Держи меня крепче

В последнее время с ней творилось что-то невообразимое. Даты встреч и перечень насущных дел сами собой вываливались из памяти, если не записать их в блокнот или не сделать заметку на очередном листочке, которыми была щедро обклеена лампа, стакан для карандашей и угол стола. Множество разной информации, почерпнутой из нескольких десятков книг и газет, за считаные дни, а то и часы, куда-то исчезало, если не делать конспекты. Гермиона была близка к нервному срыву, когда заглянула в очередной пергамент на рабочем столе, увидела там пометки, сделанные собственной рукой, но так и не смогла вспомнить сути прочитанного. — Да что ж такое-то! — воскликнула она и от расстройства оттолкнула пергамент от себя. В ту же минуту в дверь постучали и, не дождавшись разрешения, открыли её. — Мисс Грейнджер, можно мне идти? — просунув голову, осторожно поинтересовалась Кристен, как и всегда успев к концу рабочего дня завить свои тёмные шёлковые волосы и обильно нанести на пухлые губы ярко-алую помаду. — Что? — повернувшись, удивилась Гермиона. — Уже вечер?! — Ну да, — с улыбкой подтвердила её секретарша. — Совсем вы заработались и забыли про время… вам бы отдохнуть хорошенько и выспаться, — с сочувствием в голосе посоветовала она, хотя её глаза, в которых плескалась жажда развлечений, говорили совершенно о другом. — Да-да, ты иди! — отмахнувшись, разрешила Гермиона. — Хорошего вечера! — И вам хорошего вечера! До встречи завтра! Дверь закрылась, и Гермиона с тяжёлым вздохом откинулась на спинку стула. Работа, на которую она потратила почти месяц, выискивая в разных источниках положения и даты, когда их приняли, всякие прецеденты и судебные решения по тому или иному вопросу, вот-вот могла пойти коту под хвост, если она не соберётся. А ведь Кингсли как министр магии спустя несколько десятков её настойчивых попыток проявил к ней участие и добился того, что её доклад заслушают в Визенгамоте. С такими успехами, как сейчас, её выступление обещало обернуться позорным провалом. Гермиона покачала головой, недовольная собственным бессилием, поднялась со стула и, подхватив со спинки пиджак, выскочила из кабинета. Она не собиралась так просто сдаваться и терпеть выходки своего организма, потому направилась в Мунго. На прошлой неделе она побывала в этой больнице, потому как одна из подружек Гарри в порыве ревности и злости наложила на неё проклятие, и целители быстро с этим управились. Возможно, сохранился какой-то побочный эффект или же они управились с проклятием не до конца. Гермиона быстро изложила свою проблему привет-ведьме, и та отправила её на пятый этаж, где занимались недугами от заклятий. — Мисс Грейнджер? Снова к нам? — удивился один из целителей, с кем она встречалась в прошлый раз в присутствии Гарри. — Да, видите ли, у меня возникла одна проблема… Я бы хотела, чтобы меня осмотрели. — Конечно. Пройдёмте в палату. Обстоятельные и долгие объяснения Гермионы вылились в то, что она изложила каждый неприятный случай, который с ней происходил в последнее время: то, как она опять не услышала будильник и опоздала на службу, то, как пролила кофе на важный документ или вдруг сорвалась на Кристен из-за мелочи. — Раньше я такой не была, я всё всегда запоминаю и успеваю вовремя сделать, — жаловалась Гермиона. — Понимаете? — Понимаю, — отвечал целитель, водя над её головой волшебной палочкой. Судя по его невозмутимому виду, проблемы Гермионы его мало волновали, отчего она, конечно же, обиженно надулась и замолчала. Именно так в большинстве случаев и заканчивались все её отношения с противоположным полом. Гермиона с отличием закончила после войны седьмой курс Хогвартса и вернулась к мирной жизни, где так и не смогла ни с кем сойтись. С Роном у них начали портиться отношения после победы: он не понимал, зачем ей снова учиться, когда она могла сразу пойти работать, и они бы не расставались, а она злилась на него за то, что он не слышал её доводов и не мог подождать со свадьбой. За одной ссорой последовала вторая… за ней третья… и так до обоюдного согласия разойтись. Не то чтобы они с Роном стали врагами, но после расставания Гермионе стало не о чем с ним говорить, и их общение вскоре сошло на нет. Она, конечно же, не унывала и пыталась ходить на свидания с разными парнями, но терпела неудачу за неудачей. Мартин, её первый и любознательный кавалер, был сильно оскорблен, когда во время разговора в кафе ошибся с датой первого восстания гоблинов, и Гермиона с пылом прочитала ему лекцию на этот счёт. Мартин назвал её зубрилой и, бросив на стол деньги, ушёл. Гермиона тоже оскорбилась и пошла на свидание с другим парнем. То был смуглый и крепкий Джеральд, всё время смотревший на неё с улыбкой. Он охотно согласился поболтать с ней в «тихой и уютной» обстановке про угнетённых домовых эльфов, и Гермиона была несказанно рада тому, что нашла понимающего и чуткого человека среди сухих и недалёких министерских козлов, как она называла некоторых представителей власти за глаза. Вот только, когда они оказались дома у Джеральда, он вместо того, чтобы пригласить её посидеть на диване и угостить чаем, сразу же на неё набросился… с объятиями и поцелуями. Возможно, он не придал значения тому, что Гермиона прошла войну и имела кое-какие «рефлексы». — То есть он в процессе падения успел себе и руку сломать, и палочку, и