***
Наступает сессия, и они проводят в разлуке ещё пару недель. Оба успевают соскучиться, в итоге не выдерживают до конца экзаменов и устраивают небольшой кутеж. Они действительно увлеклись друг другом. Они сами не заметили, как случилось так, что весь мир подвинулся на второй план и размылся даже не цветным фоном. Никто не жаловался, просто принимали всё как есть. Но, всё же, Тэхён не понимал, почему его так привлекает этот омега. Нет, почему именно он — понятно. Его достоинства никуда не делись с их первых встреч, а со временем только приумножались. Чимин умел привлекать внимание, обладая особой соблазнительной аурой. Но Тэхён никак не мог понять, почему именно омега. Он же сам… Омега. Недоразвитый омега. Или… Нет? Чимину же на последнюю вероятность было наплевать. Он хотел Тэхёна. Если он окажется омегой — это ничего, Чимин сможет доставить ему удовольствие, Тэхён тоже ему доставит. Пальцы, игрушки — всегда есть, где разойтись, было бы желание. И Чимин встречал омег, которые сами были не прочь побыть сверху. В тот вечер они напились вина, и оба понимали, чем может закончится эта встреча. Для того и пили — чтобы стать посмелее. Хотелось попробовать. Снова смотрели глаза в глаза и Чимин, как более опытный, первым попросил: — Можно я тебя поцелую? Облизал губы, сглотнув волнение. Ему впервые в жизни было страшно получить отказ. — Я не умею, — Тэхён отвёл свои тёплые, глубокие глаза. Не отказал!.. — Не важно! Я научу, — Чимин зацепился за шанс и подсел ближе. — Я всему тебя научу, это несложно, — заласкал на ухо. — Я неполноценный… Я даже не альфа, а тебе нужен мужчина. — Но ты лучше всех, кого я встречал! Альфа, омега, бета — плевать. Я готов даже отказаться от секса. Я обдумал это. Я буду лечиться и сам себя удовлетворять, лишь бы иметь возможность целовать тебя. — Ты будешь мучиться… — Пожалуйста. Они сидели привычно вплотную, и Чимин, несмотря на то, что был миниатюрнее, сжимал в кулаках отвороты его халата, схватив за грудки. Смотрел умоляюще, с неподдельной тоской. — Я впервые чувствую такое, мне хорошо с тобой… — Мне тоже… — Дай нам попробовать, — омега прошептал уже в губы, потому что Тэхён сдался. Видно по глазам. Чимин утянул его в поцелуй. В первую в жизни Тэхёна прелюдию любви. Это были чмоки, посасывания, мазки языка по мягкой плоти. Щекотно и приятно. У них у обоих восхитительно пухлые губы, что было плюсом к общему удовольствию. Сердце будто замерло и затаилось дыхание. Оба испытывали такое впервые. Тэхён прервал их невинные ласки, но не затем, чтобы прекратить, просто ему важно сказать, что… — Я не импотент. Чимин закусил свою улыбку и уткнулся лбом в его шею, играя. Рад слышать. Правда. — Иногда я делаю себе приятно и кончаю. Моя асексуальность заключается в том, что я не сплю с другими из-за страха. Боюсь, что не смогу, и в решающий момент что-то пойдёт не так… Ты прав, близость с другим и самоудовлетворение — это очень разные вещи. И ещё я никогда не трогал себя внутри. Нет желания. Мне нравится стимулировать член. — Я учту. Омега забирается на его колени, раздвигает свои стройные ноги, льнёт всем телом и пахом, глядит горящим взглядом сверху-вниз, прежде чем примкнуть обратно к его губам. — Открой ротик. Чимин увлечённо продолжает красть его первый поцелуй, забираясь глубже. Забираясь в душу. Не такой уж он безнадёжный асексуал. Внутри не хочет, но кончает. Ему понравился омега — это тоже кое о чём говорит (они не признавались, но и без слов чувствуют обоюдную тягу). Чимин думает, что надо показать ему, как это — быть с омегой. Как приятно держать в руках податливого мальчика, который исполнит каждое твоё желание. Он будет послушным, гибким, мягким. Он будет делать так, как комфортно ему. Он смеет предположить, что Тэхёну понравится обладание. Он смеет надеяться, что Тэхён — его истинный альфа.***
