Flashback
Стоя у алтаря, Юнги каждую минуту нервно сглатывал, поправляя давящий на шею галстук. Церемония должна была вот-вот начаться. Гости уже давно заняли свои места, ожидая лишь появления омеги. — Не переживай ты так, — Сокджин похлопал брата по плечу. — Не могу, — ответил Мин, снова дергая галстук, — Я ведь не посмотреть пришел. — А я, кстати, уже видел Чимина, — начал дразнить его альфа, зная, насколько сильно Юнги хотел увидеть своего жениха, — Он выглядит потрясающе. — Уйди отсюда, — фыркнул он, отворачиваясь от брата. Громко рассмеявшись, Сокджин занял свое место в зале. Заиграла музыка. Присутствующие обернулись, ожидая появления омеги в сопровождении отца. — Чтоб меня, — альфа в удивлении открыл рот, глядя на Чимина. Сокджин не соврал, он выглядел действительно потрясающе: элегантный черный смокинг от Тома Форда — его любимого модельера, легкий естественный макияж, бутоньерка на груди и слезы, застывшие на нижних веках. Юнги и мечтать не мог о том, что омега, с которым он решит связать свою жизнь, будет таким… невероятным. Отпустив руку отца, Чимин встал напротив альфы. Пастор начал речь, но эти двое совершенно его не слушали, не в силах оторвать друг от друга взгляды. Этого дня они ждали последние три года. Сегодня они станут одним целым. Нерушимым, способным пережить любые трудности и быть вместе до самого последнего дня. — Прошу вас обменяться кольцами и священными клятвами, дорогие новобрачные, — закрыв библию, проговорил пастор. К ним подошел маленький мальчик, держа в ручках красную подушку с кольцами из белого золота. — В этот день, под чистым небом, — начали молодожены в один голос, — Отойдя от прошлой жизни и вступая в новую, я беру тебя в мужья. При ясном солнце, при шквальном ветре, — слезы все же не смогли удержаться на веках омеги, — В болезни и в здравии, я клянусь любить тебя всю оставшуюся мне жизнь. Я клянусь быть с тобой до тех пор, пока солнце не встанет на западе и не сядет на востоке, пока небо не упадет на мои плечи, — не прекращая говорить, глядя прямо ему в глаза, Юнги вытер слезы с его щек, — Отныне ты мой, а я твой. — Только мой, — шепотом проговорил альфа, прежде чем скрепить клятвы поцелуем, — Навсегда.End flashback.
— Как тебе фильм? — спросил Юнги, устремив взгляд в темноту за лобовым стеклом, разбиваемую белыми хлопьями снега и светом фар. — Мне понравилась графика, — ответил Сокджин, подкуривая сигарету, — Акула выглядела очень реалистично. Я бы посмотрел на нее в 3D. — Ты забыл, что было в прошлый раз, когда мы ходили на фильм в 3D? — усмехнулся альфа, переведя взгляд на брата. — Напомни, — он опустил окно, впуская в салон автомобиля морозный ночной воздух. — Ты уснул в очках, а когда проснулся не мог понять, что происходит. Ты кричал, что на тебя хочет напасть Годзилла, — Мин рассмеялся, вспоминая, как ошарашенные зрители глядели на Сокджина, пока альфа, отворачиваясь к стене, делал вид, что его не знает. — Тот фильм был скучным, — буркнул брат, выкинув окурок на дорогу. — Зато другим людям было не скучно от твоего представления, — не прекращал смеяться Мин. Театрально обидевшись, Сокджин отвернулся к окну, рассматривая заснеженное шоссе. Темноствольные ели, что от приличной скорости становились сплошным полотном, выглядели немного жутко. Альфа до сих пор не мог понять, почему Юнги и Чимин решили купить дом за городом, ведь добираться до туда было целым испытанием. Именно поэтому Сокджин навещал их довольно редко, предлагая встретиться где-нибудь в городе или, в крайнем случае, на окраине города. Лишь бы только не трястись сорок минут в душной, тесной машине. — Осторожно! — выкрикнул Сокджин, посмотрев в лобовое стекло. Слишком поздно. Жуткий скрежет, глухой удар крупного лосиного тела о капот. Звук бьющегося стекла, протараненного острыми рогами. Сокджина по инерции толкнуло вперед, и один из концов лосиных рогов впился в его предплечье. — Юнги… — прошептал он, пытаясь поднять голову с окровавленной подушки безопасности. Тело не слушалось. Боль в шее моментально пронзила его, едва он попытался приложить больше усилий, чтобы повернуть голову. Из-под капота валил дым, огибая тушу лежащего на нем лося. Мотор еще работал, громко, прерывисто рыча в снежной тишине. Сквозь ужасную липкую боль, альфа кое-как нащупал телефон в кармане своей куртки. Перед глазами все плыло, на ресницах застыла кровь, что сочилась со лба. — Алло, — выдохнул он, едва диспетчер успел снять трубку, — Я не знаю, где мы.***
