Place In Me

      Люк никогда так сильно не волновался. Его работа заключалась в выступлениях перед тысячами людьми каждый вечер, он побывал на одних из самых крупнейших аренах мира, ему посчастливилось встретиться со своими кумирами, но он никогда не волновался так сильно. Хеммингс сидел на диване в студии, где они записывали свой пятый альбом, нервно стуча пальцами по коленке. Часы показывали ровно 18:00, и Люк начинал бояться, что затеял все это зря. Что, если он не придет? Что, если ему плевать? Что, если он сейчас веселится с друзьями и совсем забыл об их договоренности? 18:01. Парень подскочил со своего места и принялся измерять шагами студию, поочередно разминая каждый палец руки, чтобы успокоиться. Это совсем не помогло, но хотя бы заставило его отвлечься от мрачных мыслей. Когда стрелки часов перевалили за половину шестого, Люк смирился с тем, что его идея была глупой и неоправданной. Он принялся собирать вещи, когда входная дверь отворилась. — Извини, что опоздал. Слишком увлекся виртуальными сражениями, — Майкл виновато улыбнулся, проходя внутрь. — Так зачем ты меня позвал? Эштон сказал, у тебя почти готов альбом. Надеюсь, ты не забудешь показать нам готовый вариант? — Да, насчет альбома… Я хотел показать тебе кое-что уже сейчас. Хеммингс отбросил сумку с вещами в сторону, как только завидел Майкла. Теперь он стоял у дальней стенки, неловко переминаясь с ноги на ногу. — Оу, значит Калум и Эштон сейчас подойдут? Тогда было бы неплохо заказать чего-нибудь поесть, да? — Нет, я их не звал, — выпалил Люк и тут же поспешил поправить себя. — Ну, то есть, я позвал именно тебя, потому что мне кажется, что ты можешь помочь мне закончить одну вещь. Мне может понадобиться твой совет как… Музыканта. Клиффорд слегка насторожился, но не подал виду и расплылся в улыбке, усаживаясь на диван. — Хорошо, давай сюда свою «вещь». Я могу мастерски оценить твой шедевр и сказать, что в нем ничего не нужно менять. Уверен, что ты прекрасно справляешься. Я никогда в тебе не сомневался. Люк оставил гитариста без ответа и подошел к компьютеру, чтобы наконец сделать то, из-за чего он пришел сюда еще с утра. Он уже успел вспотеть, и его руки слегка дрожали. Прежде чем нажать на кнопку «старт», Хеммингс глубоко вздохнул и сосчитал до десяти у себя в голове. Он не умел справляться со стрессовыми ситуациями. Обычно он находился в таком состоянии перед особо важным концертом, но тогда трое его друзей всегда были рядом и были готовы помочь. Они отпускали какую-нибудь глупую шутку, обнимались и помогали друг-другу снять напряжение перед шоу. Сейчас Люк был один. Практически один. Майкл все еще был здесь, но в данной ситуации он не мог ничем ему помочь. Конечно Люк мог бы рассказать ему обо всём. О том, как он написал песню за несколько часов и ни разу не прослушал её еще раз с момента записи. О том, как в этот день он не смог уснуть и провел почти всю ночь на балконе, не сдерживая слез. Он мог бы рассказать о всех своих эмоциях и чувствах, но Клиффорд бы не смог поддержать его. Не сейчас. Не здесь. Не после всего, что произошло. — Люк…? Все хорошо? Люк резко развернулся к Майклу и, завидев его встревоженное выражение лица, натянуто улыбнулся. — Извини, я немного растерялся. Эм, я написал эту песню давно, но как-то не находил возможности вернуться к ней. Она не очень длинная и в ней не так много инструментала, но мне кажется, её следует включить в альбом. Послушаешь? Майкл одобрительно кивнул и откинулся на спинку дивана. Люк нажал на кнопку мышки. Пути назад нет. Он остался стоять у компьютера, не осмеливаясь подойти ближе к Майклу. Клиффорд показал другу поднятый вверх большой палец, услышав вступление. Он был полностью и целиком уверен в том, что у Люка получается прекрасный альбом, и не совсем понимал, зачем Хеммингс позвал именно его для «экспертной оценки». Последний раз такое было около трех лет назад, когда они писали Youngblood, но тогда песня была очень личной и не вошла в альбом. Майкл мгновенно повернулся к Люку, едва расслышав первую строчку. — Хеммингс. Майкл нахмурился и устремил взгляд на Люка, но тот упорно глядел на пол, не поднимая головы. Майкл решил не бросаться на него и дослушать песню до конца. «Hold on, I never meant to start a war I was just dead wrong I know we've been in this before Now with my eyes wide open I tore you right apart» Люку не нужно было говорить ни слова, не нужно было объясняться, пытаться донести до Майкла смысл каждой строчки. Всё было слишком очевидно для них обоих. Майкл не переставал хмуриться, с каждой строчкой лишь сильней сжимая в руках обивку дивана. Больше всего Люк боялся именно такой реакции. Злость. Какое право он имеет писать о нём песни? Майкл, черт возьми, женат. Он больше не принадлежит ему, между ними больше ничего нет и никогда не будет, они не связаны