«С этим надо завязывать», — вот что занимало разум Чимина последние дни. За день до встречи с Тэ (за день до своего первого настоящего поцелуя и волнующих чувств, впервые испытанных), его безжалостно отымели сразу два мужика. Сам виноват. Винить жертву изнасилования — низость, но здесь он виноват конкретно в том, что себя не уберёг, хотя мог. Ехать на квартиру к двум поддатым мужикам из приложения знакомств — было заведомо провальной затеей, которая, к счастью, закончилась меньшим злом. Ну, подумаешь немного порвали… Ну, подумаешь, он всю неделю обрабатывал и смазывал промежность. Зато обошлось без швов. Зато поебался!.. Чимин стоял на коленях: с членом во рту (скорее в горле) и с другим болтом в заднице. Поначалу даже нравилось. Волнующий опыт. И, главное, что мужчины не называли его шлюхой, а просто стонали, молча наслаждаясь. Чимин не переносит словесных унижений, это портит ему настрой. И вот, когда ему стало немного больно, он забарахтался, заскулил, с полным ртом сопя носом, но тут же был прижат за затылок к паху, а сзади так не сбавили темп. Надорвали не тогда, надорвали, когда вошли сразу двое, а Чимин мог только пускать слёзы и слюни в потную, мерзкую руку, зажавшую рот, и дожидаться конца экзекуции. Вечером долго пробыл в душе, оттираясь мочалкой. Никогда больше с двумя. Никогда. Не заслужили. Он ненавидит их. Ненавидит мужчин, но снова и снова с ними связывается. Всё чаще задаёт себе страшный вопрос: зачем ему они? Насильники, предатели, эгоисты, для которых мир сошёлся на их драгоценном хуе. Вот один хуй и приходит на ум, когда вспоминаем про мужское достоинство. Было бы оно достоинством… Умели бы они любить и отлюбливать! Лицемеры все и лжецы: ратуют за честь, а, свою-то, не то что не сберегли — не существовало её даже смолоду. Грустно и противно — вот и всё. Хотя Чимин тоже животное, раз не может себя сдержать… Но он хотя бы борется с собой. Он подрос, повзрослел (а ему вот только исполнилось двадцать), и сам пошёл в больницу, начав гормональную терапию. Когда он осознал, что внутри всё болит, а желание не унимается, то погуглил тему и понял, что это не особенность организма, а болезнь, которая может привести к фатальным последствиям. Физически — к ВИЧ (и прочему-прочему, хорошо известному), морально — к полному истощению и потере интереса к людям и к жизни. К одиночеству, к отвращению и нелюбви к своему телу. Все эти симптомы он уже испытал. Чимин вёл такой образ жизни не так уж долго, он старался быть чистоплотным, благоразумным, но пару раз трахнулся без презерватива и понял, что не сможет долго оставаться на плаву — когда-нибудь он обязательно получит позитивный тест на ЗППП. И всё, это будет конец его истории, потому что вряд ли он найдёт достаточно денег на терапию. Но самое неприятное в его состоянии то, что он не получает удовлетворения. Ему приятно, когда член долбится в стенки, но на самом деле сексом заниматься мало кто умеет и омега получает оргазм только от своей руки. Ему нравится представлять себя под любимым: он не рисует в голове черт его лица, лишь фантазирует о его теле и о его чувствах к омеге, который доверяется, лежа под ним. Если партнёр слишком плох, то Чимин представляет девственника и прощает его про себя за неумелость, делая вид, что сам учит его всему. Это его удерживает от разочарования. Но возвращаться в реальность приходится всегда, и после акта его почти всегда тошнит. Блёкло, неинтересно, тяжело — вот чем для него стала близость. Привыкание к плохому — первый тревожный звоночек. Раньше было волнительно, а теперь стало опасно, потому что омега постепенно перестал верить, что может быть иначе. То есть с чувствами, по любви. Он просто совокуплялся. Ему нужно больше, ярче, обязательно с эмоциями и адреналином. Это