•rec//#1•
— Привет, любимый, — проговорил Чимин, поправляя камеру на штативе. Он прошелся по комнате и сел на пол, облокачиваясь спиной об их кровать. Повисла пауза. Омега осмотрел спальню, пытаясь сложить в голове пазл из слов и мыслей. — Прошло полгода, — Чимин, не моргая, смотрел в одну точку, — А я до сих пор не могу с этим смириться. Я до сих пор жду, — он сглотнул подступивший к горлу ком, — Жду тебя, Юнги. Снова пауза. Снова удушающая цепкая тишина. Не было слышно ничего: ни проезжающих вдалеке грузовых машин, ни телевизора в гостиной. Все будто замерло. В очередной раз. В ту ночь, когда омега узнал о том, что его мужа больше нет, — его жизнь навсегда остановилась на этом ужасном моменте. Он больше не жил, он пытался существовать с мыслью о том, что остался один. — Не могу поверить, что наш последний разговор был об идиотском шоу, — Чимин наконец нашел в себе силы посмотреть в объектив, — С тех пор я его не смотрел. Слезы медленно скатывались по щекам. Он будто снова переживал тот вечер, последний вечер, когда он, сидя перед телевизором, в последний раз сказал Юнги, что любит его. В последний раз, когда видел своего мужа живым, а не во снах или на его любимой фотографии, что теперь была вбита в надгробный камень. — Сейчас июнь, — омега вытер ладонью слезы и взглянул на предзакатное небо через оконное стекло, — Но мне так холодно. С тех пор как ты ушел, зима для меня так и не кончилась. Врачи говорят, это пройдет, но я им не верю. Чимин так ни разу и не смог сказать, что его муж умер. Он пытался утешить себя тем, что он просто ушел. Просто задержался и скоро вернется. Но прошел день, неделя, месяц, полгода, а Юнги все не было. — Я так хочу к тебе, — разрыдался Пак, давая волю всем тем эмоциям, что скрывал непозволительно долго, — Если бы я знал, что тебе осталось настолько мало времени, я бы не отпускал тебя ни на секунду. Юнги… — кричал омега, цепляясь ногтями за край ковра, — Я до сих пор думаю, что это глупая шутка. Ты не мог вот так просто меня оставить. Только не ты. Слезы душили его. Сердце бешено колотилось в груди, и Пак мог надеяться только на то, что оно не выдержит этой отвратительной боли. — Забери меня к себе, — умолял омега, — Прошу тебя.• end rec//#1•
***
— Проходите, — патологоанатом открыл перед Чимином тяжелую дверь кабинета, — Слышите? — Да, — отстраненно проговорил Пак. Запах формалина, спирта и, почему-то, свежих роз. Запах боли и человеческих слез, что плотно въелись в каждый сантиметр этого холодного подвального помещения. Чимину хотелось бежать отсюда как можно дальше, но он должен был убедиться в том, что это просто ошибка. Юнги просто задержался с Сокджином в городе. Он жив и сейчас наверняка громко смеется, слушая очередной рассказ своего брата. — Причиной смерти стала открытая черепно-мозговая травма, вследствие столкновения автомобиля с диким животным, — патологоанатом откинул белую простыню с лица уже остывшего тела, — Также присутствуют многочисленные переломы костей и ушибы внутренних органов. Омега поднял полные слез глаза на мужчину в белом халате, и тот кивнув, вышел из кабинета, оставляя Пака наедине с холодным трупом его мужа. — Юнги… — Чимин провел ладонью по его изуродованному в аварии лицу. Он не мог поверить своим глазам. Омега представлял на этом столе кого угодно, но не собственного мужа. Все время, что они с Мином были вместе, Чимин свято верил в то, что с ними обоими ничего не может случиться. Расставание, болезни, смерти — все это никогда не должно было их коснуться. Но жестокая жизнь и отвратительная судьба расставили все по своим местам. Им обеим плевать, что думал Чимин. У них были свои планы. — Почему?.. — омега упал на колени, держа в своей ладони ладонь мужа, — Почему именно ты? Никто и никогда не ответит на этот вопрос. Их вечность, обещанная друг другу у алтаря, продлилась чуть больше двух лет. Сегодня солнце Чимина встало на западе и село на востоке. Небо, чистое и светлое, навсегда погасло и рухнуло на его хрупкие плечи. А Юнги исполнил свою клятву.***
