Родители

— Это он в тебя такой! — воскликнула Асаноха. — Какой? — мрачно отозвался Тадатомо. — Циничный максималист-мизантроп, одержимый своим понятием справедливости, которое на самом деле совершенно несправедливо! — О боги, женщина! Думай, что говоришь!.. — Тихо, смотри… Асаноха и Тамадтомо замолчали. В мире живых Хао, то есть Асаха, то есть Маппа Додзи, саркастично щёлкнул пальцами, и очередная его жертва обратилась в пепел. — Это он в тебя такой! — повторила Асаноха. В голосе у неё послышались слёзы. — Ах, бедная я, бедная я мать!.. — Если бы ты тогда не сбежала, всё было бы нормально, — бесстрастно возразил Тадатомо. — Это ты виновата, что он такой. — Да, я виновата? — Асаноха нахмурилась. — Но это не я сделала его своим наследником и стала учить практикам оммёдо. Не я подпитывала в нем ненависть к людям вместо того, чтобы помочь ему разобраться с противоречивыми чувствами! Если бы ты просто заботился о нём как о сыне… — Люди могли не так понять. — Тадатомо смутился. — Мне нужен был предлог, чтобы взять его к себе… — Тебя же не волнует мнение людей! Ты их презираешь! — Ну, я… — Этим лицемерием он тоже пошёл в тебя, Хамо! Тадатомо немного помолчал, а после снова указал на мир живых. Теперь их сын отмокал в горячем источнике. — Помой голову, Асаха! — воскликнула Асаноха. — Уже третий год её не моешь! — Он тебя не слышит, — вздохнув, напомнил ей Тадатомо.