зависимость. Действительно, мания. Потому случился алкоголь, привязывание к изголовью кровати, наркотики и тот жуткий тройничок. Чимин терял надежду и даже задумывался об эскорте, посчитав справедливым не давать мужикам бесплатно. Резонной казалась мысль превратить свою проблему в профессию. Но, как раз в этот период, когда Чимин обдумывал тяжёлый выбор, его сердце навестила тоска по любви. И так вовремя ему встретился Тэ, который дал веру в людей, так трогательно о нём позаботившись. Проституция или отношения — после встречи с ним Чимин окончательно растерялся. Честно, не знал, что выбрать из двух зол. Сможет ли он быть порядочным супругом, если с лёгкостью берёт в рот и прогибается в спине? Он ведь дал своему начальнику прямо в офисе (благо поздно вечером) и откровенно тем сексом наслаждался. Хороший был мужчина. Молодой, улыбчивый, даже скромный — редкий экземпляр. Правда, пришлось уволиться с идеального рабочего места, потому что босса угораздило влюбиться и Чимин огрёб проблем. Ревность, порой, необоснованная и странная штука… Если говорить откровенно, то можно найти смысл в том, что омег ограничивают, пытаясь сберечь от блуда. Множественные половые связи с разными людьми развращают. Не в том, конечно, смысле, что человек теряет рамки и падает во вседозволенность, а в том, что частое прикосновение многих к интимным, чувствительным местам видоизменяет психику, делая тусклыми те ощущения, которые обязанны быть яркими. Любая близость приедается. Человек начинает невольно защищать свою неприкосновенность и выстраивает в сознании барьеры, мешающие раскрыть сексуальность. Чимин уже почувствовал это на себе. Нет ничего хорошего в том, что он закрывает глаза, подменяя партнёра другим, а когда терпит боль, то вовсе абстрагируется, уходя в себя. Ни о каком наслаждении тут не идёт речи. Чтобы наслаждаться везде и со всеми, нужно иметь особую психику, которая не является нормой. Чимин, за исключением своей физической болезни, считает себя нормальным. Но ведь и альфы, что спят не по любви и со многими, тоже делают подобное: ищут похожих на того, кто однажды взволновал сердце, тоже закрывают глаза и фантазируют. Коллекционируют, считают, этим хвастаются (что даже звучит ужасно). А когда альфы слишком часто трахаются, то сложнее возбуждаются и у них хуже встаёт. Со временем развивается импотенция. Это факт. Чимин таких повидал, и безжизненный мякиш в руках вызвал лишь сожаление. Проблема в том, что разврат вреден обоим полам. Только альфы никак в этом не признаются, предпочитая виагру и пальцы проктолога в жопе, лишь бы со скрипом завести свой изъезженный, хилый стручок. Помимо Тэхёна ещё эта мысль уберегла его от скользкой дорожки, с которой обычно не возвращаются. Чимин ещё очень юн и он мечтает о любви. Деньги, связи, богачи… Чем больше ебёшься — тем лучше живёшь. Чимин с его данными и умом отлично бы продавался… Он бы работал с самоотдачей, точно зная, что нужно мужчинам. Однако, он не видел обнадёживающих перспектив, и третьим пунктом ему претил сам факт покупки-продажи человека. Кому захочется быть вещью? Мотивация выбора грязной стороны медали была одна — не опускаться до бесплатного обладания. Харя треснет брать омегу по-всякому за просто так. Банальная жадность и чувство собственного достоинства. В противовес этому Чимину не хотелось быть обслугой для одного мужика (то есть мужа). Там выгода, а по другую сторону что? Он с двумя детьми и нищенской зарплатой моет пол круглые сутки?.. Так Чимин и метался меж двух огней, не зная, к какому маяку прибиться. Сомнения терзали до того момента, пока его сердце не ёкнуло от поцелуя. Но… Чувства к асексуалу? Чимину хотелось удариться в гомерический хохот, схватившись за живот, ведь жизнь — такая сука! Похлеще него, честное слово! Ему бы заботливого