— Эли, так ты уезжаешь? — она расстроена. смотрит устало, дергая саму себя за кончик рыжей косы. — надеюсь… что мы еще встретимся. — я же не исчезну навсегда, Фай.
прошло уже сколько лет? больше пяти уж точно. и как же неловко сейчас детективу, видеть знакомое лицо. Илай замирает, преследуемый воспоминаниями о родном доме и девочке-соседке, которая таскала ему с кухни пирожки и совиные перья черт знает откуда. — Эли? — песенка прерывается, а в глазах Фионы изумление. она поднимается, нерешительно делая шаг вперед, качает головой. — ты… — привет, — неловкую тишину можно разрезать ножом на кусочки и продавать на развес. глупая ситуация, раздражающая точно камушек в ботинке. — а ты к нам по делу? — тянется к лицу, словно бы поправить очки, но тут же чертыхается. Илай кивает, не зная даже, как из этой ситуации выбираться. чувство вины — обещал же когда-то вернуться, хотя бы связаться — грызет мелким червячком в голове. — о? какое? — кража. вор скрылся на мотоцикле, вот и… — понимаю… — Фиона перебивает, хмыкает уже веселее. — наши последнюю неделю отсутствовали, у нас была плановая поездка по стране, вернулись только вчера. не телепортировался же кто-то? Илай кивает, принимая к сведению, но все равно заходит внутрь небольшого помещения подвального, получает от прочих ворчание и подтверждение словам Фионы и тихо вздыхает. значит надо искать дальше. Гилман встречает его задумчивым взглядом. в лиловых глазах бесята пляшут, когда она все же окликает его еще раз. — Эли… извини, Илай. если я что-то узнаю, то могу поделиться. но только если ты дашь свой номер и одно обещание, — она улыбается совсем как когда-то давно, когда она сбегала от матери и утаскивала его с собой на заросший травой и цветами пустырь за городом, откуда они перепачканные соками разнотравья в ярких венках возвращались. миссис Гилман ругалась, мистер Гилман смеялся, стирая с носа дочери пыльцу. — какое же? — на губах сама по себе возникает легкая улыбка. — встретиться со мной еще раз и рассказать, как же ты дошел до жизни такой, господин следователь! — смеется, визитку протянутую забирает. — приглашаешь на свидание? — неловкость куда-то пропадает, чужим смехом согнанная. Фиона щурится лукаво, а после кивает, румянец легкий на загорелых щеках игнорируя. Илай кивает, а после все же уходит, лишь раз обернувшись. Фиона улыбается хулигански и шлет ему воздушный поцелуй.***
дело Илай закрывает за три дня. Фиона пишет на пятый, подписывая сообщение смайликом дьяволенка, и приглашает его в кофейню в центре. он соглашается под чересчур понимающий и разумный взгляд Брук Роуз. — так как же ты стал детективом? — Фиона смотрит с любопытством, размешивая сахар в своей чашке латте. у Илая такой же кофе, разве что совсем не сладкий. музыка в кофейне играет едва слышно, чуть заглушаемая мерным легким постукиванием ложки о стекло чашки. — хотя ты всегда видел больше, чем мы… — ты все еще к этому так серьезно относишься? мне просто показалось, что это мое призвание. помогать людям… — несколько лживо и слишком идеально для настоящей мотивации. — мне все нравится. а как ты оказалась здесь? улыбка на ее лице угасает, Фиона опускает голову, негромко хмыкая. — через месяц после того, как ты уехал учиться, папа умер. авария. он не… — судорожный вздох. Илай видит, как чуть подрагивает чашка в тонких пальцах, тянется и осторожно касается чужого запястья в попытке поддержать. — мать и до этого не слишком поддерживала мои желания, а тут и вовсе собиралась запихнуть меня в какой-то закрытый колледж. — ты же собиралась поступать на историка? — да! и поступила в итоге, но разругавшись с матерью окончательно. было тяжело работать и учиться, но сейчас все вроде бы наладилось. папа, как оказалось, оставил на мое имя некоторую сумму в банке, проценты с которой несколько помогают, — Фиона поднимает голову, грустно улыбаясь. Илай помнит, что мистер Гилман всегда был добродушным и улыбчивым, слушающим невероятные истории дочери. — мне жаль, что все так вышло… — Илай ловит себя на том, что большим пальцем гладит запястье Фионы, неловко одергивает руку. — мне тоже… но папа был бы точно против того, чтобы я его долго оплакивала. «жизнь продолжается. идет по дорогам, что расходятся и сплетаются вновь»… у папы иногда были странные мысли, но на той стороне мы точно все увидимся снова. — как-то… печально. — все еще лучше слез, наверно, — пожимает плечами и вдруг улыбается шире, — а ты все же завел себе сову? вопрос заставляет Илая улыбнуться тоже, вспоминая историю появления Брук в его квартире. — скорее она завелась сама.***
эта встреча словно запускает комок снега с горы. тот катится и все растет и растет. сообщения будят по утрам и среди ночи — Фиона ворчит, что некоторым полуночникам не мешало бы научиться ложиться вовремя, — город ложится под ноги им двоим, уводя незаметными тропинками в уютные дворики и одинокие уголки парков. Илай не удивляется, когда ловит себя на мысли о том, что хотел бы видеть рядом старую подругу всегда. — знаешь, я даже рад, что тогда произошла та кража. Фиона смеется и целует его в щеку, тут же заливаясь краской, которая яркие веснушки на ее щеках затмевает. замирает, панически глядя на его реакцию. Илай смотрит на нее будто впервые, пока в голове довольно неспешно формируется вывод. видя чуть больше других, можно все равно оставаться до ужасного слепым к близким людям. и он улыбается, подаваясь вперед и прикасаясь своими губами к ее.***
вторая зубная щетка в стакане, чуть смещенные вещи в шкафу, уступившие пару вешалок для чужих платьев, пополнившаяся копилка смешных историй — Фиона долго ворчала на Брук, когда та облюбовала в качестве насеста довольно изящные рожки на ободке, которые девушка иногда носила, и попортила их когтями. Илай не может сказать конкретно, когда это стало частью его жизни, от которой он не хочет отказываться. — доброе утро? — Фиона сонно потягивается, забавно щуря глаза. с спутаными волосами и сползшей с плеча рубашкой она выглядит до невозможного домашней. родной. смотрит на Илая пару секунд, а потом абсолютно спокойно выдает: — тебе нужно что-то с высоким горлом. — а кто в этом виноват? — спустя пару секунд обдумывания Илай щурится, лукаво улыбнувшись. — …понятия не имею, — и строит невинное лицо, выбираясь из-под одеяла и сбегая в ванную. Брук Роуз ухает весело со своего насеста. дороги, разминувшись ненадолго, вновь сошлись.