ничем, кроме дружбы и общей группы. Клиффорд счастлив и, кажется, уже забыл о всём, через что они прошли, а Люк ведет себя совсем как подросток, продолжая возвращаться к одной и той же теме и не переставая писать песни о давно прошедших событиях. «Sun's gone But you've always like this time of day No words left to play on How many chances does it take? Now with my eyes wide open I'm nothing but a fake» Майкл, кажется, был готов взорваться. Вскочить с дивана, прижать Люка к стене и хорошенько ему врезать. И Люк понимал его. Действительно понимал. Это было глупо, приглашать его сюда, оставаться с ним наедине и показывать свою песню. Если бы здесь были Калум и Эштон, то Майкл бы просто ушел, хлопнув дверью. Но сейчас он не может сделать этого, ведь тогда их отношения снова станут такими же напряженными, как несколько лет назад. Они снова начнут избегать друг-друга, постоянно огрызаться и врать друг-другу в лицо. Хеммингс поступил эгоистично, позвав сюда Майкла, и он знал это. Клиффорд определенно разделял его точку зрения, но всё же не посмел произнести ни слова во время прослушивания. Он смирно сидел до самой последней фразы. «'Cause you'll always have a place in me» Не дослушав последние несколько нот, Майкл подскочил с дивана, сжимая руки в кулаки. — Прости. Удар. Мимо лица Люка, по столу. Майкл прикрыл глаза, изо всех сил стараясь не накинуться на друга. Он не знал, что ему хотелось сделать больше всего. Ударить Хеммингса, прибить его здесь и сейчас или поцеловать. Последний вариант появился в его голове как бы случайно, но он постарался отбросить его как можно дальше. Ему удалось прожить целых полтора года без мыслей о Люке, он не может сломаться сейчас. Вместо этого он тихо произнес: — Зачем? Люк не знал ответа на этот вопрос. Он не знал, зачем написал эту глупую песню с её еще более глупыми словами, зачем решил добавить её в альбом, зачем показал её Майклу. Возможно ему хотелось получить хоть какую-то реакцию от Клиффорда. Возможно он скучал. — Я хотел, чтобы ты услышал её прежде, чем весь остальной мир. — Нет, Люк. Зачем ты написал её? — голос Майкла стал тверже, но было видно, что он не хотел ссориться. Не хотел злиться. — Я правда не знаю. Я скучал и хотел как-то выразить это в музыке, — произнес Люк, хоть и не был уверен в правдивости своего ответа. — По мне? По нам? По… всему этому? — Майкл неопределенно кивнул в сторону компьютера. — Да. Клиффорд кивнул и приблизился к Люку, чувствуя, как с каждым взглядом на Хеммингса его злость испаряется всё быстрее. — Мы уже проходили через это. — Да, эта строчка есть в песне, — грустно усмехнулся Люк. — Ты знаешь, что я имею в виду. Песня прекрасна, я всегда знал, что ты великолепный автор. Ты можешь добавить её на альбом, она всем понравится. — А что насчет… Слов? — неуверенно поинтересовался Хеммингс, все еще не смея посмотреть на гитариста. — Они тоже хороши. Даже лучше, чем я ожидал, — признался Майкл. — Я действительно так считаю. — А то, что она о тебе? Тебя это не отталкивает? — Эй, посмотри на меня, — Майкл дотронулся до подбородка Люка и повернул его голову в свою сторону. — Это неожиданно. Честно говоря, мне даже приятно, что ты все еще думаешь обо мне. Но я двигаюсь дальше, Люк. Ты приглашен на свадьбу, и ты знаешь это. У тебя прекрасная девушка. Мы оба больше не подростки. Всё это было очень красивым и приятным, но это в прошлом. — Это ведь не просто подростковая ошибка для тебя? — с надеждой спросил Люк, все-таки посмотрев в глаза парня перед собой. — Мы были вместе. Мы любили друг-друга. Мы были счастливы, Майк. Песня о том, что я никогда не смогу забыть тебя, понимаешь? Ты — самая невероятная вещь, которая случалась со мной. — Я также та часть твоей жизни, которую уже никогда нельзя будет вернуть, понимаешь? — Майкл провел рукой по щеке Люка и одарил его печальной улыбкой. — Обещай, что это была последняя песня, которую ты написал обо мне. Обещай, что будешь двигаться дальше без меня. Обещай, что не вернешься к прошлому. Хеммингс отбросил руку Майкла и помотал головой. — Это невозможно. Ты знаешь об этом не хуже меня. — Хорошо. Тогда обещай, что попытаешься быть счастливым без меня. Выпустишь эту песню, споешь её на нескольких концертах и пойдешь дальше. Люк глубоко вздохнул, пытаясь решить, разумно ли обещать то, в чём он никогда не сможет быть уверен. — Обещаю. Но тогда и ты пообещай мне кое-что. — Хорошо, — быстро согласился Клиффорд. — Обещай, что в тебе всегда будет место для меня. Хотя бы небольшое местечко, где всегда будут храниться те моменты, которые мы разделили вместе. Майкл молчал несколько секунд, прежде чем кивнул и примкнул к губам Люка. Всего на несколько коротких мгновений, но вкладывая в этот жест всё то, что никогда не сможет выразить словами. — Обещаю. Дверь закрылась также быстро, как распахнулась полчаса назад.