парня с крепким стояком, а достался неуверенный девственник. Зато Тэхён порядочный, и не одержим общим людским пороком. Он выше людей, значит? Ангел? Бог? Ха-ха… Тогда Чимин — Мария Египетская* и его не подпустят к святыне. Посему, коль он засмотрелся на Тэхёна-бога, скитаться ему в пустыне и бороться с блудной страстью… Но, жить в двадцать первом веке стало проще: вместо пустыни у него врачи, вместо раскаяния (кому оно на самом деле надо?) — работа над собой. И главное — это желание доказать себе и другому, что Чимин может любить. Омега решает не бросать гормональную терапию. Он закрывает эскорт-сайт с наполовину заполненной анкетой. Почему? Ему только что пришло сообщение от особенного человека. Тэхён в тот вечер написал первым. Он ненавязчиво сказал, что сдал все экзамены и хочет (жаждет) увидеть Чимина. Омега тут же вскочил, выбирая свой самый лучший наряд. Эскорт остался лишь в истории браузера на позабытом на столе ноутбуке. Собрались у него. Перейдя порог, Чимин в который раз восхитился его андрогинной красотой и понял, что ни за какие деньги не готов его отпустить. Омега вместо приветствия поцеловал его, окончательно утверждая природу их отношений, и ни секунды не давал сомневаться. Чимин проверяет свою теорию — даёт ему вести в поцелуе, даёт ему почувствовать, какого целовать омегу. Сделать это несложно, ведь он ниже ростом, пухлее в формах, будучи эталоном мужской омежьей стройности, и у него отросли волосы — то есть, есть за что подержаться и куда зарыться пальцами. Чимин одарён природой, имея необычную, но приятную глазу внешность. Миловидность и живая мимика помогали ему в театральном институте, где он с лёгкостью получал главные роли в спектаклях на зависть однокурсникам. Люди с его типом харизмы никогда не остаются в последних рядах у арьерсцены. Костюм пенька ему не по фасону. Раньше умение выделяться приносило довольно много проблем: уже не раз Чимину поступали неоднозначные предложения вечерних встреч с продолжением, но пока омеге удавалось избегать подобных перспектив. Но теперь, обнимая высокого Тэхёна за шею и мягко поддевая его губы, Чимин впервые в жизни благодарит свою генетику за притягательную, соблазнительную ауру. За свой приглушённый, нежный голос и мягкую кожу на ладонях. Есть множество взглядов, от которых он хотел бы закрыться, но внимание Тэхёна ему приятно. Его взгляд — это всегда комплимент, ведь в нём воздыхание к прекрасному полу. Тэхён особенный парень с особой чувствительностью. Чимин надеется, что его физических данных и приобретённых навыков хватит, чтобы его возбудить. Поцелуй выходит лёгким, на редкость приятным, пьянящим. Разлучаться и скучать друг по другу полезно — так не приедаются чувства. Тэ отстраняется от него, Чимин открывает глаза, чтобы проверить: что там, в чужих? Тэхён глядел, словно заворожённый. Чимин растёкся в его руках, прижался всем телом. — Скажи, Тэ, я нравлюсь тебе? В том самом смысле… Чимин прошептал очень тихо и поднёс кончики пальцев к его рту, чтобы стереть слюну в уголке губ. — Да. Быстрый ответ без заминки. — Какой пол тебе больше нравится? Ты уже заглядывался на омег? — Всегда смотрел на омег. Вы настолько прекрасны, что мне сложно отвести глаза, — Тэ ловит его запястье, прижимая кисть обратно к своим губам. Романтик. — Иногда я попадаю в неловкие ситуации — меня ловят за подглядываниями. Но я ничего не могу поделать. Слишком красиво. — Почему ты не пытался поцеловать омегу? — Одно дело смотреть, читать об этом, другое делать самому. Меня не влекло на физическом уровне. Я как Данте с его Прекрасной дамой. — Что изменилось, Данте? — Тебя хочется ближе. Я всё ещё не чувствую вожделения, но целовать и обнимать тебя мне нравится. Не понимаю, что происходит. Тэхён оставляет тёплые чмоки на тыльной стороне ладони, второй