В плену у пришельца

Это был зал с двумя дверьми. Множество экранов висело по всем стенам вокруг, транслируя моменты из моей прошлой жизни. Вот битва с Киллбейном, а вот спасение Олега, реклама газировки Пирса. Так много хороших моментов, а тут даже записали их все, словно кто-то за четвертой стеной снимал меня. Надеюсь, у них нет моих фото из душа. От мигающего света начало рябить в глазах. Зрелище было то ещё, как минимум впечатляющее. - Ну и что это, черт возьми? - напряжённо спросил я и всмотрелся в изображение на экранах. И вздрогнул, когда мощный голос Зиньяка поразил зал. - Я ставлю перед тобой простой выбор. Зайди в синюю дверь, и ты продолжишь влачить свое жалкое существование, тебе все также не удастся спасти своих близких, а твоя раса вымрет от твоей же заносчивости. Я переступил с ноги на ногу, закатывая глаза и безмолвно спрашивая "какие варианты ещё в рассмотрении?". Зиньяк выдал неуместный смешок. - Либо войди в красную дверь, и я освобожу всех людей, которых собрал. Я помилую их и даже выдам личный корабль с флота. Однако, войдя в эту дверь, ты обречешь себя на казнь. Что-то неприятно ёкнуло в моей груди, и я с сомнением посмотрел в сторону красной двери, чувствуя блядский подвох. Мое молчание резало тишину, внутренности заметно напряглись. - Выбор кажется мне очевидным. Сколько ещё людей должно погибнуть, чтобы ты понял, что твое существование приносит только вред? Сколько людей погибло, потому что ты думаешь, что по обочине будет ехать быстрее, чем по дороге. Когда стреляешь ракетами, а не пулями. Когда не признаешь МОЮ власть! Последние слова прозвучали особенно четко, и я с сомнением прикусил губу. Кажется, Зиньяк слышал, как крутятся в моей черепушке шестерёнки. - Ты лишь врешь сам себе. Ты вредишь тем, кого пытаешься защитить. Без тебя людям будет спокойнее. Выбор за тобой. Тишина резала слух, редко искрили мониторы и рябил свет. Я смотрел то в сторону синей, то в сторону красной двери, раздираемый сомнениями. А что, если Зиньяк прав, и я чертовски облажался. Ведь я потерял счёт убитых людей, которые не вовремя попадались мне на улице во время битв банд. Сколько хороших ребят пострадало от моих гранат и пуль, всегда ли я был справедлив? Внутренний чертёнок уверял меня, что такова судьба и нечего беспокоиться за каких-то нпс, попавшихся под тяжёлую руку. С другой стороны...я же президент Соединённых Штатов. Эти люди должны быть превыше моих желаний. Кинзи найдет выход. - Зиньяк, я знаю, ты меня слышишь. Твой взгляд сейчас проделает во мне дыру. Послышался низкий смешок, и бархатный голос пришельца спросил меня, чего я хочу. - Откуда мне знать, что ты не врешь? - напряжённо спросил я и посмотрел куда-то вверх,- что ты не просто убьешь меня и поставишь шах и мат одним ходом. Что действительно отпустишь тех людей. Где гарантия? Смех надавил на барабанные перепонки своей тяжестью. Я невесело поморщился, но все ещё ждал ответа. - Слово императора, если на то пошло. Ты действительно выберешь смерть? Должен бы пойти снег, да смена года в программе не предусмотрена. Я отмахнулся от него и медленно подошёл к двери, наблюдая за ярким красным светом, исходящим от нее. И замер прямо перед ней, встревоженно заглядывая внутрь, будто ожидая, что сейчас оттуда вырвутся щупальца и затянут меня внутрь. - Ты обещал, Зиньяк. Так исполни свое гребаное обещание,- прошептал я, надеясь, что слух у пришельца такой же острый, как и язык. Я неуверенно шагнул внутрь, чувствуя, с каким жаром действует на меня красный свет, как в миг затуманилось сознание, как