челюсть? — спросил её потом Кингсли, сидя у себя в кабинете и недоумённо поглядывая в докладную. — И как ты прикажешь его родителям объяснить, как он мог это всё получить, падая со второго этажа? — Ну-у… — неуверенно протянула тогда Гермиона. — Так он сам виноват. Попытался остановить падение и использовал левитацию. Отталкивающие заклинание столкнулось с левитационным, и его закрутило, — на ходу произнёс Гарри, зашедший в ту минуту в кабинет министра магии, и подмигнул ей. — Скажите, что это как попасть в стиральную машинку — удобное такое маггловское изобретение — Джеральду крупно повезло: закрутило бы сильнее, переломал бы ещё и ноги, а то и шею. Он улыбнулся порозовевшей Гермионе, и на этом тот инцидент был исчерпан. После Джеральда были, конечно, и другие парни. Рассудительный и внимательный к ней Дуглас, к примеру, сразу же согласился, что права магглорождённых волшебников очень ущемляют, а спустя полтора часа, откинув голову на спинку стула, захрапел на первом же свидании, даже не дослушав предложения Гермионы до конца. Был странный Саймон, всё время терявший нить разговора и с улыбкой просивший её рассказать о школьных приключениях. Был пронырливый Оливер, который задавал очень много вопросов, внимательно её слушал, и в итоге она поймала его на краже личных вещей. — Гермиона... Скажи-ка мне, пожалуйста, как я должен объяснить представителям «Пророка», что мы не можем найти того, кто напал на их сотрудника и стёр ему память, потому как мы все прекрасно догадываемся, кто из нас это сделал? — допытывал её в своем кабинете Кингсли. — А что ещё я могла сделать?! — возмущалась Гермиона. — Он меня обманывал и только и делал, что вызнавал всё про Гарри. А тут ещё схватил мой личный фотоальбом… наставил на меня палочку, когда я его застукала… Неудача с журналистом задела её больнее всего — неужели она не была никому интересна сама по себе? — и Гермиона решила больше не заниматься поиском своей второй половинки и ударилась в работу. Это её рвение приносило плоды — она быстро получила очередное повышение, а вместе с ним и несколько приглашений на свидания, которые, что ей уже показалось закономерностью, прошли неудачно. — Они все просто глупые, — с пренебрежением сказала она, когда сидела вместе со своей секретаршей за чашечкой кофе и дошла до больной для себя темы. — Не видят ничего дальше своего носа. — Или ты для них слишком скучная, — с улыбкой ответила ей тогда Мойра. — Не пробовала что-то изменить? Мужчин ведь привлекают не заумные беседы, а кое-что поинтереснее… — хитро подметила она и, будто издеваясь, провела изящными пальчиками по своему шикарному бюсту, на котором едва застегивалась блузка. Гермиона была так уязвлена этим нелепым замечанием, что отстранила Мойру от себя и отдала это место Кристен. Новая секретарша хоть и обладала не меньшей красотой, а в чужие дела не лезла, и это обеих девушек устраивало. И вот сейчас, сидя на кушетке, возле целителя, проверяющего над её головой воздействие магии, Гермиона снова вспомнила про то, насколько она одинока, и опечалилась. Её дела и проблемы никому не были интересны, даже целитель, казалось, хотел отделаться от неё побыстрее. Неужели она впрямь была настолько скучной и страшной? — Мисс Грейнджер, хочу вас порадовать: никаких проклятий на вас нет, — наконец заключил целитель. — Вы уверены? — хмуро спросила Гермиона. — Абсолютно. — Но… — Я бы вам посоветовал отдохнуть. Напряжение, волнение, переживания — всё это не проходит для организма бесследно. Вполне возможно, что ваши недуги — это всего лишь результат перенапряжения. Обязательно отдохните. — Конечно, — кисло ответила она, помня, что на следующей неделе должна быть на высоте, и поплелась из палаты в коридор. На улице совсем стемнело, когда она вышла из Мунго, и Гермиона поняла, что возвращаться в Министерство не имело смысла. Она решила лечь в постель и хорошенько выспаться, а утром снова пропустила трель будильника… днём потеряла десяток важных документов и перерыла ящики стола и шкафы… а под вечер вся растрёпанная и нервная смотрела на беспорядок, собственноручно учинённый в кабинете, и чувствовала, как глаза застилают слёзы обиды. Гермиона прижалась спиной к стене и закрыла лицо руками, чтобы не видеть картину, приводившую её в отчаяние. Не могла же она за считаные дни вдруг обессилеть и сделаться рассеянной? Это абсурдно. Но если на ней нет проклятия, то что же такое происходит? Она и раньше справлялась с большими нагрузками, как её могло вдруг подкосить какое-то выступление? Или всё дело именно в нём? В том, что кто-то не хочет, чтобы она выступила? Гермиона сглотнула образовавшийся в горле ком, стёрла слёзы, побежавшие по щекам, и уставилась в сторону. Она не поддастся, она же сильная, она… В ту же минуту её кольнула неприятная мысль, что ей не с кем поделиться своими горестями. Ни добрых коллег, с которыми бы она часто общалась, ни заботливых родных, которые предпочли остаться в Австралии. Никого, кроме Гарри, который всегда рядом и при этом погряз в собственных делах и проблемах. Гермиона шмыгнула носом и решила навестить друга. Он никогда её не осуждал, а значит, точно выслушает и поймёт. Возможно, как раз сейчас ей нужна помощь такого друга, и Гарри, как человеку, который её хорошо знает, будет легче взглянуть на всё со стороны и что-нибудь придумать или подсказать.