рукой прижимая омегу за талию. Они словно сейчас начнут танцевать. — Что бы ты знал на будущее, мне нравится быть омегой. В том смысле, что я не смогу быть сверху. Чимин обводит ладонями широкий разворот тем не менее тонких плеч. Спускается к груди и мягкому животу. Нет типично-мужских черт фигуры, но это странным образом привлекает. Феминность и интеллегентность в мужчине гораздо лучше дикой, неотёсанной грубости. Чимин говорит и лукавит. Да, хочет быть омегой рядом с ним, но совсем не против поласкать его внутри тем же вибратором. На самом деле, если любишь, то становится всё равно, как именно доставлять удовольствие. Главное ведь доставить. — Не знаю, что у нас получится, Чимин, но хочу попробовать… Тэхён склоняется к нему, приникая к шее. Он-то ничуть не лукавил, говоря, что этого омегу ему хочется целовать. На подсознательном уровне хочется, всё естество к нему тянет. — Мы можем начать с чего-то нейтрального, — Чимин прикрывает глаза, открывает шею, давая волю фантазиям. — Просто попробовать близость. Можно сделать минет. Просто рот и член. Пол не важен. Как Тэ прильнул к коже, так и отпрянул. По его взгляду было видно, что он готов отнекиваться от затеи. Он только что научился целоваться — впервые в жизни позволил человеку приблизиться к себе — а тут уже целенаправленно доставлять удовольствие… Предложение вызвало растерянность. Но Тэхёна порадовало собственное осознание, что мысль «взять в рот у Чимина» не показалась чем-то неприятным. Он смотрел омеге в глаза, а сам живо представлял эту картинку. Ему бы хотелось сделать так, если Чимину будет приятно. Это волнующе. Не противно. — Чего испугался? — омега глядит снизу-вверх любопытно прищуренными глазами. Хлопает короткими, густыми ресницами. — Мой рот и твой член, конечно, — поясняет он, разулыбавшись, и добавляет невинно: — Пока так. А всё, что ты должен делать — это расслабиться и направлять меня. Моё горло привыкнет, и ты сможешь держать за затылок, задавая темп. Давай, снимай штанишки. Пах обожгло. Тэхён впервые возбудился от слов другого человека. Просто от слов. Взволновал вопрос: что будет дальше? Дальше не медлили. Прошли в гостиную. Чимин довольно хмыкнул, приметив на кухонном столе ужин и свечи — это здорово, но на потом. Усадив Тэхёна на диван и запустив руки к ремню и ширинке, он с восторгом обнаружил, что в штанах тоже «накрыто». Приятного аппетита. Захотелось помедлить, растянуть удовольствие. Омега поднял его футболку, заправленную в штаны, провёл пальцами по гладкому, мягкому животу, на котором нет даже намёка на рельефы. Показалось странным? Не понравилось? Снова нет. Тэхён стройный, хоть и худосочный. Просто вот такой. Губы оставили дорожку поцелуев вслед за пальцами. Тэхён глядел вниз и не верил. У него это впервые, ему пока неясны свои ощущения, поэтому он просто позволял делать с собой что угодно. Он с удивлением слушал своё тело, которое реагировало на любое действие: на пальцы, погладившие соски (это неожиданно отозвалось маленьким спазмом в члене), на язык, лизнувший под пупком (отчего живот дёрнулся, поджался), и на руки, крепко схватившие его за бока, пока Чимин сквозь ткань брюк прикусил его орган. — Ну что, интрига вечера? — омега глянул снизу-вверх на секунду — глаза дикие, жадные — и опять потянулся к ремню. Безжалостно выдернул тот из хрустнувших шлевок, чтоб не мешал, и отбросил, а с пуговицей и молнией обошёлся аккуратнее: нетерпелось, но он смаковал момент. «Какая же ты порочная сучка», — подумал на себя, ведь рот успел наполниться слюной. Чимин голоден. — Расставь пошире ноги, расслабься, — омега грациозно выгнулся, поднявшись, приблизившись к его лицу и оставив на губах поцелуй. Опустился обратно. Чужие глаза были доверчиво, широко распахнуты, выдавали волнение. Даже страх. У него тоже