что-то болезненно сжалось у меня в груди. И вдруг понял, что чувства вполне материальные. Чужая рука с болью сжала мои ребра, вытаскивая из симуляции. Казалось, прошла всего секунда, но вдруг осколки корабля Кинзи и все прилегающее к нему детали, включая мое собственное тело, встроенное в симулятор, оказалось перед троном Зиньяка. А сам Зиньяк сжимает мои ребра, вырывая ужасающий стон боли. - Попался,- радостно выдохнул пришелец мне в шею, и я с силой ударил по его руке, пережимающей мне лёгкие. - Н-нет,- сдавленно вырвался из меня остаток воздуха,- ты обещал. Пришелец гадко улыбался мне в лицо, сканируя меня своими черными бездонными глазами, и чуть сильнее сжал пальцы, вызывая новый приступ боли. - Обещал? Почему ты думаешь, что мы, зинцы, живём по законам людей? Клятва ничего не значит. Я почувствовал, как от боли и нехватки воздуха наворачиваются слезы, а картинка в моих глазах темнеет, словно выключившийся телевизор. Зиньяк прошествовал до своего трона, кинув меня перед собой с каким-то очевидным пренебрежением, и я, не силясь стоять на ногах, рухнул на колени, сдавленно кашляя. Он смотрел с такой иронией и насмешкой, что хотелось выколоть ему пару глаз. Вставить их и снова выколоть. Ублюдок. - Прекрасно смотришься у моих ног. Что ж, одну часть соглашения я выполнить смогу. И так, давай выберем ещё кое-что. Твою казнь. Быстро или медленно? Публично или скрытно? С наслаждением или без? Я ухмыльнулся и поднял на него горящий яростью взгляд. - С наслаждением? Я что, похож на извращенца? Зиньяк криво улыбнулся, спроектировав голограмму прямо у моего носа. - Вообще-то да. Я не любитель человеческого порна. Как по мне, там все довольно банально и мерзко, но ты, кажется, выглядишь привлекательно, когда находишься на грани. Как у вас, людей, это говорят? Оргазм? Я шокировано смотрел за тем, как я, весь в латексе, лежу связанный на кровати в борделе Займоса. И как какая-то красотка в ангельском костюме пихает мне в зад дилдо на механике. И черт, мое лицо. Я в миг покраснел с головы до пят. Видеть на своем лице слезы и возбуждение оказалось выше моих моральных сил. - Так вот почему так болела ж... - Похоже, тебе здесь очень приятно,- перебил меня Зиньяк, поворачивая изображение к себе,- моя любимая запись. Есть ещё парочка. Я скривился и проматерился себе под нос, проклиная все эти навороченные технологии. - Парочка видео? - с надеждой спросил я. - Папок. Мой мат пронесся по всему залу, и я в миг замолчал, когда ребра отдали невыносимой болью. - Так что да, изучив их все, я понял, что ты тот ещё извращенец. Я тихо усмехнулся и осторожно сел на колени, стараясь не задеть собственные ребра. Стоять раком перед этим мудаком было не лучшей вещью в моей жизни. - Ты ещё больший извращенец, если следил за мной и делал эти записи. Зиньяк мягко улыбнулся и откинулся на троне, смотря на меня сверху вниз. - Знай врага своего...и все в таком духе. Повисла тишина, нарушаемая лишь моим шипением и кряхтением, когда я щупал ребра, стараясь проверить, насколько там все плохо и плохо ли вообще. - Какая крепкая хватка,- похвалил его я,- прямо как мой болт по утрам. Черт, как же больно. Тебе не обязательно так грубо обходиться с пленным политиком. Знаю, очень хочется, но все претензии должны рассматриваться в письменном виде. Я и не заметил, как чужая рука приземлилась мне на волосы и сжала короткие пряди между пальцами, больно оттягивая вверх, заставляя поднять лицо. - Заткнись, человек. Ты должен сделать выбор. Быстро или медленно? Публично или скрытно? И хочешь