Белый пушистый снег проваливался и хрустел под уверенными шагами омеги. Ветер, холодый и пронзительный, гулял между ровных рядов серых могил, опаляя прохладой лицо Пака. За три года это место стало для Чимина практически вторым домом. Он приходил сюда каждый день, несмотря на погоду и самочувствие. Он должен был быть здесь, ведь всего в двух метрах под землей, лежал тот, ради которого Пак жил последние восемь лет. Присев напротив могильной плиты, омега смахнул с еще не успевших замерзнуть роз, насыпь снега. — Привет, любимый, — дрожащими пальцами Чимин коснулся выгравированных на сером камне букв, — Сегодня так холодно. Слезы сами хлынули из глаз. В груди закололо, будто кто-то коснулся холодной рукой его кожи. — Я все еще здесь, Юнги, — омега прислонился лбом к могильной плите, позволяя слезам стечь вниз и замерзнуть на снегу, — И я так хочу к тебе. Он поднял голову, вытерев перчаткой мокрые щеки. С фотографии на него смотрел его любимый муж. Он улыбался, а его глаза блестели. В памяти омеги он навсегда останется таким — вечно счастливым с грандиозными планами на их совместную жизнь. Ему вечно будет двадцать четыре. И отныне он всегда будет смотреть на Пака вот так. — Скоро мы… — омега поперхнулся собственными словами, будто кто-то не хотел, чтобы он их произнес, — Скоро мы встретимся.***
•rec//#78•
— Если бы я знал, что ты уйдешь навсегда, — проговорил Чимин, опустив взгляд в пол, — Я бы никуда тебя не отпустил. Первые лучи такого редкого, но безумно нужного декабрьского солнца, осторожно коснулись лица омеги. Подняв глаза, он поморщился и, встав с пола, плотно зашторил окно. — Я никогда не рассказывал тебе об этом, — не моргая, Пак смотрел в камеру, — Но в графе «время смерти» у тебя написано двадцать три семьдесят восемь. Странно, правда? Горько улыбнувшись, омега взял с прикроватного столика свадебную фотографию. В тот день они были счастливы, улыбались и не отходили друг от друга ни на минуту, еще даже не подозревая, что им осталось всего лишь два года. Всего лишь семьсот тридцать дней, чтобы побыть вместе. Пак никогда по-настоящему не боялся потерять Юнги. Он никогда и предположить не мог, что в один день он останется ни с чем. Без его голоса, без его дыхания на своей шее по ночам, без его глубоких карих глаз, в которых омега тонул на протяжении пяти лет. Без него самого. Эту потерю нельзя было восполнить ничем. В ту холодную декабрьскую ночь они умерли вместе. Но Паку пришлось продолжить существовать. Одному. — Патологоанатом, который писал заключение, просто ошибся, — продолжил Чимин, — Время твоей смерти — двадцать три тридцать восемь, но я никому не сказал об этой ошибке. Так мне было проще думать о том, что это идиотская шутка, выкинутая Сокджином, — он поставил фотографию обратно на столик, — Он, кстати, в порядке. Каждый раз, когда он навещает меня, то извиняется. Я, правда, не знаю, за что. Разве он мог что-то сделать? Встав с пола, омега прошел по комнате и, взяв со стола оранжевую баночку со снотворным и стакан воды, вновь вернулся камере. Он посмотрел в объектив и улыбнулся. — Под чистым небом, — Чимин высыпал в ладонь горсть синих таблеток, — При ясном солнце, при шквальном ветре, — он замолчал только ради того, чтобы запить водой лекарство. Лекарство, которое наконец избавит его от этой жизни, — В болезни и в здравии, я клянусь любить тебя всю оставшуюся жизнь. До тех пор, пока солнце не встанет на западе и не сядет на востоке, пока небо не упадет на мои плечи, — омега выдохнул, осознавая, что осталось совсем немного, — Отныне ты мой, а я твой. Он напоследок окинул взглядом комнату. Чуть-чуть. Еще чуть-чуть. В глазах начинало двоиться. Веки тяжелели, а тело пробивали легкие судороги. Жизнь, от которой он так хотел избавить себя, наконец его покидала. — Я же обещал, — закрыв глаза, омега улыбнулся. Впервые за три года его улыбка была такой счастливой и искренней, — Что скоро мы встретимся.• end rec//#78•