слюны полон рот, раз Тэхён боязненно сглатывал. Интересная у людей особенность — когда они смотрят на объект вожделения, во рту копится влага. Зачем… Хотят съесть то, что нравится? Или того. И так присвоить целиком и полностью. Чимин не стал сглатывать. Поспешно стянул штаны с бельём, попросив приподняться, и накрыл губами твёрдый орган, двумя руками придержав. Смазал головку слюной, так чтобы от губ тянулись ниточки. — Ну, тут точно не омежьи размеры. Мой тебе едва до горла достанет. И опустился вниз. Тэхён зажмурился, почувствовав пульсацию и обволакивающую, влажную, буквально раскалённую мягкость горла (в сравнение с прохладным воздухом в квартире). Чимин сделал поступательные движения, погладил что-то под головкой острым кончиком языка. Ощущения в купе буквально толкнули его к оргазму и он вцепился в плечо омеге, воскликнув: — Постой! — Тише, — Чимим выпустил орган, погладив его по голому бедру. — Тише, милый… — Чимин, это со мной первый раз, — быстро забормотал. — Не будь таким, пожалуйста, ты же с девственником… — Каким? — омега безмятежно улыбался, водя ладонями по его пылающей коже. Им можно поболтать, чтобы дождаться, пока предоргазменные ощущения схлынут. — Ты сам по себе красив, а когда добавляешь слова и руки… Ты жесток. Помилуй. Чимин опустился головой на бедро, поглаживая указательным пальцем поджавшиеся яички. Казнить нельзя, помиловать. Так и быть. Он вновь подумал о том, как щедро одарила Тэхёна природа: длинные, стройные ноги, медная, гладкая кожа без единой неровности и растяжки… Совершенство в его вкусе. Целиком и полностью нравится, такой, какой есть. Впервые в жизни своё лицо между чужих ног не воспринимается унижением. Нет нужды абстрагироваться от человека и ласкать исключительно член. Парень под ним трепещет, его искренняя реакция — вновь комплимент. Тэхён весь привлекает Чимина. — Ты как? — Полегче. Раз так… — Я начну медленно. Захочешь кончить — сделай это, всё для тебя. Ты только предупреди. Инструктаж окончен. Чимин снова преступил к делу. Разомкнув губы, он насадился так низко, как смог, и с мокрыми, ужасно неприличными звуками принялся плавно двигать головой. Тэхён просил полегче с ним… Если полегче, то лучше держаться за ручки, гуляя в парке. Чимин не может отключить свои навыки и его ощущения. Решил — пусть кончит быстро, зато во всей широте ощущений поймёт, как это бывает. И втянул щёки, создав вакуум, пропустил головку в горло, сжав пальцами на основании. Предатель… Тэхён промычал в голос, поджав губы, и вцепился в волосы омеге — как Чимин учил. Парня загнали в ловушку. Как выбраться, когда самое ценное у Чимина во рту? Никак. Обездвиженный Тэхён буквально распластался на диване, безысходно смотря на свой вздымающийся живот и судорожно сокращающиеся мышцы на бёдрах; на омегу, который с пошлыми звуками буквально трахает свой же рот, шумно дыша через нос… Как он это?.. Бо-оже… Тэхён прошипел последнее сквозь зубы, вцепился пальцами в обивку дивана, откинув голову. Как не вовремя вспомнил про высшие силы! Он едва удержал колени, чтобы их не свести. Хотелось остановить это и одновременно продолжить, хотелось передышки или сразу конца. Чимин не давал ни того, ни другого… Тэхён смотрел порно, читал всякие рассказы — знал, как это будет, но он представить не мог, что ощущается настолько хорошо. И здесь точно дело не в том, что засунуть орган в чей-то рот — это так приятно. Дело в Чимине и в его блядски хорошем навыке. — Чим, всё!.. — ломко и совершенно разбито. На большее не хватило, он забыл, как говорить. Не выдержал. Когда омега подавился, с трудом удержав рвотный рефлекс, и с всхлипом выпустил член, силясь отдышаться, Тэ был уже на грани. — Не дёргайся, — ответил снизу охрипший голос. Стоило губам вновь обнять текущую головку, как первая струйка спермы