ли ты наслаждения от процесса? Я с очевидным похуизмом ответил ему прямо в лицо. - Медленно, ублюдок. Скрытно, чтобы ни одна твоя услужливая мразь не насладилась моей смертью и да, с наслаждением. Я оскалился, показывая зубы и улыбку, получая восхищённый взгляд в ответ. - Заманчиво. *** - Ты хочешь убить меня или переспать со мной? - задал я вопрос, давно крутящийся на языке. Я стоял на коленях перед его троном, спиной к нему. В чертовой латексной одежде, закрывающей только пах и тонкими полосками проходящейся по бедрам. Очевидно, Зиньяку понравились наши людские игрушки. Из одежды больше ничего не было, и я мог буквально чувствовать, как чертов пришелец ест меня глазами. Все мышцы спины напряглись, ведь руки были задраны над головой и привязаны к столбу, а колени почти стёрлись о шершавый пол. Это хуже, чем положение шлюх в борделе у Займоса. - И то и другое,- загадочно выдал он, и я хотел проклясть его всеми человеческими проклятьями,- а может, ты умрёшь в процессе секса со мной. Не думаю, что твое человеческое тело выдержит таких испытаний. Но пока что порка. Давняя традиция у вас, у людей. Порка за то, что ты позволил себе пойти против меня. Что отказался повиноваться. Это ваша человеческая глупость, и я не мог не сделать это смягчающим фактором. Я резко вздохнул, прерывая его. - Да-да, все мы, люди, тупые. Слышал сто раз. Зиньяк щёлкнул пальцами, и за моей спиной оказался громила пришелец с большущей плетью в руках. Я покосился на него краем глаза и немного выгнул спину, чувствую, что сейчас ей будет несладко. - Начнем,- довольно проговорил Зиньяк, откинувшись в кресле и перекинув ногу на ногу,- в процессе ты можешь ответить на мои вопросы. Когда первый удар с размахом пришелся по моей спине, я еле подавил крик и мат, рвущийся изнутри. Второй удар последовал незамедлительно, пробирая меня до костей. - Чудесно выглядишь,- восхитился пришелец и создал камеру прямо у моего лица, транслируя запись ему самому,- так вот мой вопрос - почему ты сдался? Я не ожидал от тебя такого самопожертвования ради каких-то людишек, которых ты даже в лицо не знаешь. Следующий удар пришелся в район лопаток и поясницы, я в миг прервал крик и лишь промычал, чувствуя адскую боль. Кажется, на плети были утолщения, которые рвали кожу при ударе. Что-то влажное поползло по моей спине. - Ах, люди, да. Если бы ты жил в человеческом обществе, то знал бы, что люди иногда готовы жертвовать меньшинством в угоду большинству. Если какая-то жертва может спасти больше людей, то эта жертва оправдана. На Зиньяка это произвело впечатление. Я злостно посмотрел в камеру, когда мою спину поразил новый удар, ещё один. Удары последовали незамедлительно. Я не смог долго сдерживать стоны боли. Иногда они просто вырывались, не способные быть сдержанными губами. Сил смотреть в камеру не было, и я слегка склонил голову, тяжело дыша. - Лидер Святых не зря получил свой статус,- тихо сказал Зиньяк, поднявшись со своего трона и забирая плеть из рук помощника,- хотя ты и изменил мое мнение о себе, я просто не могу оставить тебя в живых. Ты слишком опасен. А если животное опасно, его нужно приструнить. Удар в два раза сильнее предыдущих прошёлся по заднице, и от неожиданности я громко вскрикнул и тут же зашипел, представляя, как красная полоса с кровоподтеками появляется на белой коже. - Вот же блять,- прокричал я, обернувшись на довольного Зиньяка,- какого черта ты делаешь? Неужели у тебя встаёт на это хер? Или что там у вас, инопланетян, встаёт обычно? Щупальце? Ритмичные удары прошлись по всей