-Бел-семпай, а что вы загадаете на Новый год?

Три минуты до полуночи. Тридцать первое декабря. Часы медленно тикают, извещая нас, что время все-таки идет, а не стоит на месте. -Бел-семпай, а что вы загадаете на Новый год? Новый год... А что это за день? В этот день не происходит ничего особенного. Да и чему тут происходить? Я уже и не помню, когда в последний раз отмечал этот праздник. Хах, это было очень глупо. Трудно поверить, что я верил в этого здорового бородатого мужика с огромным мешком подарков, якобы разъезжающего на летающих оленях. Да, тогда я был по-детски наивен. Оно и понятно – я ведь был ребенком. Ребенком, с нетерпением ждущим этого дня, дня, который бывает лишь один раз в году, этой загадочной, чудесной ночи. Ребенком, любопытство которого каждый Новый год одерживало верх, и он прятался за большой живой елкой, так приятно пахнущей хвоей, в надежде увидеть Санту Клауса. Ребенком, которого постигло огромное разочарование, когда он узнал, что Санта – не более чем просто выдумка для наивных детишек, а подарки каждый год под елку подкладывают родители. Как же я тогда их ненавидел. Они посмели обманывать меня... меня! Принца! Тогда я в первый раз поссорился с родителями. А Рассиель ходил за мной по пятам и всячески издевался, за что я не раз хотел его убить. И в тот же день я в последний раз праздновал Новый год. Следующего раза уже не наступит: я убил всю свою семью, начав с ненавистного мне братца, а после вступил в Варию, где никому просто дела никакого не было до детских радостей. Загадать... Что загадать, спрашиваешь? А смысл загадывать, если ничего не сбудется. Чем эта ночь отличается от любой другой? Почему в эту ночь должны исполняться глупые необдуманные желания не менее глупых людей? Я пробовал загадывать желания в детстве, но ничего не случалось, и я быстро в этом разочаровался. Так в чем смысл снова обманывать себя? С другой стороны, глупый лягушонок все-равно не отстанет, так что ответить что-нибудь придется. Так что мне загадать? Денег? Отпуск? Море крови? Банального счастья? Любви?.. Кидаю взгляд на лягушонка. Он так внимательно смотрит на меня, с нетерпением ждет ответа. В его бирюзовых глазах сквозь тотальное безразличие ко всему слегка проглядывает некое беспокойство. А что ты хочешь загадать на Новый год, лягушонок? Да, мое желание чуток сумасшедшее. И какой идиот мог такое загадать? Я был уверен, что кто угодно, но только не я. Только не я. Ведь я загадал... тебя, лягушонок. Такого маленького и глупого лягушонка. Лягушонка, который постоянно нудит, язвит и огрызается. Лягушонка, который, несмотря на свой юный возраст, является отличным иллюзионистом Варии, отряда убийц Вонголы. Лягушонка, который смотрит на мир своими безразличными бирюзовыми глазами. Лягушонка, который для меня останется навсегда лягушонком. Не Франом, а именно лягушонком. Моим лягушонком. И принц сделает все, чтобы это желание исполнилось, и ты стал моим. ПОВ Франа: -Бел-семпай, а что вы загадаете на Новый год? Такой вроде бы простой вопрос, а так хочется услышать на него ответ. Причем не такой ответ, лишь бы отмахнуться, а искренний... Хочу понять, что чувствует семпай. Что у него на душе. Что он желает получить больше всего на свете... Хотя, я вряд ли получу ответ, который надеюсь услышать. Но... сегодня же новогодний вечер, вечер чудес... И я верю, что чудо может случиться. Хотя, почему я верю в это? Вот семпай, наверняка, не верит в волшебство этого праздника. Да и никто из Варии не верит. Действительно, чем сегодняшний день отличается от вчерашнего, или позавчерашнего? Только тем, что нужно менять календарь с новым рядом цифр? Только тем, что можно напиться до потери сознания (босс, по-видимому, только поэтому и признает Новый год праздником)? Или тем, что повсюду стоят наряженные елки, под которыми дожидаются своих получателей подарки? Уж не знаю, почему, но я верю, что эта ночь – особенная. Да, наверное, я просто все еще ребенок, которому трудно забыть недавнее детство. Бел-семпай напряженно разглядывает меня. В чем дело? Я и правда ожидал какого-нибудь ответа в духе «Не твое дело, земноводное» или «Принц не занимается такими глупыми вещами, как некоторые лягушки». Но он... он и правда думал над моим вопросом? Семпай, знали бы вы, чего я хочу больше всего на свете... Но вы вряд ли узнаете, так как свои эмоции я раскрывать не буду. Я знаю, что вы ничего не испытываете ко мне, так что смысл мне рассказывать, что я чувствую? Правильно, никакого смысла в этом нет. Не хочу терпеть ваши издевки еще и на этот счет. -Знаешь... – начал Бельфегор, но его прервали. Раздался бой часов. Черт, я так и не услышал его желание! Почему это все... так не вовремя? Он... улыбается? Улыбается, глядя на разочарование, показавшееся на моем лице. Три... Четыре... Часы не перестают бить... раздражают. Сейчас я хочу слышать лишь голос семпая. Восемь... девять... Семпай! Почему вы молчите и странно смотрите на меня? Открываю рот, собираясь что-то сказать, но он не дает. Он прикладывает к моему рту палец, требуя тишины, и молча чего-то ждет. Одиннадцать... Двенадцать... Вот и все... Старый год пошел к чертям со всеми его радостями и горестями. В прошлом году я ушел от учителя-ананаса... вступил в Варию и... и встретил семпая. Семпай касается моего подбородка своими мягкими, теплыми пальцами. Притягивает мое лицо к себе, находясь теперь в ужасающей близости от меня. Чувствую его горячее дыхание, опаляющее мою кожу. -Знаешь, что я загадал, лягушонок? – спрашивает он и целует меня. На удивление нежно и чувственно. Господи, почему я краснею? Его губы такие мягкие... Не успел я ответить, как семпай отстранился, глядя в мои глаза. Этого не было видно из-за челки, но я это чувствовал. -Семпай... -А каково твое желание? – спрашивает он, не давая мне договорить. Где ваша улыбка, семпай? Неужели вы серьезны?.. Улыбаюсь, приближаясь к Бельфегору, и целую его в ответ. Странно, но мое желание в этот Новый год и правда сбылось... Семпай, я так счастлив... Я вас люблю...