выплеснулась в рот. Тэхёна возбуждают разговоры. Хриплый голос вынес на раз-два. Попало везде: на подбородок, губы, щёки. Белёсые капли стекали влажным блеском по румяной коже. Омега ничуть не был против. Он милосердно не набирал темп, лишь приподнял язык, чтобы не попало в горло, и мягко водил чувствительной, припухшей головкой по своим губам и языку, изредка вводя чуть глубже. Продлевал оргазм, как мог, между ласками глотая вязкие капли. Выманивая низкие стоны. Чимину не нужна похвала, ему достаточно беспомощных, протяжных звуков сверху и дрожащих пальцев в волосах. Тэхёна сразили наповал. Он выглядел даже мило со сжатыми кулаками и откинутой головой. Кадык елозил под кожей — так и манило кусануть за него, обозначив территорию. Брюки спущены, валяются у щиколоток, футболка испачкана на подоле, а опадающий орган лежит на бедре в таком же опустошённом состоянии, как и хозяин. Что там у нас по асексуальности? Люди, равнодушные к сексу, так не кончают. И так не наслаждаются своими ощущениями после. — Когда будешь восхвалять в стихах мои навыки отсоса, вспомни, что ты пока не опробовал главное. Тэхён шевельнулся, подав признаки жизни. Поднял руку, показав «ok». — Я умоюсь, — хохотнул омега и развернулся в сторону ванной, оставив парня приходить в себя. Одного раза Тэхёну явно было достаточно. Тот смутился и затих. Его поимели… Ужинать сели умытые и свежие — словно и не было того жгучего безобразия на диване в гостиной. Теперь Тэхён не сможет на нём спокойно сидеть! Перед глазами будет лишь одна картина. А ведь он хочет встречаться с Чимином! Сможет ли он находиться в своей квартире, если они облюбуют каждую поверхность?.. Омега, благо, его мыслей не слышал. У него были собственные, исключительно приятные. Глаза напротив сияли, бегали по накрытому столу. Руки подрагивали, зажигая свечи. На щёках Тэхёна ярко цвёл румянец. Потрясающе. Смущённый, благодарный мужчина, который суетится, старается красиво ухаживать за ним… Не только Тэ открывал для себя новые ощущения. У Чимина возрождалась вера в людей. Вера в себя. Вера в любовь. В эту минуту омега сделал свой выбор. И у него появилась новая мания. На замену той, что исчерпала себя в момент, когда Чимин получил крепкие объятия и почти детскую, искреннюю благодарность. — На самом деле, я кое-что тебе не рассказал. Шёлковая безмятежность вмиг обвалилась на пол. Подул холодный сквозняк. Чимин напрягся. Доверяй, но проверяй — отличная поговорка. Уже не в первый раз люди заговаривают с ним «кое о чём» после секса. Обязательно после. Ничего хорошего в таких разговорах нет. Неужели, снова… — Я не могу иметь детей, — признался Тэхён на выдохе, стиснув в пальцах вилку. Опустил свои красивые глаза. — Но это только пока. Очевидно, что я уже пытался лечиться. Но всё зашло в тупик, когда мне велели буквально выбирать свой пол. Вернее, мне дали выбор, но нормальная жизнь для меня возможна при единственном исходе — если я выберу быть альфой. — Так стань! Пропей гормоны, раз у тебя есть шанс… — Чимин просит не из эгоистичных побуждений, он хочет счастья им двоим. — Не всё так просто, Чим. Если я выберу быть омегой — тот самый плохой исход, то я смогу забеременеть, хотя вряд ли выношу из-за недоразвитого органа. Это может закончиться разрывом и моей смертью. Если выберу быть альфой, то мне предстоит операция и удаление матки, потому что гормональная терапия может привести к онкологии. Риски высокие. Операция нужна обязательно, я уточнял. То есть, на деле, я выбираю либо бесплодие в моём нынешнем состоянии, либо операцию и долгий путь становления моей природы. Это будет тяжело. Я как можно дольше откладывал момент выбора, но когда-нибудь он бы наступил. Ты не должен думать, что я рискую только ради тебя и из-за тебя. Так бы всё равно случилось. Не надо себя