спине. Не сбавляя силы, Зиньяк с удовольствием бил и бил "босса" по заднице, иногда посматривая на экран и видя, как от каждого такого удара человек жмурит глаза и прикусывает губу. Выглядит таким сладким в своих порывах защититься. Как же классно его будет ломать. - У нас нет щупалец,- вдруг ответил Зиньяк, не прекращая наносить удары плетью,- у нас анатомически все схоже, разве что размеры намного отличаются. Типичный наш маленький размер - это на два размера больше самого большого вашего. Эта информация не принесла мне ни доли спокойствия. Я терпел боль, склонив голову и желая сдохнуть на месте. - А так же отличается цвет и некоторые вены выпирают слишком сильно, создавая рельеф. Тебе понравится. Последний удар как бы поставил точку. Он прошёлся почти у края булок, чуть не задевая яйца, и я дернулся в два раза сильнее. - Прекрасный. Меня восхищает, что ты до сих пор не просишь тебя помиловать. Тебе нужно лишь попросить и может...хотя нет, это вряд-ли. Плеть исчезла в его руках, как и столб, на котором я успешно держался руками всю экзекуцию. Стоило ему исчезнуть, как я опустил руки и склонился от боли. По спине ручейками текли алые капли крови, скапливаясь у меня в ногах и пачкая пол. Зиньяк незамедлительно подхватил меня за шею, чуть придушивая и поворачивая к себе. Я столкнулся с его странной заманчивой улыбкой. - Нет,- выдал я, чувствуя неладное,- нет, ублюдок, только попробуй! Но пришелец уже прошествовал к своему трону, садясь и кидая меня перед собой как какую-то псину. Он медленно прошелся рукой по своему паху и отодвинул в сторону ткань робы. Я в ужасе отодвинулся чуть назад, но мою руку резко перехватили и заставили прикоснуться к его налитыму возбуждением члену. Он имел характерный серый цвет и невообразимый размер, выпирающие вены. Черт, да он был больше моей головы, и я бы позавидовал, если бы не стоял на коленях между его ног. - Он в меня не влезет, идиот,- выпалил я, но Зиньяк потянул меня за руку на себя, заставляя прикоснуться телом к стволу и вдавить его в себя,- ты убьешь меня, если засунешь это внутрь. Зиньяк сглотнул слюну и оттянул член так, что он прошёлся головкой по моей щеке. Я в неприязни поморщился. Как вдруг этот мудак ударил меня собственным членом, в голове все затрещало, словно мне прописали кулаком. Серьезно?! Он просто ударил меня хуем, а я чуть не потерял сознание? Высшая раса, не иначе. - А если это и есть твоя казнь, умник? - просипел пришелец и продолжил водить органом по моему лицу, он источал странный запах, не режущий рецепторы, но явно незнакомый,- сдохнуть, сидя на члене, который порвет твои внутренности. Так и запишем в отчёте о смерти? И тут я действительно испугался. Подняв щенячий взгляд и приоткрыв рот в немом вопросе, я понадеялся, что он без слов понял мое неудовольствие от ситуации. - Уже просишь о помиловании? - спросил Зиньяк и оттянул головкой край моего рта, вызывая у меня шок,- тогда проси усерднее. И больше никакого пренебрежения. Я твой хозяин, так и обращайся как к хозяину. Ты понял? Нет, эта смерть была бы тем ещё дерьмом. Остатки собственной гордости хотели задавить слова, вырвавшиеся из горла, хотелось заупрямиться и проигнорировать. С другой стороны, смерть на члене пришельца - это недостойная смерть для лидера Святых. - Понял. Хозяин. И, кажется, мои слова лишь возбудили в нем желание меня трахнуть. Он вдруг потянул меня на себя, заставляя подтянуться выше, обхватить двумя руками член. Кожей груди я мог чувствовать выпирающие вены на его органе. Голова находилась ровно на уровне его головки. Черт, это будет трудно. - Молодец,- возбуждённо выдохнул пришелец, толкнувшись в грудь, проходясь головкой по моей щеке,- а теперь повторяй за мной. "Я - лидер Святых.". Член начал ритмично двигаться, задевая мою кожу и пачкая ее в сочившейся из члена жидкости. - Я - лидер Святых,- выдохнул я, не желая играть по этим глупым правилам. - В полной власти императора Зин. Я сглотнул слюну, в которой прослеживался привкус предэякулята пришельца. - Я...