торопливо оправдываться Кэролайн. Она была не в меньшем недоумении, чем сам дядя и тут же рванула к дверям его кабинета. В тот момент папа ненадолго отпрянул от моей головы, хотя и продолжал следить за мной, как надзиратель. Ему, как и стоящему рядом Стефану было интересно узнать о чем и с кем начала болтать Кэр. — Не переживайте, я не займу много времени. Вообщем, Вы же помните, что накануне состоится конкурс Мисс Мистик Фоллс? — голос женщины стоящей в дверях показался мне очень знакомым. По-моему это была мама Николаса. — Да-да, конечно! Мы уже полностью организовали план мероприятия и разбираемся с остальным… — Просто отлично! Но Дело в том, что на днях все участницы уже прошли свои интервью и нам не хватает ответа вашей ученицы–Стефани Сальваторе, — услышав в её речи свое имя, я быстро вернулась в реальность и будто протрезвела. — Я понимаю, что ей нужно было время, чтобы прийти в себя после произошедшего… Не могли бы вы поинтересоваться у нее, хочет ли она все еще принимать участие? Может стоит найти другую ученицу? Я уверена в вашей школе найдется немало претенденток. — А знайте что, давайте я вас отведу в другое место и там мы все обсудим? Подождите буквально минутку. Дамочка быстро согласилась с предложением Кэролайн, а та в свою очередь ненадолго прикрыла дверь, чтобы сообщить мне не самую желанную новость. — Меня не волнует, что вы там хотели еще сделать со Стефани. Сейчас же приведите её в порядок, — указывала руками на двух недоумевающих вампиров Кэр. — А ты, моя дорогая, с эмоциями или без них, будешь принимать участие в конкурсе. И это не обсуждается, вы меня поняли? Одного её строгого взгляда хватило, чтобы мы все нехотя повиновались всем данным нам приказам. Я знала, что если попытаюсь возразить, она потащит меня туда насильно и потому, с жутким негодованием слушала стремительно отдаляющийся стук её каблуков. — Давай только без глупостей, — зло передал мне маленькую бутылку крови отец, на что получил лишь мою многозначительную усмешку. — Я постараюсь, но не обещаю.