винить. Последнюю эмоцию Тэхён считывает по глазам. Но Чимин винит себя не за это. Ему паршиво от того, что он посмел даже подумать плохо о нём, в то время как человек готов идти под нож ради их пары… — Ты уже сделал выбор, да? — Да. Я хочу когда-нибудь нянчить наших детей. Нам двадцать — мы молоды, у нас есть время. А Чимину каждое его слово вспарывает сердце. Как? Как же так? Он вчера выбирал отношения или эскорт, а Тэхён хочет с ним детей. И ему не страшны полостная операция, спайки, швы, диеты, бесчисленные таблетки и бесконечные походы к врачу — этот долгий, жуткий путь… — Поэтому, если тебя не смутит шрам на моём животе и возможные трудности с психикой во время терапии, я хотел бы стать твоей парой. Добил. Просто прибил к стулу этим признанием. Чимин выпал из реальности. Сидел, глядел в стол, хлопая глазами. Не мог думать о чём-то, не мог подобрать правильных слов. Но, наверное, со стороны это выглядело, как попытка сформулировать деликатный отказ. Тэхён стушевался. — Прости… — всё, что смог сказать, коря себя за то, что вывалил свои проблемы на другого человека. Чимин непонимающе глянул на него. Отмер. Подскочил и подбежал, буквально кинувшись на шею. — Ты такой замечательный, Тэ... Греешь сильнее солнца. — он обвил крепче руки вокруг шеи и сполз ему на колени. — Мне впервые так тепло с кем-то. Конечно, согласен! Я тоже буду лечиться. Научусь правильно любить тебя и рожу тебе двоих детишек. Альфу и омегу, да? — А если они тоже… С патологиями? У брата моей бабушки тоже было подобное, но тогда медицина была другой, ничего нельзя было сделать. — Думаешь, будем любить их меньше? То, что случилось с тобой — поправимо. Главное, набраться смелости. Но мы будем верить в лучшее. Давай сначала доживём. И правда. Загадывать наперёд — только обречь себя на муки в будущем, потому что судьба любит неожиданные повороты. Непредсказуемые твисты — её конёк, ведь кто предполагал встречу нетрезвых истинных в туалете бара? Для детей им предстоит придумать историю более складную… А пока они поужинают и впервые выспятся в одной кровати. Уже завтра они выйдут на улицу в статусе пары, послезавтра Тэхён придёт к лечащему врачу, чтобы озвучить свой окончательный выбор. Через месяц Чимин переедет к нему и постепенно обучит своего парня доставлять им обоим удовольствие. А через полгода Тэ сделает операцию, чтобы ещё спустя год испытать свой первый полноценный гон. У него не съедет крыша и не появится желание переиметь всё, что может двигаться. Определённый образ жизни и личные установки, что выстраивались им годами, не изменить. Жадно накидываться альфа будет только на своего прекрасного омегу. Асексуальность станет демисексуальностью — когда интимная связь для человека возможна только после формирования крепкой эмоциональной. Но Тэхёна мало волнует его ориентация. Важно лишь то, что их война с непослушным либидо выиграна без потерь. Они верны и они любят друг друга. Чимин больше не хочет близости в ущерб себе, а Тэхёну в заключении написали, что он может иметь детей.***
Прошло пять лет. Они уже женаты. Буквально вчера Чимин рассказал своему альфе о том, что ждёт ребёнка. Они оба здоровы, счастливы вместе. Они друг другу помогли. Новость была объявлена аккурат на день рождения Чимина, который пять лет назад он провёл в том злополучном баре. И куда пришёл Тэхён, чтобы познакомиться с омегой, во внешность которого он влюбился, будучи ещё восемнадцатилетним мальчишкой, поступившим на первый курс. Неловкое получилось знакомство и когда-нибудь Тэ расскажет Чимину всю правду — что знал его задолго до того, как в первый раз отвёз в свой дом. Они удивятся и вместе посмеются над дурацким чувством юмора интригантки-судьбы. И всё-таки сочинят для ребёнка новый рассказ об их знакомстве. Но это уже будет совсем другая история.