- кажется, моя заминка лишь порадовала его. Мое лицо горело жаром. Тело нагрелось до большой температуры, и даже будучи совсем голым, я не ощущал никакого облегчения. Зиньяк хмыкнул и направил головку члена в мой рот, поддев за подбородок. - Соси,- приказал он, и я обхватил его головку губами, не в силах шире открыть рот. Язык прошёлся по ямочке, собирая сочившуюся жидкость из его члена, руки водили по стволу снизу вверх, упирая его в мою грудь. Казалось, мой разум начинает слегка затуманиваться. - Хороший мальчик,- похвалил меня он, и я вновь чуть не сгорел со стыда. Его привкус пропитал мои рецепторы, член согревал кожу, а я ластился к нему как последняя шлюха. И Займос явно взял бы меня к себе в бордель, если бы не был давно мертв. - Кто я тебе? Я обхватывал губами его головку и медленно языком спускался ниже по стволу, огибая вены. - Если тебе так будет угодно, то хозяин. Зиньяк довольно хмыкнул и прижал мою голову ближе, впечатывая в свой член. Я замер на какое-то мгновение, боясь продолжать. Нельзя, чтобы он засунул в меня эту штуку. - Зиньяк, я не могу... Но он прервал меня, подтягивая выше и усаживая к себе на колени. Теперь его член упирался мне в спину, задевая совсем недавно появившиеся раны. Это просто дерьмовый сон, и я должен проснуться. - Тебе нужно постараться, чтобы убедить меня сохранить тебе жизнь. И должен предупредить, что меня очень трудно убедить. Я скривился и задышал чаще, предполагая планы на свой ближайший вечер. Черт, надеюсь, записи с этим нигде не окажется. - Хорошо. Хозяин. Его довольный взгляд просверлил во мне дыру, я поджал губы и положил руки на его грудь. Кажется, мне вдруг вернулась былая уверенность. - Окей, большой мальчик, я в твоём сраном распоряжении. Я подтянулся выше, цепляя его губы, как вдруг почувствовал его непомерно длинный язык, вторгшийся в мой рот до самого горла. Я было испуганно дернулся назад, но руки Зиньяка уже прижали меня к себе за талию и за голову. Хорошо, как там учил Займос? Расслабь горло, не концентрируй внимания на дискомфорте. Я стал водить языком, сплетаясь с пришельцем в мокром поцелуе. Он был на вкус не как человек, в его привкусе было что-то инородное, но не неприятное. Казалось, Зиньяк просто выпустил все свои феромоны, и я медленно задыхаюсь в них в самом прямом смысле этого слова. Руки пришельца вдруг перешли на мою задницу, раздвигая булки в стороны и вплотную прижимая их к собственному члену. - Очаровательно,- выдохнул он мне в поцелуй, следя за моими затуманенными глазами,- люди действительно так легко реагируют на малейшие ласки? Я вдруг подался навстречу, желая почувствовать этот вкус снова. Сладковатый терпкий привкус его губ, длинный язык в моем рту, рука на пахе. Стоп, что? Рука на пахе?! Когда он сжал мой привставший член, я чуть не подавился воздухом. Он утопал в его большой руке, кажется, не было и сантиметра кожи, где я не чувствовал бы его тепло. - Вау,- восхищённо сказал я, смотря вниз на то, как двигается рука пришельца на моём члене,- сделай так ещё раз. В голосе прозвучали нотки нездорового возбуждения. Я вновь припал к его рту, чувствуя, как все мое естество отдается этому странному сексу. По правде, все было не так уж и плохо. Рука двигалась в заданном темпе, задница упиралась в его колом стоящий член, а слюна пропиталась его вкусом. Это было потрясающе. - Человек, ты так легко сдался,- прошептал он мне в поцелуй, и я со злостью прикусил его нижнюю губу,- хах, как же вас легко сломить. В этот момент я откинулся назад на его хер, упираясь спиной и отгибая голову так, чтобы коснуться головки своим ртом. Я хитро посмотрел в сторону вздрогнувшего от неожиданности пришельца. - Кто бы говорил, хозяин. И я не сломлен. Мне все предельно нравится. Он выдохнул сквозь зубы, и я удовлетворённо хмыкнул, переворачиваясь спиной к нему. Его рука прошлась по внутренней части бедра и вновь вернулась к члену, собирая с него капли смазки. Он вновь вернул свое внимание к моей заднице, чуть нажимая на отверстие. В это время я сосредоточился на его головке. Открыв рот на максимум, я неуверенно опустился на его член, чуть не давясь собственной слюной. Слишком большой. Выждав секунду, я начал обводить круговым движением его головку, от чего смазки стало гораздо больше, и я отстранялся иногда, давая ей стечь вниз по стволу. Руками я размазывал ее по всему члену и по себе тоже, не чувствуя никакого отвращения. Спина была влажная от крови, а грудь от его соков. И я чувствовал себя самой грязной шлюхой, но как же это было кайфово. Один его палец медленно надавил на колечко мышц и с усилием впихнул в меня на пол фаланги. Я вздрогнул и обернулся назад, смотря за тем, как Зиньяк в полной прострации словно загипнотизированный мнет мой зад, пихая в него собственные пальцы. Я намеренно прогнулся в спине, открывая ему лучший вид. - Вам приятно, хозяин? - с долей насмешки выдал я и прошёлся языком по его стволу,- отпустите людей, и мы сможем повторить это не единожды. Пришелец словно меня не слышал. Ухмылка красовалась на его лице, а к первому пальцу добавился ещё один, распирая меня на части изнутри. Боль вспыхнула внизу живота, и я испуганно представил, что будет, если он захочет впихнуть туда своей член. - Эй, Зиньяк, ты не слишком увлекайся. Если ты вставишь в меня, я умру от кровотечения. Ты порвешь мне все органы... И не успел я договорить, как он склонился к самому моему уху, заставляя упереться лицом в собственный член. - Было бы очень заманчиво,- прошипел он, и вдруг мне стало действительно страшно. - Нет, Зиньяк, серьезно. Я не выдержу,- нотка паники просквозила в моем голосе,- ты убьешь меня. Когда его рука обернулась вокруг моей талии и приподняла вверх, я сразу понял, что он хочет сделать. - Нет! - вскрикнул я и впился ногтями ему в руку,- пожалуйста! Я попрошу как следует. Хозяин, пожалуйста! Блять, нет. Сердце в груди загрохотало в унисон, когда он подвесил меня прямо над своим членом. Я здесь точно подохну. Дыхание сбилось и шумно раздавалось по всему залу. - О, теперь мы не такие дерзкие? Тебе повезло, что ты выбрал не публичную казнь. Твои крики слышала бы вся империя. Я сглатывал слюну, глядя вниз на размеры его органа. Я молился, чтобы он не опускал свою руку. - Что мне нужно сделать, а?! Я сделал все, как ты и просил, ублюдок. Длинный язык Зыньяка прошёлся по моей спине, собирая капли крови, и я болезненно поморщился. - Твои крики, Святой, это самое приятное, что я когда-либо слышал. Предложи мне альтернативу, и я подумаю. Я в панике начал думать, но не знал, что я ещё могу сделать, кроме того, что я и так только что делал. - Ах, ну, пушка! Точно. Тут же столько всяких пушек. Увеличить меня или уменьши себя. Пожалуйста, я не хочу подыхать от члена пришельца. Что напишут на моей могильной плите?! - Думаю, у тебя не будет могильной плиты,- весело выдал Зиньяк, и мне захотелось кричать и бить все, что попадется под руку. - Ещё хуже! Рука Зиньяка опустилась ниже, упирая мою задницу в головку члена, чуть надавливая. Я испуганно выгнулся как струна, боясь сделать лишний вздох. - Пожалуйста, увеличь меня. Хотя бы немного. И мои мольбы были услышаны. Зиньяк довольно хмыкнул и призвал слугу с невиданной хренью в руках, которая, возможно, являлась пушкой. - Стреляй в него. Я напрягся под дулом оружия, но стоило ему выстрелить в меня, как мое тело вдруг слегка увеличилось в размерах. Не настолько, чтобы дотянуть до Зиньяка, но хотя бы дотянуться до его плеча, если встать на цыпочки. - Этого достаточно, чтобы ты просто не умер. За комфорт отвечать не обязан. И не успел я что-то сказать, как головка медленно стала проникать в мой зад, переворачивая все внутренности наизнанку. Я хотел было вскрикнуть, но рот быстро прикрыла рука пришельца, отгибая голову на себя. Член погружался глубже, и, кажется, я готов был потерять сознание прямо на месте. Слезы боли катились по щеке, растворяясь в ладони держащего меня пришельца. - Больно. Медленней,- шипел я ему в руку, но он лишь давил на бедра, опуская меня ниже сантиметр за сантиметром. Вернув голову в изначальное положение, я в шоке заметил, как выпирает вперёд мой живот. - Вошёл лишь наполовину,- подметил Зиньяк. Камера вдруг появилась напротив моего лица, и пришелец восторженно вздохнул. - Ты что, плачешь? Как мило. Но пока не стоит. Будешь плакать, когда я в тебя кончу. Член пришельца больно таранил мои внутренности, от его смазки все внутри хлюпало и отдавало большей болью. Обе его руки обхватили мою талию и грубо насаживали на член. Я в ужасе схватился за них, пытаясь отодрать от себя пальцы. - Ай, так больно. Пожалуйста, медленней,- просил я, но меня больше никто не хотел слышать. - Какой сладкий,- услышал я за спиной, и мое красное лицо в миг сделалось багровым,- нужно было трахнуть тебя ещё давно. Когда ты был в том самолёте вместе с Гетом. Никто бы не узнал, что с тобой произошло. От каждого толчка я подпрыгивал на месте, не сдерживая голос. Мои стоны боли разносились по всему залу, а глаза закатывались. Слюна капала на руки Зиньяка, но я уже не следил за естественными рефлексами. - Сладкий, сладкий,- шептал Зиньяк и кусал мои плечи,- ты пытался быть героем. Как жаль, что ничего не вышло. Одним движением он склонил меня вперёд, заставляя руками упереться в трон и выгнуться ему навстречу. - Я и есть герой,- сказал я, удерживая себя в таком положении из последних сил. - Упрямец, желающий победить,- рычал мне на ухо пришелец, вколачиваясь внутрь с каким-то остервенением. Я тихо постанывал, когда его член заходил особенно глубоко,- ты всегда был всего лишь пешкой в моих руках. Идиот. Я перестал держаться, но мои руки перехватили, оттягивая за спину и притягивая с двойной силой. Я перестал что-либо говорить. - Ты больше не святой. Когда он кончил в меня, мои органы перестали работать по нужной схеме. Его сперма поднялась до желудка и вылилась через рот прямо на пол, заставляя меня чуть ли не задохнуться. Я судорожно дышал и громко кашлял, цепляя воздух. Мой живот надулся. Слюна, смешанная со спермой капала на пол передо мной. - Теперь ты останешься здесь навсегда. Мозг просто не вынес этих мучений, погружая мое сознание в темноту. Только никаких эпитафий на моей могиле!